Итоги и возможные последствия войны в Осетии

Президент России Д.А. Медведев на встрече с вызвавшимся быть международным посредником президентом Франции Николя Саркози выработал шесть пунктов мирного урегулирования конфликта с Грузией: «1. Не прибегать к использованию силы 2. Окончательно прекратить все военные действия. 3. Свободный доступ к гуманитарной помощи. 4. Вооруженные Силы Грузии возвращаются в места их постоянной дислокации. 5. Вооруженные Силы Российской Федерации выводятся на линию, предшествующую началу боевых действий. До создания международных механизмов российские миротворческие силы принимают дополнительные меры безопасности. 6. Начало международного обсуждения вопросов будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности».

Незадолго до этого, на встрече с министром обороны и начальником Генштаба и сообщил им: "На основании вашего доклада я принял решение о завершении операции по принуждению грузинских властей к миру". В то же время Медведев распорядился: "При возникновении очагов сопротивления и иных агрессивных устремлений принимайте решение об уничтожении". Таким образом Россия завершила активную фазу боевых действий тогда и так, как считала нужным. До этого лишь одна страна - Израиль в Ливане - руководствовалась той же схемой: пришли, сделали что нужно, и ушли.

Означает ли это, что боевые действия не возобновятся? Совсем не обязательно. Судя по демонстрируемой президентом Грузии крайней степени неадекватности, не исключено новое нападение грузинских сил на российские войска. И в этом случае конфликт вполне может возобновиться, но, в любом случае, его возобновление будет уже новым этапом конфликта, вызванным новыми действиями Грузии.

«Наказание» виновных в агрессии против Южной Осетии Медведев, видимо, считает законченным и готов обсуждать не столько с Саакашвили, сколько с его западным начальством те политические выводы, которые следуют из  факта одержанной России безусловной военной победы. При этом Самого Саакашвили Россия больше как партнера не рассматривает, вне зависимости от его пребывания или непребывания на посту президента Грузии. Это довольно четко обозначил Медведев, выдав грузинскому диктатору следующую характеристику: «...Знаете, отморозки тем отличаются от нормальных людей, что когда они чувствуют запах крови, их трудно остановить. Нужно хирургическое вмешательство ...Почему если один персонаж убил тысячи человек, то его называют террористом и ублюдком, а другого надо называть президентом суверенного государства»?

Таким образом, настал час проверки прочности уже для западных стран и, прежде всего, для Европы - способны ли они контролировать американскую марионетку и заставить её принять более чем льготные условия России, или же Саакашвили - это тот хвост, который решил вилять собакой... Ближайшие часы дипломатической миссии Саркози это покажут, хотя придется ему нелегко - на подпевку грузинскому диктатору отправляется еще целый хор американских марионеток - Ющенко, Ильвес, Адамкус Качиньский, Годманис, едущие в Тбилиси прежде всего для того, чтобы помочь Саакашвили отбиваться от требований Москвы, передаваемых Саркози. Одному президенту из ЕС будут противостоять три с половиной да рябой, так что работенка предстоит главе Франции не из простых.

И пока Саркози справляется (или не справляется) с этой задачей, мы можем себе позволить подвести предварительные итоги того исторического события, которое Медведев счел завершенным - операции по принуждению к миру.

Прежде всего, стало очевидно, что у России есть армия, и армия достаточно мощная. Россия успешно завершила четырехдневную войну и, будь эта война шестидневной, Грузия была бы занята полностью, а ее армия полностью уничтожена. Мы увидели достаточно слаженное взаимодействие всех родов войск - сухопутных сил, ВВС и флота, причем каждый из этих родов продемонстрировал значительные успехи. Отдельно стоит отметить первый с 1944 года надводный морской бой нашего флота, выигранный российской стороной без всякого напряжения.

