Автобусы, посты, шахидки. Кавказские маршруты: как доехать до Москвы

Первые «утечки» о ходе расследования терактов в московском метро привлекли общественное внимание к пассажирским автобусам, курсирующим в Москву из республик Кавказа: якобы на одном из них прибыли террористы. При желании обыватель легко мог заметить «кавказские» автобусы и ранее, причем не только в районе Лужников. Автобусы из регионов западного Кавказа: Адыгеи, Карачаево-Черкесии – чаще стоят на Комсомольской площади. (На достопамятный «Черкизон», как говорят, кавказские рейсы тоже приходили, но гораздо больше там было автобусов из Поволжья).

Самое большое заблуждение  – называть кавказские автобусные рейсы «челночными». Рыночные торговцы составляют большинство, пожалуй, только в автобусах из дагестанского Хасавюрта и из Минеральных вод, где сосредоточены большие базары. Но и для жителей Кавказа, не имеющих отношения к мелкооптовой торговле, автобус – самый естественный способ поездки в Москву. Выбор обычно осуществляется между автобусом и самолетом, так как поезда идут дольше автобусов. Самолеты многим не по карману: «авиадискаунтеры» летают в Минеральные воды, но не в столицы кавказских республик, а из Минвод даже в ближайшие «национальные» регионы добираться около двух часов и не всегда хорошо с транспортом (кроме такси). Так что автобусами ездят и студенты, и люди, навещающие в Москве родственников, и те, кто по делам. Ехать, как правило, чуть больше суток.

Заблуждаются и те, кто утверждает, что по пути от Кавказа до Москвы пассажиры ни разу не проходят милицейского контроля. На самом деле, паспорта у пассажиров проверяют регулярно. Есть три наиболее вероятные точки досмотра. Первая – пост при выезде из «своей» республики. Там чаще всего стоят неместные сотрудники милиции. Еще несколько лет назад система была иной: на границах регионов было по два поста, каждый подчинялся МВД или ГУВД своего региона. Между ними было нечто вроде нейтральной полосы. С точки зрения единства Федерации, зрелище было не самым приятным, но, говорят, такая система работала эффективно: все понимали, что если они пропустят кого-то, кто в розыске или с запрещенным грузом, а на «том» посту его «тормознут», – можно получить серьезное взыскание.  

Успешно выехав из своего региона и пройдя несколько сот километров в сторону столицы, автобус выходит на шоссе, где кавказские автомобильные номера уже не составляют большинства. Дагестанские рейсы идут обычно через Волгоград, остальные – через Ростов-на-Дону. И на Волгоградской, и на Ростовской трассах всегда действует минимум два КПМ – контрольных пункта милиции. Один – где-то на середине трассы, другой – при въезде в Московскую область.

Сотрудники, впервые выходящие на службу на этих постах, по их собственным свидетельствам, заучивают числа «05», «06», «07», «09», «15» и «95». Это серии автомобильных номеров северокавказских республик, и каждый транспорт с такими номерами они обязаны досмотреть.

Основа досмотра на любом посту – это сбор паспортов со всех пассажиров (рассказывают, что в середине 90-х, до появления шахидок, забирали паспорта только у мужчин). Паспорта несут на пост, там «пробивают» по компьютеру: не состоит ли человек в розыске. А вот досмотр вещей – гораздо более выборочный. Если человек вызвал подозрение, его с вещами вызывают на пост. Но чтобы «трясли» вещи у всех пассажиров, мне не приходилось видеть ни разу, хотя много довелось поездить и по Кавказу, и по окружающим Москву регионам, и почти всегда на КПМ приходилось видеть припаркованный на обочине кавказский автобус.

Водители междугородних рейсов – совершенно особая на Кавказе каста. Чаще всего автобусы принадлежат мелким автопредприятиям, но мечта каждого водителя (как и «газелиста» на местных кавказских маршрутах) – выкупить транспорт в собственность. Некоторым удается. Бывает и такое, что местный бизнесмен, только успевший разбогатеть, покупает автобус в подарок родственнику, чтобы и тот «поднялся». Водитель не только отвечает за скорейшую доставку в Москву, но и улаживает в пути отношения с милицией, а также следит за нравами в салоне. Например, автобусы, уходящие из Махачкалы, чаще всего оборудованы двухместными лежанками вместо кресел, и водитель внимательно следит, чтобы на одной лежанке не оказалось разнополых соседей. Перед отправлением водитель может, например, сообщить желающим уехать: у меня два мужских места и одно женское.

Еще водители готовы брать с собой вещи без пассажиров. Обычно в автобусе есть специальная тетрадка, в которой записываются телефоны тех, кому надо посланные вещи передать. Водитель, подъезжая к пункту назначения, звонит им сам. Как-то я помогал дагестанскому коллеге, издавшему книгу в Москве, переправлять домой ее тираж. Мы без труда нашли в Лужниках махачкалинский автобус. Водитель согласился взять несколько пачек с книгами, объяснив, что в Махачкале автобус он поставит во дворе своего дома, и их можно будет забрать в течение трех дней. Неожиданно выяснилось, что в этом же доме живет сосед моего коллеги. Узнав это, водитель категорически отказался брать оплату за перевозку книг: «Как так, вот потом скажут, что вы знаете Магомеда, а я с вас деньги взял!». Содержимым посылок водители, как правило, не интересуются.