Как нам обустроили Россию, или Двадцать лет спустя

На модерации Отложенный «Великий пророк» с фамилией Солженицын целился в привычное: в коммунизм, а попал по России и русскому народу! И ведь не промахнулся!

ДВАДЦАТЬ лет назад, 18 сентября 1990 года, в Советском Союзе была массово опубликована программная работа Александра Исаевича Солженицына «Как нам обустроить Россию. Посильные соображения». Звонкая была работа!

Со всей страстью убежденного диссидента, правозащитника-шестидесятника, антисоветчика и антикоммуниста писатель, которого нам назойливо предлагают считать не просто великим, но вместе с тем и то ли пророком, то ли мессией, зафиксировал гимн-реквием и коммунистической идее, и исторической России (на тот момент Советской России). Оказалось, однако, что вся эта работа явилась в ближайшей же исторической перспективе убийственным окончательным диагнозом и дару исторического предвидения Александра Исаевича, и качеству его исторической памяти, и уровню его здравого смысла, и, что самое поразительное, глубине его национального чувства.

Уж как затрепали наши «демократы» фразу Черчилля о том, что «демократия – не самая совершенная форма власти, но остальные – еще хуже»! Будто эта сомнительная фраза является индульгенцией нашим «рыночным демократам» в тех мерзостях, которые они совершают над Россией. Фраза же является сомнительной потому, что Черчилль никакой другой формы власти, кроме так называемой «демократии», НЕ ЗНАЛ(!), остальные он ненавидел издали!

Однако не Черчилль и не великий пророк с фамилией Сол­женицын (образца 1990 года), а именно мы находимся сегодня в редкостной для нас исторической ситуации: именно мы имеем возможность реально, а не иллюзорно сравнить и советскую форму власти, и так называемую «рыночную демократию». Результаты этого сравнения для большинства народа очевидны: советская форма власти, конечно же, несовершенна, но остальные, а особенно так называемая «рыночная демократия», невыносимо хуже!!!

Прекрасную формулу оставил Сервантес: «…истина – мать которой история, соперница времени, сокровищница деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение настоящему, предостережение будущему». («Дон Кихот», часть первая, глава девятая).

История – «мать» истины! Вот история на шкуре русского народа накоротко и проверила, взвесила обе эти формы власти. Пособил в этом своим текстом и Солженицын.

Так, во втором разделе текста: «А что есть Россия?», Солженицын широким щедрым жестом ОТКАЗАЛ России (и царской, и Советской) в праве пребывать в ее исторических пределах: «И так я вижу: надо безотложно, громко, четко объявить: три прибалтийских республики, три закавказских республики, четыре среднеазиатских, да и Молдавия, если ее к Румынии больше тянет, эти одиннадцать – да! – непременно и бесповоротно будут отделены». И сказал он, что это – хорошо!

Сказано это было в 1990 году, когда во всем мире не оставалось уже никого (кроме самого Солженицына), кто не знал бы, что Европа взяла курс на политическое и экономическое объединение как на объективную необходимость и неизбежность! Наш же гигант мысли в 1990 году с легким сердцем предлагал рушить несравненно более высокий уровень интеграции отдаленных друг от друга территорий Советского Союза, чем тот уровень интеграции разных стран Евросоюза, что достигнут ими сейчас. До уровня СССР в решении сложнейших и тяжелейших задач объединенной Европе еще трудиться и трудиться долго-долго.

Даже оглашенный перестройщик Михаил Сергеевич – даже он(!) – так успел откомментировать «новации» Александра Исаевича: «Он весь в прошлом!» Да еще в каком прошлом! Наш властитель дум предложил «непременно и бесповоротно» откатиться России в допетровское территориальное состояние. Парадоксальным образом оба высоких спорщика оказались тогда одновременно и правы, и неправы.

Так, родимое пятно нашей истории, беззаботно пригласив страну поболтать и пострелять, до последнего отказывался верить, что страна сыплется.

Окраинные народы, обнаружив, что в Кремле подобралась командочка во главе с редкостно пустопорожним говоруном, принялись друг друга резать. К сентябрю 1990 года «процесс пошел» семимильными шагами, страна реально начала разваливаться, и Солженицын это не только безошибочно зафиксировал, но и ошибочно счел это благом. Показательно, что позднее слов удовлетворения от результатов развала исторической России наш мессия не оставил (неужели что-то успел осознать?).

