Тулун. Тест на властепригодность

Тулун. Очередной тест на властепригодность.

 

Плановая беда, которой не ждали.

 

О Тулуне написано много. И не потому, что произошедшая катастрофа представляет из себя нечто небывалое. Наводнения в Иркутской области это норма. Удивляет то, как встретила напасть местная власть. И прежде всего поражает эдакая вялотекущая имитация деятельности. Ведь, казалось бы, раз наводнения привычны, значит и меры  на месте должны приниматься разумно, быстро, слаженно. А уж если и Москва подключилась, то все мероприятия по ликвидации последствий вообще должны пройти без сучка и задоринки. Но не тут то было. Четыре месяца прошло, а сделан пшик.

Что прежде всего бросается в глаза? Безынициативность местного руководства.

Это в других регионах за четыре месяца могут горы своротить. Здесь удалось построить два одноквартирных домика. Ладно, дайте денег и люди сами себе построят. Нет, сначала нужно все бумаги проверить, потери пострадавших оценить, выявить жуликов и т.д. Мало ли, что деньги пришли в область. Местные чиновники считают, что выдавать их будет можно только при сто процентной гарантии точности оценки ущерба. Где такую оценку получить? Ответ на этот вопрос выходит за рамки чиновничьей компетенции.

А что начальство чиновников? Ведь оно, в конце концов, может приказать. А?

Тем более, что инициатива «мелочевки»  наказуема.

Единственным чиновником в области, который наделен правом инициативы самим народом, является выборный губернатор. Он имеет право бросить все силы региона на борьбу с любой невзгодой. Бывает, даже с превышением полномочий. И все обязаны подчиниться. Есть общее правило на службе: если приказ прямо не противоречит Закону, чиновник обязан его выполнять. Здесь вышло по другому.

Пиарщики нынешнего Иркутского губернатора пытаются всячески поддержать его значительно пошатнувшуюся репутацию благодетеля Прибайкалья, выдавая средние показатели области в выполнении указов Президента за его личные достижения.  Но, к сожалению, С.Г. Левченко никогда не был выдающимся хозяйственником. В губернаторы он попал ни как признанный лидер сообщества, а как фигура, устраивавшая так или иначе  ущемленную властью местную элиту. Именно поэтому в правительстве губернатора-коммуниста ключевые посты заняли отнюдь не представители партии рабочего класса.
И все бы ничего, но Иркутская область - это очень своеобразный регион, в котором лидеру нужно быть не должностным лицом, а реальным делателем. Иркутская область - это регион постоянных глобальных проблем и потрясений. В ней дважды в год  наступают "плановые" наводнения, а летом крупнейшие незатухающие пожары, в ней проблемы Байкала и разработки крупных месторождений, крупнейших предприятий и моногородов, выдающегося энергетического гидрокаскада и транзитного узла и т.д. и т.д.
Как в разрешении этих проблем зарекомендовал себя лично Левченко? Да ни как. Сидел тихонько и отбивался от ответственности за вороватых подчинённых. Благо есть госпрограммы, реализацию которых, пусть и не как у лидирующих субъектов 
Федерации, но можно приписать к своим заслугам. 
И вот, пришла беда откуда не ждали. "Плановое" наводнение оказалось разрушительней, чем обычно. 
Стихийные бедствия в Иркутской области случаются регулярно. И обычно местные власти при прежнем руководстве не ждали указаний сверху, а мобилизовали все возможные силы и средства для борьбы со стихией.
В этот раз все было не так. Власти почему-то реагировать не спешили, а губернатор вообще не торопился вернуться в область из Москвы. Сегодня иркутские чиновники из команды губернатора объясняют это политическими реалиями. Мол, губернатор у них коммунист, и поэтому в Центре только и ждут просчетов, чтобы "посадить" политических противников. Тем более, что некоторых из них уже привлекли к ответственности за  деятельность на областных постах. А потому чиновники действовали исключительно осторожно, дожидаясь инструкций из Центра.
Это особенно удивительно. Ведь как раз Иркутская область до этого не отличалась послушным следованием «указивкам» Москвы. Тем более, если они шли  в противовес интересам иркутян. Это настолько устоялось в общественном сознании, как нечто само собой подразумевавшееся, что никто не мог поверить, будто  на выборах губернатора победит приспособленец. 
Ладно, победил, так победил. Хотя надежды на быстрое коммунистическое движение к процветанию не оправдались, но и особых провалов не было. И вот вдруг Тулун!
Отсидеться не удалось. А заявления, что и все так делают, не нашли отклика. Люди ещё помнят, как работали первые губернаторы области. Они были не без огрехов.  Но когда требовалась решительная позиция в отстаивании интересов иркутян, они не прогибались перед верхами. Напомню, как это было, как мне это запомнилось. Простите, если где вкрадется неточность. Итак.

