Ущипнуть возле Каабы. Мусульманские женщины рассказали о домогательствах во время хаджа

Кааба. Фото с сайта Muftiyat.kg

Пока в США и европейских странах (и даже в России) женщины устраивают публичные скандалы по поводу домогательств со стороны мужчин, на мусульманском Востоке стараются «не выносить сор из избы». У женщин, выросших в традиционной исламской культуре, не принято жаловаться на сексуальные притязания. И, видимо, именно эта норма провоцирует все новые и новые домогательства. С приставаниями сексуального характера приходится сталкиваться даже паломницам в священном для мусульман городе Мекка. Причем чаще всего это происходит возле священного камня Каабы.

Сотни тысяч мусульманок ежегодно приезжают в Саудовскую Аравию, чтобы совершить хадж в Мекку. Но отнюдь не всем удается погрузиться в религиозный настрой. Причиной тому – сексуальные домогательства со стороны паломников-мужчин. В феврале этого года в англоязычном сегменте социальной сети Facebook широко разошлась история пакистанки Сабины Хан (Sabina Khan), которая откровенно рассказала о домогательствах к ней во время хаджа. На своей странице пакистанка написала, что чувствовала, как ее хватают и щипают за интимные места, пока она совершала таваф (ритуальный обход камня Каабы). «Я чувствовала себя оскорбленной. В то же время я понимала, что не могу говорить об этом [с окружающими]. Молчала, потому что знала, что никто не поверит мне или не будет воспринимать всерьез мои слова, кроме моей мамы», - описала пакистанка свои чувства из-за случившегося.

Спустя несколько дней Сабина Хан удалила свой рассказ о домогательствах из Facebook. Видимо, тут сыграли роль агрессивные и угрожающие комментарии мужчин. А Пакистан известен жестокими выходками религиозных радикалов в отношении женщин и девушек, решившихся защищать собственные права.

Тем не менее, история Сабины вызвала активную реакцию со стороны других мусульманок. С пометкой #MosqueMeToo в социальных сетях стали появляться новые свидетельства домогательств к женщинам во время хаджа. CNN пообщалась с несколькими паломницами, которым пришлось оказаться в той же ситуации, что и Сабина Хан.

Асра Надим, уроженка Пакистана, проживающая в США

«Мне был 21 год в 2006 году, когда я совершила хадж. Первое негативное впечатление было, когда я попала в давку во время «Побивания камнями шайтана». Это было ужасно.

Однако через несколько дней я вернулась в Мекку, чтобы совершить умру (короткую форму паломничества, которое может быть совершено в любое время года). Со мной не было знакомых мужчин, когда я делала таваф вокруг Каабы.

Чем ближе вы подходите к камню Каабы, тем больше народу. Все хотят прикоснуться к священному камню. Я попыталась приблизиться к нему. Когда я была рядом с Каабой, кто-то схватил меня за ягодицы. Я думала, что это просто из-за тесноты в толпе, все толкаются. Но потом, когда я стала удаляться от Каабы, кто-то схватил меня за грудь. Я повернула голову и увидела, что это парень, который ухмыльнулся мне в ответ. Я ничего не могла сделать, а он продолжал держать меня за грудь. Я стала кричать на него, но люди вокруг толкали меня вперед, приговаривая «ялла» («двигайся», «поторопись»).

Я сообщила об этом инциденте первым двум сотрудникам службы безопасности, которых встретила, но они не говорили по-английски и дали понять, чтобы я проходила дальше.

Хадж – это мощное духовное переживание, вы находитесь как бы в измененном состоянии сознания. Вы молитесь за важные для вас вещи, это очень глубокое погружение в свой внутренний мир. И мне было крайне неприятно, что такие низменные домогательства могут позволить себе мужчины во время хаджа.

После хаджа в 2006 году я больше не посещала Мекку. Первая поездка оставила очень негативный осадок – сначала давка, а потом эти домогательства».

Женщины у Каабы. Фото с сайта Aboutislam.net

Англичанка (попросила не указывать ее имени), ныне проживающая в Азии

«Я никогда не подвергалась сексуальным домогательствам до поездки в Мекку в 2007 году. Мне тогда было 32 года. Первый раз приставания случились, когда я шла, чтобы выполнить таваф. Неизвестный мужчина направлялся навстречу мне, и когда он подошел совсем близко, он протянул руку и схватил меня за грудь. Он схватил настолько сильно, что мне стало больно. И он не отпустил сразу. Он смотрел мне в глаза все время, пока сжимал мою грудь.

Второй инцидент произошел во дворе мечети Аль-Харам. Я почувствовала, как кто-то вдавливается в меня ниже позвоночника. Там было многолюдно, поэтому люди натыкались друг на друга. Но давление продолжалось. Я обернулась и увидела, что это был мужчина, и поняла, что он целенаправленно прижимается ко мне, ему это нравится. Он тоже все время смотрел на меня, пока продолжал прижиматься.

Я убежала и нашла полицейского. Рассказала ему (по-английски), что произошло. Он прогнал меня. Он не хотел меня слушать. Я даже указала на человека в толпе, но полицейский все равно проигнорировал меня.

В третий раз домогательство произошло, когда я была в переулке, рассматривала на прилавках подарки, связанные с хаджем. Я почувствовала как бы удар сзади. Оказалось, это старик шлепнул меня очень сильно по ягодицам. Это произошло неожиданно, и я вскрикнула. Старик посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: «Альхамдулилла» («благословен Аллахом»). Торговец по другую сторону прилавка в это время был ко мне спиной и ничего не увидел.

Меня предупреждали перед поездкой [в хадж], что мужчины могут прикасаться ко мне неподобающим образом. Но я все равно испытала состояние шока от домогательств в Мекке. Я думаю, что домогательства происходят гораздо чаще во время хаджа, чем думают люди в мусульманских сообществах.

