РОССИЮ ПО КУСОЧКАМ.Л.И.Кравченко

РОССИЮ ПО КУСОЧКАМ

После масштабной потери земель в 1991 году, казалось — все, но нет, очертания территории России продолжают меняться. С одной стороны, Россия приросла Крымом, исправив принятое однажды волюнтаристское решение. Но с другой стороны, территория ее убывает — иногда явно, а иногда скрыто. Конечно, страна «безгранична», но стоит вспомнить 1917 год и потерю западных территорий, стоит вспомнить 1991 год, когда территория уменьшилась на четверть. И стоит, пожалуй, вспомнить 2000-е годы, когда были заложены предпосылки дробления государства российского. 
Сокращение российских земель осуществляется как через непосредственную передачу земель в рамках межгосударственных договоров, так и через предоставление территорий в хозяйственное управление. И если первое в небольших масштабах и влияет уже в настоящем, то второе в краткосрочной перспективе приносит стране инвестиции, в долгосрочной — создает угрозы территориальной целостности. 

ЛАТЕНТНАЯ «ПРОДАЖА» ЗЕМЛИ 
Наиболее опасным стал процесс латентной сдачи российских земель, который приобрел масштабный характер. Территории, переданные во временное хозяйственное управление иностранцам, особенно в приграничных районах, это фактически потерянные земли с отсроченным лагом перехода под чужую юрисдикцию. И если передача земли — единичные случаи, то хозяйственное управление уже распространенная на Востоке страны практика. В 2004 году Китаю было передано три острова — Тарабаров, части Большого Уссурийского острова в Хабаровском крае и остров Большой в Читинской области, которые представляли собой объекты стратегического значения, несмотря на их малую величину. На Большом Уссурийском был размещен большой укрепрайон и погранзастава, над Тарабаровым — траектория взлетов военных самолетов 11 армии ВВС и ПВО, а также сельхозугодия местных жителей — дачи, сенокосы. На острове Большом находилась погранзастава и происходил забор питьевой воды для части региона. Но острова отдали в рамках разрешения так называемого территориального спора. 
В 2010 году Россия отдала часть Баренцева моря Норвегии. В 2011 году Совет Федерации ратифицировал договор между РФ и Норвегией о разграничении пространств в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане. Именно на этой земле было найдено 2 млрд баррелей углеводородов, оцениваемые в 30 млрд долларов. По некоторым оценкам в этом районе Россия добывала 60% улова в Баренцевом море. Уступка Норвегии — это не только потеря российской территории, но и угроза продвижения НАТО, которые получили возможность по слежению за подводными лодками Северного флота России. 
Однако самые масштабные потери происходят в той части страны, на освоение которой традиционно не хватало бюджетных средств. Это территории Дальнего Востока, которые формально принадлежат России, а фактически через процедуры хозяйственного управления постепенно частями передается Китаю и Японии. В 2015 году власти Забайкалья передали в аренду на 49 лет Китаю 150 тысяч гектаров. Интересно, через 49 лет кто-нибудь вспомнит, что это российская земля? Кто-нибудь узнает в ней российскую землю? В этот участок земли Китай должен был вложить 24 млрд руб. в развитие птице- и животноводства, выращивание зерновых и кормовых культур. Но после «китайских технологий» возделывания земель, как показал опыт России, остается лишь выжженная земля. Договор подписала, с одной стороны, китайская компания Zoje Resources Investment, с другой стороны — правительство Забайкальского края. То есть вопрос «передачи» российских земель решается на уровне региональных властей, а не федерального центра. 
