Подрыв \"Невского экспресса\": маловишерцы от отчаяния пошли на теракт?

Во вторник "Известия" начали серию публикаций с целью выяснить, что именно привело к взрыву поезда "Невский экспресс". Как оказалось, последние десятилетия Новгород, неподалеку от которого произошел теракт, был криминальной столицей страны. А совсем рядом с местом трагедии находится городок Малая Вишера. Собкор "Известий" Ирина Тумакова, побывав в нем, поняла, почему именно там могли устроить подрыв железнодорожного состава.

Вторая Кондопога?

Когда у Малой Вишеры взорвался "Невский экспресс" и правоохранительные органы первоначально выдвинули версию о "чеченском следе" в теракте, то многие вспомнили прошлогодние события в карельской Кондопоге. Звучали даже слова "вторая Кондопога".

Действительно, Карелию и Новгородчину роднит то, что и там, и тут живет много выходцев с Северного Кавказа - в частности, из Чечни. Даже традиционно "кавказский" бизнес в обоих регионах связан с лесом. Но на этом сходство заканчивается.

Жители Кондопоги, по местным меркам зажиточные и благодушные, трудятся на богатом целлюлозно-бумажном комбинате, водят детей в "комбинатовские" школы и садики и никому не завидуют. Зарплата в 15-20 тысяч их устраивает. И они спокойно смотрели на приезжих с Кавказа, пока те своими неадекватными с точки зрения темперамента и местной национальной традиции выходками не допекли тихих карелов. Именно поэтому в Кондопоге заговорили о национальной розни.

В Малой Вишере рознь - что по отношению к кавказцам, что к "своим" - была классовой.

Кафе "для всех" и "для элиты"

Маловишерский район почти не отличается от любого другого на Новгородчине. Косые, давным-давно не крашенные дома. Жуткие дороги, непременно приводящие в тупик с мусорной свалкой. По ним шатаются нетрезвые тени в ватниках. Другие тени сидят по обочинам и торгуют всем, что родил нынче лес, - грибами да ягодами. Леса в регионе еще остались, и, к счастью, богатые. По всему выходит, что в XXI веке жители Малой Вишеры вернулись к первобытному собирательству.

- Почем брусника? - притормозив, спрашиваю у одного торговца.

И сразу понимаю, что конкуренция тут тоже первобытная: с такой завистью смотрели на счастливца, продавшего банку брусники за 100 рублей, его соседи по обочине.

Точно так же в Малой Вишере одни люди смотрят на других: бедные на богатых. Иногда окна их домов тоже "глазеют" окнами друг на друга: бок о бок стоят хилые деревянные развалюхи, обшарпанные многоквартирные дома и аккуратненькие, добротные особнячки.

- Будет у нас тут "элитный район", - сквозь зубы говорит мне женщина на улице Труда. - Понастроили...

В кафе "для народа", при универмаге, под стеклом яйца под майонезом с прилипшей мухой, за колченогим столом двое работяг жуют беляши. А в пяти минутах ходьбы отсюда столуется, как мне рассказали маловишерцы, их районное начальство. Решаю проверить, как питается местная "знать". Захожу в миленькое кафе и вижу: златозубый официант нежно ставит на чистую скатерть тарелки с борщом перед двумя тетками, а те громко обсуждают - брать им по 100 граммов водки или по 200?

Такое классовое расслоение легко может спровоцировать революционную ситуацию. Это нам еще в начале прошлого века на примере всей страны показали.

"Мы потеряли всякую надежду"

До истории с "Невским экспрессом" жители Малой Вишеры пытались обратить на себя внимание мирным способом. В редакцию новгородской газеты "Русский караван", например, от них пришло письмо. Даже не просто письмо, а такой безыскусный "крик души", видно, сильно припекло: "...Нет промышленных, сельскохозяйственных предприятий, нет строительных организаций... Людям негде жить, негде работать. Все первые электрички везут маловишерцев на работу в Санкт-Петербург и область..." Чувствуете, как стучат по их нервам колеса поезда? Да хоть того же "Невского экспресса".

Кстати, железная дорога вспомнилась жителям Малой Вишеры не случайно. Она проходит как раз в центре городка. По вечерам из косеньких домов вдоль путей люди видят, как мелькают одно за другим уютные освещенные окошки поездов: это сытая жизнь проносится мимо них, брошенных на произвол судьбы.

"Глава администрации района В. Оленников людей не знает и не хочет знать, он просто их не видит! - кричит письмо дальше. - Заместитель А. Меремьянин... покупает квартиру за квартирой, машину за машиной... Весь город знает места продажи паленой водки, сам начальник РОВД Дима Платонов со своей тетей Риммой имеет этот бизнес..."

И еще: "....Приезжие с юга не только обеспечены жильем и трудоустроены, они сидят на руководящих постах в администрации района... Зам. по сельскому хозяйству Насибов тоже прибыл с юга. Службу на своем посту начал с того, что у местных жителей отнял сенокос для своей отары овец... Недавно продано старинное здание кожного отделения за 69 тысяч рублей представительнице чеченской национальности. Удивленные этой ценой, люди спросили, почему так дешево. Она запросто ответила, что дала взятку 300 тысяч рублей".

