Олег КАШИН: Идеальный губернатор — не «фраер» и не «чепушило»

«Патриоты» на открытии памятника Ивану Грозному в Орле

Один прокремлевский политолог, комментируя приезд Алексея Навального в Тверь, когда не было ни пикетов НОДа, ни зеленки, написал в «Фейсбуке», что вот так и должен вести себя умный и сильный регион — без лишней суеты, без испуга, чтобы не дарить оппозиционеру лишние информационные поводы. «Губернатор чувствует себя уверенно», — резюмировал политолог.

В России сегодня очень немного губернаторов и глав республик, чьи имена были бы на слуху за пределами их регионов — понятно, что Кадыров (и заодно Евкуров), Миниханов, Турчак, может быть, Куйвашев — десятка не наберется, и чаще имя губернатора впервые всерьез попадает в федеральные новости, только когда губернатора арестовывают — так было с Вячеславом Гайзером или Александром Хорошавиным и наверняка будет с кем-нибудь еще. Страна большая, а ярких имен очень мало.

И орловский губернатор Вадим Потомский — один из тех немногих, кого знают за пределами его области. Очень медийный по меркам сегодняшней России губернатор, постоянно попадает в новости.

Другое дело, что у Потомского очень своеобразное амплуа — грубо говоря, вся его цитируемость держится на том, что он говорит чуть больше глупостей, чем принято в современной губернаторской среде.

Первым бенефисом Потомского была история с установкой памятника Ивану Грозному — вообще-то и сам факт установки такого памятника производил самое сильное впечатление (этому царю памятников в России, как известно, не ставили никогда).

Потомский еще и усугубил сенсационное впечатление, рассказав, что сын Ивана Грозного не был убит отцом, а умер от болезни по дороге из Москвы в Петербург.

Потом еще был случай, когда губернатор обвинил журналистов в том, что это из-за них в Орел не приходят инвесторы — «Каждый чепушило, который имеет ручку и листочек, тычет, как плохо в Орловской области», и дальше: «Ладно бы из других регионов — свои же клюют! А начинаешь ковыряться — кто? — там купола на них можно рисовать на всех!»

Ну и самое свежее — вступив в дискуссию по поводу дорогого внедорожника местного епископа Нектария, Потомский заявил, что вопросы об автомобиле неуместны, потому что «Бог не фраер».

Если бы в России выбирали самого одиозного губернатора, наверное, Потомский был бы фаворитом. Вот эта излишне образная речь, странная прическа при быковатой внешности и мутнейшая политическая биография.

Хотел и должен был стать губернатором в Брянске, но в последний момент переехал в Орел. Разумеется, ни к Брянску, ни к Орлу он отношения не имеет — он из Ленинградской области.

Его везде называют коммунистом, потому что на выборах в Орле его выдвигала КПРФ, но он прежде всего профессиональный дзюдоист и каратист, а партия петербургских дзюдоистов, конечно, в любом случае будет весомее любой КПРФ.

Когда уедет из Орла, от него только и останется памятник Ивану Грозному и еще городские лавочки с опорами в виде орла, о которых он сам сказал когда-то: «Символ Третьего рейха, у меня вызывает отторжение эта а-ля красота».

Такие люди, кажется, только для того и существуют, чтобы на их фоне любой другой выглядел образцом государственного деятеля и политиком будущего. Но секрет Вадима Потомского, кажется, в том и заключается, что образцовый деятель и политик будущего — это именно он, а не амбициозные фавориты, которых, поскольку ставки у них сильно выше, в большинстве случаев ждет не карьерный взлет, а неудачи и разочарования.

О Потомском никто не говорит как о преемнике, он не играет с Путиным в хоккей, и съемочные группы «Вестей недели» не сопровождают его в рабочих поездках по райцентрам. Но он, если отбросить всю его бестолковую медийность, настоящий собирательный образ государственного деятеля путинского поколения, всем обязанного этому времени и лично Путину и, как кажется, намертво привязанного к путинской эпохе.

И, скорее всего, это именно кажется, потому что путинское политическое поколение, какими бы несерьезными ни выглядели его самые заметные представители, уже само по себе стало фактором российской реальности, и, если вдруг завтра Путин куда-нибудь денется, окажется, что люди, приведенные им во власть, все равно останутся российской элитой.

Этот номенклатурный класс выращивался и культивировался почти двадцать лет, это долго, это уже по срокам как при Брежневе, и какая бы оттепель ни настала завтра, ее лидерами все равно будут эти дюмины, турчаки и потомские с их активами, группами влияния, конфликтами интересов и прочими свойствами номенклатурного класса, которые, как показал наш 1991 год или украинский 2014-й, не выкорчевываются даже революцией.

И конкретный Потомский чем хорош — он не прячется, не держится в медийной тени, а с удовольствием рассказывает нам про фраеров и чепушил. Можно сколько угодно над ним смеяться, но мы не губернаторы, а он — очень даже, а фраера и чепушилы — это именно те, кто надеется на какую-то другую Россию, лишенную тех гадостей, которые свойственны нынешней.

И когда заря новой жизни, взойдя в Москве, осветит и Орловскую область, выяснится, что, кроме него, в ней никого не осталось и что в любое будущее Орловской области придется идти вместе с Вадимом Потомским. Привлекая к себя внимание своими странными заявлениями, Потомский позволяет нам увидеть будущее, потому что никакой другой политической элиты, кроме той, которая есть сейчас, у России нет, и взяться ей неоткуда.