Приватизация по-русски: как 30 лет назад поделили народное достояние

Россиянам обещали, что со временем стоимость одного ваучера, выданного населению, будет равна двум автомобилям «Волга». В результате кому-то удалось обменять ваучеры на акции «Газпрома», а кому-то лишь на джинсы и водку.

МАРИЯ БУНИНА

Russia Beyond (Игорь Михалев / Sputnik; Валентин Соболев / TASS; gazprom.ru; Public Domain)

«Нам нужны миллионы собственников, а не горстка миллионеров», - заявил в обращении к населению страны президент России Борис Ельцин, объясняя цель приватизации 30 лет назад.

К концу 1991 года страна находилась на грани банкротства. Плановая экономика оказалась неэффективной, не хватало денег на поддержание работы предприятий, выплаты зарплат. Деньги стремительно обесценивались: уровень инфляции составлял 160% в 1991 году, а в 1992 году 2508,8%. Для появления новой модели экономики требовался переход к свободному ценообразованию.

Председатель Государственного Комитета России по управлению государственным имуществом Анатолий Чубайс во время выступления на пресс-конференции "Народная приватизация: акции, чеки", 1992. Валентин Соболев /TASS

«Валютные резервы на нуле, отсутствие денег не только на закупку зерна, но и на оплату фрахта судов для его доставки. Запасов зерна, по оптимистичным прогнозам, хватало примерно до февраля-марта 1992 года», —  описывали состояние российской экономики того периода Анатолий Чубайс и Егор Гайдар в книге «Развилки новейшей истории России». Именно они стали главными идеологами экономических реформ.

Быстрая приватизация

Руководство страны рассматривало три модели приватизации. Британская модель, т.е. продажа крупных предприятий, в основном низкорентабельных, по ценам ниже рыночных, показалась слишком долгой - она могла растянуться на 20 лет. Новую власть это не устраивало, поскольку помимо экономических целей, она преследовала и политические интересы - как можно быстрее порвать с коммунистическим прошлым.

Анатолий Чубайс, председатель Государственного комитета РФ по управлению государственным имуществом в тот период, говорил в телевизионном интервью в 2010 году, что «приватизация в России до 97 года вообще не была экономическим процессом… Она решала главную задачу — остановить коммунизм».

Печать оттисков приватизационных чеков в цехе офсетной печати типографии Гознака, 1992. Игорь Зотин/TASS

Вторая рассматривавшаяся модель приватизации предполагала открытие именных вкладов в Сбербанке, но была технически трудно реализуема, учитывая низкий уровень развития банковской системы в то время и высокую численность населения.

Остановились на самой быстрой чешской модели - приватизации через раздачу ваучеров, которые можно было обменять на акции предприятий, продать или подарить. Правда, в Чехии ваучеры были именными, а в России нет.

Как проходила приватизация

Президент Российской Федерации Борис Ельцин получает приватизационный чек, 1993. Дмитрий Донской/Sputnik

14 августа 1992 года Борис Ельцин подписал указ о раздаче населению ваучеров. В теории любой россиянин мог стать владельцем части крупного предприятия. За 25 рублей (мизерные деньги по тем временам) каждый россиянин мог получить приватизационный чек (ваучер) номиналом 10 тысяч рублей.

Стоимость государственного имущества, подлежащего приватизации на тот момент, составляла 1,4 трлн рублей. В стране начался выпуск 140 млн ваучеров. Право на ваучер было у каждого гражданина страны - «от младенца до глубокого старца».

Приватизации подлежали крупные промышленные и сельскохозяйственные предприятия (колхозы, совхозы), земля и жилой фонд. Из государственных они преобразовывались в акционерные общества. В отдельных отраслях (недра, лесфонд, шельф, трубопроводы, автодороги общего пользования) приватизация была запрещена. Со временем список предприятий и отраслей расширился.

На деле, оценить реальную стоимость имущества было проблематично. За основу взяли цифры плановой оценки, хотя для объективности нужно было выводить объекты на фондовый рынок.

«В условиях высокой инфляции и макроэкономической нестабильности цена приватизируемых активов была заниженной, поступления от приватизации в бюджет были незначительными, и это в свою очередь снижало легитимность приватизации», - считает экономист Сергей Гуриев.

