Как сделать кредиты дешёвыми

Полемическое письмо

Считаю своим долгом донести до общественности основы советской кредитно-финансовой школы и законы денежного обращения, соблюдение которых позволяло в советское время держать инфляцию на нулевом уровне на протяжении десятков лет.

Я – практик. Допускаю, что в новых обстоятельствах мои убеждения могут быть ошибочными. С благодарностью приму убедительные доказательства других взглядов, если кто-то из научного сообщества выступит в печати с критическими замечаниями.

Денежное обращение в стране – это не собственность Германа Грефа, это – общенародное хозяйство, и народ вправе спросить у «эффективных менеджеров»: что там происходит?..

Почему не удается снизить инфляцию, тормозящую рост экономики? Почему вместо ее снижения мы наблюдаем только рост?.. Что нужно сделать, чтобы нормализовать эту «кровеносную систему» экономики?..

Граждане задают подобные экономические вопросы президенту Путину – юристу по образованию. А где же немалая армия докторов экономических наук? Почему они не откликаются на этот запрос общества?..

Поэтому у меня возникает подозрение в подлинности научных степеней многих «докторов» экономических наук, что совсем не удивительно в наше продажное время.

Желаю Вашей (и нашей) народной газете «Советская Россия» дальнейшего роста и востребованности! Она нужна народу как воздух!

Г.Е. ГОРОДИЛОВА

В последнее время значительно возрос интерес общественности к денежно-кредитной проблеме в нашей стране, поскольку санкции больнее всего ударили по финансам, закрыв предпринимателям доступ к дешевым кредитам за рубежом, – а кредиты в своей стране предпринимателю недоступны из-за дороговизны.

Получается безвыходное положение: без долгосрочных финансовых вложений новое производство не поднять, а взять деньги негде – кредиты «не по карману».

Почему же предпринимателю закрыт доступ к денежным ресурсам в своей стране?

С этим вопросом обратился сначала В. Познер в своей одноименной программе 12 октября 2015 года к гостю, доктору экономических наук С.Ю. Глазьеву.

Затем заинтересовались этим вопросом и московские писатели – и тоже пригласили того же гостя в Центральный дом литераторов в Москве. Почему опять Глазьева?.. Возможно, потому, что он не только академик РАН, но еще и советник президента.

Встреча состоялась 18 ноября 2015 года. Результат этой встречи опубликован в «Литературной газете» №44–45 от 18 ноября.

ГЛАЗЬЕВ удивил меня еще в программе у Познера. Когда ведущий спросил его: «Почему у нас в стране такие дорогие банковские кредиты, в отличие от зарубежных стран?» Глазьев ответил, что цены на кредит устанавливают сами банкиры и поднимают их до высокого уровня из жадности, чтобы использовать потом эти деньги в спекулятивных целях. Меня это очень удивило. Это самый примитивный ответ, который гуляет в народе, но услышать его от академика я не ожидала.

Разве Глазьев не знает, что в ценообразовании кредита, кроме «жадности» банкиров, участвует еще и объективный фактор – процент инфляции (а он у нас сегодня двухзначный)?

Подумала, что Глазьев, наверное, «зуб имеет» на банкиров и поэтому излишне демонизирует их.

Но из высказываний Глазьева на встрече с писателями 18 ноября я поняла, почему он ни слова не сказал о таком явлении в нашей жизни, как инфляция, – ни в программе Познера, ни на встрече с писателями.

Просто инфляция не вписывается в его теорию о том, что «рост денежной массы является стимулом для роста экономики». И это затмевает ему возможность увидеть, что тот же рост приводит и к отрицательному явлению – инфляции. Кажется, это клубок противоречий. Но если разобраться, противоречия здесь нет.

Ошибка Глазьева в том, что у него «денежная масса» однородна – в одном узле. Но в реальности денежная масса не однородна по своим функциям и представляет собой три разных сферы существования денег, в каждой из которых ее рост имеет либо положительный, либо отрицательный характер.

