Позиция Кремля: Заставить регионы разорить здравоохранение, а сейчас за это снимать губернаторов

Нешуточная битва элит обострилась из-за коронавируса, но не для того, чтобы облегчить ситуацию

На фото: губернатор Камчатского края Владимир Илюхин. Архивное фото (Фото: Юрий Смитюк/ТАСС)

В России начался апрельский губернаторопад. Вслед за главами Архангельской области и Коми Игорем Орловым и Сергеем Гапликовым свой пост покидает губернатор Камчатского края Владимир Илюхин. Причиной увольнения последнего называется переход на другую работу.

Примечательно, что на Камчатке пока нет подтвержденных случаев коронавируса, однако 1 апреля был госпитализирован один человек с подозрением на COVID-19. Сам губернатор уже сдавал тест на коронавирус, так как был ранее госпитализирован с признаками ОРВИ, однако COVID-19 у него не подтвердился.

Насколько обстановка в регионе спокойная пока судить рано. Работу камчатских властей во время эпидемии на днях раскритиковала руководитель Роспотребнадзора Анна Попова на заседании совета при полпреде Дальневосточного федерального округа.

«Камчатский край при наличии шести приборов тестирования и возможности проводить 600 исследований в сутки не произвел и не запросил у Роспотребнадзора ни одну тест-систему», — заявила глава ведомства.

В Законодательном собрании региона отрицают связь отставки главы Камчатки с критикой из-за коронавируса. Вместе с тем, в партии «Единая Россия», которую представляет Владимир Илюхин, Камчатку также называли в числе регионов, где меры для борьбы с распространением коронавируса недостаточны. Впрочем, в это число вошли также Архангельская область и Коми.

Заместитель секретаря Генерального совета партии, депутат Государственной Думы Евгений Ревенко на своей странице в Facebook написал, что растет количество обращений в волонтёрские центры Архангельской области и Камчатского края.

«В частности, речь идёт о недостаточном количестве дополнительных коечных мест, которые могут потребоваться в случае обострения ситуация. Судя по той информации, которую мы получаем, к властям не только Коми, Архангельской области и Камчатского края, но Краснодарского и Хабаровского краев есть серьёзные вопросы — работа организована не должным образом», — подчеркнул он.

Ситуацию в Коми, где подтверждены 54 случая заражения, депутат и вовсе назвал «вопиющей».

«В регионе дорожают продукты первой необходимости — гречка, сахар, другие наименования. Количество обращений граждан по этому вопросу заметно растёт. Общественники просят власти Коми развернуть пункты обогрева для бездомных, которые физически не могут соблюдать режим самоизоляции», — написал депутат 1 апреля.

Кстати, врио губернатора Коми стал замминистра здравоохранения Владимир Уйба — врач-гигиенист, эпидемиолог по образованию, имеющий к тому же большой опыт управления различными структурами в области медико-биологических и экстремальных проблем.

Политолог, эксперт ПРИСП Николай Пономарев полагает, что в случае губернаторских отставок действия федерального центра обуславливают два фактора: наличие у губернатора негативного образа, успевшего сложиться в общественном мнении в предшествующий период, и развитие ситуации в регионе в связи с эпидемией и мероприятиями, направленными на ее преодоление. Фактически идет чистка губернаторского корпуса от фигур, которые после завершения корпуса сами станут «не избираемыми».

— Вряд ли эти кадровые перестановки серьезно отразятся на ситуации с коронавирусом, за исключением Архангельской области. Врио Александр Цыбульский не является для региона полноценным «варягом», поскольку последние 3 года он возглавлял Ненецкий автономный округ. Ему не нужно много времени для ознакомления с ситуацией и имеющимся аппаратом управления.

Кроме того, нужно понимать, что проблемы, возникающие в процессе борьбы с эпидемией, во многом обусловлены объективными факторами (долгосрочными последствиями оптимизации медицины, размером «теневого» сегмента региональной экономики и т. д.). Если в регионе отсутствует адекватная ресурсная база для борьбы с эпидемией (в это понятие следует включать не только финансы), то даже самый высококлассный управленец не сможет переломить негативные тренды в развитии ситуации.

Также нужно помнить о том, что те же медицинские учреждения в рамках ведомственной вертикали подчиняются федеральному министерству, а не губернатору. Было бы несправедливо в этом случае взваливать весь груз ответственности на главу региона.

«СП»: — Ситуация в Коми показывает, что далеко не все регионы оказались готовы к эпидемии. С чем это связано?

