Александр Росляков. Пора бежать долой – или в омут с головой?

На модерации Отложенный


Наконец по публикациям даже самых верных путинистов стало видно, что наша операционная коса на Украине нашла на сущий камень. «Вести с полей» уже даже издаля не напоминают победоносные отчеты полугодовой давности о блестяще начатой посевной – и чуть затягиваемой разве из удовольствия подольше повозиться с милым делом. Пошли одно за другим сообщения о прорывах агрессора, подло напавшего на нас на его же территории, то на купянском, то на балаклейском, то на харьковском направлениях... И вот объяснение уже не поддающейся утайке неудачи устами чутко держащего хвост по ветру кремлевского сказителя:

«Если попытаться в двух словах описать сущностные причины происходящего сейчас на фронтах, то я бы сказал так: расхлёбываем последствия неуважения к противнику. Противник – крут, серьёзен, мотивирован, вооружён, оснащён и обладает великолепным инструментарием разведки, анализа и управления. Мы же, как я не раз говорил, решили «победить мировое зло, не вставая с дивана» – и сейчас наблюдаем воочию, к чему приводит такая стратегия».

Вот так номер! Только что наши виднейшие пропагандисты изощрялись в сочинении презрительных прозвищ для ничтожного, трусливого и все еще живого лишь нашей милостью противника: салорейх, зеленобобик, хохложенераль... И вдруг – такая совершенно новая, и близко не гадавшаяся прежде характеристика! Словно какой-то капитальный поворот в стратегии и всей идеологии грядет...

Одновременно растет вал призывов ко всеобщей мобилизации и превращению эдакой прогулочной сперва спецоперации, которую у нас даже запрещалось называть войной, в настоящую Великую Отечественную:

«Повторю прописную истину – воевать вполоборота пагубно. Мы искореняем нацизм на Украине, но делаем это, не задействуя весь потенциал государства! А так победить нельзя. Государство должно быть мобилизовано на войну и на победу. Работать в три смены должны не только оборонные заводы. Нам предстоит долгая и трудная война, в которой вариантов всего два. Горе побежденным, нам нужна только победа... Против нас – широкая коалиция стран, поставивших целью нанести поражение России. В этих условиях мы выстоим только при переходе на особые условия. Всё для фронта, всё для победы!..»

Напрашивается аналогия с такой житейской ситуацией.

Человек, соблазненный каким-то окрыляющим обстоятельством, решил сыграть на бирже или в тотализатор – так, слегка подзаработать на орехи. Увлекся – и изрядно просадил, даже залез в долги, покуда еще не смертельные. И дальше перед ним выбор: плюнуть на свою потерю и забыть, запомнив только, что впредь в это лучше не играть – или заложить все, вплоть до квартиры и печенок, чтобы по полной отыграться. «Все для выигрыша, все для победы!»

Да, риск дело благородное и даже пособляющее успеху – но лишь когда за ним стоит какой-то сильно мобилизующий мотив. Например вроде того, что окрылял крошечную Кубу против громадной Америки и был озвучен на весь мир в 1963 году Фиделем Кастро с трибуны незадрапированного Мавзолея: «Родина или смерть! Мы победим!» («Patria о muerte! Venceremos!») Есть ли такой сегодня у порабощенной своими олигархами и чиновничьим ворьем России, пресмыкающейся перед Китаем и Ираном, в отношении освобождаемой ей на свой неладный лад Украины? Может, диванные настроения – как раз и показатель его задушевного отсутствия? И тогда нагнетать его искусственно – дело дурное, мертвое: легко продуть в итоге и квартиру, и печенки.

А вот у Украины, защищающей свою землю от нашего освобождения, он впрямь возник, что и признал верный кремлевский хлыщ, которого не заподозрить в услужении и поддавках врагу. И не он один – наиболее основательные из его коллег так или иначе ему вторят. Поэтому, я думаю, Кремль и замялся лезть в этот освободительный омут с головой. Ведь кто к тому зовет сейчас, с диванов воевать-то здоровы, но объяви мобилизацию, без того верного мотива, что вел к победе бойцов Кастро, а сегодня движет украинцами – живо повернут штыки против того, кто шлет на смерть. За идеал игрушечный, диванный – а не за тот, за который и впрямь не жалко умереть.