«Одним — прибыль, другим — дым...»

Городской суд Нальчика — столицы Кабардино-Балкарской Республики — рассмотрел в августе очередной иск горожан, требующих закрыть местный завод «Гидрометаллург». Над предприятием, производящим вольфрамовый ангидрид и молибденовый концентрат, вновь сгустились тучи. Собственники завода знают, что в буквальном смысле слова эти тучи состоят из вредных кислот, хлористых солей, аммиака, сероводорода и тяжёлых металлов, которые их предприятие выбрасывает в городскую атмосферу, но ничего не меняют. Всё остаётся по-прежнему: завод дымит, жители столицы задыхаются от смрада и массово болеют.

О том, как добыча редких тугоплавких металлов вольфрама и молибдена из гордости КБР превратилась в экологическую катастрофу, рассказывает первый секретарь Комитета Кабардино-Балкарского республиканского отделения КПРФ Борис Султанович ПАШТОВ.

— Борис Султанович, известно, что молибденовое месторождение в Кабардино-Балкарии открыла комсомолка Вера Флёрова. Исследуя склон хребта Тырныауз-Тау, девушка обнаружила кварцевые обломки с характерными металлическими вкраплениями. Шёл 1934 год. Европу уже сотрясали нацистские марши, в воздухе пахло войной. Советские геологи усиленно искали молибден, необходимый для оборонной промышленности. В фильме Хасана Хажкасимова «Всадник с молнией в руке» (1975 г.) Вера Флёрова устами своей героини говорит: «Если немного, хотя бы щепотку молибдена добавить к стали, она станет твёрдой, как алмаз». Вам не кажется, что и в характеры людей того времени была добавлена некая «щепотка молибдена»?

— Советская власть развивала страну комплексно: города возникали вместе с промышленными объектами, формируя при этом людей нового типа — творческих и самоотверженных. В 1930 году, согласно плану ГОЭЛРО, у нас в Кабардино-Балкарии началось строительство Баксанской ГЭС, в которое активно вовлекалось местное население. Летом 1934-го в верховье реки Баксан работала геологическая экспедиция во главе с молодым инженером Борисом Орловым. Туда входила и студентка Новочеркасского политехнического университета Вера Флёрова, которая обнаружила в Приэльбрусье молибденовую руду. В районе открытого ею месторождения молибдена геологи нашли вольфрам, и в 1937 году там началось строительство горно-обогатительного комбината — ГОКа. Вокруг него, на высоте 1800 метров, вырастал прекрасный Тырныауз — самый высокогорный город СССР. Его название переводится как «ущелье ветров», или «журавлиное ущелье». Тырныаузский вольфрамо-молибденовый комбинат торжественно открыли в 1940 году. «Гордость Кабардино-Балкарии, гордость страны», — писали о нём советские газеты. А потом началась Великая Отечественная война, гитлеровцы рвались к природным богатствам СССР, в том числе и расположенным на Северном Кавказе.

— Что произошло с Тырныаузским ГОКом после нападения нацистской Германии?

— В 1942 году оборудование комбината было полностью эвакуировано, а предприятие взорвано. Рабочие ГОКа уходили горными тропами, унося на себе молибденовую руду, чтобы она не досталась врагу. В победном 1945-м Тырныаузский вольфрамо-молибденовый комбинат восстановили, он начал плодотворно работать.

К концу 1980-х численность сотрудников предприятия превышала 6 тысяч человек, общая протяжённость его шахт составляла 300 километров. А потом на наш промышленный гигант обрушилось сразу два тяжких бедствия — развал Советского Союза в декабре

1991-го и селевой поток в июле 2000 года. Тырныаузский комбинат пришёл в состояние банкротства, затем — негодности и был уничтожен мародёрами. Они вывезли весь металл и разобрали оставшиеся корпуса на стройматериалы. Гибель градообразующего предприятия для Тырныауза, как и для всей Кабардино-Балкарии, оказалась экономической катастрофой. Жители, ставшие безработными, уехали, и по вечерам их дома смотрят пустыми глазницами окон. «Перестройка» перемолола судьбы и этих людей.

— Можно ли возродить Тырныаузский вольфрамо-молибденовый комбинат?

— Да, но только в том случае, если за это возьмётся государство. Капиталисты не работают во имя будущего своей страны, им нужна быстрая прибыль, а разрушенный ГОК нужно обустраивать практически с нуля. Пока российским олигархам дешевле закупать молибден и вольфрам в Китае — пусть даже низшего качества, нежели отечественный, — они не станут возрождать Тырныаузский ГОК. Но когда у них возникнет к нему частнособственнический интерес, за комбинат начнётся драка.

— Давайте теперь возвратимся к сообщению ТАСС от 5 сентября 1960 года: «Первый в стране гидрометаллургический завод, на котором будут извлекать молибден из вольфрамовых концентратов, сооружается на западной окраине Нальчика. Сегодня строители сдали под монтаж оборудования главный корпус предприятия». Это ведь о «Гидрометаллурге»?

