Надругались над классиком - правда о музее Гоголя

Все вы, друзья, наверное, слышали о том, что под 200-летний юбилей Гоголя недавно открылся музей его памяти. Об этом не один и даже не десять раз сказали наши "демократические" СМИ. О том, что это на самом деле за "музей", и стоит ли он нашей гордости или хотя бы потраченных средств - текст ниже. Рассказывает Савва Ямщиков.

Цитата: Это не музей, а издевательство над памятью писателя. Его директор госпожа Викулова уверена, что, согласно новым веяниям, надо стремиться к объединению функций, чтобы в музее и концерты проводились, и выставочный зал с библиотекой можно было сделать, и кафетерий устроить. Этакий весёленький гламур, красочное шоу с песнями и плясками на вариации гоголевских сюжетов. И при этом полное невежество, отсутствие понимания истинного значения творчества православного писателя. Директриса заявляет, что второй том “Мертвых душ” вылетел в трубу камина. На самом деле при писателе никакого камина не было, а злополучные рукописи Николай Васильевич сжигал в печи. Но это, похоже, уже не важно. 

Культовое место к юбилею превращено в смесь антикварки с Рублёвки и Диснейленда самого низкопробного качества. И на такую реконструкцию было выброшено около ста миллионов рублей! Но настоящий музей они не хотят делать. Им хочется там жировать, и чтобы был Гоголь у них приживалой. И происходит всё это, повторяю, на фоне вопиющего невежества. На заседании оргкомитета я спросил у Викуловой: знает ли она, где отпевали Николая Васильевича Гоголя? В ответ услышал, что “в Татьянинской церкви, в университете”. Хотя доподлинно известно, согласно метрическим книгам, что отпевание проходило в церкви Симеона Столпника на Арбате.

В 2006 году был создан оргкомитет по проведению юбилея Н.В. Гоголя. В него вошли критик и литературовед Игорь Золотусский, писатель Валентин Распутин, председатель Ассоциации реставраторов России Савва Ямщиков, народный артист России Василий Ливанов. К сожалению, при отсутствии подобного “тарана” практически незамеченным прошёл на официальном уровне 200-летний юбилей Тютчева. Памятуя и об этом тоже, лучшие представители русской интеллигенции не могли допустить, чтоб подобная ситуация повторилась и с Николаем Васильевичем Гоголем. Во многом благодаря именно этой непримиримой четвёрке правительство вынуждено было начать предпринимать какие-то действия по подготовке к столь значимой для нашей страны и всего мира дате. Как четыре года шла подготовка к 200-летнему юбилею писателя и чем она завершилась — об этом наш разговор с заслуженным деятелем искусств России Саввой Васильевичем ЯМЩИКОВЫМ.

— МЫ ДОПУСКАЛИ, что в нашей работе нам предстоит преодолевать серьёзные препятствия, но сколько их будет воздвигнуто чиновниками всех мастей и уровней, даже и представить не могли! Действовать мы решили, взяв, как говорится, “быка за рога”: Медведев, будучи вице-премьером, по нашей просьбе способствовал выходу указа президента Путина о праздновании Гоголевского юбилея. Но этим всё и ограничилось.

— Вы хотите сказать, что этот документ, как и многие, что выходят из-под пера высших руководителей страны, оказался мертворождённым?

— Не зря говорят на Руси: “Балует царь, да не жалует псарь”. Мы предложили Министерству культуры РФ план конкретных мероприятий. Основным из них считали и считаем — создание первого музея Гоголя в России. Многие наши предложения впоследствии были поддержаны министром культуры Авдеевым. Но председатели комитетов по культуре Москвы и Санкт-Петербурга, введённые в список оргкомитета, и их приспешники кривились при любом нашем упоминании о создании музея Гоголя. Просто поразительное противодействие! Из первоначально утверждённого юбилейного оргкомитета чиновники — ненавистники Гоголя, а значит, и русской классики — вычеркнули имена тех, кто, по их разумению, мог бы создать серьёзные неудобства при отстаивании необходимых в таких случаях мероприятий. Так из списка исчезли имена Ливанова, Калягина, Распутина, ректора Литературного института Тарасова и других. А вместо всемирно известного артиста балета Владимира Васильева они вписали его однофамильца из бухгалтерского департамента. 

— Действительно, это нонсенс, чтобы в нашей стране даже не было ни одного музея писателя мирового уровня! Какие причины этого вам видятся прежде всего? Ведь вопрос о создании музея Гоголя поднимается почти два десятка лет!

