Мы влияем на жизнь

Из воспоминаний известного советского журналиста Виталия Александровича Сырокомского (1929—2006гг. ). Длительное время, с 1966г. по 1980г. , он работал первым заместителем главного редактор популярнейшего в стране литературного и общественно-политического издания «Литературная газета». Отрывок из авторского очерка «Загадка патриарха», опубликованного в журнале «Знамя» 2001г.,№ 4.(воспроизводится с малой правкой и незначительным сокращением).

____________________________________

 

В 1960-1970 годы редакция «Литгазеты» получала много жалоб от авиапассажиров: рейсы опаздывают, иногда на много часов, и даже отменяются, билетов не хватает, а самолёты уходят полупустыми, кассирши грубят и нередко откровенно вымогают взятку, аэропорты, даже столичные Внуково и Домодедово, плохо приспособлены к нуждам пассажиров, люди сутками спят на полу, не хватает комнат для женщин с детьми, негде поесть — буфеты часто закрыты, в ресторанах дикие цены, а что уж говорить о знаменитых русских туалетах!

Я поручил нашему сотруднику , журналисту Анатолию Захаровичу Рубинову написать резкую статью. Сознательно шёл на риск: в то время министром гражданской авиации был человек, очень близкий Брежневу, бывший его шеф- пилот, маршал авиации Б.П. Бугаев. С Рубиновым договорился, что «для баланса» он похвалит работу Аэрофлота в воздухе, но скажет всю правду о том, что творится в аэропортах. Так появилась эта статья, вызвавшая сотни читательских писем и десятки перепечаток за рубежом — конкуренты Аэрофлота не дремали.

Министр был разгневан беспредельно: как посмели поднять руку на советскую гражданскую авиацию! В ЦК тут же была направлена раздраженная записка министерства, в которой доказывалось, что «Литгазета» нанесла непоправимый ущерб экономике страны, подорвала авторитет и престиж Аэрофлота, сорвала тем самым ряд выгодных соглашений с зарубежными авиакомпаниями, в частности с японской, и вообще ЦК должен призвать к ответу обнаглевших журналистов.Записка Бугаева попала к секретарю ЦК КПСС К.У. Черненко.

И тот, к счастью, направил её на рассмотрение в отдел пропаганды ЦК. Почему к счастью? Потому что занялся ею многолетний куратор «ЛГ» Сергей Сидорович Слободянюк. Сколько раз спасал он «Литгазету», и прежде всего меня, от неприятностей! Кандидат философских наук, до ЦК работавший в Ивано-Франковском обкоме партии, человек честный, неравнодушный, не чинуша, как многие его коллеги, он часто ограждал нашу газету от вызова на ковёр, списывая, закрывая и отправляя в архив «телеги» злопыхателей, врагов «ЛГ», начальников разных рангов, обиженных нашими публикациями. К статье Рубинова «Аэрофлот на земле и в воздухе» он отнёсся с полным пониманием, потому что, бывая в командировках, на собственном опыте познал все прелести нашей гражданской авиации.

Через несколько дней состоялся «партийный суд». В скромном кабинете на 5-м этаже 10- го подъезда ЦК за приставным столиком сидели друг против друга седой генерал с широченной орденской колодкой на мундире, заместитель министра гражданской авиации СССР, с папкой вырезок многочисленных материалов из зарубежной прессы, прокомментировавшей статью Рубинова (министр лично поручил заграничным представительствам Аэрофлота собрать и выслать в Москву все комментарии), и первый заместитель главного редактора «ЛГ» с толстой пачкой благодарных откликов читателей и новыми фактами о беспорядках «на земле и в воздухе». Разговор был долгим и жёстким. Слободянюк подвел итог: — На критику печати надо правильно реагировать, принимать конструктивные меры, а не защищать честь мундира...

Я вышел из здания ЦК победителем. Спустя три дня мне позвонил сам Бугаев. Он сообщил, что коллегия министерства обсудила статью «Литгазеты», наказала упомянутых в ней конкретных виновников беспорядков и наметила меры по улучшению работы аэропортов. Больше того, министр попросил газету покритиковать местные власти, которые медленно модернизируют аэропорты. С того дня «ЛГ» и МГА стали если не друзьями, то, во всяком случае, союзниками. А я, признаюсь, часто летая в командировки, стал беззастенчиво пользоваться услугами депутатских залов...

Доставалось от нас и Министерству связи. Рубинов провёл остроумный эксперимент, послав самому себе сто писем из разных районов Москвы. Он доказал, что даже в столице письмо добирается до адресата по 4-5 и больше дней. Факты были неопровержимы, как и всегда, когда Рубинов брался за перо. «ЛГ» умудрилась, не ведая того, опубликовать очередную разгромную статью о Министерстве связи в день 70-летия министра Псурцева, занимавшего свой пост, кажется, дольше любого другого министра СССР (кроме Громыко).

