О логике формальной и буржуазной

Противоречива наша повседневность. С одной стороны, день от дня происходят вещи, способные поразить самого искушенного наблюдателя. Чилийские шахтеры, спасенные после семидесятидневного заточения на километровой глубине. Российский чиновник госрезерва, сбывший на сторону четыре боевых истребителя. Наконец, переименование милиции в полицию как залог того, что в органах будет покончено с коррупцией и самоуправством, и Ленинского проспекта в Большую Калужскую в рамках «возвращения исторических названий» (!)

С другой стороны, поразительного так много, что оно уже поневоле входит в привычку.

Меньше всего, конечно, будит воображение официальная хроника: набившие оскомину две говорливые персоны, сменяют друг друга, но не антураж («я говорю, все меня слушают; я говорю веско, уверенно и очень умно; я еду/лечу/плыву, я включаю/выключаю/перерезаю кнопку/рубильник/ленту, и все этому очень рады» и т.д., и т.п.). Но подчас в потоке дежурных речей, калейдоскопе рутинных репортажей мелькнет фраза или кадр, и электрическим пробоем сквозь анестезию сознания «обыкновенного россиянина» блеснет напоминание о том, где, как и почему мы живем.

Я, технарь, всегда с недоверием относился к юридическому образованию, особенно образца «РФ после 1991 г.». Что можно ожидать от знания, где истина, добытая, казалось бы, в ходе логических умозаключений, в итоге, как известно, неотличима от известного элемента конского снаряжения. То есть, дело, конечно, не в правоведении как таковом, а в обществе, которому последнее служит. А процитированная выше персона хоть и воспитывалась еще при гадком тоталитаризме, судя по нынешнему чину и речам, сердцем, а главное – умом  сроднилась с текущей эпохой.

Что может быть нелепее умозаключения «не будет потому, что нет нигде»!? Оно буквально эквивалентно чеховскому «потому, что не может быть никогда». Переставьте себе, как в ходе пресс-конференции печальной памяти английский монарх Карл I Стюарт году эдак в 1643 заявляет: «У нас, в благословенной Англии, королей не казнят и казнить не будут никогда. Потому, что так нигде не делают». Или, к примеру, любезный нынешней «интеллектуальной элите» П.А. Столыпин заявил бы году в 1911 в прямом эфире из киевской оперы: «В России земля, фабрики и заводы никогда не будут принадлежать народу. Никогда. Потому, что…» ну и т.д. Да что там далеко ходить – до 1941-го года небезызвестный Адольф Алоизович Шикльгрубер неоднократно и торжественно заявлял о непобедимости тысячелетнего рейха и вермахта его на том очевидном основании, что никто и нигде до этого не поступал с ними, как они того заслуживали.

Тревога по поводу правильного отношения верховного чиновника к логическим и причинно-следственным связям возникала и раньше. Не далее как минувшей весной этот гражданин публично заявил о наступлении абсолютной ясности в так называемом «катынском деле» на том основании, что где-то в Интернете помещены какие-то графические файлы, якобы воспроизводящие какие-то документы.

Говорят, этот человек когда-то преподавал студентам юриспруденцию и даже сам написал диссертацию!

Но, в конце концов, способность самостоятельно и критически мыслить вполне может и не входить в число необходимых навыков для замещения ряда административных должностей в РФ. Во всяком случае, нам об этом ничего неизвестно. Однако суть вопроса, которого так неуклюже коснулся упомянутый гражданин, важнее его тривиальных логических промахов.

Говоря о государственном распределении выпускников вузов, он, конечно, стремиться представить его как тяжкое бремя тоталитарной системы, падавшее на юные плечи и закабалявшее молодых специалистов, травмируя их волю и души. Ему невдомек, что эта система гарантирует юношей и девушек, едва покинувших учебные аудитории, от безработицы, этого зла, беспощадно калечащего десятки и сотни тысяч молодых людей по всему миру.

Ну как, скажите, найти приличную работу специалисту без стажа, без семьи (а для девушки – с перспективой не только выйти замуж, но и стать матерью), без реальных профессиональных навыков? Но разве это волнует речистого чиновника? Быть может, только в разрезе трудоустройства собственного отпрыска.

Вот и мнится из его уст: «Мы никогда не будем решать проблему молодежной безработицы. Никогда. Потому, что… она не решена нигде!»

Но чем так насолила чинуше система госраспределения молодых кадров? Только ли аналогией с проклятым советским прошлым? Нет, этого не может быть, - он храбр и не боится подобных аналогий. Не смущает же его воссоздание партийно-административного монстра с фальшивыми лозунгами, помпезными съездами, сообщениями о решениях ЦК (переименованного в политсовет) и бесконечными мельканиями первых лиц в теленовостях.

Дело, конечно, не в этом. Просто система распределения кадров не может быть реализована сама по себе вне планового ведения хозяйства. Это когда всеобщий план, учет и контроль дают возможность эффективно распределять ресурсы в масштабах громадной страны, добиваясь решения колоссальных народнохозяйственных задач в интересах всего общества. Именно всего, а не кучки подозрительных лиц с фантастическими способностями, ибо о них известно, будто они сами и честно за несколько лет заработали миллиарды рублей.

То есть, по сути сказано следующее: «Наша экономика никогда не будет работать в интересах всего общества. Потому, что экономика везде работает в интересах капитала».

Чтобы картина была ясна до конца, нужно понимать, что речь высокопоставленного чиновника обращена вовсе не к молодым специалистам, которые, вникнув в суть системы госраспределения, удивились бы, почему это так плохо. И не к родителям этих молодых людей, правдами и неправдами вынужденных заниматься трудоустройством своих чад (если у них есть такая возможность). И даже не к руководству жизненно необходимых стране предприятий, бюджет и возможности которых не позволяют сегодня привлечь необходимые кадры (вроде российской почты, попросту закрывающей пункты связи либо вынужденной переходить на сокращенный график работы; посылки слать – не нефть качать). Обращена эта речь к ним, нашим выдающимся состоятельным соотечественникам, лицам с упомянутыми фантастическими возможностями, ибо капиталистический рынок требует наличия в стране конкуренции наемных работников, то есть – обязательной безработицы. Иначе боссы не смогут отбирать лучших, платя им минимум.

Этот, казалось бы, частный пример невольно наталкивает на естественное обобщение. Послушаешь разумения такого сытенького, гладенького, самоуверенного до нарциссизма гражданина, наивно убежденного в том, что это милое его сердцу парадоксальное бытие целой страны навсегда, и горько усмехнешься. Безоглядная вера в то, что миллионы людей, несмотря на немыслимую несправедливость и откровенное унижение, всегда будут с ними мириться просто потому, что «так везде», что «так надо» или, что самое смешное, что «я так сказал», кажется почти невозможной на заре XXI века. Надо было долгие десятилетия беречь себя от элементарного знания истории, в которой не раз уже  подобная самоуверенность и наивность кончались для носителей одинаково – глубоким, драматическим разочарованием. Невежество, даже самое искреннее, еще никого не доводило до добра.

Как забавны эти маленькие, свободные от знания законов истории люди, решительно и публично отменяющие великие советские завоевания, налагающие лимиты на революции и гарантирующие, что у нас чего-то (что им лично не по нраву) не будет, видишь ли, никогда. Наглые баловни безвременья, - чинуши, спекулянты, попы, образованцы, - предавшие отцов и дедов, они мнят себя властителями судеб великого народа, от души этот народ презирая.

Но как же обманчиво его растерянное безмолвие!