Суровая красота дикой природы и неосвоенные просторы Бурятии примиряют друг с другом людей самых разных убеждений

На модерации Отложенный Гора Омулевка, высокий утес которой устремляется прямо в воды Селенги, имеет еще одно название — «Спящий лев». На гору тракт поднимается по склону крутым подъемом. Оглянувшись, можно увидеть царя зверей. Его голова с косматой гривой покоится на лапах, видна мощная спина, а дорога у склона похожа на львиный хвост. Отсюда открывается широкая панорама долины Селенги и окрестных гор. 

Бурятия — далекая земля в Восточной Сибири. Чингисхан называл ее Священной Землей Предков, а столетия спустя русские цари ссылали сюда неугодных. Этот край был частью Великой степи, откуда в течение тысячелетий приходили на Запад неисчислимые орды воинственных кочевников. Здесь проходил Чайный путь, что по объемам торговли уступал только Великому Шелковому пути. На этой земле соединились две религиозные культурные традиции — христианская и буддийская — и щедро приправились долей древнего шаманизма.

Красоты местной природы практически никого не оставляют равнодушным, ведь здесь она, еще не испорченная цивилизацией, на любой вкус: горы и равнины, тайга и степи, бурные горные речки и широкая спокойная «река времени» Селенга с ее живописнейшей долиной, пляжи и обширная водная гладь «славного моря» Байкала. Чехов писал: «В Забайкалье я находил все, что хотел: Кавказ и долину Псла, и Звенигородский уезд, и Дон. Днем скачешь по Кавказу, ночью по донской степи, а утром очнешься от дремоты, глядь, уже Полтавская губерния».

Сюда едут в основном любители пройтись по пересеченной местности несколько десятков километров с рюкзаком на плечах или залезть в горы, сплавиться по реке или просто порыбачить. Меня же судьба занесла в эти края по другой причине — я приехал сюда в командировку.

…Асфальт летного поля то тут, то там разорван трещинами, сквозь них пробиваются внушительные пучки травы. Чуть в стороне притулились несколько видавших виды АН-24 и вертолетов местных авиалиний. На их фоне только что прилетевший ярко-зеленый красавец Аэробус выглядит чудом техники из другой эпохи. Немного поодаль находится небольшой терминал с местами обвалившейся штукатуркой и давно не крашенными буквами «Улан-Удэ» на крыше.

Дорога от аэропорта не приносит новых позитивных впечатлений: взгляд то и дело падает на почерневшие от времени избы с покосившимися заборами, то на обшарпанные пятиэтажки и на мусор по обочинам дороги. Быть может, просто сказалась усталость от проведенной в пути практически бессонной ночи, и все видится только с негативной стороны.

Улан-Удэ

В освоении русскими Забайкалья, как, собственно, и других удаленных уголков России, огромную роль сыграли казаки. Куда ни глянь, эта деревня основана одним атаманом, а тот поселок другим. Вот и Улан-Удэ вырос из Удинского казачьего зимовья, основанного в 1666 году на высоком берегу реки Уда, недалеко от ее впадения в Селенгу. Потом здесь был поставлен острог, вокруг которого стал селиться народ и развиваться торговля. С 1730-х годов город назывался Верхнеудинском, а в 1934 году переименован в соответствии с реалиями того времени в Улан-Удэ — Красная Уда, если перевести с бурятского. Толчком в развитии города послужила Транссибирская железнодорожная магистраль, пришедшая сюда в конце XIX века. Ныне Улан-Удэ — это три больших района: центральный Советский, Октябрьский с его новостройками и промышленный Железнодорожный.

Арка «Царские ворота» в Улан-Удэ. Надпись напоминает о  том, что когда-то город назывался Верхнеудинском.

Облик города типичен для большинства крупных провинциальных российских городов: современный только-только построенный жилой дом или торговый центр, а рядом — покосившиеся деревянные деревенские домишки или постапокалипcического вида промышленные постройки. Сплошная дисгармония... Культурных памятников немного, и все они сосредоточены на небольшой территории в центре города. На площади Советов огромная голова Ленина, навевающая воспоминания о романе «Голова профессора Доуэля», и пешеходная улица имени вождя мирового пролетариата; бывшая Большая Николаевская со старыми купеческими домами и фонтанами, возле которых по вечерам собирается молодежь. Арка «Царские ворота», сооруженная в честь приезда цесаревича Николая, будущего Николая II, в 1891 году и восстановленная в 2006-м, рядом — Бурятский театр оперы и балета и скульптура «Мать-Бурятия».

Прогулявшись по проспекту Победы и попутно пытаясь рассмотреть панораму города сквозь ветви кустов, я добрался до монумента «Гэсэр», посвященного герою национального бурятского эпоса Гэсэр-хану — сыну небесного божества, посланного в мир для борьбы со злом. Потом, вернувшись чуть назад, по улице Ленина, спустился до берега Уды, увы, ныне захламленного до состояния помойки.

Нетрадиционные конфессии

Обычно люди едут в Бурятию отдохнуть, и столица республики становится просто транзитным пунктом, где можно переночевать и ехать дальше. Все самое интересное находится за пределами Улан-Удэ. Но и будучи здесь с рабочей целью грешно не постараться побольше увидеть в этом красивом и разнообразном регионе.

В некоторых деревнях невольно обращаешь внимание на крепкие избы, раскрашенные яркими узорами. Часто они встречаются по дороге на поселок Мухоршибирь. Здесь живут староверы. В Бурятии их называют «семейскими»: подвергнутые гонениям в XVIII веке со стороны официальной церкви раскольники перебирались в Забайкалье большими семьями. Ныне семейские — это единственная в Сибири группа русского народа, сохранившая до наших дней традиции и устои жизни допетровской Руси.

Иногда у дороги встречаются деревья, сплошь увязанные яркими лентами и лоскутами материи. Это священные места шаманского бурятского культа обо. Говорят, обо отмечен каждый перевал в горах или источник-аршан у дороги. Традиции гласят: путешествующий должен остановиться, поклониться духам, хозяевам местности, и пожертвовать им что-нибудь — монетку, спички, конфетку или еще какую-нибудь мелочь. Если остановиться не получается, предусмотрено послабление — духов почтить можно просто бросив в сторону обо приношение прямо из окна автомобиля.

Впрочем, сейчас многие элементы шаманизма тесно переплелись и вошли в малоизвестную неподготовленному жителю европейской части России практику буддизма, пришедшего сюда из Монголии и Тибета в XVII веке. Стоит чуть присмотреться, и на вершинах некоторых сопок замечаешь буддийские ступы — символические модели мироздания. Чаще всего их можно встретить вдоль дороги на Гусиноозерск, что, вероятно, обусловлено, близостью к буддийским монастырям-дацанам: Иволгинскому и Тамчинскому.

Соборный Согчен дуган Иволгинского дацана. На переднем плане буддийские ступы. Они служат символическими моделями мироздания, ими также отмечаются святые места.