Обсуждаем русский дресс-код – на улице и в храме

Спикер патриархии протоиерей Всеволод Чаплин, несколько раз вздохнув на тему времен и нравов, предложил ввести общенациональный дресс-код. «Компании, вузы, школы вводят у себя дресс-коды. Хорошо бы и общероссийский дресс-код придумать. Думаю, доживем мы и до тех времен, когда из приличного места неприлично одетую особу или того самого типа в трениках будут выводить. ... Если женщина одета в офис как проститутка, то другие женщины должны иметь право ей об этом сказать».

Идея государственного контроля за одеждой населения не нова: она имеет свою историю и географию, и обширную литературу. И вот тут некоторые стали позволять себе нашивать накладные карманы и обуживать рукав – вот этого мы позволять не будем! (смотреть здесь).

Я сам не люблю типов в трениках и девушек, одетых для выхода в супермаркет, как в квартал с фонарями. Но, во-первых, о. Всеволод как последователь мессии, пришедшего не к здоровым, а к больным, должен понимать, что и под тренировочными штанами может биться доброе сердце. Вернее, не совсем там, но все равно доброе.

Во-вторых, он, судя по всему, не ведает, что творит, и не просчитал последствия. Потому что обязательный национальный дресс-код сразу породит массу смежных вопросов: что будет с теми, кто его нарушит, каковы санкции и кто их будет применять, и, наконец, кто будет этого кода творцом. Состоится всенародное обсуждение? Или будет создана специальная комиссия в составе Вячеслава Зайцева, Сергея Зверева, Никиты Михалкова, Любови Слиски (в подкомиссию по прическам), Александра Проханова, членов священного синода и Эвелины Хромченко? Когда типовые костюмы (вроде типовых ларьков для Москвы) будут разработаны и определен минимальный диаметр рукава, нужно будет создать инстанцию со следующими функциями: 1) проверять ассортимент отечественных товаров легкой промышленности на предмет соответствия типовым костюмам и национальному дресс-коду; 2) проверять ассортимент товаров легкой промышленности, в том числе импортных, в предприятиях розничной торговли на предмет соответствия российской традиционной одежде.

Одни департаменты будут отсеивать легкомысленный товар на таможне. Другие департаменты – ходить с ревизиями по магазинам и изымать  одежду с накладными карманами. (Если их одарить целковым – не изымать.) Таможенники будут внимательно рыться в чемоданах возвращающихся из-заграницы туристов и реквизировать откровенные по их мнению наряды. И вот уже одеяло убежало, улетела импортная простыня,  утюги Вosсh за сапогами Prada, кочерга для домашнего камина за кушаком от D&G, всё несется кувырком. И сбежали от грязнули и тонкие кружевные чулки, и башмаки престижных марок.

Возродится торговля из-под прилавка. Доверенный покупатель по рекомендации будет приходить к надежному продавцу, подмигивать и произносить кодовую фразу: «Сарафаны в горошек есть или только с васильками?» «Есть и в горошек», – будет отвечать, понимающе подмигивая, продавец и доставать из-под прилавка узкие джинсы «Келвин Кляйн». Возродится и старинное ремесло фарцовщиков, которым иностранные дипломаты будут привозить запретные мини-юбки. А с ними – подпольные магазины на квартирах и рынки в парках. А за ними – и квартирные вечеринки, которые будут накрывать  дружинники, собирающиеся при храмах после субботней всенощной.

Я, собственно, пишу с натуры. Я не раз бывал в стране, где уже давно и успешно действует общенациональный дресс-код – в Иране. За его внедрением и соблюдением на разных уровнях следят 16 бюрократических инстанций и силовых структур. Вот краткое описание процедуры. Правила обсуждают и разрабатывают эксперты в рамках разных комиссий, а принимает решение о том как одеваться населению Верховный совет по культурной революции –  его возглавляет сам президент. Потом в виде законов решения Совета одобряет парламент. Но эти органы задают общий тон, принимают, так сказать, стратегические решения по карманам и рукавам.

Реальным воплощением закона, тактикой и определением частностей – например, какой длины должны быть волосы у юношей, подол у манто и т.п. – занимается Полиция по этике. Это особый департамент Министерства внутренних дел, которое в Иране называется Везарате Кешвар (Министерство страны) и имеет более широкие полномочия, чем наше МВД, – например, отвечает за проведение выборов. За соблюдением дресс-кода должна следить полиция, но ей активно помогают и гораздо ревностней следят за ним революционные гвардейцы из «Корпуса стражей исламской революции» и басиджи – народные дружинники из добровольных дружин при мечетях, на предприятиях, в вузах и т.д. (мой разговор с одним из них можно прочесть здесь).

Правда, дресс-код в Иране, может, и не так строг, как представляют себе наши и западные обыватели. Мужчинам нельзя носить шорты, галстуки (хотя в либеральные времена Хатами некоторые представители западных профессий – банкиры, юристы – их носили), длинные волосы, слишком открытую и обтягивающую одежду. Женщины не ходят в чадре, шиитский наряд иранки этого не предполагает. Она (и любая иностранка) обязана носить платок (хиджаб), из под которого не должно быть видно прядей волос, длинную одежду скромных цветов, которая полностью закрывает руки до кистей, ноги до обуви и шею. Брюки дозволяется. Опять же, в либеральные времена и в либеральных местах иранки кокетничают, нося цветные полупрозрачные хиджабы, выпускают из под них локоны, а брюки и джинсы носят радостных цветов. Но это, конечно, не на госслужбе и не на учебе. Так что зря волнуемся.

Однако в Иране ведь дело не ограничивается контролем за одеждой.