Так, в функции «меры стоимости» деньги измеряют вновь созданную прибавочную стоимость, национальный доход (ВВП). Это сфера роста основного капитала. Масса здесь растет, появляется возможность откладывать деньги на будущее в накопительных фондах, где деньги выполняют уже другую функцию – «средства накопления». Масса денег в этих двух сферах означает доход государства, и рост ее, конечно, стимулирует дальнейшее развитие экономики.

Если бы деньги использовались только в этих двух функциях, то с теорией Глазьева можно было бы и согласиться.

Но совсем другое дело, когда деньги используются еще и в сфере обращения – передаются из рук в руки в виде наличных платежей. Здесь они выполняют функцию «средства обращения». В этой сфере масса денег должна быть неизменной и соответствовать размеру золотого запаса, который она заменяет. Категорически запрещается растить эту сферу бумажными знаками, не обеспеченными золотым эквивалентом.

Здесь каждый рубль имеет ценность, потому что он замещает какую-то часть золотого запаса, установленную государством при выпуске данных купюр в обращение.

Но если в обращение попадают денежные пустышки, не обеспеченные золотым эквивалентом (например, от фальшивомонетчиков или эмиссией денег без золотого обеспечения), то стоимость настоящего рубля расползается на все пустышки, попавшие в обращение. Происходит потеря стоимости денег – это и называется инфляцией.

Вывод: инфляция происходит только в сфере обращения, но потеря стоимости денег затрагивает и две другие сферы – сферу роста и сферу накопления.

Приведу такой пример из реальной жизни.

В 2000 году (после денежной реформы) буханка хлеба стоила 1 рубль. Сейчас, по прошествии 15 лет, та же буханка стоит 27 рублей. О чем это говорит?

Во-первых, это говорит, о том, что денежная масса в обороте возросла за эти годы в 27 раз.

Во-вторых, денежная единица 1 рубль обесценилась в 27 раз, то есть стоимость одного рубля расползлась на 27 пустышек, не имеющих золотого эквивалента. Сказать проще, рубль разбросал свою стоимость на 27 нищих пришельцев, оставшись сам с тощей сумой.

В-третьих, один и тот же натуральный продукт за 15 лет стал в 27 раз дороже. Произошел рост цен не только на хлеб, но и на все товары и услуги.

В-четвертых, деньги накопительных фондов, отложенные на будущее, потеряли свою ценность тоже в 27 раз. И все это из-за того, что за эти 15 лет финансовые органы навыпускали такую глыбу бумажных денег (возможно, пользуясь теорией Глазьева о необходимости «роста денежной массы»), так наводнили пустыми деньгами сферу обращения, создали такой денежный пузырь, что и Пенсионный фонд, созданный в 1990-е годы для «завтрашнего дня», тоже сдулся, как воздушный шарик.

ТЕОРИЯ Глазьева «о пользе роста денежной массы», не позволяющая увидеть реального вреда от инфляции, вводит в заблуждение не только его самого, но и многих действующих лиц во власти.

Под ее влиянием правительство создает накопительные фонды, которые из-за инфляции не в состоянии сберечь деньги на длительный срок. (Пример – вновь создаваемый накопительный фонд для капитального ремонта.)

И вот свежий пример: при обсуждении бюджета на 2016 год, во фракции КПРФ Г.А. Зюганов, тоже исходя из теории Глазьева, предложил «увеличить денежную массу в экономике до 41%», на что А.Г. Силуанов дал отрицательный ответ: «Эмиссии не будет» («Советская Россия» №135 от 3 декабря).

Теория Глазьева стала настолько расхожей, что ее подхватили даже многие политологи, которые выступают в телевизионных дискуссиях. Отовсюду слышатся от них предложения правительству запустить печатный станок и пополнить казну эмиссией денежных знаков.