Не поздоровилось и Министерству здравоохранения. Положение в больницах и поликлиниках было ужасным. Чуть ли не в каждом номере Рубинов печатал критические статьи. Мудро повёл себя министр здравоохранения, выдающийся хирург академик Б.В. Петровский. Борис Васильевич позвонил мне и предложил провести встречу коллегии министерства с редколлегией газеты. Конечно, я согласился. Никогда ещё в скромном дворике издательства «ЛГ» не скапливалось столько чёрных лимузинов. Петровский привёз с собой всех своих заместителей и начальников главков. Заседали мы часа три. Медики откровенно рассказали о том, что творится в отечественном здравоохранении. Больше половины больниц, особенно сельских, поселковых, не имели даже водопровода и канализации. Остро не хватало лекарств, медтехники, врачи, сестры, санитарки получали (как и поныне!) жалкую зарплату. Словом, гости нарисовали такую мрачную картину, что на её фоне наши критические статьи выглядели, мягко говоря, поверхностными. Всем нам в редакции пришлось крепко призадуматься: а что делать дальше? Ясно, что писать о нашем здравоохранении по- старому было нельзя... Отчёт о встрече газета опубликовала.

Вслед за этим к нам пожаловала коллегия могущественного и богатого, казалось бы, МПС — Министерства путей сообщения. Нам было что предъявить железнодорожникам: опоздание поездов, беспорядки на вокзалах, грязь в вагонах. Министр и его команда тоже нарисовали безрадостную картину. Оказывается, подвижной состав устарел, путевое хозяйство запущено, происходит огромная текучка кадров из-за низкой зарплаты. Всё выглядело мрачно. И тем не менее коллегия МПС после нашей встречи сумела что-то улучшить.

Да, «ЛГ» активно влияла на жизнь, и читатели это сразу почувствовали. Если в 1966 году наш тираж составлял около 400 тыс. экземпляров, и «Союзпечать» брала газету на продажу на кабальных условиях (газета плохо раскупалась, и 50 процентов возврата оплачивало издательство), то уже на 1968 год подписка возросла до 800 тыс., а на 1969 год — до миллиона. На стене 4-го этажа, у кабинета главного редактора, появился огромный плакат: «Есть первый миллион!!!». «Оппозиция» была посрамлена. Но мало кто в редакции не знал, какой крови стоило это увеличение тиража.

Многоопытный помощник Брежнева А.М. Александров-Агентов назвал «Литгазету» «клапаном на перегревшемся паровом котле». Но ЦК бдительно следил за клапаном и старался постоянно регулировать его работу.

Какой шум вызвала статья известного экономиста А.М. Бирмана! Он написал о том, что многие предприятия нерентабельны и надо решительно реконструировать их или закрывать, признавая банкротами. Отдел планово-финансовых органов ЦК тут же обвинил газету в том, что она предлагает возродить безработицу и чуть ли не выступает против рабочего класса. Нас спасло от крупных неприятностей только положение А.М. Бирмана: он был одним из советников председателя Совета Министров А.Н. Косыгина. Но от намечавшейся редакцией дискуссии пришлось отказаться.

Скандал возник вокруг статьи известного юриста профессора Савицкого о презумпции невиновности. В то время директором Института государства и права Академии наук, где работал Савицкий, был вполне прогрессивный академик В.Н. Кудрявцев. Позднее он рассказывал мне о том, какие обвинения посыпались в адрес института. Особенно негодовал «серый кардинал» М.А. Суслов. Под вопрос ставился якобы сам принцип государственного обвинения. Между тем Савицкий доказывал очевидную истину, сегодня ни у кого не вызывающую вопросов: гражданин не может быть признан виновным, пока его вина не установлена в судебном порядке. Слава Богу, в то время Отделом административных органов ЦК руководил А.Я. Сухарев, человек объективный, демократичный. Он не стал раздувать «дело», как того требовали сверху, а поручил «разобраться» партийному бюро института. Оно спустило «дело» дальше — в партгруппу, в которой состоял Савицкий... Всего этого я тогда не знал: ЦК не тронул «Литгазету».

И ещё одна любопытная история. В редакцию прислала письмо читательница из Свердловска. Она спрашивала, кем по национальности считать её сына. Отец её был белорус, мать — украинка, муж — наполовину русский, наполовину украинец. Надо ли вообще указывать в паспорте национальность? — спрашивала женщина. — Не правильнее ли писать просто «СССР», как в Америке в графе «гражданство» пишут «США»?

