Эль Мюрид. Сто новых законов Путина

Путин подписал сто с лишним новых законов. По ним в экономике фактически вводится военное положение.

Правительство может в любой момент применять меры принуждения к любому субъекту экономической деятельности, работники могут быть  принудительно переведены на постоянный рабочий режим с минимальным количеством дней для отдыха. Для карательной машины разрешено в предельно упрощенном порядке трактовать понятия «измена» по отношению к неограниченному кругу лиц по практически любым мотивам.

В общем-то ничего особенного не произошло, если говорить откровенно. Режим уже не в состоянии функционировать иначе чем в мобилизационном режиме, так как террор становится единственным методом управления.

Ранее террор применялся в рамках существующей правовой системы, которая, скажем прямо, и без того была за гранью любого понятия о законности. Тем не менее какие-то процедуры еще существовали. Сегодня решено от них отказаться, так как ресурса системы для ужесточения террора и соблюдения норм и правил уже нет.

Проблем в данном случае ровно две. Террор – мероприятие не только затратное, но и имеющее критическую уязвимость. Он должен всегда расширяться и увеличиваться. То есть его «ресурсоёмкость» должна непрерывно возрастать. В условиях, когда фактически идет война (я имею в виду не происходящее на Украине, а общее состояние системы, которая воюет со всеми – с народом, с собой, с внешними угрозами), это сам по себе крайне затратный процесс.

В условиях, когда ресурс системы исчерпан, находить дополнительный ресурс на террористическое управление можно только одним способом – упрощая управление системой, сводя его к примитивным текущим рефлексам. В этом случае высвобождается ресурс за счет отказа от любой сложной деятельности. Он-то и идет для поддержания насилия и террора. Но в том и проблема, что это разовый механизм. Этот ресурс конечен и не слишком велик.

Вторая проблема – административная система не в состоянии исполнять процедуры сколь-либо регулярного управления. Управление переводится в рефлексирующий вид. Любая проектная деятельность в условиях хаотического террора и насилия всех по отношению ко всем теряет рациональный смысл. Поэтому новая порция законов лишь фиксирует то, что и так произошло на практике.

Потому и неудивительны эти законы – они строго в рамках той парадигмы, которая сейчас определяет существование режима. Он в агонии, он конвульсирует, он убивает всех, на кого эти конвульсии попадают. Без разбора.

«Чем ближе крах империи, тем безумнее её законы», – сказал Марк Туллий Цицерон. Всё уже было до нас, всё уже сказано до нас. И мы точно так же пройдем этот путь до краха бьющейся в агонии обанкротившейся системы. Ничего необычного в происходящем нет.