Пока еще не поздно ...

«России еще не поздно изменить экономический курс» Елисеевский магазин в Москве, 1997 год

Сергей Гуриев, Профессор экономики института Sciences Po в Париже, в Foreign Affairs предлагает российским властям рецепт, как они могли бы подтолкнуть экономику к росту, если бы действительно к этому стремились

Раньше разговоры о российской экономике часто начинали со старого анекдота. В середине 1990-х британский премьер-министр Джон Мейджор попросил Бориса Ельцина охарактеризовать российскую экономику одним словом. «Хорошо», — сказал Ельцин. Тогда Мейджор попросил сформулировать ответ в двух словах. Ельцин ответил: «Ничего хорошего».

Анекдот оказался пророческим. За последние 25 лет состояние российской экономики менялось от «хорошо» и «ничего хорошего». В 1990-х годах ВВП России сократился примерно на 40%, в 1998 году ее финансы растаяли. С 1999 по 2008 год ВВП России рос в среднем на 7% в год и за девять лет почти удвоился. Однако в последние два года экономика России решительно повернула в сторону ухудшения.

В начале 2013 года премьер-министр Дмитрий Медведев пытался подстегнуть экономический рост, который по официальному прогнозу должен был составить 4%. Но в конце того же года Министерство экономического развития России пересмотрело прогноз; по новой версии рост снижался до 2-3%. Сейчас даже предсказания двухпроцентного роста выглядели бы оптимистическими. В 2015 году ВВП России сократился почти на 4%, а МВФ в январе 2016 года прогнозировал дальнейшее снижение на 1% в течение года. Тем временем инфляция в 2015 году достигла 13%, реальные зарплаты (с поправкой на инфляцию) упали на 9,5%, а реальные доходы — на 4%. Курс рубля к доллару сейчас примерно на половину ниже, чем два года назад, а выраженный в долларах индекс российского фондового рынка РТС упал по сравнению с пиком 2008 года примерно на четверть.

Возможно, дела в России не так плохи, как в 1990-х годах, но определенно хуже, чем в любой момент после тех тяжелых времен. Даже уменьшение ВВП России после глобального финансового кризиса 2008 года оказалось кратковременным: объем российской экономики сократился в 2009 году, но уже на следующий год снова начал расти. Сейчас совпадение факторов — коррупции, низких цен на нефть и газ, западных санкций — не позволяет российской экономике вернуться к быстрому росту.

Москва в силах возместить значительную часть ущерба — для этого ей нужно, к примеру, остановить насилие в Украине или проводить рыночную политику, направленную на экономический рост. Но правительство предпочло ничего не делать, и президент Владимир Путин так и не выполнил свои обещания реформировать российскую экономику.

Похоже, в Москве мало кто готов изменить статус-кво, а расплачиваются за это простые россияне. Вид на Столешников переулок в Москве, 1994 год

«Ничего хорошего»

Экономика России столкнулась с тремя крупными препятствиями. Во-первых, она страдает от глубоко укорененных проблем, таких, как свойственная стране коррупция, недостаточная власть закона, чрезмерная зарегулированность и доминирование принадлежащих государству или имеющих политические связи компаний и монополий. Чтобы понять, как это влияет на экономику, проще всего посмотреть на приток инвестиций. За последние несколько лет Россия пережила существенный отток капитала, российские и международные инвесторы переключились на более безопасные направления.

С 2011 года из-за оттока капитала Россия теряет от 4 до 8% ВВП в год; это очень существенно, учитывая, что общий объем инвестиций капитала в России составляет до 20% ВВП.

Инвесторы, устав от незащищенности прав собственности и непредсказуемой российской юридической системы, перевели свои деньги в другие страны.

Во-вторых, серьезный удар по экономике нанесло падение цен на нефть. С 2014 по 2016 год глобальные нефтяные цены обрушились со $100 до примерно $30 за баррель. Трудно переоценить тот ущерб, который это нанесло российской экономике. Россия — не нефтяная экономика в чистом виде; в сравнении, скажем, с Саудовской Аравией, где доходы от экспорта нефти составляют примерно 45% ВВП, Россия поддерживает относительно диверсифицированную экономику, в которой нефть, по данным Всемирного банка, дает около 15% ВВП. Но Россию все же надо считать нефтяным государством, поскольку около половины доходов ее бюджета — это непосредственно налоги на нефть и газ. За последние два года эти доходы сократились с более чем 7 трлн рублей в 2014-м (около $200 млрд по тогдашнему обменному курсу) до предполагаемых 6 трлн в 2016-м ($80 млрд по текущему курсу). Из-за упавших нефтяных цен подешевели и российские активы, в том числе акции нефтяных компаний и государственные бонды. По разным оценкам, снижение цен на нефть на 10% приводит к уменьшению российского ВВП в среднем на 1%. Так, падение нефтяных цен в 2015 году уменьшило ожидаемый российский ВВП на 5-6%, а в 2016-м возможно дальнейшее снижение.

