Крым готовился встретить Путина многочисленными акциями протеста

https://regnum.ru/news/polit/2311369.html?utm_source=infox.sg

ПРОШЛОЕ! ВРАНЬЁ?

СЕВАСТОПОЛЬ, 17 августа 2017, 19:54 — REGNUM  18 августа, в день рабочей поездки президента РФ Владимира Путина в Севастополь, REGNUM  ОБЕЩАЛ массовые одиночные пикеты жителей города на дорогах, где проедет глава государства. Об этом корреспонденту ИА REGNUM сообщили в общественном движении «Пятая оборона Севастополя».

Пикетчики намевались обратить внимание президента на ситуацию в городе. По их словам, у пикетов нет лидеров, люди организуются сами.

ОжидаЛОСЬ, что с плакатами выйдут отчаявшиеся владельцы земельных участков, у которых через суды отнимают землю. В настоящее время от имени правительства города в суды Севастополя направлены 3,8 тыс. исков о признании незаконным выделения во времена Украины земельных участков. Владельцы наделов в большинстве своем имеют пакет документов и кадастровые номера уже российского образца.

 Отметим, аналогичные пикеты проводились 24 июня — в день посещения президентом Крыма. Тогда в Севастополе около 50 человек растянулись цепочкой вдоль проезжей части дорог по центральному кольцу города. Каждый из них держал в руках плакат разной тематики. Подавляющее большинство — с призывом прекратить произвол в судах по отъёму земельных участков от имени правительства Севастополя. Однако в тот день глава государства посетил Артек.

 Общественное движение отмечает рост протестной напряженности в Севастополе. По мнению общественников, в последние месяцы здесь прошли 18 протестных акций. Среди них митинги и пикеты против установки памятника «Примирение» Гражданской войне, который собирается возвести Российское военно-историческое общество, и самый многочисленный митинг против Генерального плана Севастополя.

 Также в городе прошли акция и сбор подписей за самороспуск Законодательного собрания Севастополя. Добавим, что после акции по распространению листовок последовало исковое заявление от юридической компании, сопровождающей земельные дела в судах от имени правительства.

В Севастополе выступают против памятника примирения в Гражданской войне ИА REGNUM.

***

Никакого примирения? Не понял. Так Советская власть должна за свои зверства ответить? Ее нет. И белых уже нет. 

http://www.wysotsky.com/0009/063.htm

М. ВОЛОШИН

• <pre> </pre>

  30 мая 1918 г.

  <pre> </pre>

  Стихи о терроре

  <pre></pre>

  СЕВЕРОВОСТОК

  <pre> </pre>

  "Да будет благословен приход твой - Бич Бога,  которому я служу, и не мне останавливать тебя".  (Слова архиепископа Труаского, обращенные к Атилле)

