"Ты нас и вправду простил" - Рецензия на книгу "Общага-на-Крови" Алексея Иванова

 

"- (...) И как я вас предал? Я, что ли, толкнул вас на те гадости, которые вы совершили? А вчера я заявился произвести пламенную речь про ваши пороки, так?

-Нет, хуже. - Ванька помолчал. - Ты нас и вправду простил."

"Общага-на-крови" - первый роман Иванова и он, надо сказать, крайне неоднозначен. Хочется, с одной стороны, размахивая руками хвалить и хвалить автора за возрождаемые им традиции русской классики, но с другой, плеваться за пошлость формы.

Ивановская общага - это своеобразный мирок, огражденный от Вселенной "стенами из желтого, как вечность, кирпича", вход, выход и жизнь вне существуют для героев лишь в виде декораций за окном. Зато внутри бурлит жизнь. Непростая. Доведенная начинающим тогда еще автором до болезненных крайностей, до несколько нереальной остроты. Все ужасы, которые могли случиться - случились, любой грех, который мог быть совершен - был совершен.

В этом, собственно, и пошлость формы - спекулятивная такая, потому что ударяет ей автор, как топором, не пытаясь морализировать или давать кому-то надежду. Есть сцена, в которой герою в соответствие с киношностью обстоятельств следовало бы упасть на колени и послать небу свое звонкое "не-ет!". Не люблю.

На другой стороне весов - герои. "И как я вас предал? (...) - Ты нас и вправду простил." Ей богу, я вспоминала Федора Михайловича. У каждого ивановского студента - собственная картина мира, своя истина, незыблемая, и свое мнение о Боге, чистоте, даре. Это, наконец, так прекрасно после нескончаемых гламурных тусовщиков без интересов и мозгов, читать о мыслящих людях, пускай они и не многим нравственнее.

"Кто чище меня, тот не судит, а жалеет. А кто грязнее - тот и права не имеет на суд."

И правда, судить героев сложно: описанная общага - монстр, проглотит, не подавится, а там - цепляйся, за что знаешь, и лучше бы тебе не иметь за это стыда. Развязка книги трагична именно поэтому: герои от своего стыда избавились. Жестоко, но по-другому и не умели. Светлое, что хоронилось подальше от общажного, растоптано. Убедительно, психологически. Делаю пометку "первый роман" и иду покупать другие.