— На ситуации сказываются негативные последствия оптимизации медицины и формального («бухгалтерского») выполнения майских указов президента. Эпидемия коронавируса служит для нас хорошим напоминанием относительно того, сколь неразумно сводить медицину к «отрасли экономике», «части сферы услуг». «Экономически обоснованная» модель медицины имеет низкий запас прочности, которого объективно не хватает в условиях появления серьезных вызовов для системы здравоохранения.

«СП»: — Почему главы некоторых регионов не принимают достаточных мер для нераспространения коронавируса? Президент всею ответственность им передал, а они не спешат?

— Главы многих регионов оказались сейчас оказались в ситуации отсутствия реального выбора. Принятие достаточных мер для пресечения распространения коронавируса (подчеркну — без введения режима ЧС) означает для большинства регионов уничтожение местной экономики и в перспективе — проблемы еще более значимые, нежели сама эпидемия. С другой стороны, отсутствие должного внимания к проблеме коронавируса может обернуться отставкой для губернатора, если не сейчас, то в ближайшей перспективе.

Также нужно помнить о том, что губернаторы во многом являются заложниками политики, которую федеральное руководство проводило последние десятилетия в плане пространственного развития. Диспропорция в обеспеченности регионов ресурсами не может не сказываться на ситуации.

Свою роль, очевидно, играет и специфика корпоративной культуры на госслужбе, точнее — способность губернаторов устранить либо купировать присущий ей негатив. Существующая система управления предельно забюрократизирована и предполагает наличие у чиновников хорошо развитых навыков переложения ответственности на плечи коллег. Очевидно, что губернаторы, приложившие должные усилия для реформирования этой модели, продемонстрировали более высокую эффективность.

«СП»: — Стоит ли ждать новых отставок и где?

— В ходе своего обращения 2 апреля президент фактически делегировал губернаторам ответственность за борьбу с эпидемией на территории регионов. Очевидно, что в случае возникновения крупных очагов заболевания, как это было в Коми, могут последовать новые отставки глав регионов. Однако с этой точки зрения число потенциальных претендентов на «увольнение» крайне велико. С учетом состояния системы здравоохранения во многих регионах положение их губернаторов зависит от удачи в той же степени, сколь и от упорной работы над преодолением эпидемии.

Ротация губернаторов на фоне эпидемии оказалась для многих сюрпризом, ведь, как известно, коней на переправе не меняют.

Однако, как считает директор Центра развития региональной политики Илья Гращенков, все произошло довольно технично, хотя и неожиданно.

— По логике вещей, в момент, когда регионы находятся в состоянии повышенно готовности, менять начальника не совсем правильно, потому что новому придется «с колес» что-то понимать, узнавать, вникать в цифры. Мы помним, что в Иркутской области даже у мчсника Игоря Кобзева не получилось — полгода не удавалось выправить ситуацию и при предыдущем губернаторе Сергее Левченко было лучше.

В этой ситуации вопрос чисто технический — ждали, когда ФОМ сделает весенний рейтинг глав, на основе которого будут приняты решения. Были главы, которых в любом случае хотели убрать, были главы, которых хотели бы оставить, но надо было понять насколько сложно будет их провести через выборы. По социологии ФОМ, Архангельск и Коми сюрпризом не стали, а Камчатка до последнего времени, видимо, была под вопросом, так как там уровень доверия к высшему должностному лицу колебался.

Мне кажется, что сейчас президент Владимир Путин занят международными делами, борьбой с вирусом, еще чем-то и у него нет много времени для внутренней политики. И, как в фильме о бароне Мюнхгаузене, когда бургомистр подписал с утра все прошения с криком «на волю, всех на волю», так и тут — появилось какое-то время для внутренней политики, посмотрел на социологию и подписал отставки губернаторам, чей рейтинг ниже избираемого.

В этой же логике в ближайшее время можно ожидать еще несколько отставок. Все это вне логики коронавирусной истории, потому что, как мне кажется, регионы реагируют на эту угрозу. Реально там очень мало зараженных, а на Камчатке совсем нет.

Губернатору сложно создать кипучую деятельность по борьбе с коронавирусом, если его нет. И даже в Коми, где заразилось более 50 человек в одном месте.

Мне кажется, что силы, которые играли на стороне отставок этих губернаторов, пытались создать ажиотаж на фоне тренда. Напомню, Камчатку критиковали за то, что у них плохо работает система ТОР, но через день после обвинений был опубликован полный расклад данных, по которому план по ТОР перевыполнен в 3 раза. Также и с коронавирусом — как Камчатка с нулевым заражением должна с ним бороться?