 

Обманутый губернатор. Ю.А.Ножиков.

 

Почему "ушел" в отставку первый губернатор Иркутской области Ю.А. Ножиков? Он заявил, что ушел в отставку потому, что не может решить стоящие перед областью проблемы, и, в первую очередь, социальные. Напомню, что эти проблемы породило. 
В начале 90-х в стране активно проводилась приватизация. Людям она известна, как "ваучерная". Но большинство крупнейших предприятий-гигантов приватизировались по сложным схемам, которые выделяли долю собственности руководителям предприятий, рабочим коллективам, а остальное просто продавалось. В этих процессах участвовали и ваучеры, и деньги (денежные обязательства).  Большую роль играли и власти на местах. Они могли воспрепятствовать приватизации или поддержать ее. Это делалось для того, чтобы в ходе приватизации критически не пострадали доходы бюджетов на местах, и прежде всего, выплаты бюджетникам, деятельность социально значимых объектов. 
Поскольку больше всего денег было в руках "москвичей", то крупные региональные предприятия стали переходить в их руки и регистрироваться в Москве. Местные бюджеты стали терять значительную часть доходов. Центр успокоил регионы, заявив, что им будет оказана помощь в виде перераспределения долей бюджетных отчислений - Центру меньше, регионам больше. 
Ножиков поверил центру и стал активно подталкивать приватизацию. Крупные предприятия стали уходить за бесценок. Отчисления от сделок не покрывали расходы бюджета. Так, по слухам, крупнейшее братское предприятие ушло с молотка за сотую долю его стоимости.(Правда, ходят слухи, и за взятку в 100000 долларов).  Область стала одним из лидеров всероссийской приватизации. В сводках, публиковавшихся помесячно в центральной прессе, она занимала иногда даже третье место по стране в темпах продажи госсобственности...
А тем временем, за три года налоговые отчисления в бюджет области сократились в 10 раз. Из процветающей область превратилась в Дотационную. Это привело к тому, что нечем стало выплачивать зарплаты бюджетникам. Муниципальные бюджеты не справлялись с минимальными потребностями поддержания инфраструктуры поселений. 
Ножиков потребовал от Центра компенсировать потери бюджета хотя бы на бюджетников. А чтобы снизить социальный накал, ввел так называемые "ножиковские" надбавки к зарплатам. 
Но улучшения не произошло. Компенсации из Москвы не были даны. Задолженность по зарплате бюджетников достигла года, а в отдельных поселениях и полутора лет.
Исключение составил Иркутск. В нем были урезаны большинство программ жизнедеятельности города, но зарплаты бюджетникам выплачивались. Естественно, что мэр города Б.А. Говорин стал объектом нападок многих местных предпринимателей, чьи доходы от городских заказов сократились. Но школы, больницы, и детские сады работали. 
Для того, чтобы подвигнуть Центр на выполнение обещанного, Ножиков пошел на крайние меры. Он приказал прекратить налоговые отчисления в федеральный бюджет.  Деньги были пущены на выплаты зарплат бюджетникам. Но на всех их не хватило, не говоря уже о погашении задолженности. 
В тоже время, выступил и Центр. Президент России Ельцин приказал за самоуправство снять Ножикова с должности. Однако, тот был первым не назначенным, а избранным главой области. На его защиту поднялось население. Массовая бессрочные митинги и акции протеста охватили всю область. В результате Москва отступила, но и денег не дала. 
К 1997 году ситуация стала критической. Ножиков не мог выполнить свои обещания перед населением. Инфраструктура области разваливалась на глазах. Этому способствовала и стихия: то наводнения, то пожары. Поэтому в начале 1997 года Б.А.Ножиков подал в отставку, предложив выбрать губернатором Б.А.Говорина, мэра Иркутска. 
Ножиков был неформальным главой реформаторского движения в Иркутской области. Он одним из первых руководителей регионов в августе 1991 года вышел из Партии. Он ходил на митинги и демонстрации против "трубы". Он принял на работу в областную администрацию практически всех местных лидеров неформальных движений начала 90-х. Ездил без охраны на собственной "Ниве"...
В памяти людей Юрий Абрамович Ножиков сохранился как местный "отец народа из народа", один из немногих губернаторов страны, осмелившихся на противостояние с Ельциным, бессребреник. Тем не менее, ушел он с поста вполне обеспеченным человеком. Пришедший ему на смену Б.А.Говорин виделся жёстким хозяйственником.