И у нас непонятно, почему отец Всеволод предлагает полумеры. Повышает сексуальное влечение и развязное поведение не только открытая одежда, но, как доказано наукой, и острая пища. Поэтому лучше закрыть тайские и индийские рестораны. Не случайно у них там Камасутра и Патайя. И еще не  исследовано,  как влияет на русское либидо сырая рыба. Предложил бы – до выяснения – воздержаться от суши и сашими. Вообще, хорошо бы ввести общенациональный кулинарный регламент. Например, государственную кулинарную книгу о вкусной и здоровой русской пище, с одобренными специальной комиссией рецептами, по которой и будут готовить все домохозяйки и трактиры. Предлагаю читателям подумать над составом комиссии и рецептами.

Доказано также, что сексуальное влечение повышает обильная мясная пища. Поэтому надо ввести норму потребления мяса в день на человека в граммах и калориях и строго следить за ее исполнением. Определенные виды музыки могут действовать на организм возбуждающе. Тем более – совместное нахождение представителей разных полов в полутемном зале кинотеатра. Еще более возбуждающе действует проезд обоих полов в переполненном общественном транспорте. Не стоит ли подумать над тем, чтобы ввести – как в Иране и многих других странах Востока – отдельные женские и семейные вагоны в метро, и запускать мужчин и женщин в разные двери автобуса? Правда непонятно, что в этом случае делать с геями. А бассейны? А пляжи? А фитнес-клубы? А балет? Как там все выпирает!

Видели картину Босха «Искушение святого Антония»? Вот и у отца Всеволода искушений не меньше. Конечно, есть один старый  рецепт: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну». Там ведь не сказано:  если мини-юбка соблазняет, сорви ее и замени на макси плиссе-гофре. Но мы не будем расчехлять цитаты и сверкать ими как шпагами. Ведь христианство – религия благодати, а не закона, и на каждую цитату в Евангелиях найдется противоположная, и дело не в том, что сказано, а в самой истории тех, кто это говорил.

Я вот по поводу растянутых треников. Чья бы священная корова мычала! Разве не бывает отец Всеволод в храмах русской православной церкви? И не видит, что растянутые треники (в широком, растянутом смысле) – это и есть главный дресс-код ее прихожан? Потому что нигде так небрежно и свысока не относятся к одежде, как в русской православной церкви.

Меня же всегда поражала разница между тем, как одеты молящиеся в церквях у нас и в странах с более древним христианством. Я прожил пять лет в Греции, которая крестила нашу Русь. Прошлую Пасху провел в Дамаске, где первую церковь основал апостол Павел. Бывал в Ливане и в Египте у коптов и греков. Про Рим молчу, Рим нам не указ.

И вот какая заметна разница, – не знаю, хорошо это для нашего православия или плохо. В Греции, в Сирии, в Ливане, в Египте христиане надевают в церковь свои лучшие одежды и свои лучшие украшения. Свои лучшие ботинки и галстуки, юбки и костюмы, заколки и запонки. Перед Пасхой или службами Страстной седмицы могут сходить и к парикмахеру и сделать маникюр, в прохладный день могут накинуть меховой воротник. Женщины не стараются прикрыть голову. Довольно строгие – и как принято на юге – чаще темные платья и костюмы скроены хорошо, сидят ладно и подчеркивают фигуру. Юбки не коротки, но и не длинны. Туфли в церковь обычно надеваются лучшие из гардероба, лаковые, на каблуках. В жаркую погоду – открытые и педикюр. Все отглажено и сияет чистотой. Иконы и плащаницу в крестный ход выносят бой и герл-скауты в коротких штанишках и юбочках. Толпа перед храмом в двунадесятый праздник в Афинах и Дамаске, в Салониках и Александрии выглядит празднично, как в фойе театра какой-нибудь европейской оперы, или как гости на свадьбе – вот как на моей фотографии из Дамаска. Сирийцы и греки идут в храм как на праздник во вполне земном смысле слова – почти как на бал. Или, вернее, в брачный чертог Жениха и на пир избранных.

Наша церковная толпа одета духовно – то есть с демонстративным пренебрежением к одежде. На женщинах, если это регулярно практикующие прихожанки, – длинные бесформенные юбки, почти как обмотанная вокруг чресел темная простыня, закрытые блузки а-ля курсистка конца позапрошлого века (не женитесь на курсистках, они толсты, как сосиски), растянутые кофты, платки. На мужчинах – нечищенные стоптанные ботинки, растянутые и в катышках свитера. И, конечно, бесформенные бесцветные брюки с вытянутыми коленками. Даже брюки, даже брюки убежали от меня, остались одни треники.

Примерно такой стиль одежды считается у нас православным, духовным, церковным. Человек, одетый хорошо, празднично, нарядно на службе будет восприниматься как чужой, попрыгунья-стрекоза, залетевшая на свечной огонек.

Один из моих иранских проводников рассказывал как различать очень религиозных иранцев (вроде тех же добровольцев-басиджей) от обычных – по показному пренебрежению одеждой. Кольцо в честь имама Али на пальце, пыльные стоптанные ботинки, чаще всего без шнурков, рубаха навыпуск и, конечно, растянутые брюки без ремня.

Я не знаю, плохо или хорошо для православного духа одеваться так. Но если отцу Всеволоду не нравятся растянутые тренировочные штаны и вообще неопрятная одежда, предлагаю ему начать с прихожан РПЦ, многие из которых своим видом пугают прохожих, а заодно сводят на нет миссионерские усилия христианства. Вывести, наконец, из храмов «тех типов в трениках».