— Конечно! За сооружением нашего завода следила тогда вся страна: он был единственным в своём роде не только в СССР, но и в Европе.

Обратите внимание: «Гидрометаллург» строился на городской окраине, была рассчитана санитарно-защитная зона, учтена роза ветров. Но с началом горбачёвских «перемен» в Нальчике началась хаотичная застройка, и завод очутился в черте города. Санитарный коридор перекрыли новые дома, вследствие чего и возникла острая экологическая проблема. «Среди ночи просыпаемся от удушающего запаха, — рассказывает в соцсетях жительница Нальчика по имени Дана. — Нас травят. Ночью, по утрам и вечерам. Вечером при свете фар видна даже дымка. Это то, что вдыхаем мы и наши дети». От ядовитых выбросов страдают особенно жители района Горный и села Кенже. Экологическая проблема усугубляется тем, что предприятие частное — ОАО «Гидрометаллург». И когда возмущённым людям удаётся добиваться его проверки, прибывшая комиссия не находит в пробах воздуха опасных примесей. Оказывается, собственники завода включают для комиссии мощные фильтры. Контролёры уезжают — и предприятие снова выбрасывает вредные отходы прямо в атмосферу. Капиталисты получают от бывшего советского завода прибыль, а жители города — дым и тяжёлые болезни.

— Противостоят ли горожане подобному распределению «вершков» и «корешков»?

— В 2013 году, после жалоб трудящихся, прокуратура Нальчика направила в суд исковое заявление о приостановлении деятельности ОАО «Гидрометаллург»: вредные вещества в атмосфере города превышали допустимые нормы. Но в 2014-м выбросы стали ещё более ядовитыми: ради увеличения прибыли соляную кислоту в технологическом процессе заменили серной. Несмотря на то, что Росприроднадзор признал эту замену нарушением федерального закона «Об охране атмосферного воздуха», деятельность предприятия так и не была остановлена. В феврале 2015 года власти республики предложили владельцам завода либо закрыть его, либо вынести за пределы Нальчика. Те приняли решение о переносе предприятия за черту города. Местами передислокации назывались Майский и Прохладненский районы. Но переносить завод в Майский недопустимо, там грунтовые воды залегают на глубине всего двух метров. Жители степного Прохладненского района тоже не соглашались на подобный перенос. Тем не менее 9 октября 2017 года появилось сообщение ТАСС: «Власти Кабардино-Балкарии и собственник завода «Гидрометаллург» отказались от переноса производства и приняли решение о строительстве нового предприятия в Прохладненском районе республики. Создание завода должно завершиться к концу 2019 года». Ни к концу прошлого, ни в нынешнем году эти планы, конечно, не осуществились. И вот сообщение, появившееся 19 августа текущего года: «Предприятие ОАО «Гидрометаллург», производственная площадка которого располагается в Нальчике, планируется ликвидировать в течение ближайших полутора-двух лет. Об этом заявил глава Кабардино-Балкарской Республики Казбек Коков, выступая на онлайн-форуме «Машук-2020».

— По оценкам «Ростеха», балансовые запасы Тырныаузского месторождения составляют 209,5 тыс. тонн триоксида вольфрама и 36,6 тыс. тонн молибдена. Так надо ли при этом ликвидировать «Гидрометаллург»?

— Завод однозначно нужен и республике, и стране — для металлургии, оборонной промышленности, освоения космоса. Просто его надо построить в соответствующем месте, рассчитать всё так, чтобы лет 50 он не создавал экологических проблем. Как поступят те, кто присвоил этот уникальный советский завод, — неизвестно. По официальным данным, ОАО «Гидрометаллург» входит в холдинг ЗАО «Компания «Вольфрам». Кто конкретно собственник завода, мы не знаем, но если он так за него держится, значит, имеет от этого большую личную выгоду.

Вместо послесловия

«Камень, который я ищу, в сто раз ценнее золота, — объясняет горцам героиня фильма о Вере Флёровой «Всадник с молнией в руке». — Это камень, который всю вашу жизнь изменит. У вас здесь будут шахты, заводы…»

В 1936 году, возвращаясь из геологической экспедиции, 22-летняя Вера трагически погибла. Но после неё остался мощный вольфрамо-молибденовый комбинат и цветущий город Тырныауз с центральной площадью имени Веры Флёровой. Сегодня комбинат полностью разграблен, а город едва сводит концы с концами. Произошло это из-за того, что вместо советских созидателей горными тропами Приэльбрусья двинулись капиталистические мародёры. Одни присвоили обломки, осколки Тырныаузского вольфрамо-молибденового комбината, другие — целый советский завод «Гидрометаллург». Последние, наверное, очень богатые и влиятельные люди, раз их до сих пор не могут заставить беречь экологию столицы. Но что оставят после себя мародёры? Руины Тырныаузского комбината да отравленный воздух Нальчика. А вершина горы, где 20-летняя комсомолка Вера Флёрова нашла для Родины молибден, называется пик Веры.

Любовь ЯРМОШ, соб. корр. «Правды». г. Нальчик.