— Мы считаем, что наиболее подходящее для этого место — дом № 7-а на Никитском бульваре в Москве. Это бывшая усадьба Талызиных, где писатель прожил у графа Толстого последние самые драматические четыре года своей жизни и умер 21 февраля 1852 года. В этих стенах он писал, а впоследствии сжёг второй том “Мёртвых душ”. Сейчас в этом здании находятся городская библиотека №2 имени Гоголя и организация, которая срочно оформила договор аренды до 2012 года. Примечательно, что ещё в 1999 году мэр Москвы разрешил создать в этом доме музей. Тогда же было решено, что библиотеку переселят в правое крыло. При этом библиотеке было предложено помещение на 600 квадратных метров больше нынешнего. В 2005 году такие предложения поддержала Людмила Швецова. Однако, насколько мне известно, идее открытия музея воспротивились департамент имущества и столичный комитет по культуре. В частности, председатель комитета по культуре Худяков счел “создание отдельного музея нецелесообразным”.

— Но, тем не менее, уже заявлено, что музей Гоголя в доме, где он прожил последние годы жизни, всё-таки открывается.

— Это не музей, а издевательство над памятью писателя. Его директор госпожа Викулова уверена, что, согласно новым веяниям, надо стремиться к объединению функций, чтобы в музее и концерты проводились, и выставочный зал с библиотекой можно было сделать, и кафетерий устроить. Этакий весёленький гламур, красочное шоу с песнями и плясками на вариации гоголевских сюжетов. И при этом полное невежество, отсутствие понимания истинного значения творчества православного писателя. Директриса заявляет, что второй том “Мертвых душ” вылетел в трубу камина. На самом деле при писателе никакого камина не было, а злополучные рукописи Николай Васильевич сжигал в печи. Но это, похоже, уже не важно. 

К несчастью, за последние годы руководство библиотеки и городской комитет по культуре многое перестроили и в самом историческом особняке — на уникальный паркет ХVIII века на первом этаже настелили мраморный пол. В гоголевских комнатах вставили евроокна. “Музей” украшен и оборудован по последнему слову техники. За хрустальной ширмой скоро зажгутся электрические язычки пламени, а на плазменном экране над камином будут появляться портреты родных и близких Гоголя. Там, где Николай Васильевич читал “Ревизора”, стоят силуэты слушателей из оргстекла. Короче, сплошные инсталляции и перформансы. 

Культовое место к юбилею превращено в смесь антикварки с Рублёвки и Диснейленда самого низкопробного качества.

И на такую реконструкцию было выброшено около ста миллионов рублей! Но настоящий музей они не хотят делать. Им хочется там жировать, и чтобы был Гоголь у них приживалой. И происходит всё это, повторяю, на фоне вопиющего невежества. На заседании оргкомитета я спросил у Викуловой: знает ли она, где отпевали Николая Васильевича Гоголя? В ответ услышал, что “в Татьянинской церкви, в университете”. Хотя доподлинно известно, согласно метрическим книгам, что отпевание проходило в церкви Симеона Столпника на Арбате.

— Гоголь жил очень скромно. Известно, что после его смерти остались 38 рублей и старая шуба. К несчастью, стало нормальным такое ненормальное и аморальное явление, как подмена научной реставрации памятников истории и культуры евроремонтом. Главное условие заказчика: “Сделайте мне красиво”. А в отношении невозможности восстановления мемориальных комнат Гоголя приводят аргумент, что, мол, не сохранились вещи, предметы быта, принадлежавшие лично писателю.

— На это приведу пример Музея-усадьбы в Михайловском: там тоже мало подлинных пушкинских вещей, а подлинных домов вообще нет: все они построены после войны. Но ведь как бережно, как реалистично воссозданы дух Пушкина, атмосфера его творчества! А что касается Гоголя, то буквально в последние три месяца Бог посылает нам мемориальные вещи, связанные с именем писателя. Так, известный наш искусствовед и историк Нина Михайловна Молева готова передать в музей Гоголя несколько предметов, принадлежавших семейству писателя. Это, в частности, мебель, принадлежавшая Гоголю,— турецкий диван, ширмы, красного дерева небольшой шкафчик, где на месте зеркала — вышитая картинка. По легенде, ее вышила мать Гоголя. Сохранилась чашка, из которой пил Гоголь, когда бывал в гостях у Михаила Семёновича Щепкина. “Живы” и стулья из имения в Кибенце, где жила семья будущего классика.

