Почему в Афганистане никогда не будет мира

Спецкор «Комсомолки» Дарья Асламова побывала в Кабуле и убедилась: несмотря ни на что, о русских там вспоминают тепло, но обижаются, что Москва «забыла» о своем южном соседе [фото]

Вход в гостиницу, где жила Дарья Асламова, надежно охраняется

- Знаешь, в нашей деревне старые моджахеды очень любят поговорить о русских, - говорит мне в Кабуле директор Дома афганской печати Зия Бумия. - Сядешь с ними, бывало, попить чаю и спросишь: а какими они были, «шурави» (советские. - Авт.)? Отвечают: о, прекрасный народ! С ними интересно было воевать. Вот встает русский солдат во весь рост, идет прямо на тебя и стреляет в упор. Вот это воин! За это мы их очень уважали. А вы, русские, хотите эти добрые, сладкие воспоминания вычеркнуть из вашей памяти!

Я пью уже шестую чашку зеленого чая в Доме афганской печати и едва не захлебываюсь от удивления. Назвать такие воспоминания «сладкими»?!

- А мы до сих пор помним доброту русских, и как они здесь работали, - продолжает Зия Бумия. - От русских остались микрорайоны с крепкими домами, где выросли наши дети и внуки, дорога на Саланг, электростанции, даже вот это здание, где мы сидим.

Директор Дома афганской печати Зия Бумия

Над кварталом зависают натовские вертолеты, и окна в нашей комнате дрожат так, что мы с трудом слышим друг друга.

- А вот от американцев ничего не останется, - продолжает господин Бумия. - Когда они организовали и спонсировали моджахедов против советских войск, пакистанские религиозные деятели вели пропаганду против русских: мол, для «шурави» нет ничего святого. Они могут переспать и с матерью, и с родной сестрой. А потом мы узнали, что русские куда совестливее, чем мы, афганцы. Жена брата для них священна. А мы после смерти брата ждем, когда к нам перейдет по наследству его вдова! Уже после мы узнали, что русские - трудолюбивый, гостеприимный и верующий народ. Но нам все равно обидно. Десять лет вы здесь были. А потом ушли и не оглянулись.

Кабул явно изменился в худшую сторону

ЗИМА В КАБУЛЕ

Адское время. Снегопады, ледяные дожди, распутица. Мужчины кутаются в широкие шерстяные накидки, женщины надевают длинные вязаные кофты под черные пальто и куртки.

Отопления нет в принципе. В домах холоднее, чем на улице. По вечерам семьи собираются вокруг обогревателей. Да вот беда: электричество каждый день выключают на семь часов. Спать можно только в одежде, но даже под двумя одеялами я дрожу от холода.

Отель мой похож на бункер. Снаружи - черная железная стена с крохотным окошком. Это первый уровень защиты. Пропускают только знакомых или по рекомендации, предварительно всех обыскивая. Потом охранник нажимает тайную кнопку, и через металлическую дверь можно попасть на второй уровень, где находится блокпост. За мешками с песком - двое автоматчиков. Если ты им понравился, можно подойти к бронебойной двери - собственно, вход в гостиницу.

Зима в Кабуле - адское время. Снегопады, ледяные дожди, распутица

У нее нет названия. Нелишняя предосторожность. После того, как «воины Аллаха» разнесли к чертям собачьим десятки гостиниц и ресторанов для иностранцев, хозяева тайных постоялых дворов предпочитают себя не афишировать.

Кабул явно изменился в худшую сторону. Еще семь лет назад я могла разгуливать по городу в платочке и фотографировать охотно улыбающихся местных жителей. Теперь на улицах днем с огнем не сыщешь иностранцев. Их можно увидеть только в бронированных авто, в бронежилетах и с вооруженной до зубов охраной. Снимки видов Кабула превращаются в спецоперацию. Мы с переводчиком с трудом уговариваем местного пожилого фотографа поработать. Для съемок выбираем обшарпанное такси с битыми стеклами, у которого ручки дверей приклеены скотчем.