ПОСЛЕ того как в лучший мир отошел блаженный академик Сахаров, Солженицын, до собственной кончины 03.08.2008 г., оставался самой масштабной фигурой в среде доморощенных ненавистников коммунистического учения и советского периода истории России. На его фоне остальные правозащитники-шестидесятники и прочие диссиденты выглядели как мелкотравчатая мошкара, не более того. В самом деле: что такое был миф о Войновиче на фоне Солженицына?

Тем более странно и дико было читать следующее: «Не гордиться нам и советско-германской войной (…бездарно проведенной, даже самоистребительной, «Отечественной»…), на которой мы уложили за 30 миллионов, вдесятеро гуще, чем враг…»

Наши военные потери – 8 668 400 убитых, умерших от ран, пропавших без вести, погибших в плену. Немецкие военные потери (включая военные потери немецких союзников, пособников и добровольцев из стран, не являвшихся союзниками Германии) – 8 649 000. Что это – у бывшего преподавателя математики в 1990 году обнаружился возрастной арифметический кретинизм?

Правда, еще «мы уложили» мирного населения – 17 400 000 убитыми и умершими. Видимо, если бы Сталин дал приказ, и Советская Армия «уложила» бы в отместку столько же мирного немецкого населения, Солженицын был бы доволен?!

Значит – «не гордиться нам» той войной? «Бездарно проведенной»? А Европа, которая кротко и с готовностью разлеглась под Гитлером, провела ту войну – не в пример нам – талантливо? А Гитлер, сглотнувший цианистый калий под грохот русской артиллерии, величайший в истории режиссер-постановщик? А может быть, Сталину следовало остановить свои победоносные армии на границе Советского Союза и оставить Европу наедине с ее судьбой?

Посмотреть, в частности, что там у Гитлера получится с «окончательным решением еврейского вопроса»?

Уже не узнаем: а был знаком Солженицыну следующий текст? «12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война…» Это – Лев Толстой, «Война и мир», самое начало третьего тома. Не Наполеон, не французы, а «силы Западной Европы»! Эти две Отечественные войны похожи удивительно. Тогда, в 1812 году, Европа, объединенная под Наполеоном, вторглась в царскую Россию. А в 1941 году та же самая Европа, объединенная уже под Гитлером, с громадным энтузиазмом вторглась в Россию Советскую. Итог этих войн известен!

Жаль, нет возможности спросить Александра Исаевича: а войну 1812 года мы провели тоже «бездарно»? Все-таки и Наполеон, и Гитлер начинали с одного рубежа, у Гитлера было даже два дня форы. Вот только Наполеон на гужевой тяге в сентябре Москву уже взял, а Гитлер с танками и авиацией в декабре(!) только приблизился к ней на минимальное расстояние и взять не смог! Так, может быть, Советская Армия воевала все ж таки лучше той, царской, ну хотя бы чуть-чуть?
И что же наш властитель дум не растолковал нам, неразумным, силой своего увесистого таланта, как это было бы славно, если бы и Советский Союз вслед за разлегшейся под Гитлером Европой покорился?

Далее. Оказывается, это «мы уложили за 30 миллионов»! Оказывается, это «мы» ни с того ни с сего сошлись между собой, друг с дружкой, стенка на стенку и давай друг друга насмерть укладывать, аж «за 30 миллионов»! Даже интересно: а сам Солженицын на той «Отечественной» (кавычки от Алек­сандра Исаевича), «даже самоистребительной», чем занимался? Хватаемся за сердце: неужели «самоистреблялся»?! А может, все-таки Родину защищал?!

Диву даешься, как легко Солженицын влил свой голос в предательский хор всевозможных ничтожеств, безнаказанно гадящих на Великую Победу. Влил, и то ли повел всю шайку за собой, то ли сам поплелся следом.

Поражает уровень ненависти ко всему советскому. Вермонтскому пустыннику на каждом шагу отказывает элементарная дисциплина ума. Вместе с тем многие пассажи производят впечатление прозрений. Проклятия, адресованные советской действительности, кажутся написанными сегодня. Складывается впечатление, что на эти проклятия нашего пророка вдохновили ежедневные реформаторщики, которые своими «великими реформами» доконечно губят то последнее, что осталось еще от исторической России. То есть Солженицын – в некотором роде Нострадамус, прозревший в 1990 году ближайшее скорбное будущее исторической России (того, что от нее останется, и после его, в частности, усилий). Нострадамус, только наизнанку, шиворот-навыворот! Остановимся на некоторых озарениях нашего мессии.

