Кризис и деньги. Александр Рыклин – о "золотой подушке"

Мы, конечно, всегда знали, что начальство нас недолюбливает. Но теперь, во время Большой эпидемии, это стало проявляться как-то особенно наглядно. Сегодня, пока нас не отключили от интернета, огромное число людей, находящихся в режиме самоизоляции, с удивлением узнают об инициативах правительств разных стран, направленных на прямую поддержку собственных граждан.

Великобритания тратит на эти нужды почти 800 миллиардов фунтов. Кроме одноразовых дотаций представителям малого бизнеса (10 тысяч фунтов), все, кто оказались в вынужденном простое, получат возмещение в размере 80% от своей зарплаты. Германия распределит 50 миллиардов долларов среди деятелей культуры, искусства и прочих "самозанятых". В Гонконге каждому гражданину начислили по 1400 долларов, а в США всем, чей доход ниже 75 тысяч долларов в год, ежемесячно выплачивается по 1200 долларов и ещё по 500 долларов на каждого ребенка. Но это все речь о богатых странах, про которых все мы с детства знаем, что жизнь там обустроена несколько иначе, чем в России. Однако даже Греция, которая вроде только что ходила по Европе с протянутой рукой, выделяет своим гражданам по 800 евро, а правительство постсоветской Грузии взяло на себя коммунальные платежи граждан за три месяца.

А что же в России? У нас налоговые отсрочки для малого бизнеса (потом придется возмещать), сохранение зарплат для бюджетников (месячные "выходные"), и по 5 тысяч рублей (примерно по 80 долларов) семьям с детьми. Но повышаются цены на газ, как, вероятно, и на все остальное. Как же малый и средний бизнес? Нет ответа. Что будет с миллионами людей, работающих в частном секторе? Им кто возместит потери? Работодатель? А где он возьмет деньги, если нет выручки? Нет ответа. А что же люди будут есть, когда у них закончатся деньги? Нет ответа. Может, Россия совсем бедная страна, и у нее нет никакого золотовалютного запаса? Ещё какой есть! На минувшей неделе издание РБК обнародовало свои выкладки. Насчитали почти 18 триллионов рублей, хотя объём запасов, естественно, падает. Так почему же не поделиться с попавшими в тяжелейшую ситуацию гражданами? Вроде нынче самое время.

Не сомневаюсь, что в России много людей, которые такой подход не разделяют, а мыслят другими категориями, ставя во главу угла государственные интересы. Дескать, вам, сколько ни дай, все равно пропьёте, а тут кризис на дворе, цены на нефть рушатся, ВВП в этом году похудеет процентов на пять, может, ещё и бюджет придется секвестировать. Следовательно, золотовалютную "подушку" надо держать на черный день, чтобы не допустить обвала экономики и краха финансового рынка. И поэтому к заявлению мэра Москвы Сергея Собянина о том, что напрямую гражданам ничего выплачиваться из бюджета города не будет, поскольку иначе он "треснет", многие относятся, разумеется, не с восторгом, но с пониманием.

Теперь давайте представим себе, что гражданин, мыслящий в подобном государственном ключе, живёт в столице в районе Чистых прудов.

И вот выходит он в минувший вторник на улицу и видит, что на бульварах рабочие перекладывают плитку, которую – а он прекрасно это помнит – положили ровно год назад. И тогда у этого человека возникает, что называется, когнитивный диссонанс. А на вопрос, почему, если на пороге кризиса находятся деньги на бессмысленные проекты, власти отказываются помогать гражданам, ответа он не находит.

Некоторые сомнения в правильности государственнической концепции у нашего героя зародились ещё несколько дней назад, когда он с изумлением услышал раскаты салюта за окном, а потом выяснил, что салют этот был дан в честь 75-летия освобождения города Братиславы от немецко-фашистских захватчиков. Что за такое – в разгар эпидемии, когда люди умирают, когда число больных в стране увеличивается больше чем на тысячу человек за сутки, устраивать пусть мемориальный, но всё же праздничный фейерверк? Мне кажется, сегодня многие люди в России начинают пересматривать свои взгляды на происходящее. Правда, ВЦИОМ уверенно утверждает, что рейтинг Владимира Путина вырос. Мне, признаться, в это трудно поверить.

Я уверен, что стратегия игнорирования интересов граждан в условиях тяжелейшего кризиса свою оценку со стороны этих граждан ещё получит. Но возникает другой вопрос: а каким же образом вообще так получилось, что президент имеет возможность эту стратегию в жизнь воплощать? Тем более на фоне сообщений об инициативах лидеров других государств, об их реакции на ужасы пандемии. Оставим в стороне морально-нравственный аспект, будем исходить из исключительно прагматичных резонов.

Западные политики вынуждены оказывать разнообразную помощь своим гражданам по той простой причине, что им крайне важно, как общество оценит их работу в условиях кризиса. Потому что потом они пойдут на избирательные участки. Но у Путина таких рисков нет по определению. Он из раза в раз становится лидером нации, опираясь на процедуры, которые к избирательному процессу не имеют фактически никакого отношения. Мы все прекрасно знаем, что разнообразные рейтинги, особенно рейтинг собственной популярности, имеют для него первостепенное значение.

Путин прекрасно понимает, что с его индивидуальным рейтингом в результате той политики, что нынче проводит российская власть в отношении собственных граждан, может произойти большое несчастье. Перед Путиным стояла жестокая дилемма: тратить большие деньги или сохранить популярность в народе. Владимир Путин выбрал деньги, возможно, потому что его электоральные перспективы никак не зависят от отношения к нему граждан России. Ну, или почти никак. Есть, впрочем, проблема, которую Кремль, возможно, не учел. Может ведь получиться так, что на финише этого многослойного и многоступенчатого кризиса отношения государства и общества испортятся до такой степени, что безотказная схема имитационных выборов сломается.

Александр Рыклин – московский журналист