На блошином рынке свои законы – без покупки не отпустят

Внимательно осмотрите антресоли, дачные чердаки и шкафы на балконах: то, что вы забываете выкинуть за неимением времени, может вас озолотить. Лет через сто. А пока - храните, невзирая на пыль, нафталиновую вонь и благородную плесень.

Перед поездкой на «Блошиный рынок» в ТЦ «Тишинка» в моей дамской сумочке был проведен тотальный шмон: все имевшиеся в кармашках заначки были обнаружены, в кошельке оставлено только 6 тысяч рублей.

- И ни копейкой больше! - грохотал муж. - Увижу хлам - выкину. Ты меня знаешь.

Объяснять ему, что то, что называется «Блошиным рынком», - «художественный проект», было бессмысленно. Отнял бы последнее. Хотя меня интересовало именно барахло. То, что и является главным на любом блошином рынке - проект он или не проект...

Однозвучно гремит колокольчик

- Помните, Берта Наумовна, тот мой перстень из серебра с дымчатым топазом, который исчез, когда от нас ушла домработница?

- Как же, Сара Абрамовна...

- Так вот, я именно его увидела на столе у того мужчины с бородкой. Я даже увидела ту царапину, из-за которой Яков так ругал Розу... Как вы думаете, Берта Наумовна, я могу его потребовать обратно?

Две интеллигентнейшие старушки при входе на рынок решали неразрешимую по прошествии стольких лет проблему: как вернуть то, что было так дорого? И сколько придется за это заплатить? Память все-таки.

Сквозь плотную толпу посетителей пробирается, активно работая локотками, гламурная девица. За ней с выражением обреченности на лице - спутник. Она успевает осмотреть все на своем пути, для него же главное - не потерять ее среди шмоток.

- Зай, ну купи-и-и... - ноет она в очередной раз. «Зая» уже увешан оранжевыми в цветочек валенками, под мышкой - огромная шляпа, в руках - здоровая фарфоровая скульптурная группа. На сей раз его вниманию предлагается древний утюг. Из тех, в которые надо засыпать раскаленные угли. Этих утюгов здесь - тьма-тьмущая, каждый стоимостью не менее 5 тысяч рублей. «Зая» отрицательно мотает головой, и его можно понять: с утюгом он может рухнуть.

- Ну, тогда вот эти две подковы! Мы их повесим над туалетом и ванной! На счастье...

- От поноса, что ли?.. - обреченно шепчет «зая» и, положив уже купленное на стол, лезет за бумажником.

- О! Ну, тогда и вот этот колокольчик! Когда ты мне будешь нужен, я позвоню, и ты придешь! - радуется девица увесистому поддужному колокольчику. На нем ценник: 8 тысяч рублей.

Шеф и шляпка

...Эту даму я точно где-то видела: то ли в телепередаче, то ли в журнале. Известная оригиналка, специализируется на изготовлении шляпок. В руках у нее тряпочка золотистого цвета, которая, как она уверяет, является головным убором. Когда она водружает тряпочку на голову одной из собравшихся вокруг нее дам, остальные ахают. Оказывается, это колпак, чем-то напоминающий буратинин, но значительно изящнее. Невероятно, но дама в колпаке становится чудо как хороша! Снимает колпак - и тот опять превращается в невыразительную тряпку. Дама брезгливо вертит ее в руках, но решается надеть еще раз. Результат ей нравится, однако больше рисковать она не хочет: не снимая колпака, достает запрашиваемые 1300 рублей и сообщает стоящим рядом:

- А на втором этаже шляпница свои шляпки дешевле, чем за 6 тысяч, не продает!

Поднимаюсь на второй этаж. И правда, шляпки самых неимоверных форм. А на столбе развешаны фотографии знаменитостей, примеряющих эти шедевры. На одной из них - мой шеф, Михаил Леонтьев. Он смеется, глядя на симпатичную девушку в шляпке с каким-то набалдашником.

- Всего 7 тысяч! - сообщает мне шляпница цену шедевра, и я понимаю, что не судьба мне в нем появиться перед Леонтьевым. Не по зарплате шляпка. Да и уволят сразу же. С госпитализацией.

Чей-чей самоварчик?

- Да вы смеетесь надо мной! Это что, самовар? Это черт-те что такое, а не самовар! Это чайник какой-то. Только с ручками и носиком, - горячится мужчина в очках.

У самовара действительно непривычная форма. Ну не тульская какая-то. Наши вытянутые, а этот - приплюснутый. Встаю рядом, чтобы поддержать негодование посетителя.

 - Да он не русский. То ли английский, то ли французский, - объясняет продавец. - Если вам нужен наш, могу предложить вот этот - за 130 тысяч рублей. Или подешевле - за 100 тысяч. Вот за 50 тысяч.

- А этот «чайник»-то почем? Может, я его для смеха куплю, гостей удивлять.

- Из-за того, что не очень старый - начало XX века, - недорого. 60 тысяч.

- Сколько?! Да вы с ума сошли! За этот «чайник»?..