В-третьих, западные санкции, введенные после аннексии Крыма, изолировали Россию от глобальных рынков, а российские контрсанкции — введенное в отместку эмбарго на импорт западной сельскохозяйственной продукции и рыбы — только осложнили проблему. Отрезав Россию от глобальных финансовых рынков, санкции усилили эффект от падения нефтяных цен. Если бы Россия была в финансовом плане интегрирована в мировую экономическую систему, она могла бы брать кредиты у западных банков, чтобы смягчить шок от падения цен. Но отсутствие такой возможности привело к резкому обесценению рубля и сокращению реальных доходов и зарплат.

Без доступа к кредитам Россия вынуждена рассчитывать только на свой Резервный фонд, один из двух суверенных фондов страны. Но в январе 2016 года в фонде осталось только 4,6% ВВП страны, примерно треть от размера фонда семь лет назад.

Еще 6,6% ВВП находятся в Фонде национального благосостояния, поддерживающем пенсионную систему страны, но значительная часть этих средств уже вложена в различные инвестиционные проекты, в том числе те, которые оказывают поддержку компаниям, попавшим под санкции Запада.

Если дефицит бюджета России сохранится на нынешнем уровне — по прогнозу, примерно 3% ВВП, — Резервного фонда хватит до середины 2017 года. Проблема в том, что действующий бюджет предполагает, что цена нефти скоро вернется к уровню около $50 за баррель. Но если она останется в районе $30, что представляется очень вероятным, то дефицит бюджета, скорее всего, удвоится и Резервный фонд будет исчерпан до конца 2016 года. Чтобы не допустить этого, Москве придется или урезать расходы, или поднять налоги. Но действующий бюджет — уже результат значительного урезания: государственные расходы в 2016 году в реальном выражении примерно на 8% меньше, чем в 2015-м, а тогда они уже были на 6% меньше, чем по правительственному прогнозу середины 2014 года, когда нефть стоила около $100 за баррель. Сокращение госзакупок, инвестиционных программ и расходов на образование и здравоохранение приведут к уменьшению заработков и занятости населения, к снижению уровня жизни простых россиян.

Буровая установка на Южно-Приобском месторождении ОАО Газпром нефть

В нокдауне, но не в нокауте

Но России еще не поздно изменить курс. Одна из возможностей для правительства — продолжить проведение жесткой политики, соглашаясь на дальнейшее урезание бюджета. Но население России, которому уже надоедает туго затягивать ремни, может в перспективе и не поддержать такие меры.

Другой вариант — сосредоточить все силы на том, чтобы убедить Запад отменить санкции, а для этого нужно погасить конфликт в Украине. Если Россия сможет снова интегрироваться в глобальные рынки, Москве удастся профинансировать дефицит через внешние займы, уменьшив риск банкротства. Поскольку суверенный долг России все еще очень невелик — примерно 14% ВВП, — у нее не будет особенных проблем с продажей бондов для покрытия дефицита бюджета.

Но в долгосрочной перспективе Россия не сможет добиться экономического роста без глубоких структурных реформ. Это приватизация принадлежащих государству компаний, ослабление регулирования, борьба с коррупцией, улучшение юридической и правоохранительной систем.

Среди российских лидеров установился консенсус в отношении того, что такие реформы необходимы для роста. В 2012 году, в первый день своего третьего президентского срока, Путин подписал указ №596 «О долгосрочной государственной экономической политике», согласно которому в течение этого шестилетнего срока должны быть проведены некоторые рыночные реформы. В частности, до 2016 года предполагалось приватизировать многочисленные государственные активы. Но прошло четыре года, а почти ничего из этих планов не выполнено.

В результате российская экономика так и не выросла. Указ предполагал создание 25 млн новых рабочих мест, рост производительности труда на 6% в год, увеличение доли инвестиций в ВВП с 24% в 2012 году до 25% в 2018 и 30-процентный рост доли высокотехнологичных отраслей в ВВП к 2018 году. Ни по одному из этих показателей существенного роста до сих пор нет. Отношение инвестиций к ВВП даже уменьшилось, а производительность труда стагнирует.

