Режим как инфузория-туфелька, реагирует исключительно на текущие раздражители

Как это обычно бывает, в выступлении Путина на Валдайском форуме придворные лизоблюды и прочие солидные политологи начали искать глубинные смыслы. Собственно, это их работа — высасывать из пальца, поэтому к ним никаких претензий.

Между тем на Валдае Путин озвучил новую концепцию национальной идеи. Теперь это не патриотизм, а здоровый рациональный консерватизм. Кстати, столь стремительные метания от одной идеи к другой лучше всего говорят об их качестве.

В реальности, конечно, высказанное Путиным на национальную идею не тянет. Любая национальная идея, как и любой образ будущего, строится всегда (подчеркну — всегда) вокруг человека. Идеального человека идеального будущего, к которому нужно подтягивать все остальные смыслы. Никто не строит концепции вокруг вторичных структур, а государство, общество, глобальные отношения — это вторичный продукт по отношению к человеку. Про человека Путин, как обычно, не вспомнил, для него это — расходный материал.

Уже поэтому критиковать выдвинутую концепцию нет никакого смысла. Будет новое ритуальное мероприятие — и нам предъявят еще какую-нибудь версию национальной идеи, исходящую из текущих, сугубо тактических потребностей. Кстати, эта «текущесть» и есть основа всей деятельности нынешнего режима. Он живет без планирования, сугубо сиюминутными потребностями. Вот прямо сейчас основная угроза — рост протеста, ожидание перемен, а потому — получите концепцию консервативного «развития», а проще говоря — стабильности. А еще точнее — стагнации. Вчера образ вождя был несколько подпорчен разного рода неприятными расследованиями, поэтому была предъявлена концепция патриотизма, которая по формуле «Есть Путин-есть Россия» плавно перетекает от любви к отечеству к конкретной любви к фюреру. Завтра будет еще какая-нибудь неприятность, и нам сообщат, что теперь мы кучкуемся вокруг новой идеи.

Режим как инфузория-туфелька, реагирует исключительно на текущие раздражители, поэтому говорить о каких-то концепциях и стратегическом видении нелепо. Ну какая может быть стратегия у амёбы? При этом не стоит забывать и вторичность нынешней России по отношению к международной повестке. Мелко гадить — это совершенно не означает участвовать в глобальном сценировании. Это просто мелко гадить, и не более того. А вторичность предполагает, что российский режим внутренне готов встраиваться в любой будущий миропорядок, единственное, что тешит себя иллюзиями относительно своего места в нем. Собственно, «гадить» - это и есть вся стратегия режима. Либо вы принимаете нас на наших условиях, либо будем вам мочиться под дверь. Зашибись стратегия.

Содержательно консерватизм — это совсем не то, что понимает под ним Путин. Хотя, откровенно говоря, при той эклектике, которую он высказал, описывая свою версию этого самого консерватизма, обозначить его таковым не получается.

Консерватизм — он всегда про развитие. Причем не исключающее использования в целях развития даже кризисы. Консервативные англо-саксы в кризисы умеют — дай бог каждому. Консерватизм за регулирование темпов развития. Синхронизацию темпов с психической устойчивостью и способностью воспринимать изменения. Безудержные рывки вперед чреваты тем, что неравномерность развития создает противоречия и напряжения, которые чаще всего приводят к краху, чем взятию новой высоты. Консерватизм — про более равномерное развитие. Во всем остальном он вполне солидарен с прочими концепциями, во главу угла которых ставится движение вперед.

Ну какой консерватизм может быть у российской знати, которая ориентирована исключительно назад? В дикость средневековья? В сословно-феодальные порядки? А оргпреступные сообщества, которые и являются ядром российской знати, это в чистом виде воровские гильдии Средневековья, сословный рудимент. Гильдия воров и развитие — это, пожалуй, совсем уж оксюморон.