Смысловой суверенитет: о силе и значении слова в медиа

«США и Евросоюз оказали помощь Украине на столько-то миллиардов долларов» – когда вы читаете эту фразу, то волей-неволей воспринимаете страны Запада как бескорыстных благотворителей, которые помогают бедной Украине, спасают её от России. Независимо от дальнейшего содержания текста, в сознании рисуется картина, полностью противоположная реальности: США финансируют войну Украины против России, используя её в качестве расходной прокси-силы.

Другой пример из новостных лент: «Суд на Украине начал первое заседание по иску о ликвидации Киевской митрополии канонической Украинской православной церкви (УПЦ)». Суд – это законность, он выносит законные решения, которые воспринимаются как обязательные. Между тем, речь идёт о гонениях на православие под видом законности, то есть о судилище.

Или вот ещё: «Более 200 миллиардов евро замороженных активов ЦБ РФ находятся в ЕС…». Слово «замороженные» только кажется нейтральным, на самом деле оно используется Западом как маркер того, что это действие законно. Ведь обычно замораживают активы преступников или подозреваемых в преступлениях, а значит Россию фактически обвиняют в преступлении. На самом же деле, правильно говорить о незаконном блокировании денег и фактически о грабеже имущества одной страны другими странами.

Вопрос – почему такие фразы в принципе допускают российские СМИ, почему они ретранслируют установки вражеской пропаганды? Объяснение, что таким образом они сохраняют объективность и нейтральную передачу фактов, не выдерживает никакой критики.

Слова в информационном обществе имеют большое значение. При этом к ним относятся слишком легковесно, недооценивая силу слова, играясь в слова, бездумно используя заимствования. Если в христианском традиционном обществе слово имеет сакральное значение: «В начале было Слово…», - то в постмодернистском обществе его сакральность как бы отменена, но при этом подспудно оно программирует мировоззрение человека. От того, какие слова мы используем, зависит наше восприятие происходящего вокруг и в мире, а значит и последующая реакция.

Западная пропаганда давно усвоила этот нехитрый приём и активно использует. Общественное мнение формируется медийной картинкой, в которой слова-обозначения расставляют акценты – кто повстанец, а кто террорист; кто сильный лидер, а кто тиран и диктатор; где демократия, а где тоталитарный режим.

Западный обыватель может соглашаться или спорить с отдельными акцентами, но в целом он находится в информационной матрице, формируемой терминами-маркерами. Вообще-то, в этом нет ничего нового, данный приём активно использовался и в информационной машине СССР. Однако в российских медиа почему-то данная технология игнорируется.

В пору издавать справочники для редакторов СМИ, телеведущих и блогеров «Учимся говорить правильно». 

Чтобы в новостях и репортажах произносили не «помощь Украине», а «финансирование войны с Россией» или «деньги на войну против России». 

Не заморозка активов РФ, а незаконное отчуждение российских денег с целью их экспроприации. 

Не суд по делу УПЦ, а расправа над каноническим православием. 

Не «руководство (правительство, президент) Украины», а, как это есть на самом деле, «узурпировавшая власть верхушка киевского режима», между прочим, преступного. 

Или когда в очередной раз на Западе поднимут темы ударов дальнобойными ракетами по России, чтобы в российских СМИ не повторяли глупость про "дали разрешение ВСУ на удар в глубь России", а называли вещи своими именами: «НАТО и ВСУ намерены ударить по территории России (про "вглубь" – это вообще навязанная противником чушь, поскольку любая наша территория, независимо от километража, равноценна).

Правильно расставленные слова-маркеры сами по себе способны выстроить в отечественном информационном поле более адекватную и соответствующую правде систему координат. 

К тому же отталкиваясь от них, можно переходить к следующему уровню информационного суверенитета – смысловому, то есть образованию или преобразованию смыслов и установок, а также развенчиванию навязанных заблуждений. Однако, это возможно сделать только в том случае, когда и если все участники информпространства говорят на одном языке, то есть вкладывают в слова одни и те же значения, не противоречащие действительности.

Говорить и думать, читать и передавать новости о событиях не просто на грамотном русском языке, но и с использованием адекватных реалиям слов и терминов – это важнейший признак суверенитета информационного пространства страны, а значит и всего государства. По сути, это шаг к формированию смыслового суверенитета.