  <pre>Расплясались разгулялись бесы По России вдоль и поперек, - Рвет и крутит снежные завесы Выстуженный Северовосток. Ветер обнаженных плоскогорий, Ветер тундр, полесий и поморий, Черный ветер ледяных равнин, Ветер смут, побоищ и погромов, Медных зорь, багровых океанов, Красных туч и пламенных годин. Этот ветер был нам верным другом На распутье всех лихих дорог - Сотни лет мы шли навстречу вьюгам С юга вдаль на северовосток. Войте, вейте, снежные стихии, Заметая древние гроба. В этом ветре - вся судьба России - Страшная безумная судьба. В этом ветре - гнев веков свинцовых, Русь Малют, Иванов, Годуновых - Хищников, опричников, стрельцов, Свежевателей живого мяса - Чертогона, вихря, свистопляса - Быль царей и явь большевиков. Что менялось? Знаки и возглавья? Тот же ураган на всех путях: В комиссарах - дух самодержавья, Взрывы Революции - в царях. Вздеть на виску, выбить из подклетья, И швырнуть вперед через столетья Вопреки законам естества - Тот же хмель и та же трын-трава. Ныне-ль, даве-ль? - все одно и то же: Волчьи морды, машкеры и рожи, Спертый дух и одичалый мозг, Сыск и кухня Тайных Канцелярий, Пьяный гик осатанелых тварей Жгучий свист шпицрутенов и розг, Дикий сон военных поселений, Фаланстер, парадов и равнений, Павлов, Аракчеевых Петров, Жутких Гатчин, страшных Петербургов, Замыслы неистовых хирургов, И размах заплечных мастеров, Сотни лет тупых и зверских пыток, И еще не весь развернут свиток, И не замкнут список палачей: Бред разведок, ужас чрезвычаек - Ни Москва, ни Астрахань, ни Яик Не видали времени горчей. Бей в лицо и режь нам грудь ножами, Жги войной, усобьем, мятежами - Сотни лет навстречу всем ветрам Мы идем по ледяным пустыням - Не дойдем... и в снежной вьюге сгинем, Иль найдем поруганный наш храм - Нам-ли весить замысел Господний? Все поймем, все вынесем любя - Жгучий ветр полярной Преисподней Божий Бич - приветствую тебя!</pre>

  1920 г. Перед приходом советской власти в Крым. Коктебель.

  <pre></pre>

  ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

  <pre>Одни возстали из подполий, Из ссылок, фабрик, рудников, Отравленные темной волей И горьким дымом городов. Другие из рядов военных, Дворянских разоренных гнезд, Где проводили на погост Отцов и братьев убиенных. В одних доселе не потух Хмель незапамятных пожаров, И жив разбойный древний дух Зарудских, Стенек, Кудеяров. В других, лишенных всех корней, Тлетворный дух столицы Невской, Толстой и Чехов, Достоевский - Надрыв и смута наших дней. Одни возносят на плакатах Свой бред о буржуазном зле, О светлых пролетариатах, Мещанском рае на земле. В других - весь цвет и гниль империй, Все золото, весь тлен идей, Прах всех богов и фетишей, Научных вер и суеверий. Одни идут освобождать Москву и вновь ковать стихию, Другие, разнуздав стихию, Хотят весь мир пересоздать. В тех и в других война вдохнула Гнев, жадность, мрачный хмель разгула, А вслед героям и вождям Крадется хищник стаей жадной Размыкать и продать врагам, Сгноить ея пшеницы груды, Ея бесчестить небеса, Пожрать богатство, сжечь леса И высосать моря и руды. И не смолкает грохот битв, Средь золотых великолепий Конями вытоптаннных жнитв, И здесь и там между рядами Звучит один и тот же глас: "Кто не за нас - тот против нас Нет безразличных, правда - с нами". А я стою один меж ними В ревущем пламени и дыме И всеми силами своими Молюсь за тех и за других.</pre>

  1920 г. При Врангеле. Коктебель.

  <pre></pre>

  ТЕРМИНОЛОГИЯ

  <pre>"Брали на мушку", "ставили к стенке", "Списывали в расход" Так изменялись из года в год Быта и речи оттенки. "Хлопнуть", "угробить", "отправить на шлепку", "К Духонину в штаб", "разменять" Проще и хлеще нельзя передать Нашу кровавую трепку. Правду выпытывали из под ногтей, шею вставляли фугасы, "Шили погоны", "кроили лампасы", "Делали однорогих чертей". Сколько понадобилось лжи эти проклятые годы, Чтоб разорить и поднять на ножи Армии, царства, народы. Всем нам стоять на последней черте, Всем нам валяться на вшивой подстилке, Всем быть распластанным - с пулей в затылке И со штыком в животе.</pre>

  1921, 29 IV. Симферополь.