Снимки видов Кабула превращаются в спецоперацию

Мы медленно движемся в городской пробке, но фотограф не хочет рисковать. Снимки делает только из машины, через открытое окно! Я в бешенстве хочу выйти и начать снимать сама. Но мужчины жестами показывают, чтоб я сидела смирно. Угрюмые торговцы провожают нас недобрыми взглядами. Кто-то из недовольных бьет кулаком по нашему такси. Даже маленький мойщик машин поднимает крик и требует, чтобы мы убрали фотокамеру, и взрослые заступаются за него: «Кто вы такие? Чего вам здесь надо?»

СТРАХ КАК ОБЫДЕННОСТЬ

Уходя, здесь прощаются навсегда. Мало ли что. Похороны - популярное мероприятие. В городе постоянно что-то бухает, взрывается и стреляет, но реакции - ноль. После шести вечера жизнь замирает. На дорогах - бандиты, переодетые полицейскими, или полицейские, подрабатывающие бандитизмом. Власти официально контролируют 63 процента территории. Неофициально - всего 40 процентов. Замечу, речь идет о городах, а не о селах. Дороги - непредсказуемы. В любом месте Талибан, ИГИЛ (запрещенные в России организации. - Авт.) или просто грабители могут выставить посты.

Местный грузовой транспорт

Мой статус «шурави» меня больше не защищает. В последнее время официальная афганская пресса раздувает настоящую кампанию ненависти против России.

- Да ты посмотри местные газеты! - твердят мне мои коллеги. Вот хоть газета «Хиват», свежий номер. На первой странице новости: «Русские требуют для талибов официального открытия представительства в Пакистане» и рядом - «Русские предоставили талибам современное оружие». Зато про Америку сплошные похвалы: «США поддерживают проекты развития в Афганистане». И еще: «Новая американская администрация похвалила местную борьбу с коррупцией».

- Но это же бред! - говорю я. - Какое оружие талибам?! Вся страна с воздуха контролируется натовской авиацией. И у России нет границы с Афганистаном. Но даже если бы через бывшие советские республики шло оружие, американцы немедленно предъявили бы доказательства. Что касается контактов с талибами, то у кого их нет? Все западные страны их имеют.

Зима в Кабуле

- А где изложена ваша точка зрения? - парируют мои новые друзья. - Может быть, здесь есть представительства российских новостных агентств? Или газеты, спонсируемые Россией? Зато в стране функционируют десятки частных телекомпаний и сотни газет, созданных на деньги западников. Вся их пропаганда - укол в мозг афганского народа. Вот, мол, ваши хваленые русские, о которых вы с таким восхищением вспоминаете! Они связались с талибами и с Пакистаном, главным врагом Афганистана!

«БОЛЬШИЕ ИГРЫ»: СТАРЫЕ И НОВЫЕ

«Англичанка гадит». Это старое русское выражение как нельзя лучше подходит ко всей истории Афганистана. «Большая игра» между русскими и англичанами (такой термин ввел в оборот писатель Киплинг) началась еще в XIX столетии. Это было ожесточенное геополитическое соперничество между Российской и Британской империями за влияние в Азии. В 1860-е годы Россия вышла к границам Афганистана, через который англичане как раз планировали получить транспортный коридор из Британской Индии (нынешние Пакистан, Индия, Бангладеш и Мьянма) на Запад.

Три англо-афганские войны закончились поражением англичан, однако и Россию англичане в Афганистан все-таки не пустили. А в 1893 году афганский эмир Абдуррахман был вынужден подписать договор о так называемой «линии Дюранда» - новой границе между Афганистаном и Британской Индией, в результате которого афганцы потеряли Белуджистан и огромную часть Пуштунистана.

В полицию и армию афганцы идут что бы прокормиться

Уходя из Британской Индии уже в 1947 году, англичане сделали ставку на ее расчленение по религиозному признаку. Так на свет появилось государство под названием Пакистан.

Пакистан стал миной замедленного действия, спровоцировавшей множество конфликтов и войн, и головной болью для Индии (неподеленный Кашмир) и для Афганистана. Здесь базировались моджахеды, которых вскормили и вооружили против советских войск США, Саудовская Аравия и страны Персидского залива. Здесь были созданы «Аль-Каида» и Талибан. Пакистанские спецслужбы, науськиваемые своими англосаксонскими покровителями, принимали участие в создании практически всех самых опасных террористических организаций в мире.

