Гумл: "НАТО окружила Россию, и кажется, что она хочет конфликта. Россия — не угроза"

Депутат Станислав Гумл говорит, что некоммерческие организации под разными названиями оплачиваем мы все, а ведь многие из них работают буквально против нас — своих кормильцев. «В природе аномально, когда паразит делает все, чтобы его хозяин умер. Если кто-то критикует человека за любовь к родине, то он — идиот», — говорит депутат. Гумл считает, то североатлантический альянс окружил Россию, и похоже, что генералы хотят, чтобы конфликт с Российской Федерацией произошел».

Parlamentní listy: В НАТО спорят об укреплении обороны против «агрессивной России». Говорят о наращивании интенсивности учений, о размещении некоторых войск в восточных странах-членах ЕС, уже укрепляется система ПРО (в Румынии), и, главное, отовсюду на страны альянса налегают, чтобы те увеличивали бюджет на оборону. Обоснованы ли подобные действия? По-прежнему ли отношения с Россией настолько проблематичны, что необходимо укреплять оборону на границах с ней?

Станислав Гумл: Я не воспринимаю Россию как угрозу. Опасность для нашей цивилизации исходит совсем с другого направления. Североатлантический альянс окружил Россию, и похоже, что генералы хотят, чтобы конфликт с Российской Федерацией произошел. При сокращении дистанции сокращается и время реакции на возможное нападение с одной стороны, и, конечно, растет вероятность ошибки. Наша армия по численности и оснащенности удовлетворительна. Увеличение бюджета возможно, но оно будет в ущерб другим ведомствам.

— В рамках дебатов на эту тему прозвучала идея, что нам необходимо добиваться как строительства постоянной базы НАТО или США на нашей территории, так и размещения элементов американской ПРО, от которой мы уже отказались, когда речь шла о Брдах. Поддерживаете ли вы подобные мнения?

— Мы члены НАТО, поэтому любая наша казарма — это силы НАТО. И если кто-то хочет здесь армии США и приглашает на нашу суверенную территорию эту иностранную армию, то он ведет себя так же, как те, кто послал пригласительное письмо в Москву перед августом 1968 года. Найдите отличия.

— Как вы смотрите на поступающие периодически предложения об отмене санкций против России? Разделяете ли вы всеобщее убеждение, что невзирая на огромные экономические проблемы, Путин по-прежнему способен сохранить поддержку общественности?

— Санкции и изоляцию я с самого начала считаю глупостью. Причиной был Крым и сбитый МН 17 на Украине. Крым перешел к Российской Федерации после всенародного референдума: Косово Запад признал, а Крым — нет. Если бы жители Крыма повели себя иначе, на их земле была бы такая же бойня, как на востоке Украины. Я воспринимаю их голосование как способ самосохранения. Инцидент со сбитым МН 17 до сих пор не был нормально расследован — на ряд вопросов не было дано убедительных ответов. Из-за этого санкции были продолжены, но снимки со спутников, которые обещали показать представители США еще тогда, когда дымились обломки (снимки якобы подтверждали место пуска ракеты), обнародованы не были. Все это очень напоминает ситуацию перед нападением на Ирак, где якобы было оружие массового уничтожения, которое до сих пор безуспешно ищут.

— Раз уж мы заговорили о России: в рамках борьбы с российской пропагандой в Министерстве внутренних дел со следующего года начнет работу Центр терроризма и гибридных угроз. Как у нас проявляется некая российская, да и любая другая, пропаганда? Какими средствами 30 аналитиков от МВД могут с ней бороться?

— История повторяется. Мы по кругу вернулись в период до 1989 года. Тогда были глушилки, а сегодня мы живем в эпоху интернета — без проблем можно прочитать сегодняшние новости из любой страны мира. Как они хотят запретить нам пользоваться интернетом, я не знаю. А если кто-то хочет следить за тем, что я читаю, то он создает новый комитет госбезопасности StB. Спасибо, не надо.

— Роман Йох заявил, что в момент, когда российский солдат пересечет границу любого из прибалтийских государств, правильным будет немедленно закрыть пророссийские серверы, а на время конфликта с Россией интернировать редакторов пророссийских сайтов. Какова мера свободы слова, например, в случае военного конфликта?