  <pre></pre>

  КРАСНАЯ ВЕСНА

  <pre>Зимою вдоль дорог валялись трупы Людей и лошадей, и стаи псов Въедались им в живот и рвали мясо. Восточный ветер выл в разбитых окнах, А под окном стучали пулеметы, Свистя, как бич по мясу обнаженных Мужских и женских тел. Весна пришла. Зловещая, голодная, больная. Глядело солнце в мир незрячим оком. Из сжатых чресл рождались недоноски - Безрукие, безглазые. Не грязь, А сукровица поползла по скатам, Под талым снегом обнажились кости, Подснежники мерцали точно свечи, Фиалки пахли гнилью, ландыш - тленьем, Стволы дерев, обглоданных конями Голодными, торчали непристойно, Как ноги трупов. Листья и трава Казались красными, а зелень злаков Была опалена огнем и зноем. Лицо природы искажалось гневом И ужасом. А души, вырванных Насильственно из жизни - вились в ветре, Носились по дорогам в пыльных вихрях, Безумили живых могильным хмелем Неизжитых страстей, неутоленной жизни, Плодили мщенье, панику, заразу. Зима была в тот год Страстной неделей И красный май сплелся с кровавой Пасхой. Но в ту весну Христос не воскресал.</pre>

  1920 г. 21. IV. Симферополь.

  <pre></pre>

  БОЙНЯ

  <pre>Отчего встречаясь бледнеют люди И не смеют друг другу глядеть в глаза? Отчего у девушек в белых повязках Восковые лица и круги у глаз? Отчего под вечер пустеет город? Для кого солдаты оцепляют путь? Зачем с таким лязгом распахивают ворота? Сколько сегодня - полтораста? сто? Куда их гонят вдоль темных улиц, Ослепших окон, глухих дверей? Как рвет и крутит восточный ветер И жжет и режет и бьет плетьми! Отчего за Чумной по дороге к свалкам Брошен скомканный Кружевной платок? Зачем уронен клочек бумаги, Перчатка, нательный крестик, чулок? Чье имя написано карандашом на камне? Что нацарапано гвоздем на стене? Чей голос грубо оборвал команду? Почему так сразу стихли шаги? Что хлестнуло во мраке так резко и четко? Что делали торопливо и молча потом? Отчего уходя затянули песню? Кто стонал так долго, а после стих? Чье ухо вслушивалось в шорохи ночи? Кто бежал, оставляя кровавый след? Кто стучался и бился в ворота и ставни? Раскрылась ли чья нибудь дверь перед ним? Отчего пред рассветом к исходу ночи Причитает ветер за карантином? "Носят ведрами спелыя грозди, Валят ягоды в глубокой ров..." "Ах не грозди носят - юношей гонят К черному точилу -давят вино". Пулеметом дробят их кости и кольем Протыкают яму до самого дня... Уже до края полно точило кровью, Зачернели терновник и полынь кругом Прохватит морозом свежия грозди, Зажелтеет плоть, заиндевеют волосы". Кто у часовни Ильи пророка На рассвете плачет, закрывая лицо? Кого отгоняют прикладами солдаты: "Не реви: собакам собачья смерть". А она не уходит, и все плачет и плачет, И отвечает, солдату глядя в глаза: "Разве я плачу о тех, кто умер? Плачу о тех, кому долго жить".</pre>

  1921. Коктебель.

  <pre></pre>

  ТЕРРОР

  <pre>Собирались на работу ночью. Читали Донесения, справки, дела. Торопливо подписывали приговоры. Зевали. Пили вино. С утра раздавали солдатам водку. Вечером при свече Вызывали по спискам мужчин, женщин, Сгоняли на темный двор, Снимали с них обувь, белье, платье, Связывали в тюки. Грузили на подводу. Увозили. Делили кольца, часы. Ночью гнали разутых, голодных, По оледенелой земле, Под северовосточным ветром За город, в пустыри. Загоняли прикладами на край обрыва, Освещали ручным фонарем. Пол минуты работали пулеметы. Приканчивали штыком. Еще не добитых валили в яму. Торопливо засыпали землей. А потом с широкою русскою песней Возвращались в город, домой. А к рассвету пробирались к тем же оврагам Жены, матери, псы. Разрывали землю, грызлись за кости, Целовали милую плоть. </pre>

