Что происходит в Киргизии

Конечно, лучшее, что было у Киргизии – это Аскар Акаев. Потрясающий лидер! Главное, что он был в постсоветском Кыргызстане не только реальный, по-европейски образованный человек, настоящий, а не «купленный» доктор наук, один из первых советских программистов, автор изданной в Ленинграде монографии «Когерентные оптические вычислительные машины» (1977); он при этом очень удачно оказался и представителем весьма знатного у киргизов рода сарыбагыш, по сути – кем-то вроде потомка древних вождей. Это обстоятельство ему тоже очень помогло, когда надо было утверждать и поддерживать свою власть на протяжении «безумных 90-х».

Самое удивительное, что Киргизия при Акаеве действительно была демократической страной. Конечно, поверхностно, по-азиатски, непоследовательно – но это были небо и земля в сравнении с тем, что творилось у соседей – в Узбекистане, Туркмении и особенно Таджикистане. В Киргизии при Акаеве были реальные конкурентные выборы, практически полное отсутствие государственных репрессий, независимая пресса (!). Кое в чем киргизские реформы превзошли и наши российские: так, Акаев сумел провести реальную земельную реформу. Не как в России, где до сих пор непонятки с «земельными паями», и большая часть населения чувствует себя обманутой в отношении земли; нет, в Киргизии людям – точнее, семьям! – раздали не бумажки, а РЕАЛЬНЫЕ сотки и гектары. Без обиженных, конечно, не обошлось – земля везде разного качества, но факт тот, что у КАЖДОЙ семьи появились свои земельные наделы на правах настоящей частной собственности.

Пока Акаев с непонятным для соседей упорством сооружал в горах свою крохотную демократию, вокруг творились гораздо более традиционные для Азии дела: в Туркмении запрещали балет и переименовывали месяцы в календаре именем вождя, в Узбекистане восстанавливали по самой что ни на есть сталинской модели колхозы, в Таджикистане просто шла резня, унесшая за 10 лет, по разным оценкам, то ли 500 тыс., то ли 1,5 млн. человек. Вожди соседних республик Акаева никогда за своего не считали; он действительно выделялся на их фоне, как нормальный человек, оказавшийся в компании средневековых монстров. Что свихнувшийся на собственном «величии» полуграмотный пастух Ниязов, вдруг ставший «газовым королем»; что хмурый боксер-любитель с перебитым носом Каримов, «славившийся» тем, что периодически избивал до потери сознания своих министров и губернаторов; что просто натуральные бандиты, то есть, прошу прощения, «полевые командиры» из Таджикистана… Был еще, конечно, казахстанский Назарбаев, представитель наиболее родственного киргизам народа. Но у Назарбаева было существенное преимущество – в его Казахстане нашли нефть, и в республику широким потоком шли нефтедоллары.

В Киргизии не было ни шиша; это была самая маленькая, самая горная, самая «дикая» республика в «нашей» Средней Азии. У туркменов был газ, у казахов – нефть, у узбеков – огромное количество собственно узбеков (самая крупная по численности населения республика в СА). Даже у раздираемых распрями таджиков была, по крайней мере, самая древняя и богатая история.

В Киргизии была только демократия. И Аскар Акаев, президент-академик, которого средневековые соседи со смесью презрения и восхищения называли «хитрым лисом».

Почти 15 лет Аскар Акаев неустанно своим примером опровергал старое правило – что в нищих странах демократия невозможна по определению. Он буквально тянул республику на себе.

И успехи были! В частности, благодаря успешно проведенной земельной реформе уровень жизни в Киргизии был стабильно выше, чем, к примеру, в густонаселенном соседнем Узбекистане. Киргизы массово ездили на заработки в Россию – но одновременно узбеки массово перебегали «на заработки» на юг Киргизии, в ту же самую Ошскую и Джелалабадскую области. Киргизы их нанимали на сельхозработы! И немудрено: в каримовских колхозах зарплаты были (в пересчете) 100-200 руб/мес., а в киргизы у себя легко «поднимали» 1500-2000 руб./мес.

Тем не менее, конечно же, бюджет Кыргызстана был хронически дефицитным. Меня, помню, когда я 2000-ных приехал туда, просто потряс один короткий разговор. Чисто из любопытства, раскрыв записную книжку, я спросил одного осведомленного собеседника-киргиза: «Так сколько, говорите, у вас тут всего избирателей?» «Два с половиной миллиона», - быстро ответил тот.

«Та-ак, 2,5…» - пробормотал я, записывая. И тут же вскинулся: «Стоп-стоп! Что вы мне такое говорите?! Это какой-то бред! Я же точно помню, что у вас ВСЕГО населения – 5 миллионов!! Тут какая-то ошибка!»

«Никакой ошибки, - спокойно ответили мне. – Населения – 5 млн., избирателей – 2.5 миллиона». Я на миг потерял дар речи. Такие цифры полностью противоречили моему «российскому» опыту. Я-то привык, что в иных российских городах по 35-40% одних только пенсионеров!..