Говорить о сексуальных домогательствах достаточно сложно, а говорить о них в связи с хаджем, который является столпом ислама, еще сложнее.

Я снова отправилась в Мекку несколько лет спустя. Но я достаточно агрессивно на этот раз относилась к защите своего личного пространства. Я почти бежала туда, куда мне было нужно, чтобы никто не мог прикоснуться ко мне, и совершала публичные ритуалы поздно вечером или рано утром, когда было наименьшее количество людей вокруг. В этот раз я отказалась от таваф».

Ануш Муштак, пакистанка, проживающая в Австралии

«Когда мне было 10 лет, моя семья переехала в Ливию, потому что мой отец служил в пакистанских военно-воздушных силах и был командирован в эту страну на четыре года. В 1980 году родители решили совершить хадж. Я помню, что была очень взволнована, так как поездка в Мекку доступна мало кому. Мы с сестрой с таким нетерпением ждали той поездки.

Когда мы подошли к камню Каабы, вокруг было очень многолюдно. Внезапно молодой человек пощупал меня сзади. Мне было крайне неудобно. Я схватила маму за руку и зашагала впереди нее. Я не знала, стоит ли говорить маме или нет, так что я просто промолчала о случившемся.

Во время хаджа нам нужно было поехать на автобусе из Мекки в Медину. В автобусе я сидела рядом с сестрой, а наши родители – на сиденьях позади нас. Кондуктор шел по салону и проверял билеты. Когда он оказался рядом с моим сиденьем, то повел себя так, будто хочет что-то исправить внутри моего сиденья. Он положил руку на мою грудь, затем стал щупать мою ногу. Я чувствовал злость и отвращение, но не знала, что делать. Затем он протянул руку, как будто поправляет шторы, одновременно пытаясь прижаться своим пахом к моему лицу.

Я никому не говорила о случившемся, потому что мне было стыдно за честь своей семьи. Я решилась рассказать, что произошло тогда, во время хаджа, когда недавно увидела сообщение в социальной сети о сексуальных домогательствах [в Мекке]. Но несмотря на полученный негативный опыт, я совершу хадж во второй раз в будущем, если появится возможность».

Саудовские власти домогательств не видят

Примечательно, что сами саудовские власти отрицают факты сексуальных домогательств к паломницам во время хаджа. По их мнению, только «морально чистые люди» отправляются в хадж.

Между тем, сообщений с пометкой #MosqueMeToo становится все больше, и о них пишут различные мировые СМИ. Их просто невозможно игнорировать. Показательно, что большинство историй про домогательство связаны именно с ритуальным обходом камня Каабы. Правда, решаются на откровенные рассказы преимущественно женщины, так или иначе связанные с европейской культурой, а также иранки. Дело тут в том, что они больше эмансипированы, чем женщины, воспитанные и продолжающие жить в консервативной мусульманской среде.

 Ежегодно Мекку посещают до трех миллионов паломников. Например, в 2016 году среди совершавших хадж было 42 процента женщин. И хотя формально власти Саудовской Аравии отказываются признавать факты домогательств во время религиозных ритуалов в Мекке, в сентябре 2017 года в королевстве был принят закон, ужесточающий наказания за домогательства к женщинам. Более того, среди сотрудников безопасности, обеспечивающих порядок в Мекке, теперь появились и женщины.

Шариат как оправдание сексуального рабства

Одной из самых очевидных форм полового неравенства в исламе является норма, разрешающая мужчине иметь четырех жен. Хотя далеко не везде эта норма реализуется. К примеру, в Иране, несмотря на достаточно консервативный религиозный характер государства, многоженство не приветствуется. И среди образованных городских слоев общества считается «дикостью», когда у мужчины несколько жен.

С многоженством можно столкнуться в сельской малограмотной среде. Например, в остане (области) Систан и Белуджистан, где преобладают сунниты-белуджи. Реже – на юго-западе страны в областях, где преобладают представители арабского этноса.

В то же время в соседнем Афганистане именно нормами шариата оправдывают такое явление, как неравные по возрасту браки.

https://youtu.be/VEOKjnbbCuk

Известны случаи, когда 8-10-летних девочек выдавали замуж за 40-60-летних мужчин. Потому что так решали родители девочек. Помимо Афганистана, высокий процент подобных браков наблюдается в Саудовской Аравии и Йемене. По оценкам специалистов, в Афганистане и Йемене до 20 процентов девочек в возрасте до 12 лет выходят замуж. Отдельные прецеденты неравных по возрасту браков имели место и в Чеченской республики России. Причем покровительствовал этим бракам глава региона – Рамзан Кадыров.

Одной из самых вопиющих форм половой дискриминации стало сексуальное рабство женщин-немусульманок в районах Ирака и Сирии, захваченных так называемым «Исламским государством» (запрещенная террористическая организация «Исламское государство Ирака и Леванта», ИГИЛ, ИГ, ISIS или IS англ., Daesh араб., ДАИШ). Особенно там пострадали представительницы этно-религиозной группы езидов. Идеологи террористической организации приравняли езидов к «язычникам» и призвали проводить в отношении них геноцид. Причем ИГ обосновывало геноцид цитатами из Корана. Мужчин и пожилых женщин боевики ИГ казнили. Женщин, девочек и мальчиков забирали в свои лагеря. Из мальчиков впоследствии воспитывали смертников. Женщин и девочек террористы использовали в качестве наложниц. Одна из спасшихся из рабства езидок Надя Мурад в настоящее время является Послом доброй воли ООН и правозащитницей. Кроме защиты прав езидов, она отстаивает права женщин по всему миру.

Александр Рыбин

Международное информационное агентство «Фергана»