Афганистан отказывается признавать 2460-километровую границу с Пакистаном. Любой афганский правитель, который решится на это, - смертник. Даже талибы в свое время не посмели, хотя полностью зависели от Пакистана.

От холода женщины надевают длинные вязаные кофты под черные пальто и куртки

«ВЫ УШЛИ НЕКРАСИВО»

Афганцы - невероятно гостеприимный народ. Если вы попадаете в час дня даже в государственное учреждение, то без обеда не останетесь. Из столовой принесут лучшие блюда, красиво накроют на стол.

Я уже пью прекрасный чай из шафрана, когда в комнату входит хозяин - генерал А. (военным запрещено давать интервью журналистам без особого разрешения властей).

- Извините, проклятые натовцы пришли, - бормочет он под нос. - Ненавижу этих гадов, но по долгу службы приходится общаться. Генерал подозрительно осматривает свой парадный кабинет и предлагает пройти в подсобку. Там за кухонным столом он вдруг говорит по-русски: «По чуть-чуть?» Из маленького шкафчика достает бутылку туркменской водки. Мы выпиваем «по чуть-чуть».

- Хорошо, - фиксирует момент генерал, и его глаза увлажняются. - Как думаешь, увижу ли я когда-нибудь своих русских друзей? Живы ли они? Отличные были люди.

Вот только ушли отсюда некрасиво, не попрощавшись.

- Да нас просто отсюда выгнали, - говорю я.

Торговцы финиками

- Неправда! - гневно возражает он. - А правительство президента Наджибуллы?

Тяжелая пауза. Правительство Наджибуллы, который только после долгих уговоров и гарантий советской стороны согласился возглавить страну, продержалось после ухода наших войск три года. Продержалось бы и дольше, если б не подлость постперестроечной элиты. С подачи тогдашнего министра иностранных дел России Андрея Козырева, который заявил : «В Афганистане все готово к урегулированию, мешает только поддержка «экстремистов» во главе с Наджибуллой», Россия прекратила поставки в Афганистан горючего и оружия. Страшное убийство Наджибуллы и его брата моджахедами, ворвавшимися в миссию ООН, где они укрывались, жестокое надругательство над их телами, навсегда останется в памяти афганского народа. В 2008 году, согласно опросам, 93 процента населения признали Наджибуллу лучшим правителем Афганистана.

- Верно ли, что в Афганистане каждые сутки убивают около 40 полицейских и военнослужащих? - спрашиваю я генерала. - Американцы уверяют, что только за первые восемь месяцев 2016 года погибли пять с половиной тысяч сотрудников силовых ведомств.

Афганистан погрузился во тьму средневековья

- Что ж, погибают, - холодно говорит генерал. - Разве это армия? И разве это полиция? Чтобы воевать, нужна прежде всего ИДЕЯ. При президенте Наджибулле армия сражалась за идею единого Афганистана. А сейчас люди идут в полицию от голода, потому что нечем кормить семью. Я их не осуждаю. Но с такими людьми войну с террористами не выиграешь.

Генерал молча опрокидывает еще несколько рюмок «по чуть-чуть», а потом задает вопрос в лоб: «А вот скажи мне, что за игру русские затеяли с талибами»?

- Уж лучше Талибан, чем ИГИЛ, - отвечаю я. - Талибан контролирует больше половины страны. К тому же талибы официально объявили джихад игиловцам.

- Много ты в этом понимаешь, - ворчит генерал. - В провинции Нангархар, в главном гнезде игиловцев, местные талибы носят в карманах два флага. Когда надо, достают черный (игиловский), а при смене ситуации - белый (флаг Талибана. - Авт.). Ну и кто они тогда?

Генералу вторит министр по делам племен и границ Абдул Гафур Левал:

- На данный момент командир афганского ИГИЛ - бывший талибский командир Абдуррахим Муслимдост. Он сидел в тюрьме Гуантанамо. Как только вернулся, приехал в Пакистан, его тут же перекрасили и сказали: будешь ответственным за ИГИЛ.

Мойщик автомобилей

ЧТО ЕСТЬ МЕНЬШЕЕ ЗЛО?