 

Один против всех. Б.А.Говорин.

 

Говорин принял область, не смотря на противодействие городских и областных элит. Его поддержали муниципалитеты. И не случайно. Ведь Иркутск был единственным городом в области, где ни то что задолженности по зарплате бюджетникам не было, так она ещё и в срок выплачивалась. В то время ни каких "столичных" льгот не было, а из крупных предприятий города удалось сохранить только авиазавод.  
Из каких денег мэр Иркутска платил бюджетникам? Да очень просто. Многие крупные проекты(городские стройки, содержание культурно-бытовой инфраструктуры, текущего ремонта и т.д.)  были свёрнуты.
Это не  значит, что Говорин не думал о будущем, но главной задачей для него был постепенный вывод города из спровоцированного приватизацией кризиса. Налоговая база сильно пострадала. Но главной бедой было закрытие приватизированных предприятий. В городе до приватизации работали крупнейшие в Сибири эксклюзивные  предприятия, такие как Завод тяжёлого машиностроения, Радиозавод, Завод карданных валов, Слюдяная фабрика и многие другие. Большинство из них закрылись, а люди оказались и без работы, и без средств существования.  Иркутский Авиазавод был на грани остановки, а это  более 10000 работников.  Говорин временно отменил все платежи завода в городской бюджет, и завод выжил.
Естественно, что у собственников многих предприятий, задействованных в городском обустройстве, доходы резко упали. Ненависть  этих дельцов к мэру была безразмерной и истеричной. Не было какого-либо преступления, в котором бы огульно не обвинили Говорина.

Но мэр выдержал, а город выстоял. 
Подобную схему уже губернатор Говорин применил и в области. Кроме того, начались жёсткие переговоры с новыми собственниками предприятий. 
Приостановив  реализацию затратных областных проектов, Говорин приступил к регулярной выплате зарплат бюджетникам и постепенному погашению задолженности. Это породило новый отряд недоброжелателей губернатора, значительно более обеспеченный средствами воздействия, чем это было при мэрстве в городе. Но еще более мощную  группу враждебно настроенных оппонентов Говорин получил, приостановив приватизационные планы. Здесь его оппонентов возглавил такой деятель, как Чубайс. И было за что бороться. Одно только предприятие "Иркутскэнерго" было крупнейшим поставщиком электроэнергии во всей Сибири. Не менее острыми были и столкновения с Москвой, связанные с судьбой Байкала. Началась длительная информационная война и борьба за восстановление областного налогового потенциала. 
Говорин был выборным губернатором. Трудно даже себе представить весь объем негатива, который выливался на него и на выборах, и ежедневно.

 Тем не менее, иркутяне регулярно переизбрали губернатора. Дошло до того, что все: и правые, и левые, и либералы, и коммунисты, а уж и тем более проплаченная общественность объединились на выборах в 2001 году против Говорина, поддержав его оппонента во втором туре  -  ни чем особым не выдающегося секретаря областной организации КПРФ С.Г.Левченко. Левченко проиграл, а  Говорин остался сильным раздражителем для Центра. Именно поэтому ему не дали возможности провести плановые выборы в 2005 году, несмотря на то, что такие выборы в двух других субъектах Федерации были проведены. 
Далее наступила эпоха губернаторов-назначенцев. В Иркутской области первым из них  стал "железнодорожник" А.Г. Тишанин. Но с уходом Говорина проблемы с ершистой областью у Центра не прекратились.