Российская армия с легкостью сокрушила вооруженные силы государства, последние пять лет непрерывно накачивавшего с иностранной помощью свой военный бюджет, закупавшего новейшую боевую технику и непрерывно обучавшегося у лучших западных инструкторов. Тем, кто будет преуменьшать масштаб и значение этой военной победы и попытается игнорировать прогресс в состоянии наших вооруженных сил, хочу напомнить развязные заявления известного «военного эксперта» Павла Фельгенгауэра, сделанные 8 августа: «грузины очень хорошо подготовились. У них очень хорошие армейские силы, возможно, лучшие в СНГ. Они смогли провести наступательную операцию ночью, проведя высокоточный артиллерийсий огонь, и просто смели осетин. Нет штурма Цхинвали, есть его блокирование. Цхинвали полностью блокирован, осетины сметены, подходящие колонны остановлены авиационными ударами. По самому Цхинвали велся именно высокоточный артиллерийский огонь, там разрушены избирательно правительственные здания в центре. У грузин израильская артиллерия, которая может стрелять по данным GPS с точностью до нескольких метров. Они не берут Цхинвали, они его блокируют. Зачем им втягиваться в кровопролитные городские бои, к тому же там находятся российские миротворцы. Они город обходят. У них полное превосходство в армейской мощи и в качестве. Они могут проводить ночную армейскую наступательную операцию. Этого не могут не только осетины, но и российские вооруженные силы. Будут очень тяжелые потери у российских войск и будут тысячные потери в том числе и у нашей авиации. Придется столкнуться с достаточно серьезной системой грузинской ПВО. Это вам не боевиков гонять по Северному Кавказу».

При этом я не хочу сказать, что Фельгенгауэр лжец. Он просто либерал-русофоб, упоенный идеей превосходства западной военной машины. Он оказался прав - грузинская армия оказалась серьезным противником, грузинское ПВО работало достаточно качественно, в результате Россия потеряла целых 4 самолета, грузинские солдаты до какого-то момента отличались упрямством и жестокостью, спецподразделения действовали достаточно нагло - достаточно вспомните ранение командарма Хрулева, снайперская война принесла огромные потери мирным жителям, в плане ведения тотальной войны, с массовыми разрушениями, с подрывом водопроводов и т.д. грузинская армия вообще, похоже, не знает себе равных со времен гитлеровского вермахта.

То, с какой легкостью российским вооруженным силам, находясь не в самых выгодных географических условиях и под воздействием фактора тактической внезапности, удалось сокрушить сильного и активно сопротивлявшегося противника, говорит о том, что русская армия по прежнему является лучшей в мире. Что превосходство вооруженных сил США, если и имеет место, то лишь в качестве превосходства богача над человеком со средним достатком и страны с населением в 300 млн. человек над страной с населением в 150 млн. человек.

Наиболее серьезной проблемой, очевидно, является проблема авиации и ПВО. Борьба за господство  в воздухе над Цхинвалом велась долго. Потери самолетов в 4 единицы кажутся неоправданно большими. Второй проблемой, очевидной навскидку, является явная недостаточность ресурсов Черноморского флота, потенциальными противниками которого являются сильный турецкий флот и флоты других стран НАТО в регионе. Нынешнего состава флота оказалось достаточно для решения локальных задач против Грузии, но не более того - а в условиях наличия на границах России недружественной Украины, недружественной Грузии Черноморский флот даже без выхода в Средиземное море оказывается серьезным стратегическим фактором. Флоту необходим как минимум еще один тяжелый ракетный крейсер, несколько современных эсминцев и фрегатов, недопустимым является положение, когда у флота всего 1 полноценная подводная лодка. Остро встал и вопрос о базировании Черноморского флота. Угрозы Украины «не впустить» флот назад в Севастополь говорят о том, что вопрос Севастополя и Крыма в списке геополитических задач России выходит на первое место, после уже фактически решенного вопроса с Абхазией и Южной Осетией (а рассуждая объективно - ни один кавказский порт в силу геополитического положения не может быть заменой Севастополю).

Всё более-менее понятно с внутриполитическими аспектами проблемы - у России есть государство, путинская восьмилетка прошла не зря - вертикаль управления действительно отстроена, исполнительная машина в критических случаях действует слаженно, мало того, даже политические элиты оказались предельно консолидированы, не нашлось не только ни одной значимой, но и ни одной заметной политической силы, которая выступила бы против действия российского руководства. Напротив, образовался очевидный фронт национальной консолидации. Мало того, даже в неизлечимых, казалось бы, СМИ, таких как «Эхо Москвы», наблюдалось хотя бы подобие лояльности. На фронте внутриполитической пропаганды, который последние десятилетия неизменно оказывался самым важным и самым провальным, на этот раз были достигнуты впечатляющие успехи. Единственным проблемным фронтом оказался Интернет и блогосфера, где получил в свои руки рупор мрачный персонаж любой войны - пораженец и паникер, недовольный всегда и все обыватель - на сей раз это вредное в информационном плане существо имеет технические возможности распространять свои мысли на тысячи человек и симулировать «общественное мнение», но и здесь, на этом информационном фронте, национальные, патриотические силы оказались намного сильнее, и здесь эффект национального единого фронта сработал так, как он никогда не работал с Великой Отечественной Войны, причем степень самодеятельности патриотического общества в случае с грузинской войной была гораздо больше - это уже напоминало скорее эпоху освобождения Болгарии.