  НА ДНЕ ПРЕИСПОДНЕЙ

  <pre> </pre>

  Памяти А. Блока и Н. Гумилева

  <pre>С каждым днем все диче и все глуше Мертвенная цепенеет ночь. Смрадный ветр, как свечи, жизни тушит. Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь. Темен жребий русского поэта: Неисповедимый рок ведет Пушкина под дуло пистолета, Достоевского на эшафот. Может быть такой же жребий выну, Горькая детоубийца - Русь, И на дне твоих подвалов сгину, Иль в кровавой луже поскользнусь, Но твоей голгофы не покину, От твоих могил не отрекусь. Доканает голод или злоба, - Но судьбы не изберу иной: Умирать, так умирать с тобой И с тобой, как Лазарь, встать из гроба.</pre>

  Ноябрь, 1921. Феодосия, в больнице.

  <pre></pre>

  ГОТОВНОСТЬ

  <pre>Я не сам ли выбрал час рожденья, Век и царство, область и народ, Чтоб пройти сквозь муки и крещенье Совести, огня и вод? Апокалиптическому Зверю, Вверженный в зияющую пасть, Павший глубже, чем возможно пасть, В скрежете и в смраде - верю. Верю в правоту верховных сил Расковавших древния стихии, И из недр обугленной России Говорю: "Ты прав, что так судил". Надо до алмазного закала Прокалить всю толщу бытия. Если ж дров в плавильной печи мало - Господи! - вот плоть моя.</pre>

  Ноябрь 1921. Феодосия.

  <pre></pre>

  ЗАКЛЯТИЕ

  <pre>Из крови пролитой в боях, Из праха обращенных в прах, Из мук казненных поколений, Из душ крестившихся в крови, Из ненавидящей любви, Из преступлений, изступлений - Возникнет праведная Русь. Я за нее одну молюсь И верю замыслам предвечным: Ее куют ударом мечным, Она мостится на костях, Она святится в ярых битвах, На жгущих строится мощах, В безумных плавится молитвах.</pre>

  1920. Коктебель.

  <pre></pre>

  ПОТОМКАМ

  <pre>Кто передаст потомкам нашу повесть? Ни записи, ни мысли, ни слова К ним не дойдут: все знаки слижет пламя И выест кровь слепые письмена. Но может быть благоговейно память Случайно стих изустно передаст, Никто из вас не ведал то, что мы Изжили до конца, вкусили полной мерой: Свидетели великого распада - Мы видели безумья целых рас, Крушенья царств, косматыя светила, Прообразы последнего Суда, Мы пережили Илиады войн И Апокалипсисы Революций! Мы вышли в путь в закатной славе века, В последний час всемирной тишины, Когда слова о зверствах и о войнах Казались всем неповторимой сказкой. Но мрак, и брань, и мор, и трус, и глад - Застигли нас посереди дороги, Разверзлись хляби душ и недра жизни, И нас слизнул ночной водоворот. Стал человек - один другому - дьявол, Кровь - спайкой душ. Борьба за жизнь - законом И долгом - месть. Но мы не покорились! Ослушники законов естества - На дне темниц мы выносили силу Неодолимую любви. И в пытках Мы выучились верить и молиться За палачей. Мы поняли, что каждый Есть пленный ангел в дьявольской личине. В огне застенков выплавили радость О преосуществленьи человека, И никогда не грезили прекрасней И пламенней - его последних судеб. Далекие потомки наши! Знайте, Что если вы живете во вселенной, Где каждая частица вещества С другою слита жертвенной любовью, Где человечеством преодолен Закон необходимости и смерти - То в этом мире есть и наша доля!</pre>

  1922. 21. V. Дорога между Симферополем и Феодосией.

  <pre> </pre>