«Мы на последнем докате». Это ж когда именно: тогда или теперь?
«Кто из нас не знает наших бед, хотя и прикрытых лживой статистикой?»
– И какие беды страшнее: тогдашние или нынешние; и какая статистика лживее: тогдашняя или сегодняшнего дня?

«Мы лишились своего былого изобилия». – В том смысле, что оно теперь уютно расположилось в очень отдельных карманах эффективных экспроприаторов священной государственной (общенародной) собственности, по Чубайсу – эффективных соб­ственников.

«…уничтожили класс крестьянства и его селения, мы отшибли самый смысл выращивать хлеб, а землю отучили давать урожай». Забавно, что наш антикоммунист формулирует в терминах марксизма («класс крестьянства»). А для того чтобы насладиться, как теперь-то «классу крестьянству» стало наконец-то хорошо, пусть бы съездил, посмотрел бы, успокоил бы душу. Не успел.

«…да еще заливали ее (землю) морями-болотами». Это наш бывший учитель физики о строительстве гидроэлектростанций. В этом пассаже с ним даже Чубайс не согласится. Да если бы советский народ не создал Единую энергосистему (ЕЭС), то в чем бедный Чубайс с таким аппетитом наковырялся бы?

Нашу промышленность, в том числе космическую и оборонную, содрогатель умов обзывал «первобытной». В НАСА и Пентагоне на этот счет иное мнение. К советскому космосу, как мы еще увидим, у Солженицына особая привязанность.

«…мы вырубили свои богатые леса». А с этим уже не согласятся китайцы и финны.

«…выграбили свои несравненные недра, невосполнимое достояние наших правнуков, безжалостно распродали их за границу». В точку, но не по адресу. Или это в советское время от «безжалостной распродажи за границу… выграбленных наших несравненных недр» Абрамович сделал себе «Челси», а Век­сельберг сделал себе яйца от Фаберже?!

«Изнурили наших женщин на ломовых неподымных работах, оторвали их от детей». То ли дело теперь! В стране ликвидировано самое малое 15 млн «ломовых неподымных» рабочих мест. Перед женщинами открыты все возможности реализовать себя в таких «престижных профессиях» демократического общества, как проститутка, стриптизерша, суррогатная мать, донор на органы, нянька «новых россиянских барчуков», уличная торговка. А они вдруг детей стали рожать вполовину от «проклятой эпохи застоя». Не хотят они почему-то, неблагодарные, рожать детей в такую славную нынешнюю жизнь.

«Самих детей пустили в болезни, в дикость, в подделку образования». Какое попадание! Но опять не по адресу, наш Нострадамус (наизнанку) буквально неутомим. Первое «новое россиянское поколение» отличается от последнего советского не только половинной численностью, но и таким падением здоровья, которое сравнимо с катастрофой. По раскидистым оценкам, численность беспризорных «детей в дикости» в нынешней России оценивается недопустимыми цифрами. И если советское образование было среди лучших в мире, то «новое россиянское» образование гордо падает все ниже и ниже.

«В полной запущи у нас здоровье, и нет лекарств (лекарств всякого качества сегодня пруд пруди, да денег на них у большинства нет. – А.П.), да даже еду здоровую мы уже забыли (да при нынешнем изобилии еды всякого качества вспомнили ли мы еду здоровую? – А.П.), и миллионы без жилья (а каково было бы сегодня без масштабного жилищного строительства в советское время? – А.П.), и беспомощное личное бесправие разлито по всем глубинам страны, – а мы за одно только держимся: чтоб не лишили нас безуемного пьянства». Сильно, звонко, особенно о «безуемном пьянстве»: в советское время «безуемно» выпивали в три раза меньше! Так что опять не по адресу. Нашему пророку попридержать бы эти рулады лет так на пять, не больше; да обрушить их на головы реформаторщиков. Правда, в «новой России» их не издали бы многомиллионными тиражами.

«Все знают: растет наша смертность, и превышает рождения, – мы так исчезнем с Земли!» Истинный Бог – правда! Только не для 1990 года.

