Русский рецепт борьбы с ИГИЛ

Прошел уже почти год с момента возникновения коалиции под руководством Соединенных Штатов, целью которой было положить конец наступлениям игиловцев, однако до сих пор все ее действия оказались безрезультатными. На днях президент России Владимир Путин, сообщив об объединении внутренних сил Ирака и Сирии в войне с ИГИЛ, призвал к сотрудничеству и участию в переговорах для решения сирийской проблемы региональные державы, такие как Иран, Египет, Иордания, Объединенные Арабские Эмираты и Катар.

В связи с этим 24 октября в Вене состоялось заседание по сирийскому кризису, в котором приняли участие министры иностранных дел США, России, Турции и Саудовской Аравии. Несмотря на то, что стороны договорились продолжать  переговоры по этой проблеме, глава российского внешнеполитического ведомства, как и прежде, не смог достичь со своими коллегами четкой договоренности по поводу дальнейшей судьбы Башара Асада. Тем не менее в конце встречи Лавров подчеркнул о необходимости участия в подобного рода переговорах Ирана и Египта.

Помимо несогласия всех участников последнего заседания с продолжением правления Башара Асада, обращает на себя внимание и тот факт, что на данном этапе Россия, по всей видимости, с полной решимостью и не обращая внимание на критику в свой адрес и серьезные препятствия начала военное вторжение в Сирию. Судя по сообщениям информагентств, эта страна весьма успешно реализует поставленные перед ней цели. В связи с этим встает следующий вопрос: какой фактор заставил Россию призвать на свою сторону региональные державы и заняться разработкой универсальной стратегии по противоборству с «Исламским государством»?

Первой причиной, которая может объяснить такое желание Москвы объединиться с региональными странами для борьбы с игиловцами, является ее осознание той значительной роли, которую играют эти державы в решении сирийского кризиса. Путин полон решимости разрешить проблему Сирии и противостоять экстремистским группировкам, таким как ИГИЛ, ведь в случае расширения зоны военных действий будут созданы угрозы для безопасности и стабильности всех стран региона и даже соседних государств, включая саму Россию. С другой стороны, российское руководство, начав собственную военную операцию в Сирии, пришло к выводу о том, что одной из причиной сохранения данного кризиса являются разные позиции региональных государств касательно способа его урегулирования и как результат их отказ вести конструктивное сотрудничество и даже саботаж, нацеленный на подрыв стратегии конкурентов. В связи с этим российский президент не желает, чтобы его нашумевшее вторжение в ближневосточную политику оказалось безрезультатным, и намерен устранять все имеющиеся трудности рука об руку с другими странами региона.

Разумеется, такие государства, как Саудовская Аравия, Катар, Иордания и ОАЭ уже участвуют в антиигиловской коалиции под руководством Соединенных Штатов. Новым пунктом того, что можно назвать российским рецептом борьбы с ИГИЛ, является настойчивый призыв России подключить к решению сирийского кризиса Исламскую Республику Иран.

Несмотря на то, что Россия не способна к стратегическому союзу с Ираном, тем не менее на текущий момент у обеих стран имеются общие интересы, поэтому Москва поддерживает Тегеран по некоторым его позициям. Более того, Россия фактически не позволит, чтобы западные государства за счет своего неуместного давления ослабляли Иран и отстраняли его от решения проблем региональной политики.

С другой стороны, с целью придать законность своей военной операции на территории чужого государства в глаза общественного мнения внутри самой России и за ее пределами Путину необходимо участие в решении сирийского кризиса как можно большего числа региональных государств. Кремлевское руководство отдает себе отчет в том, что в международной политике односторонние действия могут вылиться в серьезные потери и Россия, которая только недавно вновь вступила в глобальную конкуренцию,  не сможет их компенсировать без внешней помощи. По этой причине русские, продолжая занимать сильные позиции в Сирии, попытаются ввести в игру объединения внутренней оппозиции и региональные державы, чтобы разделить с ними затраты на свою военную операцию.

Другой не менее важной причиной такого желания Москвы коллективно решать сирийский кризис можно считать стратегический расчет, нацеленный на получение конкретной пользы. Государства, получившие приглашение принять участие в этой новой региональной коалиции, крайне важны для России с точки зрения торгово-экономической деятельности и инвестиций, не говоря уже о том, что все они, кроме Исламской Республики Иран, относятся к числу основных союзников Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. Таким образом, тактика расширения внешних отношений России с региональными государствами обусловлена не только обеспечением и укреплением торговых и экономических интересов этой страны, но и на ограничение американского влияния в ближневосточном регионе. Не так давно Путин обвинил Соединенные Штаты в том, что они, явно преувеличивая ядерную опасность со стороны Ирана, намеревались испытать и разместить свои ракетные системы на территории, весьма удаленной от их собственных границ. По мнению российского президента, целью американцев является всего лишь экспансия, установление собственного господства и навязывание своей воли не только геополитическим соперникам, но и союзникам. В связи с этим не приходится удивляться тому, что в нынешней ситуации в борьбе с ИГИЛ и решении ближневосточных кризисов Путин планирует использовать сокращение влияния США и присвоить своей стране ключевую роль в решении важнейших экономических и политических проблем региона.

В целом, создается впечатление, что призыв влиятельных региональных держав принять в настоящий момент участие в сирийском кризисе свидетельствует о стратегических расчетах Москвы составить план для своей новой роли в политических процессах на Ближнем Востоке, желании бросить очередной вызов Западу и попытках создать хотя и временное, но все же объединение между конкурирующими крупными игроками для противостояния серьезной угрозе в лице «Исламского государства».