17 сентября 1939 год . Вероломное внезапное нападение СССР на Польшу. Спор продолжается

Правая история: Отметились упрямством и неадекватностью.

Правая история: Отметились упрямством и неадекватностью.

Необходимо вспомнить и о роли Польши в развязывании мировой войны, а также коснуться событий 17 сентября 1939 года.

В этот день, заявил в передаче «Исторический процесс» Н. Сванидзе, Красная Армия вторглась в Восточную Польшу.

--------------------------------------------

Что же такое «Восточная Польша»? Это бывшие земли Киевской Руси, которые после её распада и нашествия хана Батыя сначала стали частью Великого княжества Литовского, а потом надолго попали под власть Речи Посполитой.

Историки Е. Прудникова и И. Чигирин пишут: «Порядки в них полностью соответствовали определению колониальных. Всё это время их окатоличивали и ополячивали, но не сумели ни окатоличить, ни ополячить, а лишь вызвали у местного населения лютую ненависть как к полякам и Польше, так и к католической церкви. К концу ХVIII века литовские земли были фактически польской колонией, население которой воспринимало поляков как оккупантов, а местных католиков как туземную администрацию.

Если разбираться по сути, то исторические права на эти земли имеют Украина и Белоруссия (или государство, в которое они входят), а Польша может претендовать на них на том же основании, на каком современная Германия может претендовать на "генерал-губернаторство" или Россия – на Варшавскую губернию.

Но попробуйте объяснить это полякам!»
РККА в белорусском городе Молодечно. 19 сентября 1939 г.

Этого не объяснишь и тем гражданам РФ, которые с пеной у рта отстаивают интересы Польши. Они радуются падению Берлинской стены и объединению Германии. А воссоединение украинцев и белорусов в 1939 году и реинтеграционные процессы на постсоветском пространстве эту публику приводят в бешенство.

Для поляков Западная Украина и Западная Белоруссия – Кресы, т. е. восточные окраины Речи Посполитой, население которых права на выбор своей исторической судьбы не имеет.

А события 17 сентября – не освободительный поход Красной Армии, приведший к воссоединению украинского и белорусского народов, а предательский удар в спину польской армии, сражавшейся с вермахтом.

Рассматривая Кресы как объект польской экспансии, поляки и их российские подпевалы не смущаются тем, что под властью Польши украинцы и белорусы как в ХVII веке, так и в 1930-е годы были едва ли не самыми угнетаемыми народами Европы, подвергаясь тройному гнёту – социальному, национальному и религиозному.

Польские историки характеризуют политику Польши на захваченных ею литовских, украинских и белорусских землях в высокопарно-туманном стиле. В. Сулея пишет, что для Ю. Пилсудского это было пространство, на котором происходило «столкновение одного народа с другим, одной культуры с другой, одного воспитания с другим», а самой сложной частью любой политики «на Кресах» было «сохранение уважения к явной власти».

Чтобы понять суть проводившейся «на Кресах» политики и оценить методы её реализации, обратимся к фактам. Они разгонят туман высокопарной демагогии над суровой и неприглядной действительностью.

В результате советско-польской войны 1920 года земли Западной Украины и Западной Белоруссии захватила Польша. К их освоению Варшава приступила ещё до подписания Рижского мирного договора 1921 года.

Рассчитывать на то, что украинцы и белорусы обрадуются их приходу, полякам не приходилось. Особенно в тех частях Украины и Белоруссии, которым в 1919–1920 годы уже доводилось побывать под властью Польши.

Поляки начали с мести всем тем, кто проявлял «сочувствие большевикам». Их избивали и бросали в тюрьмы. Писатель Н. Равич вспоминал, что в камере тюрьмы, где он оказался, вместо тридцати человек находилось около ста.

А вот что произошло 16 января 1920 года в Рудобельской волости Бобруйского уезда после её захвата поляками. Очевидец свидетельствовал:

«После этого начались расправы с семьями партизан, советских работников и крестьян вообще… Семьи партизан почти поголовно вырезаны. В огонь во время пожара брошено до 100 человек. Изнасилованы женщины, начиная от малолетних (среди них четырёхлетняя девочка). Жертв насилия приканчивали штыками. Убитых не давали хоронить. 19 января, на Крещенье, во время богослужения в уцелевшей церкви в деревне Карпиловке поляки бросили туда 2 бомбы, а когда крестьяне в панике стали разбегаться, открыли стрельбу. Попало и священнику: имущество его разграбили, а его самого основательно избили, говоря: "Ты советский поп"».

