БРИКС работает над созданием собственной внутренней валюты. Об этом вчера сообщили в российской Думе

Теоретически почему бы и нет. Однако есть текущая и пока весьма неумолимая экономическая статистика. В 1989 году мировой объем внешнеторговых сделок в долларах составлял 90 процентов. В 2022 году - 88 процентов.
 
Юань, на который теперь решено молиться в России, в международных резервах занимает менее 3 процентов. В качестве резервной валюты у юаня есть одна неразрешимая проблема - его неконверируемость.
 
Логично предположить, что валюта БРИКС будет базироваться на юане: само объединение на самом деле - это «Китай и какая-то мелочь рядом для мебели». Присоединение к БРИКС ряда других стран, о желании которых говорится, мало изменит общую ситуацию.
 
Си Цзиньпин, который очевидно будет пытаться реализовать стратегию вывода Китая из кризиса через создание суверенной китайской зоны торговли через доминирование в ней юаня, пытается решить задачу, которая пока не выглядит сколь-либо реализуемой, а учитывая сжатое время, которое практически невозможно растянуть (китайский долговой кризис и без того достиг угрожающих размеров, и с течением времени он будет только усугубляться, что и создает дедлайн через некоторое, но вполне конечное время) - в общем, скорее всего, у Китая так ничего и не получится, хотя, конечно, китайцы постараются отработать все возможные невоенные варианты, отдавая себе отчет в том, что любую войну за передел мировых валютных балансов они с высочайшей вероятностью проиграют.
 
Валюта БРИКС - это история с отработкой таких невоенных вариантов. Шума будет много, однако практическая ценность такой валюты выглядит пока крайне сомнительной.