- Я хочу предупредить и Иран, и Россию, которые вышли на контакт с Талибаном: будьте очень внимательны, - рассказывает господин Левал. - Финансирование Талибана и ИГИЛ идет из одного источника - Пакистана и стран Персидского залива.

Я допиваю дежурную чашку чая и делаю глубокий вдох, чтобы высказать все решительно, без восточных тонкостей:

- Афганистан упрекает Россию, что мы стали контактировать с Пакистаном, спонсором талибов. Но если ключ от головоломки под названием Талибан в руках у пакистанцев, разве не логично говорить не с куклой, а с кукловодом?

На губах у господина Левала появляется тонкая улыбка:

- Мы тоже хотим вести свою игру в Афганистане, имея в руках собственных марионеток с тем, чтобы влиять на ситуацию. Что вы на это ответите?

- Одно могу сказать: Россия, в отличие от американцев, точно не заинтересована в разжигании афганской войны. Нам жизненно необходим мир в Средней Азии. ИГИЛ - это глобальный экспансионистский проект, Талибан - национальное движение. Из двух зол надо выбирать меньшее.

- Это очень наивные представления, - раздражаясь, говорит министр Левал. - Я жил при талибах и был свидетелем того, как в стране возникли сотни тренировочных лагерей для чеченцев, дагестанцев, узбеков, киргизов, казахов, туркменов. Их не для того готовили, чтобы воевать в Афганистане. Эти отряды собирались вторгнуться в среднеазиатские республики, в ваше подбрюшье. Вы напрасно думаете, что талибы оставили свои планы экспансии.

На кабульском рынке

«ВЫ ПЫТАЛИСЬ СПЛОТИТЬ НАШУ НАЦИЮ»

Ночь в Кабуле. Богатый дом, устланный знаменитыми афганскими коврами. Однако от холода все мы жмемся к большой газовой печке. На столе изысканные закуски и даже контрабандная бутылка виски. Хозяин дома, политолог (назовем его доктор Абдулла, иначе ему не жить) - интеллектуал с утонченными манерами и умным лицом.

- Афганское правительство - марионеточное, и говорить вам с ним не о чем, - выносит свой вердикт политолог. - Соблюдайте декор в отношениях, но не доверяйте им ни на йоту. Мы, афганцы, не питаем иллюзий. Никто - ни русские, ни англичане, ни американцы - не приходили в Афганистан ради самого Афганистана. Всех интересовали выгоды этой стратегической площадки.

Когда к власти в России пришли большевики, первой страной, которую они признали в 1919 году, стал Афганистан. Большевики активно воевали с басмачами в Туркестане и даже совершали секретные операции в Афганистане, но не рискнули двинуться дальше. Большую ошибку совершил Брежнев. Когда СССР вторгся в Афганистан, в пуштунских племенах Пакистана и, главным образом, в громадном Белуджистане возникло настоящее ликование. Русских восприняли как освободителей, которые разрушат искусственное английское образование под названием Пакистан. Но Брежнев и его советники не пошли в Пакистан.

- О чем вы говорите?! - восклицаю я. - Вторгнуться в Пакистан, в ядерную державу?

- А у них тогда не было ядерной бомбы, - усмехается доктор Абдулла. - Именно ваша недальновидность позволила превратить Пакистан в ядерную державу. Но вы правильно делаете, что ведете переговоры с Пакистаном. Русские через «паков» хотят использовать талибов против ИГИЛ. Американцы через тех же «паков» хотят перекрасить Талибан в ИГИЛ и напасть на постсоветские азиатские республики.

Мне нравились ваши коммунисты. Пока СССР был в Афганистане, люди думали о себе как об афганцах, о единой нации. Американцы, напротив, стараются нас разделить на племена, чтобы каждый думал о своих маленьких родовых и племенных интересах. «Шурави» на время сумели сплотить нашу нацию. Это был момент истины, и поэтому я от души желаю вам успеха.

ИСХОД В СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

Я помню 2002 год в Афгане, когда рухнул режим талибов. Американцы взяли Кабул без боя. В марте праздновали Навруз (Новый год). Запрещенная прежде музыка вырвалась на просторы страны. Я своими глазами видела, как тысяча мужчин отплясывали под песню Наташи Королевой «Желтые тюльпаны» в банкетном зале единственной гостиницы.

