ММКФ-2008: Первые радости фестиваля

На модерации Отложенный Радости начались уже с открытия, на котором показали «странный», по меркам стандартного Голливуда, блокбастер «Хэнкок». Конечно, не «открытие Америки», но для эксцентричного фестиваля, в роли которого пытается освоиться ММКФ, вполне подходяще. Давно пора было слегка поглумиться над образом супергероя, да выжать из неизлечимого американского позитива максимум самоиронии, и попытка удалась. При этом довольны остались и гости открытия — светские персоны, не имеющие отношения к кино: их-то ни к чему мучить мутным независимым кино, которое в этом году преобладает по всем фестивальным фронтам.

С конкурсной программы, как обычно, взять нечего — программу формировали в привычно авральном ритме. Хорошо еще, что на отборщиков ММКФ можно положиться, и очевидных провалов немного. Вот венгерская социальная драма «Почти девственница» Петера Бачо, хотя и тема ее давно заезжена — проститутка в поисках лучшей доли, — смотрелась вполне прилично. Грубыми политическими подтекстами и откровенной заказухой израильтянин Дрор Заxави чуть не испортил свою картину «Для моего отца» — историю раскаявшегося арабского террориста: внимание к деталям худо-бедно компенсировало надуманность основного сюжета (смертник-фундаменталист ни в коем случае не может изменить своего решения).

В программе «Перспективы» обратил на себя внимание фильм именитого документалиста Виталия Манского «Рассвет/Закат», жанр которого можно назвать «соприсутствием». Это попытка такого портрета Далай Ламы, внимание в котором акцентировано на повседневном ритме жизни великого человека — режиссера интересует масштаб обыденности, не столько так называемая «изнанка величия», сколько его мелкая моторика.

Под вечер не обошлось без «развесистой клюквы». Почтенный итальянец Джулиано Монтальдо представил в рамках Гала-показов своих «Демонов Санкт-Петербурга» — импровизации на основе биографии Ф. М. Достоевского. За вычетом того, что в картине к писателю в Летнем Саду подходят дамы и проят автограф — это 150 лет-то назад, получилась скучная невежественная дребедень. Такое ощущение, что русская тема для западных кинематографистов — неисчерпаемый источник безнадежно серьезного трэша, в стиле «Ah, eta russkaya dusha!».

Совокупные ощущения от фестиваля пока что, по обыкновению, выжидательные. На показ «Молчание Лорны» братьев Жан-Пьера и Люка Дарденн — фильма-участника конкурсной программы Каннского фестиваля — в рамках «Московской эйфории» билетов не было сразу и как таковых. В то же время, некоторые программы еще толком не стартовали — много и вполне обоснованно ждут от ретроспективы Джона Кассаветиса и подборки «Социалистический авангардизм». Остается дождаться их начала.