Алые паруса в эпоху крыс

Помнить об Александре Грине даже там, где он жил и творил, с каждым годом становится все труднее.

Не потому, что Грин больше не актуален, а потому, что его апология справедливости вступает в неразрешимое противоречие с эпохой крыс, в которую мы живем.

Но помнить надо: пока мы помним, есть надежда, что Крысолов придет.

В день рождения Грина, 23 августа особенно ярко проявляется отношение к нему — по-родственному теплое со стороны Крыма, где он прожил последние восемь лет жизни, и леденяще-равнодушное со стороны Петербурга, где были написаны «Алые паруса», ставшие новым брендом города.

«Город пышный, город бедный» традиционно проигнорировал 137-ую годовщину Грина, в то время как на крымском полуострове в августе прошли сразу два фестиваля в его честь — «Гринландия» в Старом Крыму и «Встречи в Зурбагане» в Феодосии.

Проведению праздников не помешали ни разбитые дороги Солхата (так называли Старый Крым в средние века), ни скромные материальные возможности музея и его посетителей, ни даже сложные погодные условия.

Правда, из-за штормового предупреждения пешую экскурсию по Тропе Грина из Старого Крыма в Коктебель перенесли на два дня.

Да еще в связи с пожароопасностью алые паруса подняли не на горе Агармыш, а во дворе литературно-художественного музея.

В целом же традиция была соблюдена.

Заведующая домом-музеем Грина в Старом Крыму Байбуртская. Вечер у зеленой лампы

Поэт Грачев с песней «Крымский мост»

На импровизированной сцене при свете не рамп, но зеленой лампы выступали не раскрученные звезды (и слава богу), а просто талантливые, любящие Грина поэты, барды, вокалисты, танцовщицы и чтецы.

И алый парус, и концерты в Крыму, особенно в заброшенном Солхате (где, как пелось в одной бардовской песне, «хозяина нет») куда скромнее, чем грандиозное по своим затратам шоу в Петербурге.

Шоу «Алые паруса 2017» в Петербурге

Зато здесь, в «городе, освещенном только днем», присутствует дух Грина, чего напрочь нет на Дворцовой.

На этом празднике Грин — чужой.

Даже после того, как в 2016-м петербургское шоу было признано лучшим городским событием в Европе, поблагодарить Грина за подаренный бренд забывают.

В числе тех, без кого бы праздник не состоялся, Пятый канал, транслирующий праздничное шоу, упоминает не создателя образа алых парусов, а власти Петербурга и банк, финансирующий мероприятие.

Фейерверк с буквами ВТБ на фоне ночного неба под занавес — это уже и вовсе не Грин.

Это — антигрин.

У автора феерии взят только образ, а главный секрет гриновского героя — совершать чудеса своими руками — выброшен за ненадобностью в Неву.

Ключевые слова на этом празднике для молодежи, определяющие формулу успеха — деньги и власть.

Что примечательно, деньги на зрелищное, но антигриновское шоу с немалыми гонорарами для звезд в Петербурге находятся, а на самого Грина — нет.

Для сравнения: в Крыму, помимо ежегодных фестивалей, существует три музея Грина – помимо старокрымского и феодосийского, в 2010 году была создана музейная комната в бывшем здании севастопольской тюрьмы, где писатель отсидел два года (1903-1905) за антиправительственную пропаганду на Черноморском флоте.

С надеждой на то, что деньги найдутся на создание подобной комнаты Грина в Петербурге, почитатели его таланта обратились к руководству отеля «Талион».

Эта роскошная 5-звездочная гостиница размещается в бывшем особняке купцов Елисеевых, после революции отданном на 4 года под общежитие для писателей (оно называлось Дом искусств, или ДИСК), где жил Грин.

Отель «Талион» в Петербурге

В этих стенах им были написаны и впервые прочитаны в 1920-м перед публикой «Алые паруса». Тут же разворачивается действие его рассказа «Крысолов» о том, как материальные богатства в стране захватили алчные крысы-оборотни, окопавшиеся в здании бывшего банка.

Кстати, банки сохранились в нижних этажах здания по сей день.

У Грина в комнате стояли железная кровать, кресло, шкаф и буржуйка – эту небогатую обстановку воссоздать, казалось бы, не сложно и не слишком затратно.

Но увы, отельера эта идея не впечатлила.

Точнее, не впечатлила его, по-видимому, ожидаемая выручка с гипотетического музея – жалкая по сравнению с тем, что имеет отель только со сдачи номеров: от 20 тысяч рублей в сутки.

По словам дочери поэта Всеволода Рождественского, попытки обратиться к директору Талиона с предложением увековечить память знаменитых обитателей ДИСКа предпринимались и раньше, в 90-е.

«Тогда обращались профессор Герценовского ин-та Светлана Ивановна Тимина, написавшая книжку о Доме искусств, я тоже — и никакой реакции. Готовы мы были подключить и Гранина насчет доски, и тогда еще живого Кирилла Лаврова как почетных граждан Петербурга. Но не пробить было», — рассказала Татьяна Всеволодовна.

Теперь нет в живых и Гранина.

Да и что могут нищие писатели в наши дни?

Союз писателей России в июле обратился к губернатору Петербурга Георгию Полтавченко с предложением установить мемориальную доску Грину на 8-ой Советской.

Там Грин жил с 1922 по 1924 годы, на квартиру заработал гонорарами за роман «Блистающий мир».

В Смольном в принципе не против этой идеи.

Но дело, как обычно, упирается в деньги.

Вернее, в их отсутствие в бюджете города.

Тем не менее они нашлись на доску Маннергейму.

Но их все никак не хватает на романтика-символиста, который в своих книгах предостерегал от порабощающей власти вещей, а также учил отличать настоящих людей от кукол и хищных крыс, захвативших власть.

«Они крадут и продают с пользой, удивительной для честного труженика, и обманывают блеском своих одежд и мягкостью речи.

Они убивают и жгут, мошенничают и подстерегают; окружаясь роскошью, едят и пьют довольно и имеют все в изобилии».

Тем, о ком это написано, помнить Грина невыгодно и опасно. 

Светлана Князева