 

Главное - работать честно. А.Г. Тишанин


Тишанин попытался работать бесконфликтно. Он не скрывал, что это назначение для него в тягость. 
Тем не менее, Александр Георгиевич старался честно учитывать в своей работе интересы иркутского областного сообщества. А это неизбежно порождало столкновения с интересами "москвичей". 
Главным из стало противостояние с Транснефтью. 
Ещё при Говорина разгорелся протест иркутской общественности против странных проектов прокладки нефтяной трубы в Китай.
Сначала Транснефть решила прокладывать нефтяную трубу через жемчужину оздоровления населения - климатический, горный, минеральный, грязевой, радоновый курортный заповедник - Тункинскую долину. Протесты общественности были очень велики. Народ ещё помнил победу в борьбе против сброса в Ангару отходов из БЦБК. И вот опять борьба с трубой. И от трубы БЦБК (при Ножикове), и от Тункинской трубы (при Говорине) удалось отбиться. 
Видимо фигура назначенца во главе Иркутской области подвигла Транснефть на новый "подвиг". Было предложено проложить нефтяную трубу по северному берегу Байкала! 
Когда об этом стало известно, и, особенно, когда стало известно, что согласование проекта вступило в заключительную стадию, протесты общественности достигли грандиозных масштабов. И опять, несмотря ни на что, их поддержали власти Прибайкалья. 
И Законодательное собрание Иркутской  области, и ее губернатор выступили с обращением к Правительству против прокладки трубы по берегу Байкала.  Тем не менее проект продолжали уверенно продвигать. Окончательное обсуждение проекта проводилось на совещании сибирских губернаторов, Президента и Правительства России в апреле 2006 года. 
Проект Транснефти был представлен и поддержан выступающими. Казалось, что призывы  общественности не возымели действия. А потом  встал А.Г. Тишанин.
Губернатор выступил против трубы в поддержку требований населения Иркутской области. Единственный из присутствовавших!
Выступление вызвало шок. На Тишанина накинулся руководитель Транснефти Вайншток. Выражения, которые он применял были на грани допустимого. 
И тут, неожиданно для всех, заговорил Президент. В.В. Путин сказал, что считает необходимым прислушаться к "гласу народа". Он подошёл к карте и от руки примерно провел линию, как по его мнению должен проходить нефтепровод - значительно севернее Байкала. 
Было понятно, что "назначенец" Тишанин совершил гражданский подвиг. Он не показал себя выдающимся губернатором. Но он и не пошел на поводу требований Центра и защитил интересы жителей области. Ясно было, что тем самым он разрушил свою политическую карьеру. Но Байкал был спасен.

 

Тулун, как тест для властей.

 

Что сейчас?

Читаю я статью с аргументами в защиту беспомощности иркутских властей и поражаюсь. Неужели это  действительно считают достаточными для их оправдания? Вот, ознакомьтесь, пожалуйста, что пишут:
- Да, почти ничего не сделано, но ведь шевелятся же.
- Да, перестраховываются, но ведь их могут наказать за самоуправство.
- Да, ругают губернатора из центра, но ведь это потому, что он коммунист. Другим бы все бы с рук сошло.
- Да, работу зарегулировали вплоть до остановки, но зато все документируется для будущих судебных разбирательств. А люди могут и подождать.

- Да, отпинываем людей. Но не потому, что не хотим им помочь. Просто на не типичные случаи нет инструкций. А послаблений и разрешений на собственную инициативу нам никто не давал.
- Да, дело движется медленно, но ведь не бросили все силы государства на помощь  всего четыре года проработавшим новичкам во власти.

 И так далее, и тому подобное.
Если все это обобщить, тот можно сказать так. Мы, чиновники на местах, сидим не для того, чтобы что-то решать, разрешать, кого-то защищать, входить в чьей-то положение. Мы получаем зарплату за оглашение инструкций (законов, указаний, решений верхов). Даже если стихийные бедствия носят регулярный характер (наводнения, землетрясения, пожары, засухи, снега, ветра...), они все равно нежданны, неожиданны. А потому мы всегда к ним не готовы по определению.