Коронавирус здесь оказался медийной составляющей создания волны негатива в отношении глав, а социология ФОМ — конечной точкой принятия решения. Все сошлось в одной дате. С одной стороны, из-за поправок в Конституцию все случилось раньше, планировалось после 22 апреля, с другой — ситуация форс-мажора была немного неожиданной.

«СП»: — Тем не менее, эпидемия в Коми показала неготовность системы здравоохранения и властей к этой ситуации. Почему?

— Развал здравоохранения везде ощущается, начиная с Москвы, где его планово разваливали оптимизацией, а потом бросились строить с «нуля» новые корпуса инфекционных больниц, которые непонятно когда будут готовы. Может после эпидемии. Если посмотреть на карту европейских заражений, то понятно, что в Германии смертность в несколько раз ниже, чем в Италии. И что именно работа врачей останавливает показатели смертности.

Зараженность — это манипулятивный показатель. Может 80% болеет коронавирусом, но проблема в том, как его выявить и внести в статистику. В той же Европе многие больницы играют на этой статистике, чтобы страховые компании платили как за случай пандемии, потому что если случай не связан с пандемией, то риски другие.

Если говорить о вспышке в Коми, то очевидно, что любое неспециализированное помещение идеально для заражения. Думаю, московские клиники не сильно будут отличаться: если попадет несколько пациентов с коронавирусом, то могут заразиться все.

Вопрос не в числе зараженных, а в количестве смертности и оперативном реагировании на экстренные случаи — возможность оказать помощь, наличие аппаратов и так далее. В Коми, скорее, этот вопрос должен быть. Так что здесь, скорее, вопрос подоплеки: все-таки Гапликов был назначенцем Путина, который до последнего не очень хотел его снимать, так как к членам своей команды относится достаточно трепетно. Но чтобы не подверстывать дела экономического характера, Шиес (а фактически Гапликов и Орлов за Шиес отправлены в отставку), легче списать на короновирусную ситуацию — не справились с пандемией.

«СП»: — В последние годы эпидемий в мире было не мало — то свиной, то птичий грипп, то Эбола, то атипичная пневмония, про корь много говорят. Но почему-то профильных инфекционных больниц все меньше. Разумно ли было их ликвидировать в такой ситуации и почему руководство здравоохранения раньше не насторожилось и не приняло это во внимание?

— Как я понимаю, это две разные системы здравоохранения. Была старая советская, где были инфекционные больницы.

В западной системе от этого уходят — в рамках больниц есть изолированные боксы, считается, что инфекционные заболевания, особенно эпидемиологического типа, нельзя остановить, вопрос лишь в скорости и оказании помощи. Поэтому строить гигантские, на тысячу коек, инфекционные больницы бессмысленно, потому что получается большой чумной барак. Вопрос в том, чем эти больницы отличаются — там врачи-инфекционисты? Но невозможно содержать столько инфекционистов, если нет эпидемии. Чем им заниматься?

Мне кажется, что пытаются удержать баланс. В регионах, где эпидемии случаются раз в несколько лет, непонятно насколько надо содержать инфекционки. К тому же там есть шанс подхватить еще какую-нибудь инфекцию. То, что мэр Москвы Сергей Собянин строит такую гигантскую инфекционную больницу, это, скорее, политическое событие — Москва борется с вирусом. Может, конечно, удобно, что врачи, оборудование в одном месте. Но мне кажется, что это должна быть история полевого госпиталя: легко возводимые конструкции как в Китае, куда привезли врачей, оборудование, вылечили. Потом это можно разобрать, а не содержать на постоянной основе.

«СП»: — О чем говорит назначение Уйбы в Коми?

— Сейчас все назначения губернаторов делятся на два типа: либо это ставленник какой-то финансово-промышленной группы, либо личный назначенец президента, если он считает, что ситуация требует оперативного вмешательства. Так было, например, в Иркутске, когда президент лично следил за тулунской трагедией, понял, что на восстановление будет потрачены колоссальные средства, поставил мчсника Кобзева, чтобы с одной стороны контролировать денежные потоки и разводить финансовые группы, с другой — это личный доверенные президента, который работает на него.

В Коми пока не очень очевидно кем является Уйба — ставленником какой-то группы или это личное решение Путина. Вполне возможно, что если подоплека с коронавирусной инфекцией была неким политическим ударом по Гапликову, а Путин иногда любит оформить жест красиво, то, видя, что политические группы борются за место губернатора, мог направить туда именно медика. Таким образом показать им, что раз вы считаете, что там эпидемия, то пошлем медика. Но не стоит забывать, что Коми важный регион, где конкуренция элит чувствуется.

София Сачивко