Наконец, самый важный на сегодняшнем этапе - дипломатический фронт. Отрадно видеть, что у России теперь есть дипломатия. Жесткая, изворотливая, работающая на опрежение, не оставляющая оппонентам шансов. Имея дело со сплоченным все это время «единым фронтом» Запада, наша дипломатия сумела заставить его расколоться, вполне успешно играет на противоречиях между старой и новой Европами, между Европой и США. 

Единственным её провалом является теперь уже очевидная денонсация Лукашенко союза с Россией. Поведение Белоруссии было просто недопустимо, союзники так себя не ведут - белорусский лидер использовал ситуацию для того, чтобы фактически публично предать Россию, потребовав от МИДа нормализовать отношения с Европой. На практике это, конечно, означает его скорое падение - Запад не будет поддерживать режим, который он своей пропагандой сделал символом одиозности, - как только Россия перестанет любой ценой поддерживать белорусские власти, смена лидера там неизбежна. И важно, чтобы вместе с Лукашенко мы не потеряли Белоруссию как страну. Понятно, что этот неприятный разворот является следствием близорукой, агрессивной, несоюзнической политики, проводившейся в течение много лет на энергетическом и политическом фронте. Когда российские элиты отталкивали протянутую Белоруссией руку. Но ответственности с Лукашенко за нынешнее поведение перебежчика это не снимает, - он всегда старался выглядеть принципиальным политиком, а здесь проявил беспринципность.

Перебежка Белоруссии тем более обидна, что фактически образовался единый фронт восточноевропейских стран, блок «санитарной империи» (о которой автор этих строк писал несколько лет назад). Заводилой выступает Польша, запевалой - Украина, попытавшаяся сделать инструментом шантажа базу в Севастополе. Тем самым урегулирование вопроса Украины становится для России задачей номер один. И это урегулирование, скорее всего, произойдет по «кавказскому» сценарию - с точкой приложения сил в виде Крыма. Если оно будет осуществлено успешно, то России удастся прорвать замыкаемое вокруг неё на Западе кольцо блокады. Если нет, то предстоит длительное и изнурительное противостояние.

Однако главная и первостепенная задача - урегулирование выигранного в военной плоскости конфликта.

Выигрывание мира. Здесь позиции России достаточно благоприятны. Своим вступлением в конфликт и быстрой решительной победой Россия доказала, что является великой державой, способной молниеносно и жестко отстоять свои интересы, что из нашей внешней политики изгнан даже призрак «козыревщины» и беспомощной оглядки на Запад. Право России на подобное вмешательство у своих границ было признано тем же Саркози во вполне однозначной формулировке: «Совершенно нормально, что Россия хочет отстаивать интересы своих соотечественников в России и русскоязычных за границей, и нормально, что международное сообщество хочет отстаивать суверенитет, безопасность и территориальную целостность Грузии».

Эта формула французского президента, ясности и отточенности которой может позавидовать любой из русских националистических идеологов, и может быть положена в основу урегулирования конфликта. Интерпретирована она должна быть следующим образом. Суверенитет и территориальная целостность постсоветских стран признается и поддерживается международным сообществом, однако ограничением этого суверенитета является право России как защитницы интересов русского и русскоязычного населения и граждан России.

Аналогичным образом доктрину «ограниченного суверенитета» постсоветских стран сформулировал и Дмитрий Медведев, аргументировав его, прежде всего, гуманитарными соображениями. "Что такое суверенитет? Это верховенство центральной власти. Признает ли Россия суверенитет Грузии? Безусловно, признает. Равно как независимость грузинской власти от каких-либо других властей. Это не значит, что суверенное государство имеет возможность делать все, что ему заблагорассудится. Даже суверенные государства должны отвечать за свои действия".