ДО САМОЙ своей кончины 03.08.2008 г. печальник русского народа умудрился не задаться простыми вопросами. – Почему в РСФСР–России всего за шесть лет русская рождаемость рухнула с 2 млн (1987) до 1 млн (1993)?! Почему естественный прирост русского народа «плюс» 800 000 (1987) всего через шесть лет сменился вымиранием на «минус» 1 млн (1993)?! Что же такое сделали и с Россией, и с русским народом в эти шесть лет?!

Еще он умудрился не заметить того, что под носом у него идет системная ликвидация русского народа. А ведь на момент его смерти даже минимальная (росстатовская) цифра этого процесса достигла 16 млн!
Сегодня, в двадцатую годовщину публикации текста «Как нам обустроить Россию. Посильные соображения», из равнодушных сводок Росстата неотвратимо следует, что за годы «великих реформ» (1992–2009) в «новой демократической Великой России» вымерло, было сжито со свету – 17 млн русских. Отдельно скажем, что неосторожные проговорки высших чиновников России дают основания предполагать другое: русских за 1992–2009 гг. вымерло вовсе не 17 млн, а в реальности – 35 млн.

При всех раскладах к 2050 году от русского народа останется в лучшем случае 50 млн, а к концу XXI века «мы (русские) исчезнем с Земли»! Понятно, что современная Россия рассыплется гораздо раньше, чем вымрет последний русский. Вот так нам обустроили Россию! Одно слово – посильно! Продолжим.

«Неужели Россия обеднилась от отделения Польши и Финляндии (после двух революций 1917 года. – А.П.)?» – В свете 1939–1945 гг. это еще как сказать!
«А если верно, что Россия эти десятилетия отдавала свои жизненные соки республикам…» Верно(!), РСФСР перечисляла по трансфертам в союзные республики $80 млрд (образца 1985 г.) в год, «…так и хозяйственных потерь мы от этого не понесем, только экономия физических сил». Кабы все было так просто! А разрыв миллионов связей: человеческих, экономических, научных, транспортных, производственных, технологических и т.д.? А разрушенная сухопутная граница? А Байконур? А Севастополь?!

«Рыдает все в нашем сегодняшнем хозяйстве… никому нет никакого расчета работать! И миллионы обитают так, что и жилищами назвать нельзя… в гнойных общежитиях. И нищенствуют все старики и инвалиды». Сильнейшее попадание, но в который уже раз не по адресу. Что на это сказать? Только одно: вермонтского Нострадамуса бес антикоммунизма попутал!

Среди предложенных мессией мер экономии средств отметим одно, которое, возможно, шепнули в НАСА: «Может подождать и космос». Для бывшего преподавателя физики оригинальное озарение. Космос никого ждать не будет!
«А еще высится над нами гранитная громада КГБ и тоже не пускает нас в будущее». Опять промах. «Гранитная громада» «Конторы Глубокого Бурения» даже и не пискнула – «и тоже… пустила нас в будущее». Да еще в какое будущее! Многие «конторские» в этом будущем весьма неплохо устроились.

Властитель дум обзывает коммунизм «мифом», который «отдал 29 русских губерний засухе и вымирательному голоду 1921–1922 годов. И тот же самый миф предательски затолкал Украину в такой же беспощадный голод 1932–1933 г.». Видимо, масштабы «вымирательного голода» 1872–1873 гг. и «беспощадного голода» 1891–1892 гг. наш печальник русского народа считал извинительными для милого его сердцу «мифа» о самодержавном правлении.

Кто бы напомнил пророку в его нынешнем отдалении, что в преддверии 1917 года голодными были: 1901, 1905–1908, 1911–1912 годы. Напомнил бы ему же, как в 1908 году министерство внутренних дел указало в отчете, что умереть «голодною смертью является ежегодно весьма возможной участью значительного числа земледельцев России». То есть большевики получили то еще наследие, и кто поверит, что наш мессия, дотошно занимавшийся предреволюционными годами, этого не знал?!

И чуть подробнее о «мифе коммунизма», который «отдал 29 русских губерний засухе… 1921–1922 годов». – Неужели великий пророк серьезно полагал, что «небесная канцелярия» состояла у большевиков на посылках?! Но в таком случае, будь он среди нас, он непререкаемо пророкотал бы, что «миф рыночной демократии летом 2010 года отдал русские регионы не наблюдавшейся ранее засухе и предательски затолкал Россию в небывалые лесные пожары»! Отсюда следовало бы, что «небесная канцелярия» переметнулась на службу к «единороссам»!

