Однажды Хуан Карлос, еще будучи принцем и преемником каудильо, съездил в США. Воздух свободы сыграл с ним злую шутку — он что-то так разговорился, ляпнул даже, что народу Испании нужна свобода. В Мадриде его встретил старик Франко и… похвалил наследника, сказав: «Кое о чем можно и нужно говорить вне Испании, и есть такое, о чем нельзя говорить в Испании». Думается, что примерно в таком же положении оказывается президент России Дмитрий Медведев, когда возвращается из своих триумфальных поездок и, в частности, из поездки в те же Соединенные Штаты. И тем не менее кажется, что он ищет способ выйти из «ловушки Хуана Карлоса», а именно: пытается опираться на внешнеполитическое ведомство, стремится превратить его в один из локомотивов модернизации, повлиять на внутреннюю политику через внешнюю. Во всяком случае, именно такое впечатление произвела его речь в МИДе 12 июля, где он потребовал от изумленного дипкорпуса поддержки модернизации и «специальных модернизационных альянсов» прежде всего с Европейским союзом и США, упомянув в позитивном контексте свои отношения с Бараком Обамой и потепление в контактах с бывшим представителем российской «оси зла» — Польшей.
Разумеется, глава государства прекрасно понимал, с какой аудиторией он общается: стареющие карьерные дипломаты — это не тот слой, который вот прямо так все бросил, встал с кожаного кресла и побежал отстаивать идеалы демократии и модернизации. Медведев кинул им как минимум две кости, сообщив, что кто-то кое-где у нас порой навязывает стандарты демократии и что теперь, после безвременья 1990-х, дипломаты снова могут гордиться своей страной. Но во всем остальном выступление напоминало предвыборную речь перед сторонниками, которым ставятся конкретные задачи.
На Западе глава государства выступает в роли отмытой витрины немытой России. Это функция приятная, но скорее представительская. Однако после перезагрузки с Америкой у Дмитрия Медведева появился шанс всерьез заняться внешней политикой и сделать ее, как он сам выразился в аудитории, знакомой с английским языком, «драйвером», то есть двигателем, перемен. Не получается зайти на модернизацию изнутри, не выходит судебная реформа и борьба с коррупцией — можно попытаться сделать это извне. Та же самая совместная с ЕС программа «Партнерство ради модернизации» — из этой политической оперы. Она, быть может, и не слишком пока определенная — нет четкой «Дорожной карты», но зато показывает заинтересованность Запада именно в Медведеве.
Был помимо давешней речи в МИДе еще один сигнал, который явно целенаправленно утек в информационное пространство: документ министерства, о существовании которого стало известно в мае, под названием «Программа эффективного использования на системной основе внешнеполитических факторов в целях долгосрочного развития Российской Федерации». Эта бумага как минимум свидетельствует о желании прагматизировать внешнюю политику и действовать без оглядки на гигантский герб СССР, занимающий на фасаде сталинской высотки МИДа 142 квадратных метра. Хотя понятно, что старая дипломатия борозды не испортит: в документе, например, предлагалось скупать предприятия советского ВПК в странах Средней Азии — тут бы свои-то поднять…
Модернизации, прежде всего экономической, не хватает ресурсной поддержки. Отсюда и попытка повернуться лицом к миру. Но как Сколково не способно в одиночку создать в России инновационную экономику, так и МИД, до сих пор использующий пышную, как сталинская архитектура, риторику холодной войны даже во внутренних документах, не может привести в Россию бурный поток инвестиций. Для этого надо серьезно менять институциональную среду, проводить реальные выборы, не убивать в СИЗО предпринимателей, выпустить Ходорковского…
Так что каким бы дружелюбным ни было новое внешнеполитическое лицо России, поддержки просто за красивые глаза Медведев не получит. Нужны дела и доказательства, то есть реальные перемены. И тогда все равно, откуда придет подлинная модернизация в нашу страну — через окно в Европу или сквозь витрину России.
Комментарии