В какой-то момент мне показалось, что я нашла достойное применение жалкой сумме, оставленной мне мужем. В одном из закуточков люди восточного вида торговали коврами. Ковров было так много, что они валялись в одной огромной куче. Торговля шла достаточно бойко.

Решила прицениться, чтобы понять, сразу мне уйти отсюда или подзадержаться.

Дагестанский бордовый с какой-то «загогулиной» стоил 7 тысяч, как шляпка «для Леонтьева». Я поинтересовалась, почем «во-о-он тот бежевый, похоже, синтетический, большой, но похож на тряпочку».

- 35 тысяч, - был ответ.

- Дороговато... - Я начала соображать, сколько денег могло остаться на моей кредитке и куда в случае покупки этот ковер деть.

- Дороговато? - удивился молодой продавец. - Всего по три с половиной тысячи баксов за квадратный метр! За такой чисто шелковый иранский ковер 35 «штук» - дороговато?

- Мда. Проехали. А тот, старенький, на стенке?

- Он не старенький. Он искусственно состаренный. Тоже иранский, но поменьше. 20 «штук». Баксов.

Ну, по крайней мере, у меня нет проблемы, куда деть купленный ковер.

«Шанель» из-под прилавка, или Back in USSR

По моим ощущениям, вещи в таких местах делятся на следующие категории: «а у меня такая есть», «а у меня такая была, но я выкинула», «ой, какая прелесть, я бы купила, но очень дорого», «я бы купила, но куда ее девать» и «интересно, кому это вообще надо?».

Казалось бы, последняя категория навечно останется на прилавке. Ан нет! Ну кому нужна сломанная детская швейная машинка за полторы тысячи рублей? Оказалось - нужна. Подошел человек, купил и, счастливый, унес, прижимая к груди. Помятый металлический портсигар, местами проржавевший, с резинкой от трусов, прижимающей сигареты, за 500 рублей? Купили. Чуть ли не крокодилом пожеванный подстаканник за 900 рублей, куда стакан надо делать на заказ, иначе не влезет? Взяли.

- На каждую вещь всегда есть свой покупатель, - рассуждает дородная дама, окруженная вешалками с пальто 40-летней давности. - Обязательно найдется тот, кому по какой-то причине именно это барахло нужно позарез. Вчера у меня пальто купили - жуткая клеточка, к тому же в пятнах. Новое хорошее за эту цену можно взять. А она говорит: «У меня мама в таком ходила. Пусть в шкафу висит». Кстати, вам румяна «Шанель» не нужны? Всего за 500 рублей, настоящие! Мне охранник из «Арбат-Престижа» их приносит. Есть еще и тестеры туалетной воды. Недорого.

И если до этого народ вяло интересовался ее старьем, то теперь дамы разных возрастов облепили этот прилавок.

Недолго музыка играла

На фоне красных знамен и пожилой продавщицы расположились патефоны. Они были великолепны: бархатно-плюшевые корпуса - без единого пятнышка, начищенные до блеска трубы - без единой вмятинки. Продавщица задумчиво крутила ручку самого красивого, и он отзывался шаляпинским басом.

Двое тинейджеров, как завороженные, смотрели на это чудо техники. Один все-таки не выдержал:

- А это - шарманка? А сколько она стоит?

Оскорбленная продавщица даже как-то привстала от возмущения. Шаляпин тоже угрожающе умолк.

- Эта шарманка, детка, называется патефоном Петроградского патефонного завода! И стоит он, детка, немного, всего 30 тысяч рублей.

- А-фи-геть! - протянул детка. - Как продвинутая система, что ли? А диск у него как, «эрвешка»?

- Не обращайте на них внимания, любезнейшая, - встрял старичок профессорского вида. - Лучше скажите: вот тот портсигар, на котором выгравировано «Горький. 1943»... Есть документы или подтверждения того, что эта надпись действительно была сделана в 1943 году?

Обморок продавщицы был отложен только потому, что из-за спин любопытствующих раздался знакомый голосок:

- За-а-ай... Купи мне это... с трубой...

P.S. 
...Возникшей у нас несколько лет назад моде на старье долгой жизни не прочили. Речь не об антиквариате, это дело благородное. Но почему люди кинулись скупать то, что еще недавно с таким упорством отправляли на помойку: помятые портсигары, пластмассовые куклы, изрисованные «позолотой» чашки, пионерские значки, - многие не понимали. Как не понимали и того, почему в связи с этим увлечением прижились именно искусственные барахолки, а не стихийные, как по логике вещей должно было бы быть.

На Тишинке «Блошиный рынок» проводят уже в седьмой раз. Народ валом валит - и когда было бесплатное посещение, и когда стали продавать билеты. Дети, старики, богема - все! И каждый находит свое. Кто-то - редкий антикварный предмет за бешеные деньги. Кто-то - новомодную этническую шмотку, подешевле. А кто-то - у кого даже на старье не оказалось денег - воспоминания...

P.P.S.
Выходя из лифта, увидела, как муж несет по направлению к мусоропроводу какую-то коробку:

- А... Старье какое-то... Решил выкинуть...

- Не вздумай! Отнеси обратно! Лучше отвезем на дачу и подождем. Лет пятьдесят. Потом - озолотимся....