Поделиться редким образцом мебели гоголевского времени готов и известный дипломат, ученый Валентин Михайлович Фалин. А недавно один мой коллега по работе — Валентин Савельев передал для будущего музея уникальный документ — “Откупную” 1838 года, согласно которой помещик из деревни на границе Ивановской и Костромской губерний отпускает свою крепостную девку. Напомню, что именно 1838 год — время написания “Мёртвых душ”. Однако наши добровольные помощники и единомышленники ставят условие: свои сокровища они готовы бесплатно передать, но только не в библиотеку, а в полноценный музей. Пока же предметы, поступающие в фонд будущего такого музея, мы отдаём на хранение в Пушкинский литературный музей на Пречистенке.

— Поразительно, конечно, как из 200-летия писателя нынешние управители культурой, превращающие мемориальные комнаты в доме на Никитском бульваре в сундук Пандоры, стараются лишь бесстыдно выжимать коммерческую прибыль!

— Но проблема не только в этом! Николай Васильевич Гоголь — величайший православный писатель. Не исключаю, что в этом-то одна из причин такого противоборства увековечению его памяти. Из писателя упорно хотят сделать мистика, превратить его в одного из заурядных авторов, по сценарию которого так легко штамповать “кассовые” триллеры про привидения, упырей и прочую нечисть. 

Что касается некоторых театральных постановок по произведениям Гоголя, так оторопь берёт. Игорь Петрович Золотоусский даже хотел в прокуратуру обращаться по поводу постановки Валерием Фокиным “Ревизора”. Хлестаков живёт на сцене и с женой городничего, и с его дочкой. Глумление над Гоголем, над зрителем! А “Женитьбу” этот же режиссёр поставил на сцене, залитой под каток, на котором что-то выделывают люди-уродцы. И это называется “осовременивание классики”? При этом Фокин вопрошает в “Известиях”: “А не переусердствуют ли они (то есть мы) с юбилеем Гоголя? Не слишком ли торпедируют?” Боится, однако. Писатель-философ, писатель, радеющий за судьбу России, опасен нынешним чичиковым, хлестаковым и иже с ними. Разгуливают среди нас и по-наглому правят бал современные гоголевские персонажи. Представляете, в каком свете выставил бы их Николай Васильевич, каким горьким смехом своим посмеялся б, окажись он сегодня среди нас? Сатира писателя как никогда приобретает актуальность. Допускаю, что в год 200-летия писателя не случайно не только не создан музей, достойный его памяти, но так и не изданы полное собрание сочинений, воспоминания современников и литературная летопись жизни и творчества, не приняты решения об учреждении Гоголевской стипендии и Гоголевской литературной премии, не возвращён первоначальный облик могиле Николая Васильевича на Новодевичьем кладбище. А все усилия направлены на второстепенное, непринципиальное.

— Например? 

— Например, затеяли дискуссию, надо ли переносить памятник Гоголю скульптора Андреева из дворика дома, где писатель умер, на Гоголевский бульвар, откуда это произведение искусства перенесли полвека назад. Но на Гоголевском бульваре стоит памятник Гоголю работы Томского, и по прошествии времени он удачно вписывается в современный облик Арбатской площади. 

— К счастью, этот вопрос разрешился. И памятники останутся каждый на своём месте, там, где и стояли все эти десятилетия. Савва Васильевич, а что лично для вас значит писатель Гоголь?

— Я вспоминаю 1952 год, когда мне шёл 15-й год. Тогда отмечалась 100-летие со дня смерти Гоголя. Эта годовщина отмечалась очень широко и под личным контролем Сталина. Слышатся упрёки: мол, Сталин выбросил памятник Гоголю работы Андреева и поставил на это место памятник скульптора Томского. Но ведь “не выбросил”, а перенёс в Донской монастырь, где он и был сохранён до установки во дворе на Никитском бульваре. А на памятнике Томского написано: “Великому русскому художнику слова Николаю Васильевичу Гоголю от правительства Советского Союза”. Не вижу в этом ничего плохого. И если уж теперь какие памятники сносить, то надо бы начать с церетелиевского Петра и подобной нынешней “монументальной пропаганды”. 

Но вернёмся в 1952 год. Заседание по случаю памятной даты проходило в Большом театре, что уже свидетельствует об отношении руководства страны к Гоголю, о высокой оценке, понимании его творчества для духовного, культурного развития нации. Я помню, какие интересные выставки, концерты тогда проходили. Всё было очень торжественно. Тогда был издан знаменитый синий шеститомник Гоголя. Я до сих пор его храню. Гоголь проторил мне путь в мир искусства, он для меня — это всё. Вообще, если мы хотим что-то понять в этой жизни, то надо опираться на таких писателей, как Николай Васильевич Гоголь.