В сводке, составленной 21 августа 1920 года отделом социального обеспечения Слуцкого уезда отмечалось: поляки, «пользуясь беззащитностью мирных жителей, произвели беспощадный грабёж всех тех мест, где они проходили или куда попали: отбирали лошадей, рогатый скот, свиней, овец, продукты питания, одежду, обувь и все вещи, имеющие хотя мало-мальскую ценность, грабили с угрозой, насилием, вплоть до расстрела, сжигали целые селения и хутора, не позволяя жителям спасать свои последние крохи, взрывали мосты и, наконец, сожгли в Слуцке лучшие общественные здания: вокзал, коммерческое училище, деревянное здание при гимназии, церковь, синагогу, общественную баню и 106 строений частных владельцев на лучших улицах города Слуцка: Мостовой, Гоголевской и Юрьевской. Жители были терроризированы, ночами никто не спал, так как ходили упорные слухи, что весь Слуцк будет уничтожен, взорван, и если этого не случилось, то только потому, что вовремя вступили советские войска, и разбойники-мародёры вынуждены были бежать».

Тот факт, что белорусы и украинцы видели в поляках разбойников-мародёров, насильников и убийц, напрочь игнорируют польские политики и историки.

Поляки, кичащиеся «цивилизованностью», которую несли «на Кресы», подают себя миру в качестве жертв либо героев.

Такие сюжеты, как резня в Бобруйском уезде, погром в Слуцке и других городах Украины и Белоруссии, а также гибель десятков тысяч красноармейцев в польских лагерях смерти (см. статью на «Файле-РФ» «Здыхай, пся кревь») не оставляют от этой идеологической конструкции камня на камне.

Российские историки должны помочь польским коллегам в написании объективной истории Польши, включив в неё недостающие главы.

1920–1939-е годы, когда поляки хозяйничали на захваченных территориях бывшей Российской империи, отмечены террором. Карательные экспедиции против повстанцев и мирного населения на Волыни и в Белоруссии сопровождались расстрелами, поджогами домов и целых сёл.

17 декабря 1920 года польский сейм принял закон о наделении землёй в восточных районах страны осадников – солдат, отличившихся в советско-польской войне. В течение нескольких лет не менее 25 тысяч семей обзавелись землёй на Украине и в Белоруссии. Осадники рассматривались властями в качестве опоры начавшейся полонизации региона.

Народ ненавидел осадников втройне, видя в них поляков, кулаков и солдат, отличившихся на войне, в результате которой украинцы и белорусы попали под польское иго.

Профессор из Гродно А. Смолянчук констатирует: «Польша 1918–1939 годов была национальным государством, и положение нацменьшинств, в том числе белорусов, было очень сложным. Если в 1918 году на территории Западной Белоруссии существовало несколько сотен белорусских школ, то к 1938 году не осталось ни одной».

К этому времени не существовало ни одного белорусского театра или музыкального учреждения. В судах, государственных учреждениях и органах местного самоуправления применялся только польский язык.
Население Львова приветствует войска Красной Армии. Сентябрь 1939 г.

Вынужденные говорить и учиться по-польски, украинцы и белорусы у себя на родине превратились в людей «второго сорта». Их ответ не заставил себя ждать. Только в 1923 году и только на Западной Украине произошло 256 забастовок и восстание в Бориславе.

Бороться с национально-освободительным движением польские власти предпочитали так же, как во времена Б. Хмельницкого. В 1925 году газета «Речь Посполита» призывала:

«Если в продолжение нескольких лет не будет перемены, то мы будем иметь там, на восточных Кресах, всеобщее вооружённое восстание. Если не утопим его в крови, оно оторвёт от нас несколько провинций… На восстание есть виселица – и больше ничего. На всё тамошнее белорусское население сверху донизу должен упасть ужас, от которого в его жилах застынет кровь».

10 мая 1924 года СССР обратил внимание Варшавы на то, что «преследования национальных меньшинств приняли массовый и систематический характер», приведя факты насилий. Варшава эти и подобные претензии Москвы отметала с порога, объявляя их вмешательством во внутренние дела Речи Посполитой.

Наряду с политикой полонизации и окатоличивания населения, Варшава выкачивала из региона все ресурсы. Советский разведчик С. Ваупшасов, видевший это, писал: «Польские власти отводили Западной Белоруссии роль аграрного придатка, источника сырья и дешёвой рабочей силы. Её природные богатства – леса хищнически вырубались и распродавались иностранным монополистам».

Поляки устроили на захваченных территориях такую «счастливую» жизнь, что к 1939 году из полуторамиллионного белорусского населения региона около 200 тысяч эмигрировали.

Ситуация в Западной Украине была не лучше.

Неудивительно, что в 1939 году белорусы и украинцы встречали Красную армию как освободительницу, а поляков провожали с радостью, которую выражали своеобразно. Польский офицер вспоминал: когда в сентябре 1939 года пленных поляков конвоировали в Ровно, местные жители выплёскивали на них нечистоты, крича: «Конец вашему польскому господству».

