В России десятки миллионов остались без копейки. Власть бездействует

На модерации Отложенный

Локдаун напомнил о шоке 1992-го.

Только сегодня начальство НЕ может сослаться на безденежье и отсутствие опыта.

Народ больше не может «как-то выкручиваться сам». © Коллаж ИА «Росбалт»

 Для скольких россиян «самоизоляция» — НЕ просто неприятность, оправданная эпидемией, а материальный крах?

Для очень многих. 

В НАЧАЛЕ «НЕрабочего» апреля фонд «Общественное мнение» спросил у тех, кто накануне имел какое-либо оплачиваемое занятие, продолжат ли они работу в этом месяце.

Утвердительно ответили 59% респондентов, отрицательно — 29%, а 12% сказали, что пока НЕ знают.

То есть треть занятых готовились остаться без заработка.

И, видимо, остались.

С семьями это несколько десятков миллионов человек.

По масштабам экономических потерь нынешняя ситуация напоминает 1992-й, когда рыночный переход оставил без привычных занятий огромные массы людей.

Притом повышенная доля ожидавших безработицы была зафиксирована в Москве (40% от прежде работавших) и особенно на Северном Кавказе (50%).

Владикавказские протесты — этому иллюстрация.

Как быть тем, кто остался без заработка?

На днях близкая к руководящим кругам опросная служба ВЦИОМ поделилась сведениями, полученными в опросах месячной давности.

Еще НЕ зная о подступающем локдауне, сограждане сообщали тогда, что, оказавшись в трудном материальном положении, чаще всего будут ждать помощи от родственников (78%).

А дальше по нисходящей — от друзей (62%), коллег по работе (42%), нанимателя (38%), банков (19%).

И в самую последнюю очередь — от высших или местных властей (16%). 

При желании из этого можно вывести, что наши люди готовы философски воспринимать нынешнее начальственное равнодушие к их судьбе, перемежаемое имитирующими помощь неимущим акциями. Ведь чего-то большего вроде бы и НЕ ждали. 

Но это обман зрения.

Поддержки властей НЕ ждали совсем другие люди.

Которые еще в марте спокойно работали и могли себе помочь.

Или обратиться к тем, кто сам НЕ был разорен.

А сегодня человек, оставшийся без заработка, имеет дело с нанимателем, чье предприятие остановилось, с коллегами и друзьями, тоже оказавшимися без работы, и с родственниками, у которых, как минимум, резко прибавилось проблем, даже если доходы и сохранились.

Вот апрельский опрос исследовательского холдинга «Ромир», на который еще буду ссылаться.

Полностью финансово защищенными называют себя только 5% респондентов, а частично защищенными — еще 33%.

Это сегодняшние оптимисты.

Жаль, что они в меньшинстве.

О неустойчивости своего финансового положения сообщают 44%, а о прямо сейчас переживаемом безденежье — 18%.

Последняя группа (а в пересчете на масштабы страны — это все те же десятки миллионов) совершенно определенно нуждается в срочной государственной помощи.

Ведь по данным той же исследовательской фирмы, почти у половины опрошенных (42%) НЕТ накоплений.

«Сокращение затрат, создание запасов, рост расходов на домашний досуг — естественная реакция на разворачивающийся экономический кризис.

Главный вопрос, ответ на который ждут все: как в долгосрочной перспективе будет действовать государство», — говорит глава «Ромира» Андрей Милехин.

Совершенно верно.

Россиянин эпохи локдауна — совсем не тот человек, который живет своей жизнью и старается поменьше думать о начальстве. Волей-неволей он теперь думает о нем постоянно. 

И всего 7% сограждан согласны, что власти сейчас принимают достаточные материальные меры для поддержки рядовых людей.

Недостаточными эти меры называют 45% респондентов, а 38% считают, что начальство просто бездействует.

НЕ говоря уже о том, что 69% полностью или частично НЕ доверяют официальным сведениям об эпидемии.

Это из свежего онлайн-опроса, проведенного сотрудниками РАНХиГС и Института Гайдара под руководством известного социолога Дмитрия Рогозина.

Цифры воспроизвожу по публикации в Znak.com, поскольку на профильных сайтах этот отчет почему-то отсутствует.

Надеюсь, временно.

Само собой, безденежье такой значительной доли наших граждан выражается в структуре их текущих покупок.

Снова обратимся к апрельскому исследованию «Ромира».

Траты сейчас сокращают во всех возрастных группах.

Частично, конечно, из-за карантина и опасений пользоваться всеми разновидностями торговых точек. Но уж никак не меньше — из-за нехватки денег.

На ближайший месяц россияне намереваются больше покупать только две категории товаров — это лекарства (16% респондентов планируют увеличить на них расходы, а 14% — уменьшить) и свежие продукты (соответственно 18% против 16%).

Прочие расходные позиции идут под нож.

Даже на «обычных», т. е. НЕ предназначенных к немедленному употреблению, продуктах питания собираются экономить 21% опрошенных, и только 13% говорят, что увеличат на них свои траты.

Расходы на алкоголь намерены урезать 46% россиян, и лишь 8% — увеличить. 

Становятся значительно более скромными или отменяются планы что-то потратить на покупку одежды и бытовой техники, а также, естественно, на «досуг и отдых». 

Правда, в более отдаленной перспективе сограждане предвидят все-таки увеличение расходов на коммуналку и wi-fi.

Но на практике поступление коммунальных платежей уже сейчас заметно упало. Одни не знают, как заплатить, а другие — чем.

Смятение людей, часть из которых в буквальном смысле остались или вот-вот останутся без копейки, напоминает, повторю, о шоке 1992-го. С двумя отличиями.

Сегодняшним обездоленным НЕ дашь совета пользоваться рыночной свободой, крутиться и зарабатывать.

А нынешнее начальство уж никак НЕ может сослаться на то, что оно — компания новичков, НЕ имеющая денег и рычагов, чтобы помочь нуждающимся.

Сергей Шелин