Биотопливо отнимает хлеб у бедных

На модерации Отложенный «Мир, сжигающий хлеб и себя: Производство биотоплива провоцирует глобальный продовольственный кризис» – под таким громким заголовком вышла на прошлой неделе статья московского мэра Юрия Лужкова в «Российской газете». Развитые страны Запада – в первую очередь Евросоюз и США – стимулируют производство биотоплива из сельскохозяйственных культур, традиционно используемых в пищу. Увы, эта политика бьет по наименее благополучным жителям планеты. Лужков даже сравнил биотопливную доктрину Запада с «геополитическим оружием» – и в этом с ним солидарны эксперты всего мира. Равно как и в том, что сложившаяся ситуация дает России новые возможности – нужно лишь грамотно использовать их.

В последние месяцы инфляция в России вырвалась из-под контроля властей. Во многом в этом повинно удорожание продуктов. Причем схожая ситуация складывается во всех странах мира. По мнению Юрия Лужкова, рост цен на продовольствие, уже окрещенный «агфляцией», связан с попытками Запада найти замену нефти. «Именно производство биотоплива является важнейшим, наиболее острым и пагубным по последствиям фактором резкого роста глобальных цен на продовольствие, а главное того, что эта тенденция будет нарастать и далее. В основе здесь лежат не какие-то стихийные механизмы рынка, но убойная и вполне сознательная политика некоторых государств, прежде всего США, Бразилии, стран Евросоюза, – пишет столичный мэр. – Вместо того чтобы внедрять какие-то действительно новые инновационные энергетические технологии или искать новые виды и источники топлива, эти страны искусственно способствуют переходу сельхозпроизводителей к выращиванию зерна, кукурузы, сахарного тростника, рапса для производства биоэтанола и биодизеля».

Действительно, по оценке Международного валютного фонда (МВФ), от 20 до 50% некоторых сельхозкультур – в особенности кукурузы и сахарного тростника – сегодня используются не в пищу, а для производства биотоплива. В результате повышенный спрос на это сырье вызывает колоссальный рост цен. Юрий Лужков приводит оценки Всемирного Банка: по его данным, цены на продовольствие за последние три года выросли в среднем на 83%. Но это еще не предел. International Food Policy Research Institute (IFPRI) подсчитал, что если «программа максимум» западных стран по переходу на биотопливо будет выполнена, то цены на ту же кукурузу к 2020 году возрастут еще более чем на 70%. Но что самое интересное – частичного перехода на биотопливо оказалось достаточно, чтобы на рынке сельхозпродукции воцарился хаос, однако смягчить рост нефтяных цен эти меры не в состоянии. Потому что, по данным того же МВФ, несмотря на все усилия биотопливной индустрии, ее доля на глобальном топливном рынке пока составляет всего 1,5%.

Однако эти доводы пока не оказывают ни малейшего влияния на политику развитых стран. «В любом случае мы не видим в обозримом будущем конца противостоянию «еда против биотоплива», – отмечают в специальном исследовании аналитик компании VM Group Джон Мейсон. – Пока не видно признаков того, что отказ от биотопливной политики рассматривается каким-либо из основных производителей – США, Бразилией или Евросоюзом». Юрий Лужков считает такой подход не только недальновидным, но и преступным. «Можно было бы счесть эту политику просто неразумной, увидеть в ней ошибку искреннего неведения или заблуждения. Но мы, напротив, имеем дело с довольно серьезным расчетом и с далеко идущими целями, – отмечает он. – По сути на наших глазах этанол и биодизель превращают в своеобразное геополитическое «биологическое оружие», с помощью которого США и их союзники хотели бы повысить свою энергетическую независимость и одновременно создать новый тип так называемых неудавшихся государств – «голодающих наций».

«Геополитическое оружие» может обернуться в первую очередь против стран «третьего мира», где сегодня сосредоточено большинство беднейших жителей планеты. Для среднего европейца или американца рост цен на продукты даже вдвое будет пускай и заметным, но не катастрофическим. Чего не скажешь о тех людях, которые живут на доллар в день – таково по классификации Всемирного банка определение крайней нищеты. В условиях роста цен еда дли многих из них станет непозволительной роскошью. «Голодные бунты прокатились по Египту, Камеруну, Индонезии, Пакистану, Мавритании. Массовые выступления протеста произошли и в других странах – Кот-д’Ивуаре, Нигерии, Мозамбике, Сенегале, на Гаити и в Буркина-Фасо, – отмечает Юрий Лужков. – Многие эксперты считают, что пройдет еще лет десять, а то и меньше, и станут реальностью межгосударственные войны за еду».

Впрочем, под прицелом «биотопливного оружия» может оказаться и Россия. Во-первых, потому, что если объемы производства новых видов топлива будут расти, они рано или поздно смогут сбить цены на нефть – основную статью российского экспорта. Во-вторых, Россия сегодня является одним из крупнейших импортеров сельхозпродукции. Причем если зерно наша страна все же экспортирует, то кормовые культуры ввозятся в основном из-за границы. По мнению Юрия Лужкова, Россия может вывести себя из-под удара, сделав акцент на развитии сельского хозяйства. «Производя сегодня порядка 80 миллионов тонн зерна в год и добившись роста на 50–60 млн тонн, мы вполне сможем обеспечить основной объем внутренних потребностей, включая главную проблему – освобождение от ярма кормовой зависимости отечественного животноводства», – отмечает он.

Строго говоря, этот рецепт справедлив для всего мира «Инвестиции в аграрный сектор в общем и целом игнорировались и развитыми, и развивающимися странами, и мировые лидеры редко признаются друг другу в этом», – отмечает Джон Мейсон из VM Group. Развитие собственного сельского хозяйства могло бы стать выходом из продовольственного кризиса для африканских и азиатских стран. Однако для России потенциал сельского хозяйства означает не просто поддержание жизнедеятельности, а новые возможности. Юрий Лужков отмечает, что в руках России сосредоточено 10% всех земель мира, пригодных для пашни. Причем многие из этих земель еще не освоены. Другой резерв – это повышение урожайности культур. Сейчас зерновые в России дают в среднем 18–19 центнеров с гектара, в то время как среднемировая урожайность составляет 28 центнеров.

Освоить новые земли, в том числе расположенные в северных районах страны, и повысить урожайность – вполне реализуемые задачи. Для этого нужно сделать аграрный сектор высокотехнологичным, освоить методики, позволяющие сделать урожаи стабильно высокими и снизить их зависимость от капризов климата. Эти методики давно существуют, в том числе и в России. Причем отечественные разработки отличаются экологичностью и никак не связаны с модифицированием генной структуры растений. Однако для развития этого сектора государству необходимо в корне изменить свой подход к аграрной политике. Сельское хозяйство до сих пор считается убыточной, бесперспективной отраслью. Успешные частные компании в ней можно пересчитать по пальцам – да и кто захочет заниматься фермерством, когда другие, менее трудоемкие отрасли способны дать баснословные сверхприбыли? Юрий Лужков призывает не отрываться «от корней». «Способность каждого заработать на кусок хлеба является главным принципом личной свободы, – пишет он. – А способность любого народа и страны прокормить себя остается основой национального суверенитета». Находит ли этот незыблемый принцип понимание в нашей стране? Российским властям предстоит ответить на это вопрос в самое ближайшее время...