Метро обвиняют в кражах мобильников

На модерации Отложенный Москвичка подала в суд на метрополитен за телефон, украденный у нее в подземке.

В подземке у Марины Веригиной свистнули мобильник. Кто виноват? Вор? Веригина считает: не только! Раз уж она купила билет на метро, т.е. оплатила услугу, то имеет право требовать по закону, чтобы эта услуга была безопасной для ее:

а) жизни;

в) здоровья;

с) имущества.

И потому москвичка обратилась в суд. 

У меня зазвонил телефон. Кто виноват?

Докатились! По данным МВД, каждое пятое уголовное преступление в России связано с сотовыми телефонами. Жертвой одного из них и стала наша героиня. В исковом заявлении, поданном в Бабушкинский суд Москвы, Веригина подробно описывает обстоятельства дела. 19 марта в 12.40 на станции метро “Бабушкинская” она купила билет на метро. И с этой минуты ее отношения с метрополитеном вышли за рамки “подземка — случайный прохожий”, а стали регулироваться Федеральным законом “О защите прав потребителей”. Ведь, согласно постановлению Пленума ВС РФ от 29 сентября 1994 г. №7 “О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей”, упомянутый закон распространяется на “перевозки граждан, их багажа и груза”.

…Когда Марина проезжала мимо станции “Свиблово”, у нее зазвонил телефон. Марина его достала, но не успела и глазом моргнуть, как какой-то тип вырвал мобилу из ее рук и выбежал из вагона за секунду до закрытия дверей. На станции “Ботанический сад” Веригина связалась с милицией по колонне экстренной службы. Прибывший сотрудник принял ее заявление о факте грабежа. 21 марта уголовное дело возбудили, Марину признали потерпевшей. Однако — увы. Шансов, что вора найдут, а награбленное вернется владельцу, почти нет. Тем временем Марина собирается “посадить на деньги” метрополитен.

— Услуга, которую я оплатила (т.е. проезд), должна быть безопасной. И по закону вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу потребителя вследствие необеспечения его безопасности, подлежит возмещению, — уверена Веригина.

Она сетует, что в метро развитых стран пассажиров предупреждают, что надо быть бдительными, иначе их могут ограбить. Но ГУП “Московский метрополитен” молчит как партизан. А ведь ежедневно десятки людей становятся жертвами воров и грабителей в подземке. В милиции Марине даже показали папку с фотографиями воров, работающих в метро: их было так много, что глаза разбегались.

Метрополитен не предупредил пассажирку? Это, считает потерпевшая, нарушение закона “О защите прав потребителей”. (“Продавец, не предоставивший потребителю полной и достоверной информации о товаре (услуге), несет ответственность за недостатки товара (услуги), возникшие вследствие отсутствия такой информации”.)

В иске Марина требует возмещения ущерба в полном объеме (купленный в Лондоне телефон стоил на наши деньги 17 тыс. рублей). И компенсации морального вреда: в аппарате была не только записная книжка с важными телефонами, но и фотографии недавно ушедшей из жизни Марининой мамы. К тому же, как рассказывает женщина, после грабежа она стала бояться пользоваться метро, у нее обострилась бронхиальная астма и постоянно повышается давление. В общем, моральный вред она оценивает в 30 тысяч рублей.

На претензию к ГУП “Московский метрополитен” Марина получила ответ, что по ст. 210 ГК РФ “бремя содержания телефона лежит на собственнике”. И что (все по той же статье ГК) телефон Веригиной подвергся “случайной гибели”.

— Как если бы я его на рельсы уронила! Но мой телефон не погиб, он жив и здоров. Просто обрел нового владельца! — возмущается пострадавшая. — К тому же, когда я была собственником, свой бывший телефон я содержала — заряжала его, протирала тряпочкой.

В общем, ответ подземки Марину не удовлетворил, и она ждет слушания дела в суде. Помимо денег Марина хочет обязать руководство подземки предупреждать пассажиров об опасности быть ограбленными и советовать им быть бдительными.

— В Америке в метро после уборки, пока пол еще сырой, это место огораживают и пишут предупреждение, что можно поскользнуться. Чтобы люди не обращались в суд. У нас на эскалаторах предупреждают, что нельзя бежать и т.д. А про воровство — нет. Мне судья сказала: “Зачем людей будоражить предупреждениями? Им в метро хочется расслабиться”. Я ей ответила: вот я уже расслабилась. Тогда она приняла иск, — говорит Веригина.

Попутно обворованная москвичка собирается привлечь к ответственности и операторов сотовой связи — “как пособников воров и грабителей”. Ведь они имеют технические возможности отслеживать и определять новых владельцев украденных телефонов. Почему же это не делают? И почему так сложно поймать телефонных воров?

 

Опасная связь

…Каждый год число пользователей сотовой связи удваивается. Это связано и с доступными ценами на бэушные аппараты (новый дешевле $100 сейчас не купишь), среди которых много ворованных. Но сотовые телефоны становятся доступнее не только для честных людей, но и для воров. Если вы ребенок, девушка, случайно уснули или просто напились в дрова, то попали в группу риска: у таких людей чаще всего тырят мобильники.

По данным МВД, в 2006 году было украдено 250 тысяч мобильных телефонов, а в 2007-м — почти 350 тысяч. Но! Это лишь официальная статистика. Пару лет назад несколько исследовательских компаний провели опросы: как часто воруют телефоны и как часто граждане подают заявления. Обнаружилось страшное: на одно заявление приходится пять случаев, когда телефон украден, но владелец на это плюнул.