Но та весна закончилась катастрофой. Афганистан погрузился во тьму средневековья. В декабре прошлого года в провинции Сари-Пуль женщине, пошедшей в продуктовый магазин без мужа, прямо на улице отрубили голову (по местным понятиям, без сопровождения родственников мужского пола женщина выходить из дома не может). В Афганистане к этому случаю отнеслись обыденно.

- Самой страшной для меня была поездка в провинцию Забуль, - рассказывает мне госпожа Гуллалай, храбрая женщина, много лет работающая в организации по защите прав женщин. - Я должна была зафиксировать преступление. Сельскую девушку родители сначала хотели выдать замуж за одного парня, а потом передумали и выдали за полицейского в местном городке. Девушка, разумеется, не противилась. Зажили они мирно, и вдруг в городок приехал бывший жених этой девушки. Приходит ее муж с работы (а ему уже сообщили) злой, как дьявол, и говорит жене: признавайся, это ты своего бывшего жениха сюда позвала? Жена в слезы: да что ты, я и знать ничего не знаю! Тогда он дал сутки на раздумье и пообещал: если не сознается, завтра отрежет уши. Так и сделал. На следующий день пригрозил, что отрежет нос. И таки отрезал. Женщина даже под страшными пытками отказалась признать свою вину. «Ну, все, - сказал муж. - У тебя есть еще день на раздумье. Завтра я тебя выколю глаза». Просто чудом несчастной жертве удалось выскользнуть из дома и убежать к родителям.

Когда я приехала, преступник уже исчез. Я составила протокол, но никто в местной полиции не захотел помогать. Женщину мы переправили в Кабул, и я договорилась через правозащитные организации, чтоб ей сделали в Лондоне пластические операции носа и ушей. Когда я вернулась к себе домой в Кандагар, то обнаружила на двери своего дома предупреждение от талибов, что если дорожу жизнью, то должна прекратить свою работу. Я вместе с семьей немедленно уехала в Кабул. Живу сейчас под охраной.

ПРОЩАНИЕ С КАБУЛОМ

В аэропорту Кабула четыре афганских девочки-подростка жадно рассматривают меня, непрерывно поедая чипсы. Вскоре всех нас, почти триста человек, загоняют в новенький «Боинг», летящий в Дубай, и я испытываю чувство блаженства. В бизнес-классе люди пьют розовое шампанское, в эконом-классе - вино. Это кажется немыслимым.

Внезапно четыре человека поднимаются и выходят из самолета. Они передумали лететь. Командир корабля объявляет о террористической угрозе, и стюардессы начинают перетряхивать личный багаж. Люди раздражены! Пожилой сосед-немец устраивает скандал, когда его просят опознать чемоданчик.

Я тоже раздражена суматохой. Упоенно смотрю последнюю часть «Джейсона Борна» - приключения, погони, стрельба. И тут до меня доходит идиотизм всего происходящего. О, Господи! Пока мы сидим в самолете, друзья сообщают о страшном взрыве прямо в центре Кабула, при котором погибли 20 человек и 50 ранено...

Афган остался в моей памяти страшной, черной воронкой, втягивающей в ад сотни тысяч жизней. Хотя было одно светлое пятно. Однажды меня вез через весь город пожилой таксист, знавший несколько русских слов. Он очень обрадовался возможности поболтать с «шурави». День был просто ослепительный. Накануне выпал снег, город накрыло белой шапкой, и небо наконец очистилось от ужасного смога (топят здесь чем попало). Мы стояли в пробке, и таксист вдруг восторженно заорал: «Кремль!» Он тыкал в стекло, пытаясь привлечь мое внимание. Какой Кремль? Очумел, что ли! И тут, посмотрев в окно, я поняла, о чем толкует водитель. Большая мечеть с новенькими золотыми куполами оказалась полностью засыпанной снегом. Исчезли полумесяцы, и мечеть оказалась ужасно похожей на чудесную православную церковь. Те же золотые луковицы куполов, не хуже кремлевских. И я вспомнила слова одного из лидеров Талибана: «Русские! Вы всегда будете ближе к Востоку, чем к Западу. Никогда об этом не забывайте».