Китайская ничья

Автор: Илья Рябцев

Так во времена моего детства называлось волюнтаристское прекращение  шахматной (шашечной, доминошной и т.п.) партии без объявления результата и победителя ввиду вмешательства «обстоятельств непреодолимой силы» (форс-мажор). В роли этих роковых обстоятельств чаще всего выступал какой-нибудь излишне самолюбивый тип, по тем или иным причинам недовольный развитием партии и решавший таким радикальным образом не допустить её естественного завершения, то есть смахнуть фигуры с доски.

     Подобной «китайской ничьей» и завершилось  в итоге инициированное столичным правительством трехдневное голосование москвичей в системе электронных опросов «Активный гражданин» по вопросу установки памятника на Лубянской площади в Москве. Напомню, что для увековечивания в центре Москвы нам предлагалось выбрать одного из двух исторических персонажей: Александра Невского или Феликса Дзержинского.

     Голосование проходило довольно плотно и конкурентно. Около суток разница между голосами, поданными за «претендентов» колебалась в пределах 1-2% (в пользу сторонников святого благоверного князя). К концу второго дня наметился перелом. К моменту внезапного решения московского градоначальника об остановке голосования  преимущество сторонников  Александра Невского достигло уже 10% (55% на 45%). Будем иметь это в виду…

     Вот как господин Собянин объяснил свое «самодержавное» решение: «…После двух дней голосования с небольшим отрывом побеждали сторонники Александра Невского, но все же очевидно, что общественное мнение разделилось примерно пополам. А само голосование все больше превращается в противостояние людей, придерживающихся разных взглядов. И это не очень хорошо. Для такого рода решений, на мой взгляд, требуется больше согласия людей. 

     Разные точки зрения на историю неизбежны. Но памятники, которые стоят на улицах и площадях, должны не раскалывать, а объединять общество. Поэтому я считаю правильным остановить этот процесс и пока оставить Лубянскую площадь в том виде, как она есть сейчас…»

     Итак, в сухом остатке, «гора (в очередной уже раз) родила мышь». Не будем придираться  к своеобразию силлогизмов мэра. Мы уже привыкли к характерному птичьему языку главного московского чиновника.  Похоже и правда, «…нет ничего нового под солнцем». Со времен Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина «органчик», имплантированный в головы российских градоначальников, начиная от Угрюм-Бурчеева и до Сергея Семеновича включительно, тянет всю ту же заунывную и до зубной боли знакомую песню: «Как бы чего из этого не вышло!»

      Как всегда крайне содержательно и одновременно обтекаемо высказался «златоуст» Кремля Песков, подчеркнувший, «что решение относительно установки памятника на Лубянской площади «было и остается прерогативой города».

     Теперь, когда весь этот политтехнологический бурлеск остался позади, самое время попытаться по возможности понять, что это было, зачем и кому это было нужно?

      Вспомним, что геволт (общественный резонанс), приведший к прерванному на середине московскому интернет-плебисциту, возник после внезапной инициативы группы всем известных сторонников эксгумации и последующей реанимации Советского Союза А. Проханова, З. Прилепина, Дм. Пучкова иже с ними, вернуть на Лубянскую площадь памятник Феликсу Дзержинскому. Солировал в этом нестройном, но громком хоре, что характерно, всем известный политалхимический проект господина Суркова, писатель и новоявленный лидер партии «За правду». А это, скорее всего, означает, что идея Захара Прилепина была рождена за кремлевской стеной и впоследствии оформлена и легендирована, как муниципальная московская инициатива. 

     Следует отдельно упомянуть, что инициатива по возврату памятника «железному Феликсу» появилась весьма «своевременно», синхронно с протестами и обострением ситуации вокруг Навального. И это вряд ли случайно. Что это было: попытка как-то повлиять на левый фланг протестного электората, зондаж общественного настроения или безответственные эксперименты по манипулированию обществом? Трудно сказать! Как показывают события последних нескольких лет, логика кремлевских политтехнологов носит подчас иррациональный, квантовый характер, не вполне понятный им самим, в своем беспочвенном схоластическом мудровании  стремительно теряющих представление о реальности.

     После вброса идеи с возвратом на Лубянку памятника руководителя ВЧК и одного из вдохновителей кровавого, директивного «Красного террора» по привычной плоской логике кремлевских политтехнологов должен был появиться противовес. И он появился. Им стал святой благоверный князь Александр Невский. Интересно, кто именно предложил кандидатуру великого русского полководца и святого. Как бы там ни было, но авторы всей этой нелинейной и мутной комбинации не сразу заметили, что попали в ловушку. Попали в вырытую ими самими яму. Слишком уж неравноценны и несопоставимы оказались фигуры, предложенные для голосования. Ни по историческому масштабу, ни по этической природе. Москвичам предложили выбрать между святым и убийцей, между созидателем и палачом, между патриотом русской земли и патологическим ненавистником русского народа. Или даже, как принципиально, жестко и мужественно выразился митрополит Илларион, между Богом и дьволом.

      В результате возникла, говоря шахматным языком, классическая ситуация цугцванга. Любой исход голосования обличал полный абсурд сложившегося положения и лишь фиксировал неприятную и неудобную для политиков истину о продолжающейся и поныне 100-летней гражданской войне. 

     Вот тогда-то и было принято «соломоново» решение о «китайской ничьей». Что ж, игнорирование проблемы иногда выглядит как её решение…