«Пилотники», управляемые с земли

Новейшие разработки отечественных БЛА включают самые разные направления. Но почему мы отстали даже от Турции?

Несвияжский Артур Калашников Максим

Мировое военное сообщество обуяла вера в беспилотные летательные аппараты – будучи разного размера и назначения, в случае массового применения они-де способны решить исход едва ли не любой войны. Определенный резон в этом есть, и пока считаные случаи применения БЛА для ударных операций вроде как подтверждают тенденцию. Что в этом направлении ныне делается в РФ?

Развитие БЛА – реально весьма перспективное направление, считает Максим Пантелеев, заместитель главного конструктора проекта «Сириус» АО «Кронштадт», и оно должно расширяться. Главный плюс – беспилотники, решая практически те же задачи, что и обычная военная авиация, сохраняют жизни личного состава. И со временем беспилотная авиация в своих возможностях как минимум сравняется с пилотируемой, а в чем-то, может быть, сможет делать и больше.

Система жизнеобеспечения экипажа в современной авиатехнике занимает изрядную долю оборудования плюс ограничения, которые накладывают физиологические особенности человеческого организма на ТТХ самолета – те же перегрузки. То есть отказ от пилота в кабине не только ведет к сохранению жизни, но и дает возможность создавать летательные аппараты с куда более серьезными характеристиками. В РФ, если сравнивать ее достижения с разработками наиболее продвинутых в этом отношении стран, пока нет изделий, использующих такие возможности по максимуму – сверхвысотных, сверхзвуковых, но наши конструкторы активно осваивают данную нишу. Уже летает «Охотник», созданный на фирме Сухого, специалисты «Кронштадта» показали на форуме «АРМИЯ-2020» натурный макет перспективного сверхзвукового БЛА «Гром». Для компании это будет серьезным прорывом, поскольку уже созданные модели – «Сириус», «Орион» и другие оснащены турбовинтовыми двигателями и ориентированы в первую очередь на разведывательную или мониторинговую деятельность.

“Главной проблемой, тормозящей развитие отечественных БЛА различного назначения и с которой сталкиваются все авиационные предприятия, ориентированные на создание оборонной техники, Максим Пантелеев считает компонентую базу, в первую очередь микроэлектронную, которая по сути не производится у нас в стране”

Главной проблемой, тормозящей развитие отечественных БЛА различного назначения и с которой сталкиваются все авиационные предприятия, ориентированные на создание оборонной техники, Максим Пантелеев считает компонентую базу, в первую очередь микроэлектронную, которая по сути не производится у нас в стране. Слава богу, начало развиваться производство углепластиков, и тот же «Кронштадт» наладил собственное производство композитных изделий из отечественных компонентов (углеродные нити и смолы-пластификаторы). Понятно, что у Министерства обороны как заказчика отсутствие импортных комплектующих в поставляемых для армии изделиях является одним из главных требований. Пока удается довести уровень отечественной компонентной базы процентов до восьмидесяти, но в образцах, которые будут приняты на вооружение, российская локализация производства должна быть стопроцентной.

Постепенно в российских беспилотных программах формируется специализация по направлениям, все-таки выпускаемые из кулака миниатюрные дроны-разведчики и барражирующие длительное время тяжелые ударные и разведывательные аппараты имеют куда больше различий, нежели общих мест. Ниша «Кронштадта» – размерность аппаратов около тонны. Представленный на «АРМИИ-2020» новейший беспилотник «Сириус» как раз относится к классу разведывательно-ударных, причем турбовинтовые двигатели для него – а это слабое место всех отечественных моделей – специально разрабатывает одно из отечественных предприятий.

Пока в практическом отношении не рассматривается идея, еще в 50-е годы исследовавшаяся в СССР при создании первых крылатых ракет, а именно производство тяжелых БЛА на базе уже существующих пилотируемых самолетов. Раз в самолете самое дорогое – пилот, то кажется разумным для решения наиболее рискованных задач использовать имеющуюся технику, взяв ее на «внешнее управление». Причем каких-то принципиально неразрешимых проблем в этом нет, задача чисто инженерная. Но как считает Максим Пантелеев, надо будет учитывать отставание скорости реакции оператора от пилота. Да, 400 миллисекунд – вроде и немного, но не для воздушных боев. Могут быть проблемы с каналами связи, с дальностью действия, но специалисты, рассматривавшие возможность реализации такого направления, считают их вполне решаемыми. А так с учетом подобных ограничений и круга потенциальных задач практически любой современный самолет можно превратить в эффективный беспилотник. Дорого, конечно, но в минуту жизни трудную может оказаться, что подготовить квалифицированного оператора – это быстрее и выгоднее, нежели обучить летчика.

