В Мюнстере проходит огромная выставка современной скульптуры

Прорезь в огромной стеле, куда Лара Фаваретто предлагает опускать пожертвования для беженцев; люди, идущие по глади городской гавани аки посуху, – при помощи простейших средств Айше Эркмен повторила чудо хождения по водам; сделанный с использованием старых инвалидных кресел монумент Джастина Мазерли «Скала Ницше» – как и раньше, у мюнстерской выставки «Скульптурные проекты» (Sculptur Projecte) в этом году много ярких произведений.

Чтобы увидеть их, недостаточно пройтись по центру города – все скульптуры установлены в публичном пространстве и доступны для бесплатного осмотра, – придется поехать на окраину и даже в соседний промышленный город Марль. В этом году он присоединился к проекту, в Марле собственный музей скульптуры, да и денег на искусство хватает – в Германии работает закон об обязательном отчислении в размере процента стоимости нового строительства в фонд поддержки городского публичного искусства.

Мюнстер и Марль ожидают более 600 000 посетителей, ведь выставка считается важнейшим событием не только в мире скульптуры. Она долго готовится, это не биеннале и даже не организуемая в Касселе раз в пять лет «Документа», между двумя «Скульптурами» проходит десятилетие. Многие годы мюнстерским проектом руководит легендарный куратор Каспер Кёниг, он отвечал за одну из программ еще на первой выставке в 1977 г. (в этом году вместе с 73-летним Кёнигом работали Марианна Вагнер и Бритта Петерс).

К тому же к участию приглашают не только знаменитостей, но и тех, кому предстоит большое будущее, интуиция у местных кураторов отменная. Сорок лет назад среди авторов были Йозеф Бойс и Дональд Джадд, Ричард Лонг и Карл Андре; выставленные тогда огромные шары Класа Олденбурга по-прежнему украшают берег озера Аа – город сразу завел привычку выкупать часть работ у авторов.

Но смысл выставки не в украшении городских ландшафтов. Хотя скульптура как вид искусства многим кажется устаревшей, она по-прежнему дает ту же свободу высказывания, что и видео, и перформансы. Тем более что под скульптурой сегодня понимается множество явлений, прежде скульптурами не считавшихся. Например, перед музеем в Мюнстере стоит грузовик, будто бы приехавший, чтобы разгрузить очередной арт-объект. Но объектом оказывается сама машина, она часть проекта Козимы фон Бонини и Тома Барра.

На грузовике черный ящик, что в нем – не понятно, но рядом на площади скульптура Генри Мура, оставшаяся здесь после его ретроспективы и не увезенная вовремя. Многие воспринимают Мура как часть нынешней выставки, это заблуждение поначалу раздражало кураторов. Но художники сумели придать проблеме художественное измерение, в этой непредсказуемости искусства, когда публика не сразу понимает, что именно ей сейчас рассматривать и на фоне чего фотографироваться, – свои смыслы и свой сюжет.

А во дворе городского барочного дворца XVIII в. уроженка Исфахана Наири Баграмян поселила бронзовую змею, изящную метафору времени, неотделимого от места. Вторая ее часть выставлена во внутреннем дворе, по дороге туда можно рассмотреть документацию о прежних работах, показанных прежде в особняке, в том числе о скульптуре Ричарда Серра.

В свое время многие мечтали оставить Серра навсегда; если дать волю восторженным зрителям, весь Мюнстер превратился бы в один огромный музей под открытым небом. Но это явно не входит в планы будущих кураторов «Скульптурных проектов».