Можно ли доверять Турции? Опыт Израиля

Многие осведомленные и сведущие в Израиле признают сегодня, что новая попытка сближения с Турцией не принесла ни радости, ни пользы. Об этом говорят открыто не только авторитетный востоковед Гай Бехор, но и бывший министр обороны Израиля Моше Яалон. А с ними — грозно рычащий при упоминании Турции министр обороны Авигдор Либерман.

Все они убеждены в том, что интересы Израиля и Турции настолько противонаправлены, что коса найдет в них на камень неотвратимо. Причина тому — геополитические разногласия по многим сущностным положениям ближневосточного бытия.

Если вы спросите турецких политиков о первой и главной угрозе, то они сразу заговорят о курдской проблеме. Внутри самой Турции бои в курдских районах продолжаются изо дня в день. Большая часть сепаратистов связана в той или степени с Курдской рабочей партией, осуществляющей диверсии и в крупных городах страны. Никто не знает точного числа убитых и насильственно перемещенных, но речь идет о множестве десятков тысяч за последние годы.

Израиль же традиционно поддерживает курдов. Он был первой страной, признавшей независимость Курдистана на территории Ирака. Еще в далекие шестидесятые годы Израиль был главным союзником легендарного Мустафы Барзани. И никто не удивился, когда начала просачиваться информация о том, что именно Израиль поддержал иракских курдов, когда те начали оказывать жесткое сопротивление «Исламскому государству» (организация запрещена в России). Самым сильным лидером курдов в Ираке считается сын отважного Мустафы Барзани, Масуд.

Даже самые яснозреющие знатоки затрудняются в точном определении умонастроя курдов в разных странах Ближнего Востока. Если Курдская рабочая партия имеет марксистские и советские истоки, а с ней и курдские ополченцы в Сирии, то в Ираке их братья скорее склоняются к союзничеству с США и готовы к деловым отношениям с Турцией. В Иране те же курды настроены на собственные проблемы и имеют собственное мнение о будущем региона. Но всех их объяединяет стремление к созданию собственного независимого государства. Сорок миллионов людей, коренной ближневосточный народ, но без государства.

Израиль никогда не поддерживал курдских боевиков, воюющих против турецкого гнета (в отличие от Турции, активно поддерживающей ХАМАС), однако особые отношения Иерусалима с этим самостийным по натуре народом в целом вызывают понятное недовольство Анкары.

Интересы двух стран немало разнятся и в Сирии. Турция стремится к устранению режима Асада вместе со всеми суннитскими силами и «Братьями-мусульманами» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в их среде.

Израиль взаимодействует с повстанцами, контролирующими территорию возле его границы. Он также смотрит с опаской на возможное укрепление позиций Ирана и «Хезболлы». Тем не менее в Иерусалиме образовалось явное большинство в правительстве, желающее продолжения пребывания Асада в президентском кресле.

Не менее важным фактором в отношениях с Турцией сегодня является личность Эрдогана. Помнится, как Башар Асад доверился ему и гордился личной дружбой. А потом они стали злейшими врагами.

Кстати, мало кто знает и понимает, почему и зачем Израиль и Турция дошли до опасного накала враждебности. Еще десять лет назад премьер-министр Эхуд Ольмерт нашептывал Эрдогану о мире и даже согласился на его посредничество в переговорах с Сирией и палестинскими арабами. Атмосфера доверия и дружбы подкреплялась изысканным гостеприимством.

И чем крепче душевная привязанность, тем кипучей — свирепость Эрдогана. В декабре 2008 года Израиль зашел в сектор Газы для зачистки террористов в ходе операции «Литой свинец» после тяжелого обстрела собственной территории ракетами и минометными снарядами. Действия Израиля были вегетерианскими по сравнению с практикой Турции в местах курдского сопротивления. Однако гневу Эрдогана не было предела. С ним не посоветовались! Ему не сообщили заранее!

А дальше шло по нарастающей, вплоть до кровавой провокации на судне «Мави Мармара». Но стоило Эрдогану почувствовать, что Израиль всерьез взвешивает возможность поддержки курдских боевиков на турецкой территории, как к диалогу с Израилем были привлечены умеренные и гостеприимные, напоминавшие об общности в борьбе с терроризмом и о возможных перспективах военного сотрудничества. А затем и гамбит Обамы в этом направлении.

Возможно, Израиль ошибся в своих шагах навстречу Турции полтора года назад. Однако последние огнедышащие антиизраильские речи Эрдогана уже никого не удивили. Если он начинает с кем-то сближаться, то потом становится его врагом. Так было с Мустафой Гюленом и с Башаром Асадом. Нечто похожее случилось и в отношениях с Россией два года назад.

Тем не менее сильное региональное положение Турции неоспоримо. Ее экономические возможности могут служить примером для Ирана и других мусульманских стран Ближнего Востока. Очевидная военная немощь Турции, отмечаемая в Сирии, не отменяет ее значимости.

Разумеется, выстраивание отношений с Турцией важно для Израиля, как оно важно и для России. Но учит опыт прошлого, что опаснее всего излишнее сближение. «И не доверяй соседу этому никогда, аки он не доверяет тебе».