Поляки, строившие планы захвата Советской Украины, в сентябре 1939 года предпочитали сдаваться Красной Армии, а не попасть в руки украинским и белорусским крестьянам. «Цивилизаторы» понимали, что пощады от граждан «второго сорта» им ждать не придётся.

О вкладе Польши в развязывание Второй мировой войны. Он огромен. С этим выводом согласен украинский историк С. Лозунько:

«В1939 г. в руках Польши была судьба Европы. Её позиция оказалась решающей в достижении согласия между Англией, Францией и СССР. Варшаве всего и требовалось, что согласиться принять советскую помощь и предоставить коридор для советских войск в случае войны. От польского ответа на вышеуказанные и очевидные с точки зрения противодействия агрессии вопросы зависело – быть Второй мировой войне или нет.

Трудно, почти невозможно представить, чтобы Гитлер решился начать военные действия, рискуя сразу же получить войну на два фронта, да ещё и против такой мощной англо-франко-советской коалиции.

Ну а если бы Гитлер всё же отважился атаковать Польшу… человечеству, соответственно, уничтожение фашизма обошлось бы куда меньшими жертвами».

Всё уперлось в позицию польского руководства. А оно сделало всё, чтобы ввергнуть мир в пучину войны.

В 1920–1930-е годы главным врагом Варшава считала СССР. Отношения с Германией, не отличавшиеся стабильностью в 20-е годы, улучшились после прихода к власти Гитлера.

26 января1934 годабыл подписан пакт Пилсудского–Гитлера.

М. Мельтюхов пишет: «Стороны объявили о мире и дружбе, была свёрнута таможенная война и взаимная критика в прессе. В Варшаве этот документ был воспринят как основа безопасности страны и средство интенсификации великодержавных устремлений Польши… Соглашение исключало Польшу из любых систем коллективной безопасности, что, естественно, было на руку Германии».

В январе 1935 года и феврале 1937-го «нацист №2» Геринг посещал Варшаву, где общался с польскими лидерами. Польский главнокомандующий маршал Рыдз-Смиглы выразил удовлетворение тем, что ему представилась возможность вести «исчерпывающую беседу», и уверенность в том, что «она послужит укреплению взаимного доверия и сотрудничества».
Колонна трудящихся на улицах Львова в день празднования 22-й годовщины Октября. 7 ноября 1939 г.

Геринг ответил, что счастлив слышать такие слова из уст Рыдз-Смиглы. Он заметил, что Польше и Германии опасность представляет не только большевизм, но и Россия как таковая, независимо от того, существует ли в ней монархический, либеральный или любой другой строй.

31 августа 1937 года польский Генштаб повторил эту мысль в директиве №2304/2/37, указав, что конечной целью польской политики является «уничтожение всякой России».

Логично, что государство, имевшее такую «конечную цель», в 1938 году наотрез отказалось пропустить через свою территорию Красную Армию в Чехословакию, а год спустя не захотело принять помощь СССР в защите самой Польши.

Польша участвовала в разделе Чехословакии. Следом за Германией, требовавшей от Праги передачи Судет, Варшава ультимативно потребовала передать ей Тешинскую область. «Польша с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении Чехословацкого государства», – не без брезгливости констатировал У. Черчилль.

Раздел Чехословакии увеличил территорию Польшу, но ухудшил её стратегическое положение. А за полученную в подарок Тешинскую область Гитлер вскоре предложил расплатиться.

Он потребовал согласия Варшавы на вхождение вольного города Данцига в состав Третьего Рейха и разрешения постройки «коридора в коридоре» – экстерриториальных дорог, железной и шоссейной, через польские земли между Германией и Восточной Пруссией.

Польше предлагалось стать сателлитом Германии, что сулило ей территориальные приобретения после разгрома СССР, в котором Берлин и Варшава не сомневались.

Но Польша видела себя не сателлитом, а полноправной союзницей Германии. «Гиена» была готова участвовать в грабеже, но не поступаться своими интересами.

Гитлеру потребовалось несколько месяцев, чтобы выяснить всё это. В марте 1939 года он пришёл к выводу, что Польшу лучше завоевать, чтобы больше не иметь дел с её неадекватным руководством. Которое до последнего дня не верило, что Гитлер решиться напасть на Польшу.

И. Сталин и западные лидеры считали иначе. Летом 1939 года, в ходе первых заседаний военных миссий СССР, Англии и Франции в Москве глава советской делегации К. Ворошилов поставил вопрос о пропуске частей РККА через Польшу, обозначив эту проблему в качестве «кардинальной».