Или же его заявление не приняли (что бывает часто). Поэтому нетрудно подсчитать, что на самом деле ежегодно в России крадут как минимум полтора миллиона телефонов. Этот вид “заработка” сейчас очень привлекателен для грабителей — шансов, что их поймают, практически нет. А даже если что-то и заподозрят, всегда можно сказать, что телефон был найден на улице (не пойман за руку — не вор).

Почему так происходит? Потому что искать воров мобильников невыгодно ни милиции, ни операторам сотовой связи.

Хотя вычислить украденный телефон — раз плюнуть (его можно отследить по т.н. индивидуальному IMEI-номеру), милиционеры признаются: так они обнаружат не воров, а перепродавцов или покупателей. И напрягаться для того, чтобы помогать всем пострадавшим, вряд ли кто будет. Какой резон милиции возвращать награбленное пострадавшим, а самой оставаться с “глухарями”? Так что самое большое, что сегодня делает МВД, — ведет свою базу IMEI-номеров украденных телефонов. Такие базы ведут и другие “добрые люди” — в Интернете их полно. Но какой в них смысл? Разве что проверить телефон на “угон” перед покупкой б/у аппарата?

— Я позвонила милиционерам, которые ведут мое уголовное дело, и попросила пробить мой IMEI через мобильных операторов, но те начали блеять какую-то чушь — нужно решение суда и пр. Решение суда нужно для прослушивания телефона, а для поимки вора оно не требуется, — рассказывает Веригина.

Другой вопрос: есть ли интерес операторам сотовой связи искать краденые телефоны? Никакого! Конечно, узнать, какой симкой пользуется украденный аппарат по IMEI-номеру, элементарно. Как и вычислить, на чьи паспортные данные зарегистрирована новая сим-карта. Даже если эти данные липовые, и в этом случае обнаружить настоящего владельца технически возможно. Только вряд ли кто будет этим заниматься: у операторов сотовой связи на это нет ни сил, ни средств, а закон их это делать не обязывает. К тому же им нет никакой разницы, кто пользуется телефоном, если услуги связи все равно оплачивают. Так что фирмачи предоставляют услуги любому клиенту, купившему контракт, без разницы, краденый у него телефон или “чистый”. Лишь бы платил за связь.

Итог: мобильники стали одним из самых удобных объектов криминального промысла. За рубежом, например, стоит только оператору связи сообщить, что сотовый похищен, как его блокируют навсегда. У нас такого нет. Закон позволяет нашим операторам закрывать глаза на смену владельцев аппарата. А ворам остается только менять в украденных трубках симки и продавать на любых лотках. Что, кстати, тоже элементарно: не нужно даже предъявлять документы.

Подземка с ее вечной давкой — удобный плацдарм для телефонных грабежей. Главное — успеть выхватить трубу прямо перед закрытием дверей. Как правило, “подземные” телефонные воры — представители криминального мира мелкого пошиба, часто — наркоманы. И хотя милиция знает многих из них в лицо, задерживать оперативно их сложно. В том числе ввиду отсутствия экстренной радиосвязи между станциями.

Телефонные воры — вне зоны доступа

С волной краж мобильных телефонов в свое время столкнулись практически все западные страны. И очень быстро и эффективно решили проблему. Как? Приняли законы, обязующие операторов вести “черные” списки похищенных трубок. Разработали процедуры их поиска. Ввели уголовную ответственность за изменение IMEI-номеров. Плюс — пожизненную блокировку утерянных и украденных телефонов. Даже последнего было бы достаточно. Итог: воровать мобильники стало невыгодно — их потом просто никому не продашь.

У нас о проблеме краж мобильников тоже периодически говорят. И даже предлагают какие-то “срочные меры”. Пару лет назад, к примеру, в Мосгордуму обратились представители столичного ГУВД. И внесли несколько предложений. Например, фиксировать все сделки купли-продажи бэушных телефонов с указанием паспортных данных продавца и покупателя. Запретить операторам подключать телефонный аппарат без согласия его собственника (т.е. фактически прекращать обслуживание краденых телефонов), а также сообщать в милицию о всех заявках на подключение аппаратов, внесенных в базу данных украденных. Кстати, в свое время один питерский оператор имел “черный” и “серый” список IMEI. Телефоны из “черного” списка блокировались, а из “серого” — отслеживались. Но эта затея как-то не прижилась… Еще милиционеры предлагали ввести запрет на торговлю мобильниками с рук, на лотках, в палатках, киосках.

Представители ГУВД тогда жаловались, что их “взаимодействие с сотовыми компаниями неадекватно сложившейся криминогенной обстановке”. Так, милиция не раз просила операторов предоставлять ей информацию о принадлежности телефонов и детализации соединений. Ряд сотовых компаний понял “значимость вопроса”. Остальные в сотрудничестве отказали — и имеют право. В конце концов, для фирм это лишние затраты, связанные с приобретением нового оборудования и новыми рабочими местами.

Тогдашние законодательные инициативы московских милиционеров так и заглохли. Видимо, не обошлось без “сотового лобби”. Если бы похищенные телефоны исключили из оборота, это стало бы серьезным финансовым крахом для мобильных операторов. Они лишились бы сразу чуть ли не половины абонентов.

Тем временем пострадавшие уверены: проблему воровства мобильников решить можно, только вот чиновникам пока это до фонаря. Они ведь не ездят в метро и практически не ходят по улицам. Так что число краж мобильных растет и, вероятно, будет расти.