«Простите, это что ж… Получается, что у вас 2,5 миллиона человек МОЛОЖЕ 18 лет???» «Моложе 16, - поправили меня. – У нас в республике избирательный ценз с 16 лет».

Вот так. Попробуйте поуправлять нищей страной, в которой к тому же каждый второй – моложе 16 лет!

Акаев проявлял чудеса изворотливости. Не имея ни ценных природных ресурсов, ни промышленности, он беззастенчиво торговал тем, что отличало его республику от других: демократией и своим имиджем «дикого азиата-цивилизованного ученого-президента республики» в одном флаконе. Он получал множество кредитов «на развитие демократии» где только можно – у США, у Франции, у ООН. Принимал у себя множество делегаций отовсюду. Любопытные европейцы и американцы охотно ехали – их привлекала такая невероятная экзотика. В стране открыли представительства всевозможные НПО (неправительственные организации) – и они тоже выделяли кредиты, давали какие-то деньги безвозмездно…

Беда в том, что все это позволяло «продержаться», но не имело перспектив. Бюджет республики неуклонно портился, «дыры» в нем росли и ширились. А рождаемость в республике не снижалась! С точки зрения киргиза, если в семье меньше 8 детей – это какая-то и не особо полноценная семья…

Конечно, у него пытались перехватить власть, и не раз. Им традиционно были недовольны «южане» - представители богатых сельскохозяйственных кланов Юга Киргизии (со столицей в Оше). Южанам не нравилось уже то, что Акаев – представитель Севера, горных киргизов – традиционно менее богатых, но куда более воинственных. Юг считал, что Северу пора бы уже, в порядке очередности, отдать власть южанину (и как раз представителем Юга был Курманбек Бакиев).

Кроме того, «под Акаева» копали и другие амбициозные «южане», например, харизматичный милицейский генерал Феликс Кулов. Однако в противостоянии с противниками внутри страны Акаев умел вести себя не как «гнилой, оторванный от жизни интеллигент». Видимо, тут у него просыпались гены предков – племенных вождей. Довольно легко он разбивал интриги и лишал противников надежд – не прибегая при этом к кровопролитию.

«Погорел» же Акаев на том же, на чем обычно «горят» почти все постсоветские политики – на семье, точнее, Семье. «Хитрый Лис», что вполне естественно, не смог в полной мере устоять перед соблазном «порадеть родному человечку». Имена его сына и его зятя стали нарицательными в республике. Тем более, что с родственниками ему, честно говоря, не повезло, особенно с сыном: тот оказался совершенно безбашенным игроком, и о его миллионных проигрышах в казино судачила вся республика.

Точнее, конечно же, не только о проигрышах, сколько об их покрытии из тощего республиканского бюджета.

Откуда, спросите, узнавали? Так ведь я же говорил вначале – в республике ДЕЙСТВИТЕЛЬНО была свободная пресса…

То есть в конечном итоге Акаев пал жертвой системы, которую сам же и создал. Разгульная жизнь Сына и Зятя стали в республике притчей во языцех, эту тему охотно подхватила вся оппозиция; тему ужасной «Семьи» обсасывали непрерывно, благо, за фактами дело, увы, не становилось… Авторитет Отца Нации падал катастрофически.

Конечно, для режимов Каримова или Ниязова все это было бы не более чем комариным укусом – там никто и подумать бы не посмел обсуждать похождения сиятельной семьи бая; но Киргизия была уже другой страной, действительно намного более свободной!

В итоге настроения «оказался наш Отец не Отцом, а сукою» в очередной раз возобладали. Акаев вместе со всей семьей был вынужден бежать из страны.

Большая ирония в том, что на место Акаева пришел Бакиев – как наглядная иллюстрация известного тезиса Макиавелли: «Люди всегда очень радуются приходу нового правителя, потому что считают, что новый правитель будет намного лучше. Они ошибаются: новый правитель ВСЕГДА оказывается хуже старого». Этот тезис был в очередной раз доказан киргизам с какой-то даже излишней наглядностью.

Бакиев оказался простым, просто клинически простым баем с Юга, с трогательной наивностью решившим, что наконец-то ухватил бога за бороду. Как и всякий южанин, он и сам был из огромной семьи, и детей у него было много. Едва устроившись на новом месте, Бакиев принялся ударными темпами рассовывать своих детей, племянников, свояков и т.п. на все сколь-нибудь «хлебные» и значимые должности в республике. Причем Курманбек Салиевич даже не считал нужным как-то скрывать этот процесс: однажды на прямой вопрос прорвавшегося к нему журналиста – мол, а почему все-таки почти все должности занимают ваши родственники? – он ответил с подкупающей прямотой: а что ж, дескать, делать, если люди из рода Бакиевых настолько умны, образованы и квалифицированы?!

Пристыженный корреспондент заткнулся. Да и правда, что ж тут делать? Не назначать классного специалиста только потому, что он родственник президента?! Но ведь каждому понятно, что это было бы просто несправедливо, не по-государственнному!