Ваучер - шанс на успех

Аукцион по продаже акций кондитерской фабрики "Большевик" за приватизационные чеки (ваучеры), 1992. Алексей Бойцов/Sputnik

Всем, кто приобретал ваучер, выдавали памятку: «Приватизационный чек — шанс на успех, который дается каждому. Помните: покупающий чеки расширяет свои возможности, тот, кто продает, - лишается перспектив!».

На ваучер можно было приобрести акции любого приватизируемого предприятия России. Цена акций определялась на аукционах. Кроме того, сотрудники предприятий могли приобрести его акции со скидкой. Всего с декабря 1992 года по февраль 1994 года было проведено 9342 аукциона, на которых было использовано 52 млн ваучеров.

Успешнее других оказались те россияне, кто приобрел акции крупных компаний, работавших на экспорт. Тем предприятиям, которые работали на внутренний рынок, было значительно сложнее. У населения не было денег, чтобы покупать их продукцию. Многие предприятия обанкротились.

Одним из самых выгодных вложений оказались акции «Газпрома», но и с ним все было не просто. Акции котировались по-разному в зависимости от региона. В Пермской области за 1 ваучер можно было приобрести 6 000 акций «Газпрома», в Москве - 30 акций, а в соседней Московской области - 300. (При нынешней цене и курсе 6 000 акций «Газпрома» стоят больше 30 тысяч долларов).

И пока одни меняли ваучеры на акции энергетического гиганта, другие продавали их скупщикам или обменивали их на продукты питания, водку и бытовую технику.

Как появились олигархи

Оформление документов первых акционеров ЗИЛа, 1993. Роберт Нетелев/TASS

В начале приватизации преимущество было у руководителей заводов и фабрик, так называемых «красных директоров», получивших власть в советское время. Они побуждали работников продавать свои акции, могли задерживать выплату зарплат, чтобы те были вынуждены согласиться. В итоге «красные директора» становились единоличными владельцами крупных предприятий. Но поскольку они не обладали компетенциями для работы в рыночных условиях, многие из них теряли свои полномочия. Предприятия переходили к финансовым группам, не без поддержки криминальных кругов.

Кроме того, по всей стране стали появляться чековые фонды, куда граждане могли сдать ваучеры и получать дивиденды. Но многие так их и не получили. Из 646 фондов дивиденды выплатили только 136 компании. Остальные бесславно прекратили свое существование.

В итоге, к концу 1994 года было приватизировано 60—70% предприятий торговли, общественного питания и бытового обслуживания. Судьба ваучеров сложилась так: 50% владельцев вложили свои чеки в предприятия, на которых работали, около 25% ваучеров ушло в чековые фонды и 25% были проданы.

Самый большой удар по легитимности приватизации нанесли залоговые аукционы, проводившиеся с 1995 года. Правительство взяло кредиты под залог государственных пакетов акций крупных компаний («ЮКОС», «Норильский никель» и др.), но не выплатило их. Заложенные пакеты акций перешли к кредиторам. Таким образом, они стали владельцами акций компаний по ценам ниже рыночных.

«Единственным социальным слоем, готовым тогда поддержать Ельцина, был крупный бизнес, - писал Евгений Ясин, министр экономики РФ (1994-1997гг.). За свои услуги он хотел получить лакомые куски государственной собственности. Кроме того, они хотели прямо влиять на политику. Так появились олигархи». («Демократы, на выход!», газета «Московские новости», 2003. № 44, 18 ноября.).

Как подсчитали составители списка «Форбс» в 2012 году, 2/3 российских долларовых миллиардеров основную часть своего состояния заложили во время приватизации.

Отношение населения

Первое годовое Общее собрание акционеров «Газпрома», 1995. gazprom.ru

В первые годы приватизации отношение населения к ней было нейтральным. Социолог Татьяна Заславская писала в 1995 г: «Что касается ... поведения массовых социальных групп, то проведенная приватизация пока не оказала на них существенного влияния... Прямую зависимость заработка от личных усилий видят лишь 7% работников, остальные считают главными путями к успеху использование родственных и социальных связей, спекуляцию, мошенничество и т.д.». («Россия в поисках будущего», журнал «Социологические исследования». 1996, № 3.).

Отношение изменилось спустя годы. Опрос, проведенный исследовательским центром ВЦИОМ в 2017 году, к 25-летию приватизации, показал, что 73% населения оценивают ее итоги негативно.