Как проходили совещания в Кремле, на которых решались важные вопросы...

Как проходили совещания в Кремле, на которых решались важные вопросы.
Обычно в них участвовали заместители главы администрации, помощники президента, иногда руководители управлений. На совещание могли быть приглашены кто-то из федеральных руководителей – министры, замы и т.д., курирующие обсуждаемый вопрос. Если международная тематика – кто-то из МИДа, если вопросы здравоохранения – сотрудники профильного министерства и т.д.

Задача, которая стояла перед главой администрации, а именно он проводил такие совещания, выработать единую позицию президентской команды, и эта позиция затем доводилась до президента в виде докладной записки или устного доклада.
В записке формулировались аргументы, почему президенту рекомендуются такие-то действия. Естественно, на совещании высказывались самые разные мнения, часто шли споры, и спорящие так до конца и оставались на своих позициях, аргументы друг друга не принимали.

Когда становилось понятно, что общую позицию не выработать, совещание могло перенестись на другой день, чтобы люди слегка пришли в себя, остыли, и могли обдумать еще раз свое мнение.
И если на следующей встрече опять единой позиции выработано не было, тогда глава администрации объявлял, что принимает такое-то решение, президенту будет предложен такой-то алгоритм действий. И дальше в записке на имя президента или в устном докладе сообщал, что позиции разделились, такой-то помощник и такой-то зам главы администрации были за такое-то решение, они приводили такие-то аргументы, но в силу таких и таких аргументов президенту рекомендуется, ну, например, отклонить закон, проголосованный Думой.

Вот, один из примеров.

30 января 1998 года государственная правительственная комиссия по идентификации останков последнего русского императора Николая Второго и членов его семьи, после долгой и тщательной работы приняла решение – считать останки, найденные под Екатеринбургом, подлинными, а также о том, что необходимо провести их захоронение в Санкт-Петербурге. Комиссия привлекла к своей работе лучших отечественных и западных специалистов, были проведены многочисленные исследования. 2 марта папа утвердил это решение и согласился с рекомендацией государственной комиссии о захоронении останков последнего русского императора в кафедральном соборе Св.Петра и Павла в Санкт-Петербурге, где находится фамильный склеп семьи Романовых.

И тут началось.
Некоторые наши политики, культурные деятели, историки считали, что данные ученых неверны, что исследование по ДНК пока еще недостаточно совершенны. К тому же существовали другие исторические данные, говорящие о том, что останки последнего русского царя и его семьи были тайно перевезены белогвардейцами за границу.
Неожиданно активно выступила Русская православная церковь. Патриарх Алексий Второй сделал несколько публичных заявлений, затем написал письмо папе, в котором попросил не проводить захоронение в Санкт-Петербурге, поскольку нет достаточных данных, подтверждающих, что это останки Николая Второго. Священный Синод предложил захоронить останки во временном склепе.

Тем не менее, позиция светской власти под этим давлением не менялась, дата намеченных на 17 июля 1998 года похорон оставалась прежней.
Давление тех, кто не признавал решение госкомиссии, нарастало. И вот уже ближе к этой дате, на совещании в Кремле стали обсуждать, ехать папе в Санкт-Петербург или не ехать. Я помню эти горячие споры на совещаниях у главы администрации. Аргументы и противников участия президента, и сторонников были одинаково весомыми.

Не ездить – плохо и неправильно. Поехать – испортить близкие и добрые отношения с патриархом Алексием Вторым. Ю.Лужков поддержал позицию церкви. В администрации считали, что незачем по такому поводу с Юрием Михайловичем ссориться. Эдуард Россель, губернатор Екатеринбурга, потребовал провести захоронение там, где была убита царская семья.

На совещании в Кремле стали склоняться к позиции – зачем президенту влезать в эти споры, он должен стоять над этими дискуссиями.
В конце концов, записка за подписью главы администрации с рекомендацией – не ехать – ушла к президенту, и как обычно, в ней также были перечислены аргументы и тех, кто высказался за его поездку.

Папа сам тоже мучился.
Он считал, что должен ехать, отдать человеческий долг последнему русскому императору. Но и аргументация его команды тоже ему была понятна. Папа переживал, размышлял до последнего дня.
Вечером, накануне поездки, он позвонил академику Дмитрию Сергеевичу Лихачеву, они проговорили почти полчаса, и после этого папа позвонил главе администрации В.Юмашеву и сказал, что принял решение ехать в Санкт-Петербург. И никогда об этом решении он не сожалел.

Эти совещания, которые проходили в Кремле, на которых вырабатывались предложения для президента, были содержательными, острыми, открытыми, никто не обращал внимания на должности, на то, кто тут главнее.
Точно просчитать все последствия, дать правильную рекомендацию президенту – вот что было самое главное.

Ну, например, я помню, как после того, как папа принял окончательное решение отправить правительство Е.Примакова в отставку, встал вопрос, когда это сделать – до голосования по импичменту или после?
Аргументы той и другой стороны были чрезвычайно весомыми и убедительными. Если это сделать до импичмента, убеждали одни, Дума придет в бешенство, и депутаты уже точно наберут необходимые 300 голосов для импичмента. Другие говорили, напротив, если президент демонстрирует твердость и решительность, то такому президенту импичмент не выносят.

Общее решение, естественно, так и не было выработано.
Тогдашний глава администрации Александр Волошин закончил все дискуссии и пошел на доклад к президенту с предложением отправить в отставку правительство Е.Примакова до голосования по импичменту. Но, как всегда, окончательное решение было за президентом.
Он выслушал А.Волошина, сказал, что будет думать. Правительство Е.Примакова было отправлено в отставку. После этого, через 3 дня, прошло голосование по импичменту. Депутаты не смогли набрать необходимого количества голосов.

Я уже рассказывала о битвах, которые велись в зале заседаний главы администрации, когда осенью 98-го года часть команды президента активно выступала за премьерство Ю.Лужкова.
Или споры, которые шли там же, в этом зале, когда рассматривался вопрос о выносе тела Ленина из мавзолея и захоронении его останков рядом с могилой его матери. Какие споры шли!..

К чему я все это рассказываю.
К тому, что было множество разговоров, что решения первого президента были импульсивны, спонтанны, эмоциональны. Я работала в Кремле с 96-го по конец 99-го и могу твердо сказать о том, что видела своими глазами.
Решения обдумывались, их последствия президентская команда пыталась предсказать и просчитать. И президент, лишь после анализа всех этих «за» и «против», принимал окончательное решение.