Я отправился в ЦК и попросил доложить письмо Демичеву. Тот передал через помощника: «Рискните. Напечатайте...». Письмо опубликовали. Посыпались отклики. Попадались и возмущенные, но большинство читателей считало, что указывать национальность в паспорте незачем: мы — единая страна, единый народ. Газета печатала отклики из номера в номер, пока не пришло гневное письмо трижды Героя Советского Союза летчика Ивана Кожедуба. Он обвинил нас в том, что мы хотим чуть ли не искоренить русский народ, играем на руку сионистам и вообще выступаем пособниками Израиля. Нам опять заткнули рот. Как мало с тех пор изменилось!

Но «ЛГ» одерживала и маленькие победы.

Наш журналист Владимир Травинский опубликовал подкрепленную статистикой большую статью о приусадебных участках. Доказывал он тоже очевидное: приусадебные участки дают стране весомую долю сельхозпродуктов — картофеля, молока, яиц, мяса. И это при том, что крестьянам не дают ни кредитов, ни семян, ни удобрений, а только мешают, участки пытаются урезать или отводят неудобья. Из Отдела пропаганды ЦК мне доверительно сообщили: член Политбюро ЦК КПСС М.А.Суслов статьей Травинского недоволен, он считает приусадебные участки вообще пережитком частнособственнических настроений. Осторожно! Т

огда мы зашли с другого бока. Редакции стало известно, что заместитель председателя Совета Министров 3. Нуриев, ведавший сельским хозяйством, поддерживает позицию «ЛГ». Отобрали сто наиболее ярких и убедительных писем, перепечатали их, сброшюровали и направили Нуриеву. А тот показал наш бюллетень Л.И. Брежневу.Каково же было наше торжество, когда в новой, «брежневской» Конституции СССР было закреплено право граждан на приусадебное хозяйство.

ещё раз Брежнев, очевидно, «с подачи» помощников, поддержал «Литгазету». Мы начали дискуссию по проблеме «Экономика и право». Крупные хозяйственники рассказывали, что они связаны по рукам и ногам устаревшими, принятыми еще в 1920-1930-е годы законоположениями, финансовыми и штатными нормативами. Неожиданно, после первой проблемной статьи, мне позвонил член ЦК КПСС Д.С. Полянский и заявил: «Вы попали в точку. Возьмите десять лучших директоров совхозов страны — их можно сразу сажать в тюрьму, потому что нельзя успешно вести хозяйство, не нарушая законов». Хозяйственное право было едва ли не самой запущенной отраслью законодательства. И вот Брежнев выступает на предвыборном собрании в Бауманском избирательном округе Москвы и едва ли не слово в слово повторяет то, что писала «Литературная газета». Сразу завертелась машина. Был создан специальный научно-исследовательский институт, учрежден журнал. Конечно, проблема давно назрела и, рано или поздно, встала бы на повестку дня. Дискуссия в «Литгазете» послужила своевременным импульсом.

Но опасности можно было ожидать после выхода каждого номера. Никогда нельзя было быть уверенным, что очередной номер не принесет неприятностей.

.. .Звонит мне однажды по вертушке Ю.С. Мелентьев, зам. зав. Отделом культуры ЦК, ведавший всей художественной литературой (позднее он стал первым замом председателя Госкомиздата СССР, министром культуры РСФСР): - Слушай, чего ты опять натворил! Звонил мне только что министр гражданской авиации Логинов (предшественник Бугаева — В.С.): «Литгазета» дискредитирует Аэрофлот. - Это какое-то недоразумение. В номере нет ни одной статьи об Аэрофлоте! - Не станет же министр СССР ни с того ни с сего жаловаться в ЦК! Ты почитай номер как следует. Я просмотрел все шестнадцать страниц и обнаружил, что на шестнадцатой, в «Клубе 12 стульев», в рубрике «Фразы», есть такие две строчки: «Рожденные ползать! Пользуйтесь услугами Аэрофлота!». Помните у Горького: «Рождённый ползать летать не может»? Нашел же время министр, не поленился и не постеснялся обращаться в ЦК по подобному поводу. Бугаев бы себе такого не позволил. - Юрий Серафимович! Позвони Логинову и скажи, что в следующем номере мы дадим фразу: «Рожденные ползать! Пользуйтесь услугами «Люфтганзы»! Пусть успокоится... Ладно, ладно, — буркнул Мелентьев. — Будешь тут еще измываться над министрами...