Но все эти предложения идут от дилетантов, не отвечающих за рост инфляции. А те, кто несет ответственность за финансовую стабильность в стране, имеют противоположное мнение.

Поэтому первейшим условием выхода из кризиса в экономике является снижение инфляции до нуля, чтобы освободить долгосрочные кредиты от предварительной индексации.

Хорошо хоть, что главный финансист придерживается традиционных законов денежного обращения!

Вселяют оптимизм и усилия Центробанка, разработавшего «Проект Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики» (сокращенно ОНЕГДКП) на 2016–2018 годы.

Проект предусматривает постепенное изъятие лишних денег из обращения для уменьшения инфляции в течение 3 лет. Но это слишком долго, и еще не факт, что план сведет гиперинфляцию к нулю даже через три года.

Нужны какие-то другие, более радикальные, меры.

Как могло случиться, что наша страна оказалась беспомощной в борьбе с инфляцией?

Я думаю, что это произошло потому, что в 1990-е годы советская финансовая школа была отвергнута «за ненужностью», как и все советское, и все ученые, страждущие новых открытий, повернулись лицом на Запад, ища только там луч света в науке.

Ну, Запад и «научил», как повернуть экономику огромной страны в свою пользу, раздавая за это «открытие» докторские звания направо и налево.

Когда Глазьев говорит о необходимости «увеличить денежную массу» в экономике до 41% от ВВП, он, конечно, имеет в виду сферу денег, обслуживающих «рост капитала» и называет причину, уменьшающую массу денег в этой сфере, – и отток капитала из реального сектора, уход его за рубеж и утечку денег в офшоры.

Здесь Глазьев совершенно прав: бегство денег из страны означает очевидное падение ее благосостояния.

Это утекают наша прибавочная стоимость, наш национальный доход, созданный общественным трудом. Это паразитическое использование денег, украденная часть основного капитала. Лучше бы эти деньги вкладывались в создание новых производств.

Путин услышал это, и какие-то меры по возвращению денег из офшоров сейчас предпринимаются.

Нельзя не согласиться с Глазьевым и в той части, где он говорит, что «необходимо восстановить наш суверенитет в финансово-экономической сфере», что из-за «манипулирования российским валютно-финансовым рынком со стороны иностранных финансовых институтов» создается хаос в этой сфере, и что необходимо ограничить операции коммерческих банков в иностранной валюте».

Я бы добавила, что с точки зрения советской экономической науки по отношению к доллару надо принять более радикальные меры – вывести эту валюту из внутреннего денежного обращения, так как через доллар США перебрасывают нам свою инфляцию.

Если верить многим нашим специалистам по этой проблеме, доллар как бумажная денежная единица вообще не обеспечен золотым запасом у себя на родине. Выходит, что его стоимость держится в нашем сознании только на денежном фетишизме («фетиш» в переводе с французского – предмет слепого поклонения, например мощам, иконам, амулетам и т.д., а в нашем случае – заграничному кумиру денежных купюр).

В советское время было запрещено использовать доллар в качестве средства обращения. Тайная покупка и продажа долларов преследовалась по закону.

Был известен случай (уже при Хрущеве), когда группа молодых людей, занимавшаяся «валютными спекуляциями», была осуждена на тюремные сроки, а один из них был приговорен даже к расстрелу. Тогда казалось, что человек пострадал слишком сурово, незаслуженно – из-за мелочи.

Но сейчас приходит понимание, что так сурово страна оберегала свой суверенитет от валютной экспансии. А суверенитет дорогого стоит.

ВЫСТУПЛЕНИЕ Глазьева перед писателями Москвы публикуется в «Литературной газете» под названием: «Без новой денежно-кредитной политики стране не выжить». Поскольку статья в газете отражает лишь часть его выступления, узнать, какие меры конкретно он предлагает для изменения этой политики, из опубликованной статьи невозможно.