Тем самым Россия истолковала в свою пользу принцип «ограничения суверенитета демократией», давно уже провозглашенный американцами. А Саркози (и его устами это было наиболее удобно - хотя, наверняка, он только озвучил аргументацию своих русских партнеров по переговорам) помог доформулировать эту теорию до нужного России звучания. Суверенитет сопредельных стран ограничен правами русского народа, русскоязычных и граждан России.

Как видим, двухгодичный давности спор Дмитрия Медведева и Владислава Суркова о суверенной демократии оказался не случаен. Сурков, отстаивая внутриполитическую автономию России, подчеркивал абсолютность принципа суверенитета, интерпретировав через него и демократию. И его линия позволила добиться впечатляющей консолидации во внутренней политике, столь ярко проявившей себя в дни войны. Медведев в своей тогдашней критике, развел эти два принципа, и это разведение пригодилось во внешней политике, поскольку позволило, не вступая в дискуссии о суверенитете Грузии, поставить вопрос о его практическом ограничении в виду невменяемости и безответственности грузинского президента.

При этом России не пришлось прибегать даже к политически рискованной военной операции по смещению Саакашвили, чтобы его «дипломатически» сместить, отказав ему в праве внешнеполитического партнера и субъекта переговоров. На самом деле, это очень мощный внешнеполитический ход - тотальная десубъективизация противника, когда решения принимаются или не принимаются вне зависимости от его воли и мнения.

Похоже, что в тех формулировках, которые выдвинул Медведев на переговорах с Саркози, наша власть нашла узкий проход между Сциллой и Харибдой двух внешнеполитических стратегий.

Одна из этих стратегий, в экспертном поле представленная, в частности, Михаилом Ремизовым, ориентирована на «косовский прецедент» - признание непризнанных республик, территориальные приобретения, игнорирование судьбы Саакашвили и отказ от ответственности за положение дел в Грузии. Чем чреват такой сценарий - вполне очевидно, это приглашение Саакашвили сил НАТО, перевооружение грузинской армии и новая агрессия, уже при непосредственной американской поддержке. Вообще - представление Западу свободы рук за пределами небольших присоединенных территорий.

Вторая стратегия, озвученная Борисом Межуевым, состоит в первичности решения «грузинского вопроса» перед абхазским и югоосетинским, в необходимости заменить Саакашвили на ставленника Москвы, который проводил бы необходимую России политику - мир по отношению к непризнанным, отказ от вступления в НАТО. Приглашение российских военных баз. Слабости такой стратегии тоже очевидны. Во-первых, это повальная прокаженность реваншизмом грузинской элиты, во-вторых, подразумеваемое обязательство «расплатиться» за пророссийскую политику той или иной формой сдачи Абхазии и Южной Осетии, всегда остающаяся опасность предательства.

Обе стратегии заключают в себе серьезные внешнеполитические риски в отношениях с Западом. Медведевым озвучена в этом смысле третья стратегия. Стратегия игнорирования «суверенитета» Грузии над её «территорией» во всех тех случаях, когда этот «суверенитет» противоречит обозначенным интересам России и необходимости защиты прав соотечественников.

О необходимости такого подхода автор этих строк писал еще три года назад. России необходимо начать демонтаж Беловежской системы и признать три принципа - 1. так называемое «постсоветское пространство» является территорией исторической России, часть земель которой теперь существуют в качестве суверенных государств, но право на них Российского государство первично и фундаментально; 2. государственность этих стран является дочерней по отношению к государственности России-СССР и Грузия в границах не Кахетии, но Грузинской СССР может претендовать на легитимность только как дочернее по отношению к СССР государство; 3. поскольку границы внутри России и СССР носили технический характер, то и границы между постсоветскими государствами носят столь же технический характер и могут быть изменены в случае необходимости этого для России.

Отсюда следовал вывод:

«Россия должна следовать в своей политике принципам прагматического ирредентизма. Это означает постановку вопроса о пересмотре границ и политическом статусе "независимых государств" в том случае, когда они предпринимают действия противоречащие указанным выше принципам, то есть ограничивают права русского населения, препятствуют передвижениям граждан России, препятствуют нормальному функционированию необходимых для нормальной военной безопасности структур и объектов, предпринимают агрессивные действия по отношению к современной России. До тех пор, пока "независимые государства" этих действия не предпринимают, РФ может поддерживать с ними отношения как с обычными соседними государствами. Однако любой случай ущемления прав современной России на территорию России исторической должен ставить вопрос о необоснованности территориальных претензий "независимых" на эту территорию. Причем речь не должна идти, опять же, по прагматическим соображениям, о "независимых государствах" как целом. Вопрос должен ставиться конкретно о той территории, на которой в данную минуту возникают проблемы - будь то Севастополь, Транссиб или что-то еще. Вплоть до предъявления прав России на железную дорогу до Калининграда с режимом, аналогичным историческому режиму КВЖД.