Что тут правда, а что вымысел - проверять никто не брался. Но вот что главное: в этом письме можно легко провести черту между горемыками-авторами и теми, у кого есть работа, жилье и средства к существованию. Зато "Диму Платонова с его тетей Риммой" невозможно отделить от "прибывшего с юга" Насибова, а "представительницу чеченской национальности" - от чиновников, "подаривших" ей дом за взятку. Но стоит ли говорить о национальной розни в Малой Вишере? По-моему, тут ненавидят за другое. Кто-то скажет, что авторами письма двигала зависть - типичная черта большинства людей. Только в Малой Вишере, как я убедилась, ее демонстративно разжигали.

Если в самом Новгороде людям не приходило в голову, что можно пытаться помочь себе простыми и законными способами, так что уж говорить о здешних жителях? Они и письмо-то свое, последний жест отчаяния, побоялись подписать. Вместо обратного адреса - просто Малая Вишера. Вместо подписи - несколько отчаянных строчек: "...Нам ничего не изменить, мы потеряли всякую надежду. Все люди боятся за себя, за детей. Вот и под этим письмом никто не согласился поставить подпись. Простите нас за это".

Пока я пыталась найти в Малой Вишере безымянных авторов письма, узнала про двухэтажный многоквартирный дом, который районная власть постановила снести, чтобы продать участок. Владельцам квартир собираются дать муниципальные деревянные халупы. Я зашла в одну из квартир только затем, чтобы спросить: как эти люди сражаются с чиновничьим самодурством?

- А что мы можем сделать?! - заголосило хором семейство Федоровых, узнав, что к ним "пришли из газеты". - Помощник главы нам так и сказал: наше мнение их не интересует! А мы же знаем, что потом будет! Эти деревянные дома горят, а они муниципальные, и потом участок продадут!.. А нас на улицу?!

Пока я пятилась к выходу, семейство Федоровых беспрестанно благодарило меня за внимание. К этим людям, кроме меня, оказалось, интереса никто никогда не проявил.

"Теперь пусть сами расхлебывают эту плюху"

Постоять за себя открыто - это по меркам Новгородчины подвиг. Письмо в газету - уже, можно сказать, "акция протеста". А что такое - подрыв поезда, везущего 200 пассажиров? А если каждый из этих пассажиров заплатил почти 3 тысячи рублей (это для Малой Вишеры состояние) за билет?

- Как, по-вашему, смотрели на пассажиров таких поездов люди, которые каждый день в 5 утра ездят в Питер на электричках, потому что дома работу не найти? - тихо спрашивает у меня Галина Ярцева, редактор "Русского каравана".

Галина переворачивает конверт, в котором пришло письмо, и показывает мне почтовый штемпель: 5 августа. Его отправили за неделю до подрыва "Невского экспресса".

Могли маловишерцы с отчаяния пойти на теракт? Все, кому я задавала этот вопрос, начинали отвечать одной и той же фразой: "Да какой нормальный человек...". Но ведь мы не говорим о нормальном человеке. По деревням шатается очень много обозленных и голодных людей, доведенных отсутствием работы - но и, оговоримся, собственной инертностью - до крайности, пропивших все извилины, кроме одной. Куда их выведет она, последняя - предсказать не возьмется никто.

- По злобе башмак на рельсы положить - еще куда ни шло, - предполагает местный милиционер.

Совсем иначе думают оперативники северо-западного Управления МВД, которые уже почти два месяца не уезжают из Новгородской области.

- В этих краях найти тротил и собрать взрывное устройство - не труднее, чем украсть тормозной башмак, - усмехается оперативник. - Все леса в области, особенно как раз неподалеку от Малой Вишеры, нашпигованы оружием времен войны. А тротилу же за 60 лет ничего не делается.

Кроме того, у следствия есть другая версия: когда вся область - сплошь нищета, ее жителей очень легко попросить об "услуге". И тут хоть башмак на рельсы, хоть взрывчатку - один черт, главное - объяснить, кто виноват в том, что у них нет жилья, нет работы, нет денег.

- Конечно, виноваты те, у кого все это есть, - разводит руками опер.

Он рассказал мне, что милиция все никак не могла понять: отчего это местное население не хочет активно помогать следствию?

Когда я спросила об этом женщину в Малой Вишере, она ответила сквозь зубы:

- Это их поезд. Они плюху получили - теперь пусть сами и расхлебывают...

"Они" - это богатые. Те, кто ездит в скоростных поездах. Или просто те, у кого есть работа.

P.S. Судя по всему, предпосылки, которые могли привести к беде и взрыву "Невского экспресса", проанализировали и в Следственном комитете при прокуратуре России. В недавнем интервью "Известиям" глава комитета Александр Бастрыкин отчасти согласился с нашими сегодняшними выводами: "Работа показала, что в Новгородской области действительно очень запущена проблема межнациональных отношений. К тому же тяжелая социально-экономическая ситуация. В той же Малой Вишере значительная часть населения не имеет работы".