Если к этому прибавить факт, что китайцы работают на лесозаготовках и пилят российский лес, а также трудятся на других территориях Дальнего Востока, то цифра в 150 гектаров покажется незначительной на фоне того, что реально происходит. В 2015 году правительство Бурятии подписало соглашение с китайской компанией, по которому вода из озера Байкал будет направлена на экспорт в Китай. К 2020 году проектная мощность завода должна составить 2 млн тонн воды в год. Такой проект способен привести к снижению уровню воды в озере. А это не только уничтожение экосистемы Байкала, но и, как показало снижение уровня воды в 2015 году, фактор создания пожароопасной ситуации. Тогда обмеление озера привело к тому, что в колодцах прибрежных деревень исчезла вода и осушились торфяники, что вызвало весной-летом многочисленные пожары в регионе. Но власти Бурятии, не имея обоснованных исследований, заявили, что этот проект не причинит вреда экологии озера. По последним сообщениям запуск предприятия инвестор перенес на 2018 год. Местные жители выступают против данной инициативы властей. На сайте change.orgпетиция за отмену решения о строительстве завода уже набрала свыше 365 тысяч голосов[1]. Но самое интересное, что подобных заводов должно быть несколько. Один из них в Северобайкальске будет предназначен для поставки воды в Южную Корею. 
Фактор китайцев-управленцев на российской земле опасен тем, что, во-первых, земли будут работать на нужды китайской экономики. Во-вторых, хозяйственное освоение на длительный срок — это по сути скрытая экспансия, когда китайские работники будут обосновываться в регионе с семьями, строя дома и формируя свои поселения. До истечения срока аренды Китай предъявит территориальные претензии на эти земли, объявив их спорными территориями, а либеральная Россия по такому же сценарию согласится на их сдачу, заявив, что земли китайские, поскольку заселены китайцами. Учитывая, что уже сейчас в РЖД байкальского направления и в Иркутской области русские надписи дублируются на китайском языке, отрицать факт пока еще мягкой китайской экспансии не приходится. Сценарий формирования таких спорных территорий уже апробирован Китаем, который на протяжении нескольких лет засыпал грунтом протоку Казакевича в Хабаровском крае и затопил в ней баржу с камнями. В итоге протока Казакевича стала несудоходной, а возведение 600 километров дамб постепенно привело к изменению фарватера реки, в результате чего и возник «территориальный спор» — претензия к России со стороны Китая. В-третьих, китайская экспансия нанесет вред российской экологии, оставив после себя сожженные земли, вырубленные леса и по факту обмелевший Байкал. 
Аналогичным образом обстоят дела с Курилами. Стороны пришли к формуле совместного хозяйственного освоения Курил, предполагающего инвестирование Японии в инфраструктуру и экономику островов. Кстати сказать — статус неконституционный. С 2011 года Россия предлагает Японии совместно осваивать нефтяные и газовые месторождения, расположенные в районе Курильских островов. Приглашение осваивать территории страной, которая ранее провозгласила свой суверенитет над ними, фактически означает, что Путин тихо отдает российские земли, не поднимая лишнюю шумиху. Экономически процветающая Япония за считанные годы создаст колонии своих переселенцев на островах, как это делает Китай на Дальнем Востоке. 
Последняя инициатива властей — передача гектара земли на Дальнем Востоке в собственность после хозяйственного освоения все больше напоминает ваучерную приватизацию 90-х годов, когда за бесплатной раздачей будут стоять схемы концентрации земельных участков в собственности единичных латифундистов.

