Все в мире изобретено в России

Эксперт интеллектуального права ВШЭ Светлана Кокина рассказала, почему россияне продают свои патенты за рубеж
Президент Дмитрий Медведев поднял проблему утекания за рубеж незапатентованных изобретений российских специалистов     

«Я знаю несколько НИИ, которые вывозят изобретения за границу, потому что им нужно платить зарплату и оплачивать исследования», – говорит в интервью газете ВЗГЛЯД доцент кафедры предпринимательского права Высшей школы экономики Светлана Кокина. Она ответила на поднятую президентом проблему утечки за рубеж российских изобретений.

Президент Медведев поднял проблему утекания за рубеж незапатентованных изобретений российских специалистов. «У нас безобразная ситуация с патентами, значительная часть изобретателей по разным причинам не патентуют свои разработки, и большое количество изобретений утекают за границу», – заявил глава государства на встрече с представителями некоммерческих организаций. Он также заметил, что специалисты, получившие гранты от НКО, должны тратить их именно на патентование и на создание собственного бизнеса.

«Очень важно, чтобы деньги рассматривались не как приз за творчество, потому что от призов ничего не остается и толку от них мало, если это, конечно, не Нобелевская премия», – говорит президент. Полученные средства «должны расходоваться на создание задела для будущего».

Доцент кафедры предпринимательского права Высшей школы экономики Светлана Кокина объясняет, почему российские изобретения зачастую оказываются за пределами России.

ВЗГЛЯД: Медведев высказал в пятницу озабоченность тем, что незапатентованные изобретения утекают за границу. Насколько эта проблема сейчас стоит остро и почему так происходит? 

Светлана Кокина: Это очень серьезная проблема. Изобретатели норовят продать свое детище за границу, потому что в незапатентованном виде, когда о нем никто не знает, оно стоит там дороже. Свой патент продавать за рубежом уже несколько дешевле. Разница в цене может быть в разы. Даже авторство продают, поэтому и не регистрируют патент в России. И никто никогда не узнает, что автором этого изобретения является некий российский господин Пупкин, которому были очень нужны денежки.

И это не они не патриотичные, а это государство к своему народу непатриотично. Я знаю несколько НИИ, которые вывозят изобретения за границу, потому что им нужно чем-то платить зарплату и оплачивать свои исследования. А что они могут сделать? Изобретатели не могут сами себя окупить.

Они потихоньку продают некоторые изобретения. Конечно, самые серьезные  изобретения они никуда не повезут, но мелкие утекают. Пока еще наши старые кадры не ушли, они изобретают. И я серьезно говорю, что все в мире изобретено в России.

 

Светлана Кокина, доцент кафедры предпринимательского права Высшей школы экономики(фото: hse.ru)
Светлана Кокина, доцент кафедры предпринимательского права Высшей школы экономики (фото: hse.ru)

 

Часто исследования бывают настолько ресурсозатратными, что разработчики вынуждены что-то продать, чтобы продолжить эти исследования. Потом они, наконец, получают изобретение, над которым трудились, патентуют его, но не могут никуда этот патент пристроить. А изобретения ведь уникальнейшие. Дальше в запатентованное изобретение надо инвестировать – делать промоушен, создавать производство. Но никто патент у них не покупает, он никому не нужен. И они продают изобретения за границу. А что с ними делать-то?

Появилась мода на какие-то инновации, вот патенты на эти инновации только и покупают. Но если что-то другое – уже никому не нужно. У нас круг инвесторов, у которого патенты могут пользоваться спросом, достаточно мал.

В России невозможно достойно продать патент на изобретение. Однако утечка запатентованных объектов интеллектуальной собственности – это только верхушка айсберга.

Буквально месяц назад ко мне обратился клиент с просьбой проинспектировать схему утекания ее патентов за границу. Почему так происходит – потому что в России отсутствует достойная защита запатентованных объектов, и вообще это касается всей  интеллектуальной собственности.