«У иных национальных областей будет внешняя граница, и если они захотят отделяться – запрета не может быть и здесь». Печальник земли Русской раз за разом возвращается к своей идее фикс: пустить на распыл тысячелетнее государство.

«Наши деды и отцы, втыкая штык в землю во время смертной войны (1914), дезертируя, чтобы пограбить соседей у себя дома…» Ведь вот что видит в своих «дедах и отцах»! Солженицын видел в них «дезертиров»; это после печально знаменитого Приказа №1, к которому большевики не имеют (кстати) ни малейшего касательства. Приказ №1 был распространен в армии тиражом 9 000 000 экземпляров, и армия тут же сиганула с позиций – в деревне шел «черный» передел...

«…за советские три четверти века мы и скатились на уровень колонии, а какой же иной?» Какое выделение могучей мысли! «Три четверти советского века мы скатывались и скатывались до уровня» сверхдержавы и второй экономики мира, то есть «на уровень колонии, а какой же иной?» А д-р Геббельс-то отды­хает!

«И вот в новую гласность кинулись и все грязные уста, которые десятилетиями обслуживали тоталитаризм». А кто были герои этого пассажа? Живший тогда крупнейший политический трансвестит А.Н.Яковлев? Или уже умерший идеологический оборотень в погонах генерал-полковника Волкогонов? Или перманентный перевертыш-рекордсмен Познер? И тому подобные прочие?

«Хотелось бы подбодриться благодетельными возможностями Церкви. Увы, даже сегодня… оживление смелости мало коснулось православной иерархии. (И во дни всеобщей нищеты надо же отказаться от признаков богатства, которыми соблазняет власть.) Только тогда Церковь поможет нам в общественном оздоровлении, когда найдет в себе силы полностью освободиться от ига государства и восстановить ту живую связь с общенародным чувством. …Явить бы и теперь, по завету Христа, пример бесстрашия – и не только к государству, но и к обществу, и к жгучим бедам дня, и к себе самой». «Хотелось бы подбодриться», да не из чего. Власть устами Росстата (и неосторожными проговорками высоких чиновников) признается, что за 1992–2009 гг. ВЫМЕРТВИЛА 17 000 000 (35 000 000) русских. А РУССКАЯ православная церковь сохраняет на это олимпийское спокойствие и загадочное гробовое молчание. Видно, «во дни всеобщей нищеты» трудно «отказаться от признаков богатства, которыми соблазняет власть». Как это было бы к месту повторить Солженицыну с дачи Кагановича, когда б он сам это разглядел!

«Для данного народа, с его географией, с его прожитой историей, традициями, психологическим обликом, установить такой строй, который вел бы его не к вырождению, а к расцвету. Государственная структура должна непременно учитывать традиции народа». Золотые слова! Ну и как находил Александр Исаевич, «такой строй установили» сегодня в России, и «ведет он нас к вырождению» или к «расцвету»? А нынешняя «государственная структура учитывает традиции народа»?

ПОСЛЕ данной цитаты будет правильнее остановиться и попробовать сформулировать тот изъян в миропостроении Александра Исаевича, который в конечном счете и привел его к такому сокрушительному промаху. Начнем издалека.

Солженицын любил при каждом удобном случае напоминать, что «в 1754 году, при Елизавете, Пётр Иванович Шувалов предложил такой удивительный проект сбережения народа». Справка: «Шувалов П.И. (1710 или 1711–1762), граф, русский государственный деятель, генерал-фельдмаршал. Ш. был крупнейшим монополистом во внешней торговле (лес, сало), откупщиком и предпринимателем и в стремлении к наживе не останавливался перед казнокрадством». Заметим, что идею проекта Шувалов почерпнул из письма Ломоносова в свой адрес. Вообще же господа, подобные Шувалову, относились к народу как к бессловесной скотине.

Кумиром же Солженицына является Пётр Аркадьевич Столыпин (1862–1911). К нему, как к высшему авторитету, обращается Александр Исаевич в своем тексте постоянно. Вот только декларация Шувалова («сбережение народа») и практика Столыпина находятся в непримиримом противоречии! Потому что Столыпин в своих реформах и близко не думал о «сбережении народа». Расставим акценты.

