Вопросы к Шойгу, на которые ответил Пригожин: За сирийскую катастрофу награды получили в Москве

Андрей Пинчук 00:00   11 12 2024

Вопросы к Шойгу, на которые ответил Пригожин: За сирийскую катастрофу награды получили в Москве

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

На нашей планете существуют места, где проблемы возникают не от случая к случаю, в зависимости от обстоятельств, а всегда, в так называемом перманентном режиме. В этих местах живут несчастные люди, которые не знают ни покоя, ни стабильности. Несомненно, что практически всю историю цивилизации человечества одним из таких мест была многострадальная Сирия. Нет никакой необходимости проводить исторический ликбез, достаточно самого поверхностного взгляда на весь путь этой страны.

Сейчас развивается очередной этап подобных процессов. Но так сложилось, что интересы России оказались существенным образом взаимосвязаны с этим очагом проблем.

Стала популярной цитата бывшего главы Генерального штаба Вооружённых сил СССР Н.В. Огаркова о том, что участие СССР в сирийском конфликте и размещение там воинского контингента является ловушкой. Но дело в том, что подобный вывод можно сделать практически в любой период времени, и участие или неучастие там зависит и от других звеньев в международной политике и в международной обстановке.

Идеальная точка  

В этом смысле Россия, приняв решение о таком участии, конечно же, была в совершенно других, чем Советский Союз, обстоятельствах. После присоединения Крыма, после начала фактического глобального противостояния с западным миром возникла острая потребность в новых глобальных рычагах и опорных точках.

И если взглянуть на политическую карту периода 2016-2019 годов, то можно прийти к довольно простому выводу, что таких точек было не так уж много, а если быть точным, то буквально две-три, и Сирия как, с одной стороны, колыбель Православного мира, с другой, важный элемент обстановки на Востоке, к тому же имеющая значение для вопросов глобального ресурсного обеспечения, на эту роль подходила почти идеально.

Реальная геополитика сводится к набору очень простых составляющих: это ресурсы в первую очередь, газовые, нефтяные и прочие природные ресурсы, это глобальные транспортные логистические узлы, это капитал рабочих рук, это военный потенциал.   Эти составляющие в Сирии имелись в избытке — это если говорить о реальном её значении. Те же, кто сейчас заявляет, что Сирия была не так уж важна, действует по принципу известной басни: "Зелен виноград, не больно-то и хотелось".

Да, существует мнение о том, что перед тем как участвовать в каких-то в глобальных проектах, нужно сначала решить одну проблему. Конечно же, речь идёт об Украине. Возможно, это и так, но факт состоит в том, что украинский конфликт не является войной с Украиной как таковой, но представляет собой ключевой элемент более широкого контекста противостояния со всем западным миром. И в этом смысле такое сужение манёвра ставило бы Россию в намного менее выигрышное положение.

Проблема в том, что были созданы благоприятные обстоятельства, которые не получили дальнейшего развития. И это уже отдельный вопрос, требующий прояснения и анализа.

Действительно, благодаря действиям русских добровольцев, специальных подразделений различных спецслужб России во взаимодействии с местными силами и Ираном в 2016-2018 годах фактически удалось достичь военной победы в Сирии.

Благодаря действиям русских добровольцев, специальных подразделений различных спецслужб России, во взаимодействии с местными силами и Ираном, в 2016-2018 годах фактически удалось достичь военной победы в Сирии. Фото: MOD Russia/Global Look Press

СВО, в которой Сирия победила

И здесь мы оказались в той же ситуации, когда сейчас некоторые задают вопрос: когда мы победим в СВО, что же будет дальше? И вот Сирия победила в своей СВО, но эта победа оказалась совершенно никак не развита.

Население ждало изменений, ждало улучшения жизни, ждало определённых внутренних реформ. Ждало — и не дождалось. Именно в этом кроется секрет того, что в недалёком прошлом армия и поддерживающее её общество боролось с теми, кого сейчас стали называть вооружённой оппозицией, а сейчас фактически сдалось без боя. А ответ очевиден: изменились ожидания людей, изменился настрой, изменилась готовность защищать свои интересы. Как известно, интерес — это осознанная потребность. В этом смысле такое осознание ушло.

Асад оказался тем человеком, который саккумулировав внутренние ресурсы, был не готов к внутренним изменениям. В этом смысле он крайне символично прошёл по пути Януковича.

Если говорить о факторе российского присутствия, то возникает вопрос (и он должен возникать): а кто, собственно, говоря отвечал за это направление? Здесь мы приходим к фигуре Сергея Кужугетовича Шойгу как человека, который фактически курировал в качестве министра обороны сирийскую военную операцию. Как человека, как теперь выясняется, у которого были серьёзные конфликты с основной движущей силой, обеспечивающей эту победу, — с русскими добровольцами. Значительная часть достижений которых преподносились как победы совсем других людей — по принципу "награждение непричастных, наказание невиновных".