Интересно, что выставка показывает, что мы можем делать. Но штучное изделие, сколь бы волшебными достоинствами оно ни обладало, штучным и останется. Потому специалисты «Кронштадта» наряду с созданием новых моделей прорабатывают и возможности их серийного выпуска на имеющихся в стране авиастроительных мощностях. Говорят, проблем с этим не возникнет, для серийного производства потребуется минимальная модернизация существующих предприятий. Пока ни одна из разработок компании на вооружении не стоит, но уже заканчиваются госиспытания «Ориона». И есть надежда, что в случае успешного их завершения наша армия получит столько «Орионов», сколько необходимо, и эти беспилотники откроют путь в серию и другим куда более мощным моделям.

Отставание почти в двадцать лет. Почему?

Отставание РФ по части создания гаммы ударных БЛА становится просто позорным. Первое применение вооруженного дрона «Предейтор» американцами – это февраль 2002 года, уничтожение муллы Омара. Дальше янки начали буквально охоту за главарями «Аль-Каиды» с помощью летающих роботов. Да что там США! Даже турки и те с успехом применяют ударные БЛА для охоты на ЗРК русского производства. Белоруссия на «АРМИИ-2020» показала легкий дрон-бомбардировщик и летающую бомбу «Бусел М-40». А РФ только-только подходит к созданию вооруженного дрона. И в помине нет охоты наших БЛА за головами лидеров украинских добробатов, ударов дронов ДНР и ЛНР по огневым позициям карателей ВСУ в Донбассе. Да и в Сирии такого тоже не наблюдается: копеечные цели приходится уничтожать с помощью крайне дорогих «Калибров».

О причинах отставания РФ «ВПК» уже писал, в числе главных называя коррупцию и косность как чиновничества, так и генералитета. Никто так и не устроил открытый конкурс среди частных разработчиков. Но вот еще одна причина: в «поднимающейся с колен» РФ, якобы Запад до смерти запугивающей своим чудо-оружием, фактически нет своей передовой микроэлектроники! А это имеет критически важное значение для создания русских нападающих дронов. Они в реальных войнах намного нужнее, чем все эти технохимеры (вроде КР «Буревестник» с ядерным движком или «торпеды Судного дня»), которые вряд ли когда пригодятся. А вот БЛА в иррегулярных конфликтах четвертой мировой (гибридной) – оружие повседневности.

«Орион» – на стадии госиспытаний. Фото: Алексей Песков

Но почему в РФ за все путинские нефтеобильные годы не восстановили русской электронной индустрии? Ведь в СССР, который и мечтать не мог о триллионных нефтяных доходах, производство современной электронной базы развивалось. Пускай мы и отставали немного от Запада, и качество требовалось подтянуть, но сама-то отрасль имелась. Мало того, горбачевский развал прервал впечатляющий рывок русской электроники.

«22 мая 1987 года вышло постановление № 601 ЦК КПСС и СМ СССР «О создании Центра применения микроэлектроники и автоматизации в машиностроении» (УЦМ). Перед УЦМ ставилась задача перевода определяющей отрасли промышленности – машиностроения на современную микроэлектронную базу в системах управления и автоматизации.

УЦМ планировался как самый передовой не только в СССР, но и в мире учебно-научно-производственный комплекс (НПК), включающий четыре НИИ с мощными опытными производствами, КБ специального оборудования и межотраслевой учебно-методический центр (в перспективе высшая техническая школа СССР). Кадры для НПК УЦМ должен был готовить также открывшийся в Ульяновске филиал МГУ им. Ломоносова (ныне УлГУ). Планируемый общий штат ученых, инженеров, техников, рабочих, служащих составлял около двадцати тысяч человек.

Строительству такого гигантского предприятия должно было сопутствовать развитие многих отраслей экономики Ульяновской области: строительно-монтажной базы, жилья и объектов социально-культурного назначения, коммунальной сферы, производства и переработки сельскохозяйственной продукции. Красивейшая эспланада с аквапарком от проспекта Нариманова до Волги, Дом ученых с гостиницей международного класса, большой современный стадион, набережная с новыми пристанями, оригинальная промышленная и жилая застройка должны были преобразить всю северную часть города.

Этот выдающийся научно-технический проект вызвал огромный интерес во всей стране, и к 1990 году в строящемся НПК УЦМ активно работали около тысячи сотрудников, в том числе шесть докторов наук и около 50 кандидатов наук. В 1989-м при УЦМ была открыта аспирантура, а в 1990-м создан специализированный совет по присуждению ученой степени кандидата технических наук.

Основные работы велись в первом объекте НПК УЦМ – НИИ интегральных датчиков, в котором работали более 300 специалистов, в том числе три доктора и 28 кандидатов наук.