Во Франции понимали, что позиция СССР – правильная, честная и конструктивная. В записке на имя премьер-министра Франции Э. Даладье французский МИД, признав требования Кремля логичными и законными, согласился с позицией военной миссии СССР.

МИД указал, что если не решить положительно вопрос о пропуске РККА через польскую территорию, то военные переговоры «были бы беспредметными»: «Едва ли можно что-либо противопоставить этому утверждению, которое подводит нас к самой сущности вопроса».

Одну из причин польского упрямства в разговоре с министром иностранных дел Франции Ж. Бонне раскрыл польский посол во Франции Ю. Лукасевич: «Бек никогда не позволит русским войскам занять те территории, которые мы у них забрали в 1921 году».

Поляки смертельно боялись, что одно появление РККА в Западной Украине и Западной Белоруссии даст импульс национально-освободительной борьбе украинцев и белорусов.

Давление Парижа на Варшаву было совсем не таким жёстким, как годом ранее на Прагу. Но Бонне всё же дал указание французскому послу в Варшаве Ноэлю добиваться от министра иностранных дел Польши Бека согласия Польши на пропуск советских войск.

Но прогермански настроенный Бек давно всё решил. Он был уверен, что никаких возможностей нормализации советско-германских отношений нет. 18 апреля он довёл до сведения Берлина, что «Польша никогда не позволит вступить на свою территорию ни одному солдату Советской России».

Польские дипломаты ещё и посмеивались над участниками трёхсторонних переговоров. 18 августа Лукасевич поделился с Беком радостью: из-за непреклонной позиции Варшавы в Москве «имеют место формальные заседания, бессодержательные и несущественные».

В судьбоносные для судеб человечества августовские дни 1939 года польские руководители отметились упрямством и неадекватностью. Рыдз-Смиглы публично заявил: «Независимо от последствий, ни одного дюйма польской территории никогда не будет разрешено занять русским войскам».

Последствия наступили через несколько дней…

Олег Назаров
доктор исторических наук

Вторая мировая, СССР, Польша, Германия
                                                                                  Вношу маленькую поправку к выше написанной статье.
 
Как мы "освобождали" наших братьев из "польского ада" и возвращали на любимую родину

СПЕЦИАЛЬНАЯ КОМАНДИРОВКА В ЗАПАДНУЮ УКРАИНУ И БЕЛОРУССИЮ

2 февраля 1940 года меня вызвал начальник районного отдления НКВД города Харькова,младший лейтенант Савицкий, и повёл со мной разговор на тему агентурно-осведомительная сеть . После небольшой беседы он встал и начал расхаживать по кабинету,держа папиросу во рту. Я с недоумением смотрю на него,Вдруг он подходит ко мне,ударяет по плечу и говорит:

- Теперь мы поговорим на основную нашу тему. На наше отделение дана развёрстка : выделить одного человека из оперативного состава для отправки в специальную командировку в Западную Украину. На основании приказа товарища Берии и решения товарища Сталина мы должны провести чистку в Западной Украине и Белоруссии от враждебного нам элемента. Поляки за 30 лет своего господства навязали нашим братьям по классу,украинцам и белорусам,свою культуру,обычаи и многое другое,что социалистическому строю не подходяще. Большая часть населения не довольна советской властью,поэтому мы должны смирить их и заставить полюбить нас и наши законы. Я думаю,что вы от выполнения такой почётной задачи не откажетесь. Кроме того, вы -молодой работник,недавно окончивший школу государственной безопасности на практической работе были очень мало и подкрепить теорию практикой для вас необходимо. Я решил командировать вас.

Возражать против такой "почётной" задачи было невозможно в наших условиях,следовательно-пришлось "согласиться". Правда, в Западную Украину и Белоруссию мне хотелось поехать не на выполнение "почётной" задачи, а посмотреть на "замученных" братьев и сестёр" освобождённых" от польского ига. У нас говорили,что братья и сёстры Западной Украины и Белоруссии никак не похоже на нас. Они замучаны поляками,истощены,ходят оборванные,небритые,грязные,ну, в полном смысле- рабы прежних времён. Живут они в землянках,платили непосильные налоги и только благодаря великому Сталину- увидели жизнь.

Они живут под солнцем сталинской конституции,самой демократической в мире.