Если сравнить решение наших судов с решениями, которые выносят европейские суда, – это небо и земля. У меня складывается впечатление, что наши судьи не совсем понимают даже то, что такое интеллектуальная собственность. У нас нет полноценного уровня судебной защиты. Может быть, они и рады обеспечить эту защиту, но нет достаточных знаний, чтобы выносить грамотные решения.

ВЗГЛЯД: Возможно, все дело в несовершенстве российского законодательства в области патентного и интеллектуального права?

С.К.: Конечно, статьи четвертой части Гражданского кодекса были приняты в спешке, и то, что там записано, иногда смешно читать (4 часть ГК РФ вступила в силу в январе 2008 года и включила в себя нормы, касающиеся интеллектуальной собственности, которые ранее содержались в шести отдельных законах – прим. ВЗГЛЯД). Но, тем не менее, даже этот закон можно применять на практике, несмотря на ляпы. Эти ляпы можно было бы устранить, если бы судебная практика работала на устранение. Она же работает на их усугубление.

Судьи просто путаются в понятиях. Ну ладно, у меня студенты не знают, что такое промышленная собственность,  но когда судьи начинают нести невероятные вещи, путать, что цеха и здания – это и есть промышленная собственность, это смешно. Я регулярно читаю решения судей, и вижу, что в отдельных случаях они даже не знают, какие нормы применять.

Я считаю, что как минимум половина решений судей по вопросам патентного и интеллектуального права спорные. Просто потому, что у судей не хватило углубленных знаний, чтобы разобраться в ситуации. Нельзя писать, что при рассмотрении дел об интеллектуальной собственности экспертизу применять не обязательно. Сейчас в судах повсеместно применяется политика не привлекать экспертизу. Но у судей нет технических знаний, эксперты должны оценивать патенты.

ВЗГЛЯД: Тогда надо создавать специализированные суда именно по защите патентов и интеллектуальной собственности?

С.К.: Откуда мы их возьмем? И кого посадят в эти специализированные суды? Как быстро правительство их создаст? Я свою диссертацию 12 лет писала, я знаю, что такое интеллектуальная собственность, а судьи – нет. Тогда уж у судей должно быть специальное образование.

Интеллектуальное право достаточно молодое, оно существует всего 200 лет, но оно набирает обороты, чтобы выделиться в отдельную отрасль. С другой стороны, есть еще много нюансов. Государства еще не договорились по понятиям, по определениям. Как только страны договорятся между собой по понятиям, это выделится в отдельную отрасль.

Интеллектуальное право склонно к глобализации как никакое другое, и здесь должны быть унифицированные правила.

Сейчас у нас очень трудно контролировать использование интеллектуальной собственности. Я не могу сказать, что сейчас это сложнее, чем 15-20 лет назад, тогда это было вообще невозможно. Но я знаю несколько предприятий, которые свернули деятельность на территории России и ушли за границу только потому, что они не могли защитить свои патенты. Это очень тяжелая проблема. Она упирается в другое заявление Медведева, что 80% населения не доверяет решениям судов. Это потому, что остальные 20% просто никогда там не были.

Высший арбитражный суд меняет на 180 градусов свою позицию каждые полгода по похожим делам. Например, в отношении доменного имени никак не устаканится позиция суда. Я все время читаю и просто изумляюсь. Они никак не могут понять, как же доменное имя соотносится с товарным знаком.

ВЗГЛЯД: Что можно сделать, чтобы помочь изобретателям и их изобретения не утекали за границу?

С.К.: Сейчас государство пытается что-то сделать. К примеру, государство стало принимать госпрограммы по развитию и охране интеллектуальной собственности, в том числе объектов, которые патентуются. Но это пока только начало. Главная проблема – это отсутствие достаточной защиты. Государство должно обеспечить грамотную защиту патентуемых объектов.

ВЗГЛЯД: А гранты молодым специалистам, которые государство стало выдавать, помогают?

С.К.: Да, государство стало выдавать гранты, но буквально три-четыре года назад. Сейчас пока невозможно сказать, что это принесло какую-то положительную динамику. Но я считаю, что кардинально проблема пока не решается.