— Не пугайте. Пока президентом будет Путин, ничего подобного спровоцировать не удастся. Кстати, недавно я читал интересное мнение, какой ситуация была бы в противоположном лагере: Канада — это Украина, а Российская Федерация — в роли ЕС и США. Вот это было бы дело.

— Насколько, как вы считаете, правомерно дискутировать о геополитической ориентации нашей страны, то есть членстве в НАТО и ЕС? Есть мнение, что о подобном даже нельзя спорить, референдумы недопустимы и так далее.

— Если о нашем будущем нельзя будет даже дискутировать, мы будем жить при тоталитаризме или в рабском обществе. Молчи, работай и плати налоги. Это не демократия. Печально, что подобные лозунги провозглашают люди, которые прикидываются демократами. Они ведут себя, как большевики начальной стадии.

— В Австрии на президентских выборах в итоге победил с небольшим отрывом бывший глава Зеленых Александр Ван дер Беллен. Несмотря на это, исторического успеха добились австрийские Свободные. Как может развиваться тенденция роста других подобных партий в Европе: Альтернативы для Германии, французского Национального фронта и так далее?

— Если буду побеждать ультраправые, нас в нашей стране не ждет ничего хорошего. Если наше руководство наделает ошибок, эти партии действительно будут усиливаться. Что сотворила Германия в прошлом веке, наверное, напоминать не стоит.

— А что эта тенденция может означать для будущего? Непрерывное охлаждение европейцев в отношении иммиграции? Расшатывание или полный распад ЕС? Или даже, как пишет Аппельбаум, приход «национального» социализма, то есть не в смысле нацизма, а, скорее, например, национальных социалистов Первой республики как комбинации патриотизма и сильной роли государства в экономике и социальной сфере?

— Если демократы покажут себя слабаками, неспособными ни на что для своего народа, который их избрал, и который они должны представлять, обеспечить ему основные потребности, в том числе безопасность, спокойную и хорошую старость и функционирование государства, то нас ждут тяжелые времена. Миграция в Европу миллионов представителей другой культуры рано или поздно спровоцирует гражданские беспорядки огромных масштабов. Я очень рад, что наш министр внутренних дел с самого начала кризиса отрицательно относится к квотам и не раз требовал защиты внешних границ ЕС, а также отвергает нелегальных мигрантов, которых большинство.

Подобную позицию занимает и премьер.

— Турция повторяет угрозы, что в случае отказа в безвизовом режиме пустит в Европу миграционную волну. Как поступить: дать Эрдогану, что он хочет, или укрепить греческую и македонскую границы?

— Иной вариант был бы отказом от правил сообщения между государствами. Турецкий президент ведет себя, как нахальный султан, который шантажирует своих соседей. Идти на уступки нельзя. Каждое функционирующее государство охраняет границы и пускает в страну только тех, кто имеет право на въезд.

— Большей проблемой может быть иммиграция из африканских стран через Италию. В Ливии в путь в Европу готовы отправиться миллионы людей, а другие бегут уже и из Египта. Как этому противостоять? Кому мы должны помогать, а кому нет? Насколько в наших силах помочь на месте и изменить ситуацию непосредственно в Африке, чтобы у людей не было причин бежать?

— Необходимо дипломатическими средствами скорее закончить конфликт в Сирии. Запад расплачивается за свое вмешательство во внутренние дела не только Сирии, но и Ливии и других стран Африки. Помощь может иметь различные формы. Бомбардировщики там уже были, так что я бы предпочел помощь типа обессоливающих установок для производства пресной воды, поливочные системы, помощь голодающим детям и создание среды для проживания. Свою роль играют и климатические изменения.

— Генерал Шедивы предлагает навести порядок в Ливии и вернуть мигрантов туда. Это один из возможных сценариев?

— Конечно, да. ЕС необходимы двусторонние соглашения со всеми странами на линии соприкосновения, пусть между нами и Средиземное море. Измениться должно и поведение «Фронтекса», который ведет себя как туристическое агентство. Они патрулируют не там, а вместо того, чтобы отслеживать лодки перевозчиков на границах нейтральных вод после выхода в море и возвращать их обратно, сотрудники «Фронтекса» забирают людей на палубу у берегов Европы и привозят к нам. Президент Земан давно и постоянно призывает к расширению пограничных патрулей. Наше правительство отправляет в те регионы помощь — полицейских для усиления патрулирования.

