«Искренность» — страшная сила

Самый искренний президент

Я давно ждал повода написать о разнице между так называемой «искренностью» и честностью. И вот Республиканская партия США предоставила такой повод. Предвыборный съезд республиканцев утвердил своего кандидата. Теперь все официально: одна из двух американских мегапартий хочет посадить в Белый дом человека по имени Дональд Трамп.

Если вы до сих пор не очень следили за предвыборной гонкой в США, напомню, что такое Дональд Трамп.

Род занятий: предприниматель, четырежды обанкротивший свой бизнес. Политический опыт: нулевой.

Интересы: деньги, женщины, самовосхваление.

Дополнительная информация: мошенник, хронический лжец.

Подчеркну, что две последние характеристики не являются оценочным суждением. Мошенничество Трампа (прежде всего липовый Trump University) — предмет судебных разбирательств. Врет Трамп настолько часто и нагло, что не знаю даже, какие примеры лучше привести.

Он придумал «тысячные» толпы в Нью-Джерси, которые «радовались» атаке на Всемирный торговый центр и Пентагон 11 сентября 2001-го. Он регулярно приводит сказочную статистику в духе «Белые, убитые белыми [в США], — 16%, белые, убитые черными, — 81%» (на самом деле 82% и 15% соответственно). Он хвастается своими мифическими пожертвованиями ветеранам. Врет, что разбогател без помощи отца. Врет, что Обама поддерживал «Аль-Каиду». Врет, что Хиллари Клинтон хочет выпустить из тюрем всех, кто сидит за насильственные преступления.

И так далее. До бесконечности. Cайт trumplies.com, посвященный лжи Трампа, ломится от материалов. The Guardian ведет еженедельную колонку «О чем соврал Трамп на этой неделе». Тони Шварц, который 30 лет назад написал за Трампа его бестселлер «Искусство сделки» и создал миф о его предпринимательской гениальности, сегодня проклинает себя и пытается донести до сограждан, что ложь для Трампа — «вторая натура»: «Я не встречал в жизни другого человека, до такой степени способного убедить себя, что все, что он говорит в данный момент, — это правда или почти правда, или, по крайней мере, должно быть правдой».

Трамп не моргнув глазом заявляет, что не говорил того, что говорил, и говорил то, чего не говорил. За три дня он успевает четыре раза поменять свое мнение. Его невежество в вопросах внешней и внутренней политики запредельно (отчасти поэтому он и фонтанирует ложью). Кажется, менее подходящего кандидата на пост президента сверхдержавы найти невозможно.

Тем не менее более 13 миллионов республиканцев проголосовали за Трампа на предварительных выборах. В целом около 40% американцев готовы выбрать его президентом. Конечно, немалую часть этой готовности можно списать на неприязнь к демократам, Клинтонам и женщинам. Но даже после этого вычета останутся миллионы людей, очарованных лично Дональдом Трампом.

Потому что он «говорит все, как есть».

Потому что он «искренний».

И лучшей иллюстрации того, что «искренность» не имеет ничего общего с честностью, в данном политическом сезоне не найти.

Сейчас, кстати, я выну «искренность» из кавычек. Смотрите: искренность. Как тепло и положительно сразу зазвучало это слово, не правда ли. Назовешь кого-нибудь искренним — и вроде бы похвалил, причем безоговорочно.

Но это иллюзия. Как демонстрирует нам Дональд Трамп и ему подобные, искренность никак не может стоять в одном ряду с безусловно положительными качествами, вроде умения держать слово и способности прислушиваться к хорошим аргументам. Место искренности в другом ряду — вместе с мочеиспусканием и громким пением песни «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». И мочиться, и горланить «Рябину» бывает хорошо, а порой, прямо скажем, и жизненно необходимо.

Главное, не делать этого где попало и когда попало. Как бы ни хотелось писать прямо под стол или орать в два часа ночи под чужими окнами.

Слово sincere, которым сторонники Трампа хвалят своего кумира, в оксфордском словаре определяется так: «(о человеке) говорящий то, что на самом деле (genuinely) чувствует или думает; честный, нелицемерный». «Искренний», по словарю Ожегова, значит «выражающий подлинные чувства; правдивый, откровенный». Ядро обоих определений — «подлинные чувства», genuine feelings. Быть «честным» и «правдивым» требуется по отношению к этим чувствам, а не к фактам внешней реальности, — иначе бы Трамп, врущий направо и налево, никогда не удостоился эпитета sincere.

Но безразличие «искренности» к тому, что находится за пределами головы говорящего, — это только полбеды. Другая половина беды заключается в том, что «подлинные чувства» — это миф.

В человеческом организме, состоящем из триллионов клеток, параллельно происходят миллионы процессов. Значительная часть этой одновременной кипучей деятельности разворачивается в нашем мозге. Даже если подняться с клеточного уровня и ограничиться тем, что так или иначе всплывает в сознании, останутся десятки мыслей, желаний, порывов и позывов, часто бессвязных или даже несовместимых.

Что в этой каше более «подлинно»? Желание помочиться немедленно или намерение дождаться конца совещания и справить нужду в туалете? Желание схватить за ягодицы красивую женщину в лифте или твердая решимость никогда не быть ублюдком, будущим героем поста с тегом #янебоюсьсказать, написанного сквозь слезы стыда и бессильной ненависти?

Возвращаясь к политике: что более «подлинно» — желание ляпнуть на публике первое, что придет в голову, или убежденность, что нужен телесуфлер, а на нем речь, в которой продумано каждое слово, проверена каждая цифра статистики? Желание раздавать безумные, бессмысленные обещания («Я построю стену на границе с Мексикой», «Я закрою всем мусульманам въезд в США») или привычка считаться с политической, экономической, социальной реальностью?

Что «искреннее» — громкая, публичная любовь к себе или понимание, что бахвалиться, как и испускать газы, лучше вдали от микрофонов?

Нет чувств «подлинных» и «неподлинных». Есть чувства, совместимые с цивилизацией, и чувства, совместимые с концлагерем и свинарником. К сожалению, «искренность» обычно требует последних. И гнусное очарование развязных популистов вроде Трампа, Жириновского или Путина в его пацанском амплуа, когда он рассуждает про кастрацию и уши дохлого осла, как раз в том, что мозговые процессы, совместимые с цивилизацией, требуют намного больше усилий.

Цивилизация — это вообще трудно, причем трудно в голове и каждый день. Пьянящая иллюзия свободы, которую вызывают у широких слоев населения «искренние», «неполиткорректные» политики, — надежда на избавление от этой трудовой повинности.

Тотальная искренность а-ля Трамп обещает дивный старый мир самых простых рефлексов. В обществе победившей искренности можно «выражать» те «подлинные чувства», которые выражаются без особых усилий. Там не надо анализировать свое поведение, не надо париться с фактами. Женщин там игриво хлопают по ягодицам и оценивают по ногам и зубам, как кобыл, а во всех бедах виноваты понаехавшие «цветные» разных оттенков.

«Я напомадил свинью, — запоздало признался в интервью журналу The New Yorker настоящий автор книги Трампа Тони Шварц. — Я глубоко раскаиваюсь в том, что приложил руку к созданию образа Трампа, который сделал его известным и выставил в выгодном свете… Я убежден, что, если Трамп победит и получит доступ к ядерной кнопке, это вполне может стать концом цивилизации».

«Искренность» — страшная сила.

Константин Зарубин