Старина Макиавелли посмеялся бы над наивными киргизами: что, не нравилось, как младший Акаев проигрывает казенные деньги? Ладно – получите пятьсот (я не шучу!) родственников Бакиева, буквально облепивших госбюджет жадной саранчой!

Бакиеву в чем-то не повезло; при его простодушных и таких понятных устремлениях ему явно досталась не та страна. Киргизия уже при позднем Акаеве, несмотря на все его усилия, была глубоко больна: долги огромны, рабочих мест мало, соцзащита слаба – а все новые и новые молодые безработные киргизы, которых называют «дети базара», каждый год неумолимо десятками тысяч выбрасываются в жизнь…

В таких условиях надо было не «отрываться», а наоборот: брать республику на плотное ручное управление, экономить каждый сом, прижать даже те «группы влияния», которых и Акаев прижать не сумел… Бакиев стал действовать строго наоборот.

Тут взвыли даже «южане». Они вдруг обнаружили, что, несмотря на формальную власть «своего», реально у них положение стало едва ли не хуже, чем при Акаеве – так как беспредельщик Бакиев бесстыдно гребет всё только под свою родню, «забывая» делиться с уважаемыми южными родами…

После утонченного интеллигента Акаева воцарение Бакиева смотрелось каким-то ужасным упрощением, ошибкой, «игрой на понижение». Я долго думал – почему все ж Акаев уступил власть? Неужели развернутая кампания в прессе против его «Семьи» оказалась настолько фатальной?

Скорее всего, прежний Старый Лис сумел бы извернуться. Проблема, скорее всего, была намного печальнее: Акаев просто устал. Он бы удержал республику в 2004 году – но, увы, перестал понимать, зачем. Пропала перспектива. В какой-то момент ему просто стало ясно, что все его президентство – лишь все ускоряющийся бег ради того, чтобы хотя бы удержаться на месте.

Причем на месте удержаться не получается. Несмотря на все усилия, ситуация лишь ухудшалась и ухудшалась.

Можно было лишь надеяться «от противного»: мол, Бакиев прост, как три рубля – но «зато» он гораздо больше соответствует, в сущности, дикому и необразованному в массе своей народу Киргизии, чем его непонятно зачем ставший программистом Первый президент. Увы, эта ставка не сыграла.

Бакиев рухнул не потому, что его «свалила оппозиция». Сам бывший оппозиционер, Бакиев прекрасно знал цену своим бывшим «товарищам» и абсолютно не собирался уступать им ни вершка власти. На его взгляд, все они были лузерами – и он вовсе не собирался, как «гнилой интель» Акаев, бежать при первом появлении разъяренной толпы. Нет, Бакиев как раз понял давно и навсегда главную ошибку Акаева: тот, на взгляд Бакиева, боялся крови – и потому проиграл.

Бакиев знал, что ему всего лишь надо не бояться крови оппозиционеров и несмышленого быдла. Он брал пример со своих успешных соседей – Каримова прежде всего.

Поэтому при первых признаках мятежа Бакиев хладнокровно приказал бросить в тюрьму «по списку» всех известных ему «оппозиционеров», а в толпу – стрелять. Вот в чем была ошибка Акаева – он не стрелял в толпу!

Люди в Киргизии поднялись вовсе не ради «оппозиции» - причиной их выступлений стал резкий взлет цен и тарифов, прежде всего – на ЖКХ и электроэнергию. Киргизия столкнулась, по Наполеону, с самой страшной разновидностью бунта – «бунтом пустого желудка».

Нельзя недооценивать потенциал вечно безработных, озлобленных «детей базара». Их в Киргизии большинство, их головы пусты, и они мало боятся пуль – потому что на базаре отучаешься бояться чего бы то ни было. Бакиев, при всей его решительности, был сметен в три дня.

Главная, даже трагическая проблема Киргизии, в том, что на смену уставшему, постаревшему «лису» Акаеву должен был прийти Акаев номер два. К сожалению, такого во всей республике не нашлось.

Все идет прахом. Похоже, демократия в нищей стране действительно невозможна. Даже нынешние дикие столкновения на Юге – в Оше и Джелалабаде – во многом вызваны реформами Акаева. Нищие, но трудолюбивые узбеки, готовые, как китайцы, по 18 ч в сутки ковыряться в земле, всеми правдами и неправдами бежали от замордовавшего их Каримова в несравненно более свободную Киргизию. Здесь, в полном соответствии с классикой, их «свободный труд на свободной земле» принес соответствующие плоды.

Трудолюбивые узбеки в Киргизии в какой-то момент стали жить лучше, чем многие киргизы. Это, естественно, стало вызывать зависть и желание пограбить. Резкое снижение жизненного уровня при Бакиеве довершило картину: межэтнические отношения пошли по самому худшему из возможных вариантов.

Сейчас власть в Киргизии валяется на земле. Мой приятель-политтехнолог недавно вернулся из Бишкека в крайне мрачном настроении: говорит, что деградация всего и вся идет ошеломляющими темпами.

Скоро времена Акаева будут вспоминать в Киргизии, как сладкий, невозможный, удивительный сон. «Островок демократии» уходит на дно, как Атлантида.