Столыпин был крупнейший землевладелец и в своих реформах отстаивал интересы своего, и только своего (!), класса! Выражая волю Совета объединенного дворянства, Столыпин имел целью ликвидировать русскую крестьянскую общину. Будучи саратовским губернатором, он в годы Первой русской революции (1905–1907) увидел силу русской крестьянской общины, когда страдавшие от безземелья крестьяне общинами(!) громили те помещичьи усадьбы, в которых земля не обрабатывалась, лежала в запущи.

Выезжая с войсками на подавление крестьянских выступлений и будучи позднее премьер-министром, Столыпин безнадежно перемарался в русской крови.

Здесь обязательно следует напомнить поклонникам Столыпина очевидное: исторически так сложилось, что зима в России, да еще в условиях гигантских пространств, время года чрезвычайно суровое. Если же совсем серьезно, то русская крестьянская община не была кем-то спущена сверху, а была выстрадана(!) русским крестьянством как механизм выживания, СБЕРЕЖЕНИЯ НАРОДА(!) в суровых природных условиях! (Сол­женицын же у нас за «демократию малых пространств»!)

А Столыпин как раз и имел целями своей реформы ликвидацию этого спасительного для русского крестьянства механизма общинного землевладения и землепользования, сосредоточение бывших общинных земель в руках крупных землевладельцев, превращение основной массы крестьян в безземельных батраков; и вместе с тем – безусловное сохранение помещичьего землевладения! И в этом его (кстати) категорически НЕ поддержала 2-я Государственная дума, за что Николай II (по представлению Столыпина) ее и распустил.
Учиняя «великое потрясение», Столыпин обвинял в этом других: «Вам нужны великие потрясения – нам нужна Великая Россия!» (Как нынешние реформаторщики в этом на него похожи!) Вздымая русское крестьянство на жестокую дыбу, Столыпин обманно заклинал: «Дайте России двадцать лет спокойствия, и вы не узнаете России!» – в том смысле, что за этот срок крестьянство частично вымрет, частично смирится и кое-как приспособится, а особо несогласных Пётр Аркадьевич переве­шает.

Столыпин предлагал за все заплатить русскому крестьянству! И русское крестьянство достаточно быстро это прекрасно поняло, а уж мировая война поспособствовала тому, чтобы 1917 год не заставил себя долго ждать! Увы, но его сиятельство Александр Исаевич этого так и не поняли – вот где изъян в его миропостроении! Нельзя молиться двум Богам! Нельзя одновременно восторгаться реформами Столыпина и не принимать нынешних «великих реформ», за которые русский народ платит последнюю, смертную цену.

Просто диву даешься: да почему же нынешняя РЕФОРМАТОРЩИНА не вдохновляла Солженицына?! Какую принципиальную разницу видел он между опытами Столыпина и упражнениями реформаторщиков, которые скалькированы со столыпинских?! То, что Столыпин только попробовал реализовать (ликвидация общинного землевладения и землепользования), «новые россиянские гаранты» и их присные ударно претворили в жизнь (правда, на другом историческом уровне). Как же великий ум не разглядел их очевидного родства?

Не в годы премьерства Столыпина (чему Солженицын не был свидетелем), а после 1992 года (непосредственно у Солженицына под носом) в России состоялась полномасштабная всеохватная «столыпинская» реформа. Священная (!) государственная (общенародная) собственность, созданная самоотверженным трудом нескольких поколений советского народа, была вполне по-столыпински экспроприирована в карманы юрких людишек, способных ВЗЯТЬ ЧУЖОЕ! Еще Солженицын обошел молчанием и тот режущий глаза факт, что среди этой публики оказалось столь непропорционально мало русских. Русский человек, в массе своей, ВЗЯТЬ ЧУЖОЕ оказался не способен!!!

Итоги современных, проделанных по столыпинскому сценарию, «великих реформ» для русского народа смертельны! Даже неинтересно обсуждать, этого хотел вермонтский Нострадамус или чего-то другого. «Великий пророк» с фамилией Сол­женицын целился в привычное: в коммунизм, а попал по России и русскому народу!

И ведь не промахнулся!

Андрей ПШЕНИЦЫН

Ижевск.

-------------

(Комментарии см. по ссылке):

http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=58370