Как это обычно бывает с грандиозными стройками, одновременно велись проектирование и строительство. Очень важно, что постановлением правительства было предусмотрено не только промышленное строительство, но и создание развитой сферы социальных услуг, а также расширение строительной базы области. Поэтому на первом этапе строительства НПК УЦМ возводились дома для переселения старой частной застройки, находившейся на месте будущих институтов, расширялись инженерные сети, строились вспомогательные объекты, закладывался огромный жилой массив у завода «Искра» со своей школой, поликлиникой, детскими учреждениями, торговым и культурным центром. К 1990 году были построены здание проектного института (в нем размещался НИИ ИД, а сейчас – Ленинское РУВД), здание СУ-5 (сейчас в нем находится ГАИ), поликлиника на улице Орлова, один из корпусов УлГУ, три жилых дома микрорайона «Искра». Проведены расширение волжского водовода, городской ТЭЦ № 1, магистральных тепловых сетей, реконструкция гормолзавода № 1. Введены в эксплуатацию птицефабрика в Больших Ключищах, картофелехранилище на три тысячи тонн, Карлинское шоссе с мостом через реку Сельдь и другие объекты, которыми и сегодня пользуются ульяновцы.

«Катастройка», прокатившаяся тяжелым катком по экономике СССР, сорвала все намеченные планы.

В 1990 году полностью прекратились финансирование деятельности НПК УЦМ и его строительство. К этому моменту была реализована лишь малая часть грандиозного плана. Только наполовину было построено административно-лабораторное здание НИИ ИД, лишь начато строительство корпуса микроэлектронного производства, по своим характеристикам не имевшего аналогов в СССР. Сотрудники УЦМ, выполнявшие к этому времени большой объем научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, остались без зарплаты, без нового оборудования, без жилья.

В 1990–1991 годах НПК УЦМ распался на 64 малых государственных предприятия (МГП), пущенных в самостоятельное плавание по бурному морю «свободного рынка». Как и следовало ожидать, абсолютное большинство из них погибло и лишь небольшая часть уцелевших и сохранивших первоначальное направление деятельности вновь объединилась для продолжения работы…» (http://ucm.ds73.ru/about).

Так подходили к делу в СССР. Понимали, что микроэлектроника нужна не только для ОПК, но и для всей промышленности в целом, для гражданского сектора. Но разве мы видим, чтобы в РФ строился аналог УЦМ? Нет, вместо этого команда Путина бездарно закопала свыше сотни миллиардов долларов в сооружения совершенно бесполезных для развития страны Сочинской Олимпиады и ЧМ-2018 по футболу. Вам гонятели мяча теперь будут обеспечивать микросхемы для боевой техники и промышленных роботов, архистратиги вы наши? Трамплины и ледовые дворцы обеспечат нам чудеса искусственного интеллекта?

Путинцы и тут продолжили дело ельцинцев: покупаем электронику за рубежом, на Западе и в Китае, используя вырученные за нефть доллары. Ну и теперь налетели на опасное отставание в важнейшем виде оружия современной войны. Судорожные потуги наладить собственное микроэлектронное производство сугубо для оборонных нужд с треском провалились: слишком малыми получаются выпускаемые партии, отчего становятся нерентабельными и запредельными по себестоимости. Военно-промышленный рынок РФ чересчур узок и мелок, чтобы самостоятельно вытянуть развитие индустрии микросхем. В этом смысле «АРМИЯ-2020» стала помпезной попыткой прикрыть нарастающее отставание страны уже не только от Запада, но и от Китая. Слишком много макетов…

Без своих стиральных машин и боевых дронов не будет

Решение проблемы – в общей индустриализации страны. Чтобы в РФ расцветала собственная микроэлектроника экстра-класса, ей нужен обширный рынок потребления. То бишь страна должна делать не только оружие, но и массу мирной продукции, где применяются кремниевые чипы. То есть телефонов, аудиосистем и телевизоров, разнообразных приборов и медицинского оборудования, станков и обрабатывающих центров, промроботов и бытовой техники, средств связи и агромашин, стройдортехники и автомобилей. Нужно делать дроны для сельхозработ. Плюс массу умных систем для ЖКХ, управления движением транспорта и т. д. Тогда сможет подняться русский электронпром, тогда вложения в него станут рентабельными. Как это было в Советском Союзе или есть в развитых странах сегодня. В таком случае и «оборонка» получит передовую компонентную базу.

Путинская команда проявила редкостную стратегическую близорукость. Она с 2000 года так и не поставила целью проведение новой индустриализации РФ. Вместо этого Кремль предлагал частности и суррогаты: нанотехнологизацию, цифровизацию, искусственный интеллект. Он сохранял порочную «двугорбую» экономику: добычу сырья и производство оружия. Без развития гражданского производства. Мало того, путинская администрация отказывается применить необходимый для реиндустриализации страны протекционизм, уничтожая при этом и финансовые механизмы для создания современной индустрии (о чем не устает твердить академик Сергей Глазьев).

И пока эта стратегическая глупость не будет исправлена, РФ продолжит отставать. В том числе и в оружии. Макетами такое не прикроешь.

Артур Несвияжский

Максим Калашников

Опубликовано в выпуске № 34 (847) за 8 сентября 2020 года