Нетрудно понять из какой страны они будут. В контексте радости властей за коллективные заявки, возникает все больше опасений, что ряд состоятельных лиц уже затеяли концентрацию земель Дальнего Востока в своих руках. Ну, а дальше земля станет рыночным товаром. Целые районы Дальнего Востока могут стать подконтрольны отдельным людям, которые наверняка создадут успешные схемы передачи земель для хозяйственного освоения китайцами. Например, можно зарегистрировать земельные участки на подставных лиц в рамках коллективных заявок. Освоить их, а после этого каждое подставное лицо, которое получит земли в собственность, якобы продаст свои участки тому, кто за этими фамилиями стоит. 
Приведенные выше факты говорят о том, что чьими-то усилиями Россия начинает торговать уже не только своими недрами, но и землями, нарушая тем самым п.3. статьи 4 конституции России, что «Российская Федерация обеспечивает целостность и неприкосновенность своей территории». В либеральной путинской России ни голос народа, ни буква закона не в счет. 

ПОЧЕМУ ТАК? 
Передача территорий осуществляется федеральными органами власти, решение одобряется парламентом большинством голосов, невзирая на меньшинство, которое голосует против. Как правило против передачи земель выступает КПРФ, в то время как ЛДПР и единороссы голосуют синхронно. Если речь идет о хозяйственном освоении земель, то решение принимают местные органы власти в соответствии со ст.72 п.1. Конституции о том, что в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации находятся «координация международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации, выполнение международных договоров Российской Федерации». Иными словами, решение о судьбе российских территорий определяется волей временных наемных управленцев, и ни в какой степени не отражает мнение народа. Такая система передачи территорий обусловлена несколькими причинами. Во-первых, простотой процедуры передачи земель. 
Достаточно мнения большинства законодателей, как вопрос оказывается решенным. Однако более справедливым для такой практики было бы принятие решения через народный референдум. Но российские власти считают подобные вопросы техническими процедурами и не утруждают себя согласованием решения с народом. Именно поэтому нередко народ выходит с протестами в надежде быть услышанным. Например, против завода, качающего воду из Байкала на экспорт в Китай, выступили местные жители. Всего этого можно было бы избежать, если бы данное решение принималось с учетом мнения народа. Никто не спрашивал россиян, когда передали земли Норвегии, утратив позиции на Шпицбергене. Не спросили, когда Китаю отдали три острова. Один из них только наполовину. По всей видимости спасло то, что региональные власти позаботились об этом заранее. Губернатор Хабаровского края В.Ишаев к тому времени построил понтонный мост, соединяющий Хабаровск с о. Большой Уссурийский, где возвел часовню мученика-воина Виктора в память о тех, кто погиб при защите дальневосточных рубежей России. Эта половина и осталась в составе России, другую Путин добровольно передал Китаю. 
Во-вторых, передача территорий является по сути дела сделкой, когда Россия меняет территории на приток инвестиций. Особенно остро инвестиционная проблема стоит для регионов, которые в условиях дефицита дотаций и роста социальной нагрузки на региональный бюджет пытаются привлечь инвестиции любой ценой. В условиях удушающей диверсионной политики Центробанка, жесткой денежно-кредитной политики и роста нагрузки на бизнес, рассчитывать на отечественные инвестиции не приходится. При Путине из путинизма выхода нет. Поэтому ставка на иностранные инвестиции. Федеральный центр дважды совершил ошибки. Когда создал неблагоприятные экономические условия в стране. И когда отказался от анализа заключаемых регионами сделок, связанных с хозяйственным управлением земель, природных ресурсов и недр. 
В-третьих, хотя сейчас и проходит год экологии в России, этому вопросу традиционно уделяют меньше всего внимания. Достаточно посмотреть на лесные пожары Забайкалья, где даже в охраняемых природных заповедниках леса начинают тушить лишь в случае, если они угрожают населенному пункту. Или посмотреть на массовую вырубку леса, которая во многом провоцирует пожары. Российский лес приносят в жертву китайской деревообрабатывающей промышленности. Вместо того, чтобы по примеру Китая ввести запрет на коммерческую вырубку леса, Кремль только увеличивает поставки древесины в Поднебесную. Да и допуск китайцев к российским сельхозугодиям при их технологии обработки земли говорит о том, что вопросы экологии никогда не будут подниматься там, где стоит перспектива больших инвестиций. Или взяток, гипотетически объясняющих происходящее с российской территорией. Имеющие место в этой сфере процессы порождены рядом традиционных российских подходов: 
— оправданием, что в России земель много, от передачи одного куска территории у нас не убудет; 
— дефицитом инвестиций и ориентацией на иностранного инвестора, который придет и освоит территории, до которых у нас руки не доходили; 
— отказом от анализа последствий такой сделки. Например, после передачи территории Баренцева моря Норвегия обнаружила запасы нефти, в то время как российская сторона не проводила соответствующих геологоразведочных работ. Или, например, состояние экосистемы озера Байкал никто не оценивал при принятии решения о выкачке воды для Китая; 
— ориентацией на эффект в текущем моменте, когда иностранные инвестиции становятся важнее национальных интересов и вопросов безопасности и суверенитета. Стремление решить спорные вопросы в пользу противоположной стороны привело уже к утрате островов. На что президент ответил следующее: «Мы ничего не отдавали, это были территории, которые являлись спорными и в отношении которых мы вели переговоры с Китайской Народной Республикой в течение 40 лет». Это по мнению путина — не отдавали? По этой логике Китай ничего не приобрел? 
За весь этот период Россия приобрела только Крым, населенный русскими. Именно это событие резко увеличило рейтинг президента. Исходя из этого закономерно было бы предположить, что утрата земель и отказ от защиты русского этноса должны были бы подорвать авторитет российского лидера. Именно поэтому о фактах передачи территории в СМИ говорят как о рядовом техническом вопросе, решение которого приведет к росту иностранных инвестиций. Не говорят вообще. Поэтому передачу земель в хозяйственное пользование освещают исключительно как создание рабочих мест за счет иностранных инвестиций, умалчивая о том, что происходит скрытая передача земель иностранцам для обслуживания нужд экономики нероссийского государства. В перспективе — это новые территориальные споры и очередные уступки наших «партнерам». 

Людмила Игоревна Кравченко — эксперт Центра Cулакшина. 
http://rusrand.ru/analytics/rossiyu-po-kusochkam