"Бедные люди" (Почти по Достоевскому)

"Бедные люди" (Почти по Достоевскому)

http://www.mk.ru/social/2012/11/23/778400-myishelovka-iz-pyati-bukv.html

Неточка Незванова включила телевизор и прослушала блок рекламных объявлений. Денег до зарплаты оставалось немного, она должна была убедиться, что делает правильный выбор. Лихой ролик рассеял сомнения: колготки «Олвейз» (как было не поверить задорной и зазывной интонации участников промоутерного клипа?) были вне конкуренции. Вот только Неточка не могла понять, хотя смотрела эту рекламу в сотый раз, как будет правильно: «Олвейз» — что в переводе с английского означало «всегда», или «Ол дейз», что в переводе с того же самого значило «Дни напролет»? По смыслу подходило то и другое, но Неточка болезненно любила точность. Когда-то она окончила школу с преподаванием ряда предметов на английском языке, потом — педагогический институт, работала экскурсоводом, учительницей, подрабатывала продавщицей в продуктовой палатке, затем кассиршей в круглосуточном супермаркете, теперь подрядилась разносить газеты, иностранный стал не нужен, мало-помалу забывался из-за отсутствия практики.

Накинув жакет, Неточка вышла на улицу. В булочной, купив батон белого, а в киоске на углу эти самые колготы, она вернулась домой и, включив телевизор, была неприятно удивлена произошедшей сменой приоритетов: теперь по всем каналам сплошняком шло воспевание колготок «Кеафри».

После рекламной многочастевки экран заняло улыбающееся лицо весельчака, которого ведущий отрекомендовал писателем-сатириком, после чего зубоскал приступил к повествованию смешного случая из своей жизни, сильно смахивавшего на старый анекдот. Неточка слышала его еще от своего покойного отца, капитана Лебядкина, закончившего дни (после расформирования авиационного полка, в котором он прослужил всю жизнь) нищим и всеми забытым спившимся попрошайкой. Мать Неточки скончалась еще раньше, не пережив обесценивания ваучерных бумаг, которые отнесла в патриотический фонд «Гермес» и обменяла на липовые акции.

Писатель между тем приступил ко второму веселому эпизоду своей жизни, но опять не развеселил Неточку. С ней последнее время происходило странное. Она не улыбалась тому, что с экрана называли смешным, и горевала над тем, что телеведущие считали уморительным. В ее голове все странно сместилось. Купив книгу этого самого ухаря-весельчака, она не смогла одолеть даже первого, очень забористого, по словам автора предисловия, рассказа: настолько плоскими и убогими показались ей язык и мысли. Зато когда перечитывала книги обязательной школьной программы (прежних времен, теперь это произведения было принято именовать «нафталином»), начинала припоминать, что умела в юности радоваться удачно найденным метким словечкам и сюжетным ходам...

По ТВ началось выступление лощеного министра, он говорил о борьбе с преступностью и о том, что борьбу эту надо поднять на новый уровень. Неточка была полностью с этим согласна: работая в палатке и супермаркете, она повидала массу безобразий и нарушений закона.

Однако не в первый раз звучавшие с экрана призывы отчего-то очень медленно просачивались в реальную жизнь.

Неточка выключила «ящик».

Она расстилала постель, когда пришла ее двоюродная сестра, Соня Мармеладова. Раньше Соня была лаборанткой в НИИ, но институт захирел, платить стали гроши. Сонечка подалась в проститутки. Щеголяла в модных нарядах. Поносив недолго, отдавала Неточке. И деньжатами помогала — подбрасывала, так сказать, мелочишку на молочишко. С собой на панель Неточку не звала — больно Неточка была неказиста, да и не пошла бы: странные отголоски прежних убеждений не позволяли ей совершать естественные шаги, подразумевавшиеся в предлагаемых обстоятельствах.

— У Акакия Акакиевича, помнишь его, был нам соседом, вчера вечером последнюю драную шинелишку отняли, — стала рассказывать Соня. — Налетели, избили...

Неточка вспомнила слышанный только что призыв министра и печально вздохнула.

— А еще, — продолжала Соня, — привезли партию первоклассного порошка. Может, возьмешься распространять по дискотекам? С каждой дозы поимеешь полтинник...

Неточка деликатно, боясь обидеть сестру, отказалась:

— Нехорошо это...

Соня кивнула. Она знала: сестра неисправима.

— Я колготки купила, — похвасталась Неточка и показала приобретение.

Соня одобрила выбор. И засобиралась на работу.

Утром Неточка прихорошилась и вышла из дома. У нее был план. Несколько дней назад на фонарном столбе близ троллейбусной остановки она увидела объявление: «Требуется няня». По указанному адресу Неточка теперь и направлялась. В мыслях роились радужные надежды: вот идет с малышом в картинную галерею (ей есть что рассказать ему: здесь она была экскурсоводом), обучает карапуза английскому, вместе они читают «Му-му»...

...Дверь открыл бритый громила. Ни слова не спросив, заволок внутрь. Неточка подумала, что, вероятно, ошиблась адресом.

Человек в белом халате, бегло взглянув на нее, кивнул:

— Молодая...

— Я по объявлению, — пробовала объяснить она.

— То, что требуется, — продолжал человек в халате. — Почка, сердце... В одном флаконе. Объявление теперь надо сорвать. Родя, Раскольников, пойди, сорви. Да оставь свой топор...

Неточка пыталась закричать. Но Халат скомандовал: «Хлороформ!» Последнее, что увидела, — окровавленный труп старухи в углу; последнее, что услышала: «Мужчину-донора будем искать на Обводном канале...»

Стриженый громила сделал громче звук телевизора, где завзятый писатель вещал о чем-то забавном и задорном...

Андрей Яхонтов