Н.Сванидзе. Обиды Кремля

 Я не знаю насчет апологетики Путина, апологетика Путина действительно идет. Но она идет не на форуме, она идет в наших средствах информации и пропаганды. Активно. Уже привычно. Уже даже глаз замылился, потому что действительно включаешь – все время идет, немножко напоминает это брежневские времена. Когда всякая программа новостей начинается с демонстрации генерального секретаря, а потом уже колосятся поля, идут трактора, комбайны и так далее. Сейчас примерно то же самое. Но тут дело не в этом. Я не думаю, что питерский форум был когда-то альтернативой Давосу. Альтернативой не был. Но я думаю, что повышение и понижение рейтинга международного питерского форума соответствует повышению и понижению рейтинга российской экономики. Естественно. Сейчас российская экономика не самая почитаемая, вызывающая интерес в мире. Но соответственно это и к форуму относится. Ну, люди сюда приезжают понюхать воздух так сказать, что тут происходит. Как будет выступать Путин, если он будет выступать. Что он скажет. Но чисто из этих соображений – понюхать воздух. Решения, важные для мировой экономики на питерском форуме по понятным причинам не принимаются. Потому что сама российская экономика не играет существенной роли в мировой.

О. Пашина― Ну, судя по выступлению Путина, он очень резко настроен. Его спросили опять про вмешательство России в выборы за рубежом. И он начал так нападать на тех, кто упрекал в этом. Он сказал, что как раз Запад многие годы грубо, бесцеремонно вмешивается во внутреннюю политику России. «Вы бы посмотрели, что ваши коллеги у нас делают. Они просто с ногами забрались в нашу внутреннюю политику, на голову нам сели, ноги свесили и жвачку жуют. Заканчивайте», — сказал президент.

Н. Сванидзе― Ну вот это интересно как раз. Потому что это смена тональности. И только что он говорил, к журналистам обращаясь: ну чего вы молчите. Ну что вы молчите. Это в таких лучших боевых задорных традициях президента Путина. Это смена тональности после визита во Францию. Совершенно очевидно.

О. Пашина― Там пришлось терпеть?

Н. Сванидзе― Потому что во Франции президент был просто тих как день ненастный. И мил. И был агрессивен новый французский лидер. Он наехал на наши СМИ. Президент не ответил. И не ответил надо полагать, не потому что нечего было отвечать или потому что были затруднения, нужно было слазить за словом в карман. У него с этим затруднений нет. Как известно. По-видимому, не счел нужным, по-видимому, приехал устанавливать отношения с Макроном. И решил, что ну пусть парень проявит себя, а мы опытные матерые помолчим. И помолчал. Но потом, по-видимому, решил, что напрасно помолчал. Это, во-первых, во-вторых, есть вещи более стратегические. Изменилось за последние месяцы наше видение международных отношений. Вернее тенденции, которая там складывается.

Н. Сванидзе: Маргиналы могут составлять и большинство. Но они все равно остаются при этом маргиналами

Потому что одно время казалось, что все идет в нашу пользу. Что просто погнали наши городских, в смысле европейских. Брекзит, победа Трампа. Потрясающие перспективы, как тогда казалось на выборах во Франции. Замечательные перспективы на выборах в Австрии. Как тогда казалось очень большие шансы на поражение Меркель в Германии. Казалось, что Европа раскалывается. И соответственно в расколотой Европе мы будем играть очень большую роль, мы будем влиять на половину этой Европы, которая менее зависит от Америки. Менее зависит от главного западного лидера. От Вашингтона. Выяснилось, что все не так просто. Меркель очевидно побеждает в Германии. Во Франции победил единственный кандидат, который нас не устраивал. В Голландии и Австрии не удалось победить тем людям, на которых мы рассчитывали оказывать, Путин президент рассчитывал оказывать сильное влияние. И Трамп тоже не тот человек, на которого мы рассчитывали. То есть победа оказалась пиррова. И в результате я думаю, что мы пересматриваем видение наших перспектив в Европе. И если мы готовы были занять более мягкую сдержанную позицию и работать как бы на правах сильного, теперь мы немножко, во-первых, нервничаем, а во-вторых, мы возвращаемся к такой более агрессивной тональности, более раздраженной. Потому что оказывается, что вроде бы нас заперли в углу.

О. Пашина― И это «Особое мнение» журналиста Николая Сванидзе. На питерском форуме президент Путин сказал еще одну знаковую фразу. Это касалось выхода Америки из соглашения по климату парижскому. И Путина упрекнули, что европейские лидеры сразу же отреагировали на это решение Трампа, а Путин сказал: «Я не отношусь к числу европейских лидеров, во всяком случае, они так не считают».

Н. Сванидзе― Это обида, конечно. Это как раз к тому, о чем мы говорили перед перерывом. Это раздраженная фраза, это несомненная обида. Причем уже нескрываемая обида. Ну чего они так считают, не считают, Екатерина Вторая, заслуженно уважаемая Путиным, в свое время сказала замечательную фразу: Россия есть держава европейская. Всё. Точка. Это так. Это географически так. Культурно так. Религиозно так. Политически так. Как угодно. Поэтому мало ли кто что считает. Поэтому, конечно, странно, когда президент России говорит о себе, что я не европейский лидер. Это конечно, обида. Несомненно. Это плохо. Ничего хорошего в этом нет, когда президент такой страны как Россия, один из наиболее влиятельных людей в мире, он обижен, надут.

О. Пашина― Разочарован.

Н. Сванидзе― Раздражен. В этом ничего хорошего нет.

О. Пашина― Почему у нас такое обострение вдруг с Черногорией. Маленькая страна, где половина можно сказать наш народ, который там живет периодически. У многих там недвижимость, дома. И вдруг мы сначала премьер-министра в черный список.