Сейчас Сергей Кужугетович сохраняет эту свою функцию уже в качестве руководителя Совбеза, потому что новый министр обороны фактически отвечает за внутренний контур обороны.

Вопросы проседания контура российских военных специалистов и тех сил, на которые они опирались в Сирии, требуют конкретного ответа: как чисто технологически это произошло?

Те же, кто говорит "да ничего страшного, мы просто сконцентрируемся на другом направлении", они создают условия к повторению деструктивных моделей. Подобное самоуспокоение является большой ошибкой, потому что не позволяет сделать должных выводов и не повторять подобную ущербную модель поведения.

Тем более что фактически сирийский вопрос оказался в прямой взаимосвязи с другими элементами международной политики, ключевую роль в которых играют Турция и Израиль. Сирийское отступление можно сравнить с событиями в Карабахе, где точно так же фронт оказался прорван под успокаивающие заявления Эрдогана со скрытым накоплением сил и ресурсов. 

Сирийский вопрос оказался в прямой взаимосвязи с другими элементами международной политики, ключевую роль в которых играют Турция и Израиль. Фото: TUR Presidency/Murat Cetinmuhurdar

Последствия для России

Это значит, что мы имеем дело со вполне конкретной, сложившейся технологией, и нормальное поведение в таком случае — это анализ технологии, выработка мер по её противодействию и перехват её в собственных интересах. Критика же и всевозможные сожаления без каких-либо последствий ни к чему хорошему не приведут.

Уже довольно много было сказано о ключевых элементах сирийских событий, о военных базах России, о факторах катарского газопровода, Ирана, "Хезболлы" и Ливана, о роли Турции, о вопросе отдельного курдского государства, о присутствии США, об Израиле и Голанских высотах. 

Все эти элементы действительно стратегически значимы, но главным вопросом является сохранение России в качестве важного участника ближневосточных событий.  Правда состоит в том, что сильные государства присутствуют на ключевых треках международной политики. И таковых не очень на самом деле много: проблемы Ирана и Израиля и в целом Ближнего Востока, в том числе та самая Сирия, естественно, Украина, потенциальные обострения в Приднестровье и на Балканах, события вокруг Тайваня и китайский фактор, потенциальное обострение между Индией и Пакистаном, Грузия, конфликт двух Корей и, собственно, всё. То довольно большое количество других региональных конфликтов являются локальными и большого геополитического значения не имеют. Соответственно, выпадание России из решения этих вопросов резко понижает удельную мощь и политический потенциал, который потом конвертируется в совершенно конкретные последствия.

Если идти по успокаивающей логике горе-аналитиков, заявляющих о том, что всё в порядке, ничего страшного, ушли и слава Богу, то в самое ближайшее время мы будем исключены из Совета Безопасности ООН, и любые расчёты на реальную роль в значение России окажутся бессмысленными. И более того, тогда встанет вопрос: а зачем нужна специальная военная операция, которая позволяет сохранять и продвигать мощь и перспективы России, если мы так легко отказываемся от своих возможностей?

В 1990-е был ряд представителей тогдашней российской элиты, которые вполне серьёзно продвигали идею отказа от ядерного оружия в обмен на западные инвестиции под флагом того, что такое оружие бесполезно и затратно, а за деньги в обмен на отказ от него можно поднять страну, сконцентрировавшись на конкретных проблемах. Призывы к некоей концентрации напоминают именно такую риотрику.

Главным вопросом является сохранение России в качестве важного участника ближневосточных событий. Фото: Gerd Fingler/Globallookpress

Работа над ошибками

Сейчас Сирия на пороге новой волны внутренних конфликтов, в том числе и в стане ещё вчера объединённой общим врагом оппозиции, стоящей перед фактом внешней агрессии в виде Израиля, испытывающей потребности формирования новой системы госуправления, в том числе учитывающей общественные запросы и потребность исправления ошибок Асада, необходимости "сшивки" территорий, долгое время существовавших обособленно,  в том числе и Идлиба, проблемы курдов и определения формата взаимоотношений с Турцией — все эти факторы вполне достаточны для наращивания работы России в этом регионе. Важно не опоздать и действовать адекватно. Это новый вызов для России.

Для его решения нашей стране также придётся провести тематическую "работу над ошибками"  и в определении инструментов продвижения своих интересов, в том числе по пересмотру подходов к ЧВК,  необходимо избавиться от рефлексий "фактора Пригожина", перестать дуть на воду, обжёгшись на молоке, избавиться от желания формирования привычных кондовых, ригидных структур, удобных даже не в управлении, а в отчётности в ущерб эффективности, определить реальные и конкретные долгосрочные интересы без обобщений некоего общего "контроля и присутствия" и работать над ними. Так в своё время поступили американцы, определив зоной своих интересов нефть. И оказались правы, сумев с помощью контроля над ключевым ресурсом и ослабить Асада, и сформировать зависимость у местных ключевых игроков. А у врагов тоже нужно учиться.