....... К 20 часам дела по агентурно-осведомительной сети были переданы, и в 21 час я уже был в Управлении НКВД.в зале заседаний. На совещании или,вернее,на особом инструктаже,присутствовало до 400 работников НКВД.... В зал входит начальник управления НКВД,майор госбезопасности Кувшинов,за ним- начальник отдела кадров и ещё человека три его "свиты". Дежурный по залу подал команду для встречи начальства,но начальник рапорта выслушивать не стал, а направился в сопровождении "свиты" на сцену,где стоял стол,накрытый красным полотнищем и обставленный кругом мягкими креслами. В зале наступила гробовая тишина. После небольшой паузы начальник управления поднимается и произносит речь:

- Товарищи! Мы вас собрали для того,чтобы произвести специальный инструктаж личному составу о методах действий нашей предстящей работы. На нашу честь выпала ответственнейшая и почётнейшая задача- очистить Западную Украину и Белоруссию от классово чуждого элемента и создать такие условия жизни нашим освобождённым братьям и сёстрам,чтобы они почувствовали полную свободу,чтобы над ними просияли лучи сталинского солнца. Работа для нас предстоит серьёзная: по нашим подсчётам,13 процентов населения должны будем арестовать,т.е. тех,которые пропитались польским духом. А наша задача,как органов пролетарской революции,выбить из них польский дух. На нашу область одна развёрстка: командировать "2000  работников,вместе с работниками милиции. Как видите,цифра немалая, а это значит,что работа предстоит серьёзная. По нашим подсчётам-полтора миллиона "с гаком",как говорят украинцы,подлежат аресту. Хочу вас предупредить,что в случае нерадивого выполнения порученного дела мы с вами также "посчитаемся".Если мы приберём к рукам полтора миллиона человек,то от этого революция не пострадает. Мы имеем серетный циркуляр товарища Берия на основании которого имеем право применять оружие к тем,кто не только вздумает выступить против нас, а даже покоситься на нас- таких можно прикончить на месте,патронов не жалеть на такую сволочь Окончательный инструктаж вы получите на месте. Затра вы получаете новое обмундирование и снаряжение, а сейчас -по домам!

Если до момента,когда я уже выслушал этот "инструктаж", мне и хотелось поехать,посмотреть,как живут "замученные" братья украинцы и белорусы,то после "инструктажа" я понял,что будет происходить с теми братьями и сёстрами,над которыми просиял луч "сталинского солнца"...

Пятнадцать эшелонов стояло на запасных путях: выход из вагонов был запрещён, и у дверей стояли дневальные...Паровозы возле каждого эшалона стояли на парах, и в каждую минуту ожидасля отъезд.В 8 часов утра наш эшалон двинулся первым ,и на определённой дистанции двигались остальные 14 эшалонов.

7 февраля в два часа ночи мы прибыли на пограничную станцию Волочинск.Специальный наряд пограничных войск НКВД проверил наши командировочные удостоверения, и мы двинулись дальше..

Часа в три- в половине червёртого мы прибыли на новую пограничную польскую станцию- Подволочинск. Все кинулись к окнам,пытаясь рассмотреть в темноте "как выглядит Польша".Вдалеке светился огонёк Несколько смельчаков открыли окна,выпрыгнули из вагона и добрались до станции.Здесь их интересовал главным образом такой вопрос:" Нельзя ли что-нибудь купить в "голодной Польше?"

Оказалось,что на вокзале был буфет,имевший в изобилии разные продукты: здесь продавались французские булки,белый хлеб,колбаса и т.п.

Смельчаки набрали много продуктов и с гордым видом возвращались в вагоны. Когда об этом узнала остальная масса- она также,подстрекаемая голодом,кинулась к дверям,но дневальные не пускали.Тогда начали прыгать через окна, а потом дневальные были сбиты с ног.Голодные люди устремились к буфету: буфет в одну минуту был перевёрнут вверх тормашками...Продавца затоптали ногами, пассажиры из польских граждан,находившиеся на вокзале с детьми кричали:" Спасите!" Но кто же в силах спасти,когда расвирипевшие опричники "гуляют"1... Было насмерть задавлено несколько человек. Те ,которые награбили массу продуктов,начали пробираться к дверям, но к дверям пробраться было невозможно.Тогда начали бить окна,чтобы уйти с награбленной добычей... И вот те ,кому не удалось ничего добыть,начали отнимать у награбивших.Поднялась драка.Происходило что-то невероятное...

