К вопросу о "быть или иметь".

Вот вопрос имеющий непреходящее значение. Что есть собственность? Чем она так важна, что выступает антитезой самого бытия - "Быть или иметь". Что значит в принципе это иметь, -собственность как таковая? Что она прибавляет к моей личности, и что, в тоже время она есть такое, что я в ней теряю себя. Возможно следует для начала уяснить себе природу того, что я могу иметь, то есть природу объекта. Субъект по определению не может быть чьей-то собственностью. И прежде всего тут следует отметить что любая вещь этого мира есть процесс. То есть, она имеет начало во времени и имеет конец. Если я владею домом, его надо ремонтировать, поддерживать в достойном состоянии, если землей тоже самое.

Она дичает, покрывается сорняками, и теряет свою ценность. Все эти внешние вещи могут быть потеряны по очень многим причинам, и в свете того факта, что и я сам имею довольно таки мало времени в своем распоряжении для жизни, то значимость владения большим или меньшим количеством вещей не может как-то влиять на факт моего бытия. Но есть таки некий предмет, который напрямую сопряжен с моим присутствием в этом мире. Это мое тело. Тело мое. Это моя собственность. Оно, как и все остальные вещи этого мира, есть некий процесс, оно пришло сюда в свое время, достигло зрелости, старится и в должное время разрушится и его настигнет кончина. Можно сказать, что я получил это тело в аренду, как некий инструмент, за пользование которым мне приходится платить арендную плату, а не просто нести расходы по его содержанию. И что, таки, я имею, от того, что имею в собственности этот сложный и капризный инструмент? Ну кроме совершенно банального удовольствия от удовлетворения неких его потребностей, главная заслуга тела в том, что оно является носителем сознания в пространстве и времени. Некоторые даже утверждают, что оно само и производит это самое сознание из себя, как печень производит желчь. Другие же склонны полагать, что тело само есть некая форма сознания, развернутая в пространстве - времени. В таком случае я и есть это самое тело. И ничего более того. В таком варианте я могу быть только имея это тело. Но возникает вопрос кто или что тут есть "Я", то есть субъект деятельности. И понятно что таким субъектом, той инстанцией которая полагает цели и изыскивает средства для их реализации, в этом случае (когда тело есть форма сознания) будет само тело. Но есть некие события которые ставят под сомнение решающую роль тела. Это все волевые акты направленные на его ограничение и самоуничтожение.

То есть из телесного стремления к удовольствию, как доминирующему мотиву, мы не можем показать необходимость и даже возможность нравственности. Потому как телесная парадигма - добро есть все, что доставляет удовольствие, а зло - то, что приносит страдания, по существу не может быть основанием многих имеющих место быть событий жизни нравственной, которая ставит свое благополучие в подчинение благополучию других людей. "Если у тебя попросили пиджак, отдай и рубашку". И отсюда вопрос - может ли владелец "газет и пароходов" быть существом нравственным? Я не говорю что обязан. Именно есть ли возможность быть нравственным эксплуатируя других людей, потому как иного способа стать богатым просто нет. Ныне принято возводить так называемого "работодателя" в ранг "благодетеля", и тем самым, определяю его как существо глубоко нравственное, дающее возможность работникам обеспечить себе достойное его, работника, существование. Работодатель просто покупает рабочую силу на рынке труда, что бы с ее помощью увеличить свое достояние. А обладающий достоянием человек, есть человек достойный, достойный всяческого уважения. И понятно, что власть в государстве должна принадлежать именно достойным людям, людям обладающим соответствующим достоянием. А. как известно, достояние ныне измеряется деньгами, сколько у тебя миллиардов, таково твое и место в табеле о рангах достойных. Таков, приблизительно , человеческий аспект понятия "иметь".

Отождествляя собственность с собой,( моя собственность), собственник как бы увеличивает значимость себя, и тем самым, как бы должен в большей мере "быть", чем его наемные работники. Потому как быть, в человеческом измерении получается принадлежать себе. А продавший свою рабочую силу человек, уж никак не может принадлежать себе, так сказать, по определению.