Потом они нашего Рамзана Кадырова, Дмитрия Рогозина, Патрушева. И еще 150 человек.

Н. Сванидзе: На преступников есть полиция, а на полицию никого нет

Н. Сванидзе― Опять-таки обида. У нас почему-то вся политика решается на уровне личных отношений. Заглянул в глаза вовремя, не заглянул, что в этих глазах увидел. Теплое рукопожатие, холодное. Нравится, не нравится, спи, моя красавица. Это все понимаете, все на уровне таких личных эротических, я не знаю каких восприятий друг друга. Хотя политика решается не на этом уровне. Мало ли кто кому симпатичен, не симпатичен. Мы обиделись в данном случае на то, что Черногория решила вступать в НАТО. Обиделись. Но они все вступают в НАТО. Они все рвутся в НАТО, причем, чем больше мы обижаемся, тем скорее и громче они стучатся в двери НАТО. Потому что они нас боятся.

О. Пашина― А Черногория не обиделась на то, что мы хотели переворот.

Н. Сванидзе― Несомненно, обиделась. И главное испугалась. Черногория не может на нас обижаться, потому что она маленькая, а мы большие. Но пугаться она нас может. И когда они пугаются, мы обижаемся, мы раздражаемся. Мы с ними начинаем говорить, как формулировали советские политические обозреватели «басом». А когда мы говорим басом, они бедные начинают дрожать как 10-летний мальчик, которого полицейский хватает за шкирмак, и бегут сразу в НАТО. Поворачиваются к нам спиной и бегут в НАТО. А поскольку они маленькие, они бегут быстро. Мы их догнать не можем. Нет у нас такой возможности. А мы: куда же вы от нас в НАТО, мы же вас так любим. Они нам говорят: знаете что, любите сами себя. Мы вот как-нибудь без любви. Нам хорошо. Вот такая очень простая система отношений. Сейчас то же самое происходит, к сожалению, Черногория бог с ней, дам им бог здоровья. Действительно маленькая страна. Хотя конечно для нас очень обидно. То же самое происходит с Украиной. Ровно то же самое. Мы можем что угодно говорить о том, кто начал, кто не начал, кто виноват, чьи на что права и так далее. Но факт остается фактом: она повернулась к нам спиной и идет на Запад. Ну давайте теперь ненавидеть Украину, обижаться на всех украинцев подряд. То же самое происходит реально с Грузией. Абсолютно. Это происходит со всеми странами, на которых мы обижаемся, по отношению к которым мы в какой мере, правомерно – другой вопрос, но по отношению к ним мы проявляем силу. Вот так же как у нас треть нашего народонаселения по опросу последнему считает, что по отношению к детям можно применять физическую силу, вот также у нас народ и власти считают, что по отношению к разным другим странам, которые от нас на расстоянии физического воздействия возможного можно применять силу. А эти страны так не считают.

О. Пашина― Тем более это дети никуда не денутся…

Н. Сванидзе― Не все проблемы можно решить силой. Поэтому они от нас просто смазывают пятки и все. Вот Черногория смазала от нас пятки.

О. Пашина― Таня пишет: «Все происходит, потому что держава, может и европейская, а система восточная». В этом вся проблема.

Н. Сванидзе― Система…

О. Пашина― Я бы даже не сказала, что восточная.

Н. Сванидзе: Во Франции президент был просто тих как день ненастный. И мил.

Н. Сванидзе― Что такое Восток. Восток – понятие относительное. Япония тоже Восток. И Сингапур Восток. Тут дело не в том, Восток это или Запад. Тут дело в том, что у нас система самодержавная. И все повадки самодержавные. Мы сейчас возвращаемся идеологически ко временам допетровской Руси фактически. Петр прорубил окно в Европу, а мы его заколачиваем обратно. И вот как было так хорошо, поменьше западного просвещения, поменьше этих «борзостей латинских» как писали тогда в книжках времен Московской Руси, предназначенных для детского обучения. Вот поменьше этого всего, побольше архаики, побольше наших традиций. Наши традиции это я напомню, все-таки до середины 19 века это крепостное право, до второй половины даже. А до 1991 года это полное отсутствие, да и крепостное право тоже второе издание колхозное было, а до 1991 года это полное отсутствие демократии. С некоторым перерывом на конец 19, начала 20 века. Вот и все. Мы, к сожалению, к этому возвращаемся. Считаем, что так оно стабильнее. Но стабильности от этого мало. Стабильность кажущаяся и кратковременная. А потом пар вырывается, как показывают события столетней давности, и тогда всем становится плохо.

О. Пашина― Тогда возвращаемся к нашей почти традиционной рубрике: памятники замечательным людям, я бы сказала. Тут стало известно, что в Кирове городская дума одобрила установку памятника Феликсу Дзержинскому. Попросили этот памятник ветераны КГБ, трудовые коллективы и спортивные общества. Памятник будет изготовлен из облагороженного чугуна. Чудесная новость.

Н. Сванидзе― Дивная новость. Ну вот это ровно к тому, что я только что говорил. Что у нас в качестве героев видятся, как правило, кровавые маньяки, ну давайте памятник Малюте Скуратову поставим. Давайте памятник последователям Ягоде, Ежову и Берии…

О. Пашина― Я думаю, все будет, все к тому идет.

Н. Сванидзе― …про которого сейчас говорят, что он был просто гений возрождения и гуманист замечательный и при нем все цвело и колосилось. Ну давайте всем ставить памятники. Ну потом их сломают в свое время несомненно. Потому что изменится вектор развития, маятник уйдет в другую сторону резко и все равно памятники людям, которые убивали своих соотечественников массами, беспорядочно, без разбору, бессмысленно, они не будут стоять.