Нконец ,прибыли машины со специальным отрядом пограничных войск НКВД,который долго "наводил порядок".
     Часов в 5 утра наш эшелон двинулся дальше.Там где останавливался наш эшалон,его моментально окружали пограничники, и выход из вагонов был невозможен. Окна открывать также было запрещено.К каждому окну был приставлен чекист из среднего командного состава.Буфеты на вокзале были закрыты и охранялись пограничными войсками НКВД.
     В 3 часа дня прибыли во Львов. У дверей вокзала тоже были приставлены часовые из пограничных войск. Выход из строя был запрещён. Нас вывели на привокзальную площадь и объявили,что мы будем следовать в отведённое для нас помещение. Там для нас приготовлены постели и будет доставлена горячая пища.Поэтому надо пройти по городу с весёлым  видом и головы не вешать...
     Но тут произошло нечто неожиданное. Перед нашим приездом во Львове наступила оттепель и пошёл дождь.На улицах стояли лужи воды. Мы двинулись,как приказало начальство,"с поднятой головой" и с песнями. У кого не болел живот со смеха,когда нас увидели в валенках?Там,где мы проходили,вода была впитана валенками, и после нашего перехода становилось почти сухо.
     Началось расквартирование.Дом,в котором нас должны были разместить,был когда-то занят монахинями, а теперь частью освобождён. Нам предоставили комнату на 50 человек с расставленными двухэтажными деревянными кроватями.На каждую кровать было распределено по 4 человека: были предоставлены нам мешки,набитые соломой(вместо матраца) и немного меньшие мешки, с соломой же,вместо подушек....

     В комнату зашёл особый уполномоченный управления НКВД по Львовской области,младший лейтенант Р-ч.
- Товарищи!- обратился лейтенант к нам.- Я знаю,что вы сейчас живёте в плохих условиях,ну- что делать! Это временное явление. Это дом принадлежал когда-то манашкам. Сейчас он принадлежит нам. Мы уже постарались половину манашек отсюда убрать, а вот половина ещё здесь.Но я думаю, что мы их тоже уберём. Долго возиться не будем. Мы уже здесь и штрафников поселяли, и пьяных...Но они ,хоть их и  насилуют в продолжение круглых суток,- всё же живут. Теперь я думаю,вы нам поможете.Вас много и если вы за них возмётесь по-настоящему,то они не выдержат...
     На этом " информатор" закончил и предложил нам  выбрать старшего комнаты.
    ..... было обявлено по комнатам,что желающие могут провести сегодняшнюю ночь с монахинями.В наше комнате оставалось человек 5-6,которые не воспользовались этим разрешением; остальные же часов в 10 ушли на верхние этажи....Приблизительно часов в одиннажцать ночи до нас донеслись душераздирающие крики... Мы поднялись на верхние этажи и зашли в одну из комнат. Зрелище было ужасное: две монахини были разложены на кровати совершенно нагие и насиловались тремя -четырьмя по очереди. Одна красивая монахиня оказала сопротивление- её выбросили в окно... Убийца был не наказан, а поощрён. По коридору и лестницам таскали полуживых манахинь- за неподчинение в подвал.Только к часам пяти закончилась эта вакханалия...
    ...... Вдруг наш провожатый остановился около одной камеры и говорит
-  Здесь сидит моя злодейка. Дней пять тому назад надумал позабавиться, а она ,чёртова халера, стала сопротивляться. Ну я её ,конечно,сюда...Даже жаль немного,потому что она,чертовка ,красивая... Когда открыли дверь,- мы увидели нагой труп,висевший на жгуте из платья...

  - Вот тебе и на. А я думал её освободить...
     Закрыв дверь,пошли дальше.
  -    Стой! Тут самое интересное.
  -    А что здесь такое?- спрашиваем.
 -   Сейчас увидите...........................................................................Палач догнал нас около выходной двери:
 -  Ну что ,понравилось? Какие нежности! А ведь все это делали,когда они ещё живые были!....
     В следующей комнате,подобной же камере, мы увидели полураздетую монахиню,которая доживала последние минуты.... Нас было 1500 человек.....
........ В число начальников команд попал и я. Через некоторое время нас вызвали в клуб. При входе сидел младший лейтенант и регистрировал командировочные удостоверения.,прошёл в клуб и занял место поближе к сцене.Помещение было тысячи на полторы,но туда набилось не менее двух с половиной. На сцене были устроены места для начальства,появился майор государственной безопасности и подал команду: " Встать! Смирно!" И из правых дверей сцены показался сам нарком внутренних дел Украины.... В зале наступила гробовая тишина.Каждый боялся чихнуть или кашлянуть-могут посчитать вылазкой классового  врага...
     Нарком поднимается и выходит наперёд. Все замерли..

 

- Товарищи!- обратился он к личному составу,-Мы сегодня собрались сюда для того,чтобы выполнить ответственную задачу,возложенную на нас нашим пролетарским правительством и лично товарищем Сталиным.