Однако опыт реформ при Путине нельзя назвать полностью неудачным. Ему удалось добиться успеха в улучшении бизнес-климата в России. В 2012 году в ежегодном Индексе легкости ведения бизнеса, составляемом Всемирным банком, Россия была на 120-й позиции. Путин поставил целью к 2015 году вывести Россию в первые 50 стран в этом списке, а к 2018 году — в первые 20. Осенью 2015 года Всемирный банк поместил Россию на 51-ю позицию, что вполне можно считать победой, даже если учесть, что таким быстрым взлетом она во многом обязана изменению методологии составления индекса.

Но не похоже, что страна способна за два года подняться в первую двадцатку индекса, как обещал Путин. А если учесть усиливающееся бегство капиталов из России, возможно, позиция в индексе уже вообще не будет важна. Как выясняется, инвесторы больше беспокоятся о геополитическом риске, связанном с инвестициями в страну, чем о легкости регистрации компании, подключения к электросетям или получения разрешения на строительство. Тем не менее повышение позиции России в этом индексе показывает, что Москва способна проводить реформы, разработанные технократами, при ограниченном политическом вмешательстве. Курсы валют в январе 2016 года

Другая успешная реформа — введение Россией плавающего курса рубля. В 2015 — начале 2016 года Центробанк России проводил на валютном рынке мудрую политику невмешательства.

Когда нефтяные цены падали, Центробанк позволял рублю обесцениваться, тем самым помогая экономике сохранить международную конкурентоспособность. Это резко контрастирует с ситуацией 2008–2009 годов, когда Центробанк активно защищал рубль от воздействия глобального финансового кризиса, затратив $200 млрд своих резервов. Было ясно, что поддержать официальный курс рубля невозможно; в результате банки перестали выдавать кредиты в рублях и стали покупать и накапливать доллары. К тому времени как Центробанк позволил рублю упасть, его репутация была настолько подорвана, что потребовалось значительно поднять процентные ставки, чтобы остановить его падение, а это еще усугубило рецессию.

Но не считая этих двух историй успеха, Москва в основном забыла свои обещания о приватизации и реформах, направленных на экономический рост. Разумеется, Москва не может контролировать мировые цены на энергоносители, и у того, что нефтяное государство вроде России может сделать для предотвращения падения нефтяных цен, есть свои границы.

Но ликвидировать два других препятствия, закончив конфликт в Украине и проведя структурные реформы, вполне во власти Путина. Однако президент предпочитает бездействие.

Государственные компании и бизнесмены с политическими связями только выигрывают от существующего положения. Именно поэтому не проводились реформы, когда нефть стоила дорого. Сейчас, учитывая существующий экономический климат, у этих реформ еще меньше шансов.

Повод для оптимизма

Но даже если текущее состояние российской экономики — это «ничего хорошего», долгосрочный прогноз выглядит более светлым. России будет непросто провести структурные реформы, реинтегрироваться в глобальную экономику и повторить современные политические и экономические институты. Но если у российских лидеров будет воля к реформам, Россия сможет догнать более богатые страны. Несмотря ни на что, у России есть крупный внутренний рынок и высокообразованная рабочая сила. России также принадлежат значительные природные ресурсы помимо нефти и газа, в том числе пахотные земли. И хотя население России не увеличивается и стареет, молодые иммигранты из соседних стран могут помочь переломить эту тенденцию. По прогнозам, к 2030 году население России увеличится, в основном за счет миграции из соседних стран.

В 2005 году экономисты Рикардо Хаусман, Дани Родрик и Андрес Веласко предложили оценивать потенциал развития стран с помощью «диагностики роста» — методики, связанной с определением ключевых факторов, мешающих стране развиваться. Если применить их аналитическую модель к России, станет ясно, что страна стеснена своими устаревшими политическими и экономическими институтами.

У России есть многие ключевые ингредиенты успеха, включая накопления и человеческий капитал, но, чтобы стимулировать продолжительный рост, ей необходимо повысить защиту прав собственности, усилить власть закона, поощрять конкуренцию, бороться с коррупцией и интегрироваться в глобальную экономику.

Другие страны уже провели такие реформы, и у России нет никаких причин, чтобы не присоединяться к ним.

Оригинал статьи: Сергей Гуриев, «Стесненная российская экономика. Как Кремль может подстегнуть рост», Foreign Affairs, 21 апреля