С чувством юмора у наших министров, да и не только у них, явно не всё было в порядке. Как-то звонит разгневанный А.А. Громыко, министр иностранных дел: -Товарищ Сырокомский! Вы почему позволяете себе издеваться над дипломатическим языком, выработанным веками! - Андрей Андреевич, помилуйте! Никакого издевательства у нас нет и быть не может. - А вы почитайте свою 16-ю страницу, и потом поговорим... На знаменитой странице сатиры и юмора нахожу небольшую заметку «Дружеская встреча». Текст примерно такой: на днях в МИДе СССР состоялась дружеская встреча администрации «Клуба 12 стульев» и его авторов с дипломатами. Встреча прошла в духе полного взаимопонимания. Стороны выразили удовлетворение состоявшейся беседой и договорились о дальнейшем сотрудничестве. Дело в том, что «Клуб 12 стульев» стал пользоваться большой популярностью. Через него прошли, в нем приобрели имя и всесоюзную известность все самые талантливые юмористы:— да назовите любого современного сатирика и юмориста с именем, кроме самых молодых, все они — питомцы 16-й полосы «Литгазеты». Администрацию «Клуба» наперебой приглашали к себе в гости даже самые солидные учреждения — Совет Министров РСФСР, разные министерства — приглашали, разумеется, профкомы, и встречи всегда проходили при переполненных залах. Талантливые руководители «Клуба ДС», бесконечно влюблённые в своё дело, Виктор Веселовский и Илья Суслов стали даже выезжать на творческие вечера в Ленинград, Одессу, другие города .

..А Громыко через полчаса снова позвонил. Напрасно я убеждал его, что это просто юмор, что заметка стилизована под язык мидовских документов. Министр стоял на своём. Он позвонил и члену ЦК Чаковскому А.Б., главному редактору «Литгазеты». Пришлось принести извинения неизвестно за что. Но это пустяк.

Куда хуже бывало, когда ЦК — не напрямую, а руками цензора снимал с полосы неординарные материалы. Случалось такое нечасто, но случалось. В «Правде» появилось небывалое траурное сообщение: ЦК и Совет Министров выражали соболезнование родным и близким работников Минского радиозавода, погибших при взрыве. «Небывалость» заключалась в том, что обычно землетрясения, пожары, взрывы и другие чрезвычайные происшествия печатью замалчивались — при социализме все должно было быть спокойно. А тут напечатала «Правда»! Естественно, я тут же командировал в Минск нашего специального корреспондента писателя Александра Борина. Он прекрасно справился с заданием и написал острую статью размером в целую полосу о причинах взрыва, халатности и безответственности проектировщиков, главным образом по вине которых и взорвался цех. Понимая, что цензура так вот просто не пропустит статью, я позвонил в Минск и попросил первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии, замечательного руководителя и человека Петра Мироновича Машерова прочитать материал. Тот всё одобрил.

Но не тут-то было. Главлит — цензура — статью не пропустил, поскольку против её публикации грудью встал Отдел оборонной промышленности ЦК. Зав. отделом Сербин посчитал, что статья бросает тень на всю оборонную промышленность страны. Напрасно я несколько раз звонил секретарю ЦК Д.Ф. Устинову, напрасно ссылался на мнение Машерова. — Вот пусть белорусские газеты и печатают ваш материал, — заявил Д.Ф.Устинов. Лишь спустя много лет, во времена перестройки и гласности, «Литературная газета» все же опубликовала статью А. Борина, изложив её предысторию.

И ещё об одной статье А.З. Рубинова. Называлась она «Телефон доверия». Анатолий Рубинов побывал в командировке в Польше. В Варшаве и Кракове его ознакомили с работой «телефона доверия», по которому звонили люди, доведённые до отчаяния, до грани самоубийства, а в ответ слышали успокаивающие, добрые слова. Изучив польский опыт, Рубинов предложил ввести «телефон доверия» и у нас. Бдительная цензура обратилась за указаниями в ЦК. Там ответили, что всё это выдумки католической церкви, а у нас нет нужды в таком телефоне. Два года бился Рубинов вместе с редакцией, доказывая нашу правоту, два года! И «телефон доверия» был установлен, причем в нескольких городах. Сейчас это кажется нормальным и естественным, а тогда.

.. Тот же Рубинов первым попытался ввести «службу знакомств» и публиковать брачные объявления. Это была весьма острая проблема, учитывая неблагоприятную демографическую обстановку в ряде регионов. Но публикация в «Литгазете» тут же вызвала грозный окрик «Правды» под рубрикой «Из последней почты», где утверждалось, что советскому народу с его высокой моралью электронные свахи не нужны. А в те годы сколько было издевок по поводу этой публикации Рубинова!

Да, до плюрализма было ещё далеко...

0
4540
0