Мной получено распоряжение очистить Западную Украину и Белоруссию от классово чуждого элемента,что мы с вами и проделаем. Со дня освобождения наших братьев по крови от ига польских панов мы , не покладая рук,работали над тем,чтобы выявить всех лиц,ненавидящих советскую власть и наши законы. Нам не легко было достигнуть этой цели,но благодаря нашим работникам,а главное, благодаря великому и мудрому(и т.д. и т.п.) товарищу Сталину мы этого добились. Нами взято на учёт такое население,которое нуждается в перевоспитании. Число подлежащее изоляции,превышает полтора миллиона человек. Цифра,как видите,не малая,поработать придётся крепко. Но я уверен,что мы не подкачаем.Я думаю,не только выполним ,но и перевыполним. Сейчас пошлём телеграмму и заверим нашего наркома,товарища Берию и товарища Сталина,что со своей почётной задачей справимся с честью.

" Преданные" вскочили,как от укуса пчелы,начали гарланить:

- Ура товарищу Сталину! Ура товарищу Берии!

- Людей у нас достаточно,- продолжал нарком,- 60 000 лучших сынов родины находятся в нашем распоряжении. Производство арестов должно быть закончено в три-четыре дня. Товарищ Сталин нас учит:" Врага надо бить молниеносно,не дав ему опомниться". На нашей стороне весь пролетариат украинцев и белорусов. Транспорта для перевозки арестованных достаточно. Все подводы мобилизованы и находятся на сборных пунктах. Начальники оперативных команд, получат достаточно гужевого транспорта. Начальники сборных пунктов имеют достаточно в своём распоряжении железнодорожного транспорта. При производстве арестов- при малейшем сопротивлении применять оружие. Норма продуктов должна быть самая минимальная. На каждую семью( из какого бы числа она не состояла) разрешить брать две буханки хлеба,десять фунтов пшена,один пуд картошки и два килограмма муки. Из одежды- разрешить брать только то, что можно надеть на себя. Нового не давайте, а то они всё на себя напялят. На имущество составлять акты и передавать старосте села. Я думаю всё понятно и вопросов нет. На этом речь шлаваря убийц была закончена.

Затем встал майор госбезопасности и начал читать список,кто куда пркреплён.

- Общая установка по операции назначается завтра.12 февраля, с 4-х часов утра. Сейчас - по местам!- закончил он.

Я попал в подчинение начальника сборного пункта Рава-Русская, дейтенанта госбезопасности Крюкова. Выгрузка и погрузка в железнодородные вагоны арестованных должна производиться за три-четыре километра от Равы-Русской,на одном специально устроенном пункте, где нет близко населения. Связью со штабом начальника сборного пункта служил паровоз с одним прицеплённым вагоном.

Часа в два дня я получил команду в 36 человек,в том числе: 5 человек из внутренних войск НКВД, 20 человек- из милиции и 11 человек из пограничных войск НКВД.

Ко мне в команду попал и мой приятель. мне предоставили помещение в районе милиции на весь день. Часов в пять меня вызвали к начальнику сборного пункта.Мне был дан участок,где я должен был выполнять "работу ". Участок состоял из трёх сёл. Главным из них было село П. В моё распоряжение было выделено 15 подвод с извозчиками-активистами и вручен список семей на производство их ареста. Расстояние от сботного пункта 20-30 километров.

- Завтра, - говорил начальник сборного пункта, вы должны быть на месте в 4 утра.Поводы будут ожидать вас на разгрузочном пункте, а там вы можете распоряжаться по своему усмотрению. Предупреждаю вас- прикажит,чтобы ваши подчинённые и вы сами не ели у крестьян,так как есть слцчаи отравления.

- А как же с питанием ?- спросил я .

- Во время описи имущества отбирайте съестные продукты и давайте их подчинённым, Вы думаете,что имеете дело мс нашими крестьянами? Нет- тут всего есть в изобилии!Они имеют целые стада.

- Тут же нет колхозов, - скзал я.

- Вы имеете дело с осадниками и лесниками( осадники- польские военные переселенцы-колонисты в Западной Украине и Белоруссии. Лесники-служащие лесной охраны.)- понимаете? Этих собак надо убивать. Они нас ненавидят душой и телом. Вы думаете,что мы их повезём перевоспитывать ? Нет!

- Вернувшись к своей команде, я рассказал ей о полученном участке,разбил людей на группы и дал установку каждому,исходя из общего инструктажа....

В 24 часа выстроил комнаду и повёл в назначенное место,где нас ожидал транспорт. Мороз усиливался.

Через час мы прибыли на место. Люди распределены по подводам. В два часа ночи двинулись в путь. Мороз своё брал. Приехавшие ещё могли терпеть( в валенках), а красноармейцы, в сапогах с кирзовыми голенищами,не могли выдержать , и большинству из них пришлось не ехать, а идти. Двигались очень медленно.По дороге,в чистом поле, нас каждые десять минут встречал конный разъезд, а по лесным дорогам останавливала,также через каждые десять минут засада. Таким образом мы прибыли к пункту не в 4 часа, а в 6 часов. В селе мы нашли старосту, по имени Петрусь, который повёл нас в управу. Я потребовал несколько проводников.