Современная Россия не должна ставить под сомнение независимое существование отделившихся народов исторической России. Хотят - пусть живут отдельно. Но никакого права на ограничение суверенитета и прав России признаваться не должно. И попытки ограничения прав России должны приводить к немедленной постановке вопроса о принадлежности тех или иных территорий.

Политика современной РФ велась долгие годы прямо противоположным образом. Мы ставили под сомнение право украинцев избирать Ющенко, киргизов свергать Акаева, а грузин подчиняться Саакашвили. Мы пытались влиять на страны СНГ как независимые государства и контролировать их политические системы. В то время как практический суверенитет, - право пропускать или не пропускать через свою территорию людей и грузы, право требовать вывода флота из Севастополя, и баз из Джавахетии, - российской внешней политикой никогда не оспаривался. Мы только стремились уклониться от выполнения взятых на себя обязательств, однако сами обязательства, в соответствии с "беловежскими принципами" неуклонно брались.

Именно эта политика идеологического советизма привела к закреплению последствий "геополитической катастрофы". И напротив, прагматический ирредентизм, при его последовательном и волевом воплощении в жизнь, приведет если не к возвращению современной России всех утраченных ею исторических земель, то, хотя бы, к выправлению границ и смягчению самых вопиющих неудобств, связанных с успехом сепаратистского движения в 1989-91 гг».

Фактически Медведев предлагает очень похожую систему отношений с Грузией. Независимость Грузии не оспаривается, как не оспаривается и право грузин терпеть над собой придурка и подонка, если они этого захотят. Но вести внешнеполитический диалог с придурком и подонком Россия не намерена и будет действовать в Грузии вне его и помимо его. Территориальная целостность Грузии в теории под сомнение не ставится, но на практике будет игнорироваться, причем уже без всяких извинений, и, если у России будет такое желание, Абхазия и Осетия будут присоединены к России, при всем уважении к целостности Грузии во всем остальном. Походим образом, видимо, будет и решаться вопрос о принадлежности Грузии к НАТО. Не оспаривая права Грузии проситься в альянс, на практике Россия попросту не даст ей туда вступить. И после войны всем уже будет ясно, что пойти на такое вступление без опасной военной эскалации с Россией - нельзя.

Запад вообще проявил максимум адекватности в текущей ситуации. Он достаточно быстро понял, что эпоха России, об которую можно вытирать ноги, закончилась. Запад показал предельно ясно, что не готов воевать ни за Грузию, ни за любую страну восточней Немана, которая по своему недоумию попадет под российский каток. Соответствующий сигнал, полагаю, будет понят и, после некоторой истерики, принят во всех восточноевропейских столицах.

И это, опять же, не может не сказаться на других тлеющих очагах конфликта - в частности на той же Украине с её притязаниями на Крым. Скорее всего действия России в регионе, как показал инцидент вокруг Черноморского Флота, будут подчинены той же логике - уважение суверенитета в той степени, в которой он не препятствует базовым правам России и локальный, без генерализации, пересмотр территориального статуса, в случае попыток интересам России воспрепятствовать.

Понятно, что проводить такую политику, по сути обходящую современную мифологию абсолютности суверенитета, может только очень сильное государство, способное подкрепить свои притязания незамедлительным ответом на любые военные провокации. Лучшего инструмента игнорирования чужого суверенитета чем армия никто еще не придумал. Поэтому России предстоит в блежайшее время серьезная модернизация вооруженных сил. Не деструктивная реформа, а именно модернизация, позволяющая «принудить к миру» противника любого класса не переходя ядерного порога.

И этот факт кладет конец еще одному очень важному мифу, мифу о том, что неядерные войны за изменение территориального статуса в современном мире уже невозможны. Если России удастся завершить свою войну изменением территориального статуса Абхазии и Южной Осетии (а сейчас не видно никаких причин, которые могли бы этому помешать), то мир вступит в новую эпоху - гораздо более рискованную и, в то же время, интересную.