— Не утихают споры об интеграции мигрантов. Речь идет как о тех, кто уже находится в Европе, так и о тех, кто приезжает. Как меняется ситуация с их трудоустройством? Растет ли преступность? И правильно ли вообще акцентировать преступность среди мигрантов?

— У нас нет проблем с преступностью только потому, что нас знают как страну, которая последовательно соблюдает законы и высылает нелегалов. Кроме того, у нас, наверное, самые низкие зарплаты даже для иракцев, которые пребыванию у нас предпочитают возвращение домой, если говорить об экономических мигрантах, а таковых большинство. Ввоз дешевой рабочей силы я не приемлю. Извините, но государство не должно участвовать в торговле людьми, а подобные планы именно этим и являются.

— Экономические аналитики компании Cyrrus утверждают, что Чешская Республика извлекла бы для себя пользу из приезда нескольких десятков тысяч мигрантов. Наша экономика якобы могла бы принимать до 80 тысяч мигрантов в год, только нужно подстроить рынок труда. Министр Диентсбир это поддерживает, а профсоюзы считают давлением со стороны работодателей, чтобы люди работали за еще меньшие зарплаты. Как вы считаете?

— Я уже ответил, добавлю только то, что надо понимать: этот процесс снизит для нас, здесь живущих и работающих людей, зарплаты, которые уже сегодня большую часть населения привели на грань бедности. Я на стороне профсоюзов. И еще один, последний, аргумент: приедет 80 тысяч, работать будут 10 тысяч, а 70 тысяч присосутся к нашей социальной системе. Тем меньше будет доставаться тем, кто всю жизнь работал и платил налоги. Это тоже реальное следствие.

— Что вы думаете о движении Hate Free, которое инициировал аппарат правительства? В 2015 году бюджет только на HateFree Culture составил в общей сложности 9 086 457 крон. Общий трехлетний бюджет для HateFree Culture на мероприятия составляет 7,63 миллионов, а на популяризацию, рекламу (сюда входит и часть других инициатив проекта, не только HFC) достиг 9,88 миллионов. То есть всего — 17,51 миллион. Тот, кто разжигает ненависть, согласно Hate Free, это так называемый «хейтер», то есть «ненавистник». Как утверждают в Hate Free, ненависть распространяют сторонники Земана, Путина, критики цыган, те, кто говорит о любви к родине, а также противники Вацлава Гавела, Партии зеленых «гуманистов», иммиграции и мультикультурализма…

— Я отказываюсь ненавидеть свободу и собственную культуру. Переведенное слово глупое. Мультикультурализм терпит крах по всей Европе. Я впервые рад, что мы бедные, и что нас обходит искусственно созданный кризис Западной Европы. Некоммерческие организации под разными названиями оплачиваем мы все, а ведь многие из них работают буквально против нас — своих кормильцев. В природе аномально, когда паразит делает все, чтобы его хозяин умер. Если кто-то критикует за любовь к родине, то он идиот.

— Что вы думаете о деле так называемой Клиники? Левые экстремисты, анархисты, «сквоттеры» и автономисты оккупировали дом, который им не принадлежит. На них жалуются местные жители… Должен ли город выкупить дом и оставить этим людям, которые не раз нарушали закон?

— За нарушение закона нужно наказывать, а не дарить. Больше тут добавить нечего.

— Андрей Бабиш довольно резко критикует иммиграционную волну. При этом в его партии состоит Роберт Пеликан, которого считают сторонником миграции, так называемым «солнышком». К этой категории относится и мэр Крначова, а также некоторые депутаты партии ANO. Сам Бабиш побывал в Клинике, и в интернете отозвался о ней весьма положительно. Как это понимать? Бабиш «хейтер» или «солнышко»? Или он меняется в зависимости от ситуации?

— В случае Андрея Бабиша я не могу утверждать с уверенностью, что завтра он скажет то же, что говорил сегодня. В политических вопросах он ждет, какое мнение сформируется у общественности, а потом высказывается. Это было очевидно несколько раз — не только в случае Клиники. Андрей Бабиш — это, прежде всего, Agrofert, а уж потом, наверное, противник нелегальных мигрантов, потому что есть разные опросы…