Всего в участке должно быть арестовано 36 семей, а в данном селе- 27. В 7 часов мы разошлись. Я начал с ареста так называемого осадника Т. Расставил предварительно охрану, а сам со старостой начал стучать в дверь. Через минуту дверь была открыта, и мы зашли в дом. Хозяин зажёг свет и спросил нас,чего мы хотим. Я ответил,что мы хотим арестовать его семью и доставить на сботный пункт, в город Рава- Русская.

- Ну что же воля ваша.Мы этого ожидали,- ответил он.

Семья его состояла из двух взрослых дочерей и двух взрослых сыновей. Вся семья была поднята и посажена в одно место, с приставленным к ним часовым. Я начал опись имущества. Но-Боже мой! Когда же было описать всё то имущество,что имел этот крестьянин! Продовольствия,одежды,скота и разной домашней утвари было столько,что вряд ли столько имела целая советская колхозная деревня. " Вот тебе и польский "замученный" крестьянин! Вот тебе и освободили" - подумал я.

К обеду мы кое-как переписали. Один экземпляр акта я дал старосте, а другой взял себе.

Одежды,продуктов питания я разрешил брать столько,сколько им необюходимо. Семья была посажена в сани, а в другие сани были погружены продукты. Перевезли в сельскую школу. Часам к 6 вечера было свезено в школу 16 семей, а остальные из этого села были свезены на второй день,часам к 12. Среди арестованных- 50% было детей. Морозы усиливались, и если перевозить людей в той одежде,которая предписывалась инструктажём,- дети не доедуут до сборного пункта...Я дал распоряжение взять перины,которые потом из актов описи вычеркнул. В два часа 13 февраля я отправился сам с первой партией в 15 подвод. Арестованные задавали вопросы:

- Куда,на кокой срок нас везёте?

Сказать надо правду,что на все вопросы приходилось врать,да мы и сами не знали,что будет с несчастными.

В 16-17 часов первая партия была доставлена на сборный пункт. При погрузке в вагоны присутствовал помошник начальника сборного пункта, младший лейтенант. Когда начали погружать в вагоны привезённых мною арестованных,помошник начальника подошёл ко мне и спрашивает:

- Кто начальник команды?

- Я, товарищ начальник-, отвечаю.

- Кто разрешил арестованным брать с собой перины ?

- Я.товарищ начальник.

- А вы на инструктаже присутствали ?

- Да,присутствовал,товарищ начальник.

- Почему же вы разрешили?

- Потому что мороз, а среди арестованных много детей,товарищ начальник.

- Хорошо!

Записал мою фамилию,место работы и ушёл.

17 февраля по всем участкам аресты были закончены.Команды,принадлежавшие к сборному пункту Рава-Русская,съехались на сборный пункт. Здесь стояло множество эшелонов с арестованными. В вагонах было неевыносимо холодно,отопления не было; вместо уборных, были прорезаны дыры в полу...Вагоны были исключительно товарные,окон не было, а если были люки,то без стекла.

При погрузке всё строго контролировалось, и всё, что имели арестованные сверх положенного по инструктажу отбиралось и сдавалось начальнику сборного пункта или его помошнику. Вагоны набивались битком и закупоривались наглухо. Доставки в вагон воды,продовольствия не было. Начали умирать дети. Многие отморозили руки., ноги. Просили помощи,но никто не обращал внимания,описать это невозможно.

- Общая установка по операции назначается завтра.12 февраля, с 4-х часов утра. Сейчас - по местам!- закончил он.

Часов в 5 вечера мы выехали из Равы- Русской и прибыли часа через полтора во Львов. Там пути были заняты эшелонами с усиленным конвоем пограничных войск НКВД. Перегрузка арестованных для отправки в Советский Союз должна была происходить во Львове,потому что железнодорожное полотно советского размера было расширено только до этого города. Движение поездов гражданского населния очень сократилось.Ко времени прибытия поезда пассажиров моментально "убирали".

20 февраля мы узнали,что перегрузка будет происходить в ночь с 21 на 22 февраля, и к вечеру вернулись в своё помещение,зашли в буфет и взяли ужин.Но только что мы приступмли к ужину,как послышалась боевая тревога.Ужин,конечно пришлось бросить и пулей лететь в своё общежитие. Одеваясь на ходу мы встали в строй.Через 5- 10 минут явился особый уполномоченный особого отдела штаба львовского военного округа,который сказал,что он уполномочен объявить и произвести запись добровольцев для охраны и перегрузки арестованных из польского транспорта в советский транспорт." Транспорта,- говорил он,- прибыло достаточно, и мы должны эту польскую сволочь вывезти отсюда".