Перед нами типичное нытье чиновной братии. Все ещё живут по совковым лекалам. Как бы чего не вышло, как бы по шапке не получить. В том и отличие сегодняшней серости у областной власти от таких людей, как Ножиков, Говорин, Тишанин. То были люди, которые в экстренных ситуациях шли наперекор, не боялись гнева Центра ради блага людей. А сегодня у власти перестраховщики, желающие до пенсии досидеть на хлебном месте. Особенно умиляет в преддверие 70-летнего обязательного ухода на пенсию желание «губера» максимально себя обеспечить, повысив, на фоне стихийных бедствий,  себе на 43% зарплату.

К счастью, не все, не всегда и не везде власти таковы. Плохо, что в Иркутской области,  судя по всему, сегодня у власти случайные люди, у которых с момента прихода во власть не было сомнений, что они во власти временны. 
Действительно деятельность властей сильно зарегулировна. Поэтому при катастрофах и экстренных ситуациях  есть, как мне кажется, два  сценария , два подхода, когда интересы чиновников могут серьезно пострадать от начальства:
- сидеть тихонько и ждать указаний  руководства, федерального Центра, 
- брать ситуацию в свои руки и мобилизовать все силы и ресурсы для противостояния стихии или политическому давлению.
Однако, в первом случае привлечь к ответственности их значительно сложнее. Более того, суд сплошь и рядом присудит их восстановить на работе в случае увольнения.
Иркутяне привыкли не ждать ни чьих милостей. Они такими и остались. Видимо, в этот раз им просто не повезло с местным руководством. 

 

Властепригодность нужно оценивать.

 

Сейчас основной упор в оценке деятельности губернаторов сделан на выполнение 12 национальных программ и демографии.  Но случившееся в Тулуне к ним не относится. Произошло очередное стихийное бедствие. Поскольку регулярные  стихийные бедствия в Иркутской области - это нормальное явление, то и готовность к ним властных структур должна быть на высоте. Другими словами, произошло наводнение (пожар, землетрясение, снег выпал) и тут же срабатывает утвержденная схема действий, подключения резервов, мобилизации населения и общественности, силовых структур и армии и т.д. 
Почему же в данном случае мы не видим реальных результатов применения этих схем? Губернатор поездил по территории, поговорил с населением, выплатил премии чиновникам, повысил себе зарплату и все. Сами чиновники администрации области признаются, что мало  сделано для населения. 
Очевидно, что команда губернатора, и правительство, и все чиновничество администрации области оказались некомпетентны. 
Понятно, что давать некомпетентным людям деньги для решения не понимаемых ими задач бесполезно. Нет отлаженных схем. Нет осознания своей ответственности. 
Может быть у этих чиновников что-то получалось по реализации федеральных программ. Может быть их деятельность устраивает губернатора. Но она не устраивает пострадавших!
А почему же так случилось? Здесь видятся две основных причины. 
1. В Иркутской области не были созданы и отработаны стандарты деятельности подразделений администрации Иркутской области в особых условиях. 
2. В федеральном Центре не было информации о неготовности местных властей организовать эффективную работу по ликвидации последствий стихийных бедствий. 
Понятно, что последние схемы оценки эффективности деятельности губернаторов были чисто  "министерскими". Этому способствовала министерская направленность и Майских Указов, и последних федеральных программ. Здесь был какой-никакой контроль. Эффективность этого контроля и подталкиваний та ещё. Но хоть что-то удалось сделать. А то, что параллельно разрушалась система самостоятельно развития регионов никого не волновало. В результате стала разрушаться управляемость на местах. 
Есть ли государственная структура, которая должна была своевременно сообщать о сложившейся ситуации? Есть. Это система главных федеральных и просто федеральных инспекторов в субъектах Федерации. Именно они призваны сообщать о состоянии управляемости в регионах. Они имеют неограниченный доступ во все местные властные структуры. Они обязаны своевременно докладывать о замеченных проблемах. Есть такая структура и в Иркутской области.
Так что же, не заметили проблем, которые на виду? Не сумели их обнаружить? Не доложили своевременно? Может быть понадеялись, что исторический опыт работы губернаторов Иркутской области показывал, что область может выпутаться из любых сложнейших ситуаций (о чем я выше и написал)?
Ответить  на все эти вопросы я не могу. Надеюсь, что есть кому в этом разобраться. Я хочу обратить внимание на другое. 
Если нет оценки компетентности властных структур, тот и нет возможности обеспечить ими удовлетворение насущных потребностей людей. И не только при стихийных бедствиях.

 

 

1
360
1