Пока он собственность другого, он есть просто объект, нечто лишенное воли и способности целеполагания. И потому пользование скайпом и разговоры по мобиле в рабочее время, то есть во время его жизни, принадлежащее его работодателю, ему категорически запрещены и расцениваются как присвоение чужого имущества, которое просто свято. Далее, этот самый работник должен еще выделить из времени своей жизни часть на отдых и сон, так что в его личном распоряжении, практически ничего и не остается для себя. И это повсеместный факт. Так что не имущее человеческое существо, таковым по существу и не является. Так что - не иметь -значит не быть. Но следует ли отсюда обратное, значит ли что будучи собственником других людей, я в большей мере "есть", чем они. Предлагаю определить понятие "быть" в отношении человека как "быть свободным". То есть, свобода есть атрибут человека, посредством которого он и "есть" как человек. Потому как, человек есть как человек, только не будучи объектом. Он есть субъект по определению, и лишение его свободы есть, по существу лишение его качества "быть человеком". Как мы определим свободу - как свободу воли, или свободу выбора, в данный момент не есть важно. Достаточно будет согласится, что мерой свободы есть та или иная степень внешней обусловленности, учитывая, что внешне полностью обусловлен объект, типа камень, а полностью свободно только существо абсолютное, то есть Бог. И в этом уникальность человека, что он "болтается" в пространстве, где-то между камнем и Богом., будучи причастным и тому и другому, и тем самым имея возможность реализовать себя как то и другое.

Мы же возвращаемся к вопросу о том, на сколько владение одним человеком другими людьми делает его самого более свободным, и тем самым укореняет его в бытие. Тут можно вспомнить знаменитую в определенной среде диалектику отношения "раба и господина" от Гегеля. Но мы не будем, как это повсеместно принято, интерпретировать Гегеля в социальном плане, вовсе не отрицая его там актуальность, попытаемся применить эту диалектику в отношении самого индивида, который как самосознание, различает в себе нечто чуждое себе, внешнее себе, нечто такое, что пытается закабалить его и заставить трудится на себя. И таким субъектом в отношении к самосознанию выступает тело, которое имеет довольно разветвленную сеть потребностей, перерастающих в желания и требования. В результате исследования этой ситуации самосознание вступает в борьбу с телом "не на жизнь, а на смерть", ибо только через эту борьбу самосознание реализует себя, переходя из состояния "в себе" в состояние "для себя". И в этой борьбе кто-то становится господином, а кто-то рабом. Господин "не убоялся смерти" и победил противника, сделав его рабом. И таким образом или тело становится господином, а сознание обслуживает его как раб, или сознание "не убоявшись смерти", одолевает тело и становится господином, подчиняя себе побежденное тело. Из этого следует, что общество состоит из личностей, которые сами себе определили как господ и рабов. И это их личное состояние не связано с тем, на сколько велико финансовое состояние человека, работает ли он по найму, или сам является работодателем. Хотя в социальном измерении, конечно, все эти качества имеют решающее значение.

Суммируя, мы можем утверждать, что бытие и собственность человека не имеет прямой, определяющей связи. Такая связь значима в обществе, когда массы наемных тружеников лишены возможности получать соответствующие знания, позволяющие ему и его детям во всей полноте реализовать свои человеческие потенции, поскольку его жизненные силы и личное время тратятся на простое выживание в условиях того общества, которое создано власть имущими. Можно вспомнить замечание Сократа, что хоть жить в необходимости тяжело, но нет необходимости жить в необходимости. Возможно надо бы вернуться к какой либо новой форме социализма, что бы большинство людей могло развить свое бытие "в себе" в "быте для себя". И именно это и есть условие обретения своей человеческой сущности и для господ, потому как их сущность равно также отчуждена от них и перемещена в то что они имеют, в их собственность, как и сущность тех , кто вынужден отчуждать себя от себя, продавая себя работодателю, ради простого физического выживания.