Курение и моральный сепаратизм

Как человек, бросивший курить примерно полтора года назад, я чувствую за собой некоторое право сказать сегодня, во Всемирный день без табака, что мне категорически не нравится борьба с курением.

Во-первых, она ведется совершенно унижающими людей методами, которые современная цивилизация ни в коем случае не позволила бы себе, если бы речь шла о меньшинствах. Во-вторых, создается впечатление, что табачная промышленность и антитабачное движение очень удачно заняли одну и ту же экономическую нишу.

Описывая эту ситуацию, руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Павел Толстых считает возможным говорить о каком-то подобии симбиоза табачной промышленности и антитабачного движения. Эксперт полагает, что и для производителей табака, и для борцов с курением важно, чтобы курильщик не бросил свою вредную привычку, а "постоянно находился в состоянии бросания". По его словам, до 20 лет человек начинает курить, а после 20 лет, поддерживаемый антитабачным движением, начинает усиленно бороться с вредной привычкой.

Добавлю, что повышение цен на табак, рост акцизов и выделение бюджетов на антитабачную рекламу – все это активно развивает экономику, в частности, самый передовой ее край, где создаются новые потребности, которые потом придется удовлетворять. Параллельно сводится на нет борьба с курением в школе.

Этот симбиоз позволяет увидеть одну из самых интересных, важных и красивых своей парадоксальностью особенностей современности. На последних этапах развития лежащих в основании европейской цивилизации идей гуманизма, права человека настолько абсолютизируются, что система уже не доверяет человеку самостоятельную защиту его собственных прав.

Казалось бы, если цивилизация встает на защиту человека, ставшего объектом нескромного взгляда или намека, то как она должна реагировать на откровенную травлю курильщиков, которых заставляют по полчаса выискивать место для курения и принуждают смотреть на неприемлемые для психики изображения пораженных болезнями органов? Никак. Проще всего объяснить это какими-то интригами против представителей большинства, традиционалистов, в защиту, соответственно, того, что авторитарная традиция считает недопустимым.

Такое объяснение подходит, например, для описания борьбы нетрадиционалистов с христианскими ценностями, но совершенно не работает в случае с курильщиками, когда цивилизация, усиленно спонсирующая принцип: "ничьи идеалы не могут считаться греховными", вдруг объявляет большую группу людей "новыми грешниками". Можно подумать, что курение и в самом деле является нетерпимым пороком, но почему в таком случае учителям и родителям не позволяют применить все имеющиеся у них возможности для вразумления малолетних курильщиков?

Эта парадоксальная ситуация решается только если понять, что в случае с меньшинствами цивилизация защищает не человека, не конкретного гомосексуалиста или представителя экзотической религии, а сам принцип меньшинства, то есть свою абстрактную идею. Идея эта состоит даже не в том, что чья-то слезинка стоит дороже моря слез других людей, а в том, чтобы отбить у людей привычку самостоятельно судить о соотношении этих морей и капель, то есть привычку рассуждать на основании собственных чувств и собственного разумения. По этой причине под мощный удар попадает сейчас на Западе христианская мораль, пытающаяся оставить за собой возможность устанавливать свои правила уже не для всего общества даже, – какое там, - а для своей паствы. По этой же причине цивилизация, без зазрения совести ущемляющая права курильщиков, не может позволить взрослым употребить свою власть и авторитет против курящих подростков. Она сама решает, кому здесь курить. Что можно сказать совершенно точно, так это то, что в период установления цивилизацией своих моральных норм опасно быть заподозренным в наличии собственных представлений о том, что такое хорошо и что такое плохо.

Перефразируя гениальную формулировку одного современного украинского этатиста: "милиция должна служить государству, а не народу", можно сказать, что вся современная цивилизация начинает служить не человеку, а своим принципам. Пока, на данном этапе, под колеса попали одни, а на коне – другие, но затем ситуация может очень резко измениться.