Ясно только, что меры, предложенные Центробанком в Проекте (ОНЕГДКП), Глазьев не приемлет. Он перечисляет убийственные последствия для страны, если этот проект будет реализован.

Мне кажется, что здесь Глазьев тоже не прав.

Одно то, что проект предусматривает постепенное снижение денежной массы для существенного сокращения инфляции, уже говорит о правильном направлении этого плана. Только этот план рассчитан на 3 года. Это слишком большой срок.

Недавно появилась новая информация по изложенной теме, которая дополняет мою статью.

Это статья Дудчака, опубликованная в газете «Советская Россия» №2, 2016 год. Она приоткрыла завесу над реальным положением дел в нашей сегодняшней финансовой системе.

Оказывается, золотой эквивалент нашему рублю заменил доллар, который и в своей-то стране ничем не обеспечен.

Второе открытие – то, что наша финансовая система «построена по правилам Международного валютного фонда, которые не дают возможности самостоятельно развиваться финансовым ресурсам.

Третье – инфляция возникает в том случае, когда происходит эмиссия рубля, не обеспеченного количеством долларов, приобретенных страной.

Так вот «где собака зарыта»! Вот откуда у нас берется инфляция, которую невозможно победить! Ее скидывает нам наш партнер – США.

Оказывается, через доллар вся наша экономика в руках США! На строительство не каждого промышленного объекта МВФ разрешает выдать кредит.

«Финансовая артиллерия Запада наносит невооруженным путем не меньший урон, разрушая экономику и отнимая ресурсы «мирным» путем. Просто война нынче такая» – так заключает свою статью Александр Дудчак.

«У нас нет своей финансовой системы. Наш финансовый рынок является периферией мирового рынка, на котором идет колоссальная денежная экспансия» (С. Глазьев).

Наверное, эту зависимость нашей страны от мировой сети МВФ имел в виду Обама, когда назвал Россию «региональной». Да, с этой точки зрения наша страна является одним из регионов обширного мирового поля, откуда «мирным путем» высасываются ресурсы для «старшего брата».

Таким образом, наша страна пожинает сейчас плоды экономического рабства. Как бы ни веселились оптимисты, восклицая, что вот сейчас санкции дадут нам возможность создать промышленность импортозамещения, все это – пустые пожелания, пока в стране нет доступа к денежным ресурсам.

Теперь встает вопрос: как выходить из этого рабства?

Как обрести самостоятельность в распоряжении своими же ресурсами?

Реальных предложений пока ни от кого не слышно. Неизвестно также, какие меры предложил Центробанк в своем трехлетнем плане ОНЕГДКП.

Сергей Глазьев раскритиковал этот план, но что он предлагает взамен, тоже неизвестно...

Мне кажется, что выйти из этой рабской зависимости от МВФ помогло бы проведение денежной реформы, то есть выпустить новые деньги с приведением их стоимости в соответствие с золотым запасом. (Надеюсь, этот запас в нашей стране есть, чтобы обеспечить рубль надежной ценностью.)

Номинал новых денег нужно снизить в 100 раз. То есть то, что сейчас 100 рублей, будет 1 рубль.

(Напомню, что денежная реформа 2000 года снижала номинал в 1000 раз.)

С помощью денежной реформы можно снизить инфляцию до нуля, тогда стоимость кредита будет 1–2 процента. И доллар будет стоить 80 копеек. Прошу рассмотреть это предложение!

Галина ГОРОДИЛОВА

г. Шиханы, Саратовская обл.

ОБ АВТОРЕ. ГОРОДИЛОВА Галина Евгеньевна – выпускница кредитного факультета Ленинградского финансово-экономического института (1954), а также бывшая служащая районного отделения Госбанка, работавшая на страже макроэкономических интересов страны в те далекие советские времена (1954–1957 гг.), когда разветвленная по всей стране сеть областных и районных отделений Госбанка не допускала инфляции ни на один процент.